Татуировка «якорь»: какие моряки имели на нее право

Татуировки быстро распространились среди моряков после того, как были открыты острова Полинезии, включающую в себя остров Пасхи, Новую Гвинею и Гавайи, на которых туземцы густо покрывали себя татуировками. До этого момента в христианской Европе татуировки не были распространены (разве что каторжников клеймили), и вплоть до начала XX века татуированные люди могли зарабатывать в балаганах, показывая себя публике за деньги.

Моряцкие наколки

В морской среде татуировка несла несколько функции. Во-первых, это был своеобразный паспорт, рассказывающий знающим коллегам о славном пути морского волка.

Во-вторых, часть татуировок играла роль талисманов — то есть делалась «на удачу», часть выполняла роль оберегов.

В-третьих, моряки, которые по большей части оставались христианами, заботились о посмертной участи не только души, но и тела – они надеялись, что если их после кораблекрушения выбросит на берег, тело смогут опознать по татуировкам. А поскольку католики часто отказывали протестантам в похоронах на освещенной кладбищенской земле, моряки кололи на теле католический крест, чтобы покоится на кладбище.

Татуировки-«паспорта»

Якорь имел право вытатуировать тот, кто совершил плавание по Атлантическому океану. Отличительным знаком моряка, прошедшего первую 1000 морских миль, был воробей, а моряк, прошедший больше 5 000 миль имел право наколоть себе ласточку. При этом ласточка была довольно сложным символом, олицетворяющим надежду на воскресение, надежду на возвращение домой.

После прохождения еще 5 000 морских миль, моряк имел право наколоть вторую ласточку. После пересечения экватора моряк имел право нанести на тело рисунок Нептуна или морской черепахи. Парусный корабль колол на теле тот, кто проходил через мыс Горн. Побывавший в Китае имел право на татуировку дракона или морского змея, а ходивший в Японию получал рисунок гейши.

Адмирал Николай Николаевич Коломейцев (XIX век) вспоминал, что татуировки были распространены и среди офицеров — дракона или змея, ловящего бабочку, кололи те, кто побывал в Азии.

Обереги

В пути моряков подстерегало множество опасностей – ураганы, акулы, голод и цинга, поэтому многие татуировки были призваны уберечь суеверных людей от этого. Животными, наделенными необыкновенной силой выплывать на берег из морской пучины считались петухи и свиньи – и тех и других перевозили в деревянных ящиках, поэтому их действительно часто выносило на берег после крушения. Поэтому на внешней стороне стоп моряки татуировали свиней и петухов – надеялись, это поможет спастись из пучины. Считалось, что подобный рисунок может уберечь от голода – на столе всегда будет яичница с беконом.

«На удачу» на тело наносили рисунки черепов, спасательные круги и маяки, дельфинов и анаконд, русалок и наяд. Татуировка женщины должна была уберечь моряка от невзгод и как можно быстрее вернуть его домой – верили, что тоскующая на берегу жена может своей молитвой ускорить возвращение (Хельмут Ханке «На семи морях. Хроника старины»)

Буквы hold fast (держи крепче) кололи на фалангах пальцев обоих кистей – считалось, что это позволит сноровистее управляться со снастями и крепче вцепиться в канат при угрозе упасть за борт.

Татуировка эта была распространена на ВМФ Великобритании вплоть до окончания Второй мировой войны.

Владимир Виленович Шигин в книге «Призрак на палубе» упоминает, что матросы Порт-Артура отличались татуировкой «Боже, спаси моряка Тихого океана». Как оберег накалывали на тело распятие: на спину, чтобы на нее никогда не обрушился бич палача и на конечности, чтобы их не откусила акула.

Профессиональные знаки

Скрещенные якоря, наколотые на кисти между указательным и большими пальцами, означали, что перед вами помощник боцмана. «Розу ветров» на руке кололи штурманы, а кочегара можно было узнать даже в бане – на ягодицах они татуировали двух чертей, которые при ходьбе как бы кидали «в топку» уголь.

Любовные татуировки

Одинокие морские волки были весьма сентиментальными (по-своему, конечно), и любовные татуировки были распространены по всем морям: сердце с инициалами любимой, два сердца, объятые языками пламени, роза с кинжалом, матрос, обнимающий возлюбленную и одновременно целующий флаг своего корабля. Еще одна «картинка», которую моряки выставляли напоказ – это морячка рядом с парусником и надпись «Счастливого пути!» (Fare well). Изголодавшиеся по женщинам моряки так часто накалывали обнаженных прелестниц, что в середине XIX века в США матросов на военные корабли нанимали только с тем условием, чтобы они делали дополнительные татуировки, которые прикрывали бы наготу обнаженных красавиц.