Как покоряли «Салют». В 1971 году СССР пережил триумф и трагедию в космосе

19 апреля 1971 года была запущена первая в мире орбитальная станция «Салют-1».

***

Десятилетие первого полета человека в космос в СССР отметили новым достижением — запуском первой орбитальной станции. Тогда еще никто не знал, что этот проект станет столбовой дорогой в освоении космоса на десятилетия вперед. И первые шаги давались сложно и трагично.

«Эфирные поселения»

Идея орбитальных станций высказывалась еще теоретиком исследований космоса Константином Циолковским. «Эфирные поселения» в представлении ученого могли быть состоящими как из одного обитаемого отделения, так и из многочисленных модулей.

В работе «Исследование мировых пространств реактивными приборами» Циолковский писал: «Эти жилища и все принадлежности для них должны доставляться ракетами с Земли в сложенном (компактном) виде, раскладываться и собираться в эфире по прибытии на место». Практическая работа над проектами орбитальных станций началась вскоре после первых пилотируемых полетов человека в космос. В Советском Союзе поначалу дальше других продвинулось КБ Владимира Челомея, с середины 1960-х годов разрабатывавшее проект орбитальной станции военного назначения. Для вывода станции на орбиту была разработана тяжелая ракета УР-500, ныне более известная как «Протон».

Команда Челомея создала корпус станции, разработала принцип размещения отсеков и внутренней начинки станции, однако вопрос с двигательными системами, а также системами жизнеобеспечения решался медленно. Кроме того, в КБ разрабатывали свой транспортный пилотируемый корабль, и работы эти шли довольно медленно.

Поделись во имя Родины

ОКБ-1 Сергея Королева и ОКБ-52 Владимира Челомея, конечно, делали одно общее дело, но конкуренция между двумя «фирмами» была достаточно высока. И она только обострилась, когда в 1966 году место умершего Королева занял его бывший заместитель Василий Мишин.

Мишин, пользовавшийся покровительством секретаря ЦК КПСС Дмитрия Устинова, умудрился не попасть в опалу даже после того, как Советский Союз проиграл США «лунную гонку». Конструктор обещал правительству реванш, заявив, что первая обитаемая орбитальная станция будет советской. Добиться этого он собирался за счет использования корпусов станций, взятых у Челомея, на которые предполагалось поставить агрегаты, имевшиеся у ОКБ-1. Доставлять космонавтов на станцию планировалась при помощи корабля «Союз».

План Мишина был утвержден правительством, и Челомею, не испытывавшему от происходящего никакого восторга, пришлось подчиниться. Благодаря такому ходу удалось сэкономить время и опередить американцев, также разрабатывавших свою орбитальную станцию.

Как «Заря» стала «Салютом»

Изначально «сборный проект» станции получил название «Заря». Более того, его даже успели написать на корпусе. Но тут вспомнили, что «Зарей» назвали первый китайский спутник. Перекрашивать аппарат не стали, но в официальных документах станцию называли уже «Салютом». Имя это, с прибавкой порядкового номера, носили все советские орбитальные станции, вплоть до «Мира» — как гражданские, так и военные.

19 апреля 1971 года ракета-носитель «Протон» вывела на орбиту станцию «Салют», она же ДОС-1, она же ««Изделие 17К», она же «изделие № 121».

Планировалось, что на первом «Салюте» будут проведены две долговременные экспедиции. В качестве первого экипажа станции с сентября 1970 года готовились Георгий Шонин, Алексей Елисеев и Николай Рукавишников. Но в феврале 1971 года шеф советских космонавтов Николай Каманин отстранил Шонина от подготовки. В результате из третьего экипажа в первый перевели опытного Владимира Шаталова. В прежний экипаж Шаталова к Владиславу Волкову и Виктору Пацаеву в качестве командира ввели Георгия Добровольского.

Станция не пускает

23 апреля 1971 года к «Салюту» стартовал «Союз-10» с экипажем в составе Шаталова, Елисеева и Рукавишникова.

«Союз» добрался до станции произвел стыковку, однако создать герметичный переход между кораблем и «Салютом» не удалось. Все попытки решить проблему не имели успеха. Тогда Центр управления полетами отдал команду на расстыковку. Но и отпускать от себя «Союз» станция не хотела. Ситуация была близка к критической — последним вариантом оставался подрыв пиропатронов, что освободило бы «Союз» и позволило бы космонавтам вернуться на Землю. Но тогда станция была бы окончательно потеряна для пилотируемых полетов.

Тут свое слово сказал Рукавишников. Никто лучше него в отряде космонавтов не знал устройство станций и кораблей. Консультируясь с ЦУПом, космонавт поставил перемычки в блоке электроники, что позволило освободить «Союз-10». Когда экипаж приземлился, о неудаче официально решили не сообщать. Было объявлено, что первый полет стал экспериментальным и переходить на борт «Салюта» не планировали.

Затемнение в легких

Новую попытку покорить «Салют» должен был предпринять экипаж в составе Алексея Леонова, Валерия Кубасова и Петра Колодина. Старт их экспедиции был назначен на 6 июня 1971 года.

На проводах на Байконур тарелка, которую на счастье бросил на землю Леонов, не разбилась. Неловкость замяли, но нехорошие предчувствия остались.

По традиции, на космодром летели два экипажа — основной и дублирующий. Дублерами были Добровольский, Волков и Пацаев. На Байконуре за три дня до старта у Валерия Кубасова врачи нашли затемнение в легких, которое они посчитали начальной стадией туберкулеза. Вердикт был категоричным: в полет отправиться не может. Государственная комиссия решала: что делать? Командир основного экипажа Алексей Леонов настаивал: если не может лететь Кубасов, то нужно заменить его на бортинженера-дублера Владислава Волкова. Большинство специалистов, однако, полагали: в таких условиях нужно заменять весь экипаж. Против частичной замены выступил и экипаж дублеров. Генерал Каманин в своих дневниках писал, что обстановка накалилась не на шутку. На традиционный предполетный митинг обычно отправлялись два экипажа. После того как комиссия утвердила замену и основным стал экипаж Добровольского, Валерий Кубасов заявил, что на митинг не поедет: «Я же не лечу, что мне там делать?» На митинге Кубасов все же появился, но напряжение витало в воздухе. Уже позже выяснится, что то, что врачи приняли за туберкулез, окажется просто реакцией организма Кубасова на цветение растений. В космос он потом слетает еще дважды.

«Если это совместимость, то что же такое несовместимость?»

6 июня 1971 года «Союз-11» с экипажем в составе Георгия Добровольского, Владислава Волкова и Виктора Пацаева успешно стартовал с Байконура. На сей раз «Салют» смилостивился: космонавты смогли состыковаться и перейти на борт станции. Первая в мире орбитальная станция начала работу в пилотируемом режиме.

Советские газеты сообщали о новом большом достижении отечественной космонавтики. Это действительно был успех, но давался он очень тяжело. Уже после посадки при изучении рабочих дневников экипажа нашли запись Добровольского: «Если это совместимость, то что же такое несовместимость?»

На 11-й день работы экспедиции на борту возник пожар и стоял вопрос об экстренном покидании станции, но экипажу все-таки удалось справиться с ситуацией. Генерал Каманин записал в своем дневнике: «В восемь утра Добровольский и Пацаев еще спали, на связь вышел Волков, который вчера, по докладу Быковского, нервничал больше всех и слишком много "якал” ("Я решил...”, "Я сделал...” и тому подобное). От имени Мишина ему было передано указание: "Все решает командир экипажа, выполняйте его распоряжения”. На что Волков ответил: "Мы все решаем экипажем. Мы сами разберемся, как нам быть”».

Трагедия на финише

Несмотря на все проблемы, программа полета была выполнена полностью. Проведя в космосе более 23 суток, экипаж «Союза-11» побил рекорд продолжительности космического полета.

29 июня, когда «Союз» должен был расстыковаться со станцией, начались новые неприятности. Экипажу надо было закрыть переходный люк в спускаемом аппарате. Но транспарант "Люк открыт” на панели пульта управления продолжал светиться. Несколько попыток открыть и закрыть люк ничего не дали. Космонавты находились в сильном напряжении. Земля посоветовала подложить кусочек изоляции под концевой выключатель датчика. Так неоднократно поступали во время испытаний. Люк вновь закрыли. К радости экипажа, транспарант погас. Сбросили давление в бытовом отсеке. По показаниям приборов убедились, что воздух из спускаемого аппарата не выходит и его герметичность в норме. После этого «Союз-11» успешно отстыковался от станции.

Последние переговоры экипажа с ЦУПом проходили в обычном режиме, ни о каких новых проблемах космонавты не сообщали. «Союз-11» начал спуск с орбиты и вошел в плотные слои атмосферы, при прохождении которых связи с экипажем нет.

В 2:05 30 июня с командного пункта ВВС поступил доклад: «Экипажи самолета Ил-14 и вертолета Ми-8 видят корабль "Союз-11”, спускающийся на парашюте». В 2:17 спускаемый аппарат приземлился. Практически одновременно с ним сели четыре вертолета группы поиска. Еще в воздухе специалисты обратили внимание на то, что космонавты так и не вышли на связь. Ничего подобного раньше не было. Когда подбежали к спускаемому аппарату и открыли люк, поразились абсолютной тишине внутри корабля. Добровольский, Волков и Пацаев не подавали признаков жизни. Медики приступили к реанимационным мероприятиям, которые продолжались, говоря языком официальных документов, «до появления абсолютных признаков смерти».

Роковой клапан

Анализ записей автономного регистратора бортовых измерений «Мир», своеобразного «черного ящика» космического аппарата, показал: с момента разделения отсеков на высоте более 150 км давление в спускаемом аппарате стало резко снижаться и в течение 115 секунд упало до 50 миллиметров ртутного столба.

Эти показатели указывали на разрушение одного из вентиляционных клапанов, который предусмотрен на тот случай, если корабль совершит посадку на воду или приземлится люком вниз. Запас ресурсов системы жизнеобеспечения ограничен, и чтобы космонавты не испытывали нехватки кислорода, клапан «соединял» корабль с атмосферой. Он должен был сработать при посадке в штатном режиме только на высоте 4 км, но это произошло на высоте 150 км, в вакууме.

Судебно-медицинская экспертиза показала у членов экипажа следы кровоизлияния в мозг, кровь в легких, повреждения барабанных перепонок и выделение азота из крови. Эксперименты показали: в сложившихся условиях шансов на спасение у экипажа «Союза-11» практически не было, хотя космонавты боролись до конца.

Добровольский, Волков и Пацаев были похоронены в некрополе Кремлевской стены. Достоверно установить причину разрушения клапана так и не получилось, хотя рассматривалось большое количество версий, включая диверсию.

Без первого «Салюта» не было бы и МКС

Предполагалось, что после приземления экипажа Добровольского на орбиту отправится «Союз-12» с Алексеем Леоновым, Николаем Рукавишниковым и Петром Колодиным. Но после гибели трех космонавтов экспедицию отменили. В советской пилотируемой программе наступила пауза, растянувшаяся более чем на два года. Станция «Салют» поработала в беспилотном режиме до 11 октября 1971 года, когда он была сведена с орбиты по команде ЦУПа. Несгоревшие обломки упали в Тихий океан.

И все-таки, несмотря на все случившееся, «Салют-1» был большим шагом в освоении космоса, без которого не было и нынешней Международной космической станции (МКС).