«Живой товар»: во время войны в Латвии продавали советских детей
Как-то так сложилось, что, вспоминая ужасы Великой Отечественной войны, мы говорим о солдатах, военнопленных, истреблениях и унижениях мирных граждан. А ведь между тем, можно выделить еще одну категорию безвинно пострадавших – дети. Почему-то об этих пострадавших у нас не принято говорить, они попросту теряются на фоне общих ужасающих цифр погибших.
В начале 1943 года немцы с помощью литовских и латышских полицаев развернули широкую антипартизанскую деятельность в восточной части Латвии и на территории Белоруссии. Ее итогом стали десятки тысяч угнанных в Латвию советских мирных граждан, в том числе детей.
Подчиненный фашистским властям Социальный департамент, возглавляемый директором Силисом и немецкая организация «Народная помощь», действующая по указанию командующего немецкой полицией СД Латвии Штраухом, распределяли детей из сборных пунктов по сельским хозяйствам в качестве батраков. Весной 1943 года в газетах появляются объявления о раздаче рабочей силы.
Газета «Tēvija» от 10 марта 1943 года, стр. 3: «Раздаются пастухи и подсобные рабочие. Большое количество подростков из пограничных областей России хотели бы охотно быть пастухами и подсобными рабочими в деревне. Распределением этих подростков занялась «Народная помощь». Сельские хозяйства могут подавать свои прошения о пастухах и подсобных рабочих по адресу бульв. Райня 27».
Во двор «Народной помощи» в Риге по ул.Гертрудес 5 немцы доставляют советских детей в возрасте от 4 до 12 лет. Дети содержатся во дворе под охраной немецких солдат. Немцы здесь устраивают торг, продавая детей на сельскохозяйственные работы батраками. Каждый такой невольник приносил работорговцу от 9 до 15 немецких марок в месяц. За эти деньги новые хозяева пытались выжать из малышей все возможное.
Рассказывает Галина Кухаренок, 1933 г.р.: «Меня, брата Жоржика и Верочку немцы увезли в Огре, к одному хозяину. У него я работала в поле, убирала рожь, сено, бороновала, на работу вставала рано, еще темно было, а кончала работу вечером, когда становилось темно. Сестра моя у этого хозяина пасла двух коров, трех телят и 14 овец. Верочке было 4 года».
Детский регистрационный пункт в Риге 2-го октября 1943 года отношением за №315 Социальному департаменту сообщал: «Малолетние дети русских беженцев … без отдыха, с раннего утра до поздней ночи в лохмотьях, без обуви, при очень скудном питании, часто по нескольку дней без еды, больные, без врачебной помощи, работают у хозяев на несоответствующих их возрасту работах. Своей безжалостностью их хозяева ушли так далеко, что бьют несчастных, которые от голода теряют трудоспособность … их обирают, отбирая последние остатки вещей … когда они по болезни не могут работать, им совершенно не дают еды, они спят в кухнях на грязных полах».
В том же документе рассказывается о маленькой девочке Галине, находящейся в Рембатской волости, усадьба Муцениеки, у хозяина Зариньша, что она по причине невыносимых условий хочет покончить жизнь самоубийством.
Комендант Саласпилса Краузе, объезжая хозяйства, где работают дети, проверял состояние невольников. После таких поездок, приезжая в лагерь, он объявлял всем, что дети живут хорошо.
Вспоминает Максименко Борис, 1934 г.р.: «С началом войны и захватом нашей области и деревни фашистами начались наши беды. Нас начали грабить и притеснять, а потом, когда появились в нашем районе партизаны (это было в начале 1943 г.), нас вообще выгнали из деревни и отправили в Саласпилсский лагерь. Наша деревня была сожжена дотла. В лагере нас с братом, которому шел 5 год, а мне было восемь лет, разлучили с матерью. Мать была отправлена на работы, а мы оставлены в лагере.
Потом нас решили продать латышам из близлежащих деревень. Брат был слишком мал, он не мог работать по хозяйству. Меня же продали. Хозяин со мной обращался, как со своей собакой. Летом я пас коров, а зимой был за няньку, хотя мне самому нужна была нянька. Вот так прошло мое детство.
Брата взяла к себе в Ригу одна старушка, так как она хорошо понимала, чьи это были дети, которые выдавались за жертвы партизан. Часто пожилые женщины забирали маленьких детей и фактически спасали им жизнь, дав хлеб и крышу над головой».
При тщательном обследовании картотеки Социального департамента «Остланд» установлено, что в латвийские хозяйства в качестве невольников были проданы не менее 2 200 детей от 4 лет. Однако по данным, установленным комиссией, фактически за 1943 и 1944 гг. немцами роздано местным хозяевам до 5 000 детей, из которых впоследствии было угнано в Германию порядка 4 000 человек.
Источник: Богов В. Детское лицо войны… // rigacv.lv