Поражение в Куликовской битве: что было бы с Русью в этом случае

8 сентября 1380 года объединённое войско русских княжеств во главе с московским князем Дмитрием Ивановичем разбило на Куликовом поле многоплеменное войско татарского беклярбека Мамая, долгие годы являвшегося фактическим правителем Золотой Орды.

С этим событием обычно связывают начало освобождения русских земель от монголо-татарского ига, хотя сам этот процесс растянулся ещё ровно на сто лет. Военное счастье переменчиво, и Куликовская битва могла закончиться иначе. Поэтому правомерен вопрос: что стало бы с Русью, проиграй в 1380 году Дмитрий Мамаю.

Куликовская битва как эпизод большой восточноевропейской войны

К самой Куликовской битве у историков немало вопросов. Во-первых, её осмысление в качестве национально-православной борьбы против «безбожного Мамая» началось на Руси впервые в поэмах «Задонщина» и «Сказание о Мамаевом побоище», сложенных во второй половине XV века. Восприятие создателей этих поэм могло сильно отличаться от того, как воспринимали битву современники. В названных поэмах много анахронизмов, которые никак не могли относиться к концу XIV века.

Во-вторых, уже из летописей видно, что далеко не во всех русских землях поход князя Дмитрия против Мамая воспринимался как общенациональное дело, как дело веры. В новгородских летописях Куликовская битва упомянута мельком как отдалённое и незначительное событие. Рязанский князь Олег, как известно, вовсе взял сторону, враждебную Москве. Из источников явствует, что русский неформальный духовный авторитет Сергий Радонежский (вопреки тому, что утверждается в «Задонщине») не благословлял Дмитрия на борьбу с Мамаем, так как находился во вражде с князем по поводу замещения митрополичьего престола. Вообще, в 1380 году князь Дмитрий сумел перессориться с большой частью московской знати.

В-третьих, даже русские летописи признают, что окончательный крах Мамая наступил не в результате поражения на Куликовом поле, а позже – после разгрома на речке Калке, учинённого ему ханом Тохтамышем, боровшимся против временщика и узурпатора Мамая за единство Золотой Орды.

В войне, эпизодом которой явилась битва на Куликовом поле, явственно обозначаются следующие силы: 1) часть русских земель во главе с Москвой; 2) Рязань; 3) нейтральные русские земли (их явное большинство); 4) литовский князь Ягайло – союзник Мамая; 5) несколько литовских князей – врагов Ягайло, следовательно, союзников Москвы; 6) сам Мамай со своими татарами и генуэзскими (кафинскими) наёмниками; 7) хан Золотой Орды Тохтамыш.

По своей геополитической силе главными противниками в этой большой восточноевропейской войне были, конечно, золотоордынский хан Тохтамыш и великий князь Литвы Ягайло. Обрисованная конфигурация делала естественными союзниками Дмитрия Московского и Тохтамыша. А самой пострадавшей стороной оказалась неправильно сориентировавшаяся Рязань, землю которой московское войско в наказание разорило дважды – по пути на Куликово поле и обратно.

Победа Мамая скорее привела бы Золотую Орду к окончательному распаду, но резко усилила бы Литву

Теперь посмотрим, каких результатов добилась Москва в результате своей победы. Летописи утверждают, что Дмитрий не позволил соединиться Мамаю с Ягайло и вместе обоим идти на Москву. Учитывая расклад сил, следует ожидать, что соединившись с Ягайло, Мамай двинулся бы против главного врага – Тохтамыша. В этом случае Мамай ещё надолго мог остаться правителем Золотой Орды (фактически – только западной её части).

Следовательно, победа Дмитрия на Куликовом поле объективно способствовала сохранению единства Золотой Орды Тохтамышем на более долгий срок.

Правомерно ли тогда называть Куликовскую битву началом борьбы за независимость Русской земли?

В 1382 году Тохтамыш разорил Москву и, по уверению летописцев, заставил московских князей ещё почти сто лет выплачивать дань Орде. Однако было ли у Дмитрия Донского, после победы на Куликовом поле, намерение вовсе разорвать вассальные отношения с ханом? Судя по той расстановке сил, которая обрисована выше, это было невозможно. При той неурядице, которая господствовала в Орде при вражде Тохтамыша и Мамая, Дмитрий, конечно, всячески пользовался возможностью задерживать «ордынский выход» сколько душе угодно. Усобица в Орде была ему на руку, если, конечно, один из претендентов лично не угрожал его владениям. Вероятно, поход Тохтамыша и был вызван желанием Дмитрия продолжать «тянуть волынку» с выплатой дани. Может даже, он надеялся на поблажку хана, так как, всё-таки, помог тому покончить с Мамаем. Тохтамыш напомнил, кто пока ещё в стране хозяин.

Итак, в случае поражения на Куликовом поле Москва продолжала бы выплачивать дань не Тохтамышу, а Мамаю. Разница невелика. Возможно, центром объединения русских земель стала бы не Москва, а Рязань или Тверь (также сохранившая нейтралитет). Хотя последнее очень маловероятно. Москва уже была церковным центром Руси, а это имело решающее значение.

Победа Мамая означала также победу Ягайло, что могло привести к усилению влияния Литвы на восточно-русских землях. Усиливалась вероятность альтернативы, что именно Вильна, а не Москва, явилась бы центром объединения всех русских земель.

Но кристаллизацию национальных сил Руси и центробежные процессы в Золотой Орде было невозможно повернуть вспять одной конкретной битвой. Рано или поздно мы имели бы те же результаты.

Куликовская битва с течением времени стала одним из героических символов русской истории. В ней нам дорого не то, что выиграл или проиграл Дмитрий Донской от своей пирровой победы, а примеры героической доблести и отваги при защите Отечества. При этом, по прошествии шести с лишним веков, для массового сознания уже неважно, насколько правдоподобны все описанные в связи с ней эпизоды.