Елена Панина рассказала о «Хороге преткновения» в Таджикистане

Ситуация в Таджикистане, а точнее — в Горно-Бадахшанской автономной области (ГБАО) республики остается напряженной уже больше месяца. Что стало «спусковым крючком» и что на кону, объясняет директор Института международных политических и экономических стратегии РУССТРАТ Елена Панина.

В середине ноябре многотысячная протестная акция взбудоражила 30-тысячный Хорог, административный центр региона. Ее участники требовали наказать виновных в гибели местного жителя — 29-летнего Гулбиддина Зиебекова. Митинги вызвали жесткую реакцию властей республики. В ходе подавления протестов погибли еще двое молодых граждан. Свыше десяти человек получили ранения различной степени тяжести.

События в Хороге вызвали широкий общественный резонанс далеко за пределами Таджикистана. В столицах и крупных городах России, Германии, Австрии, США, Великобритании, Канады, Польши вышли на митинги, чтобы поддержать митингующих в далеком Бадахшане и привлечь к ним внимание (надо сказать, удалось). Под давлением международного общественного мнения власти Таджикистана были вынуждены создать специальную комиссию, уполномоченную расследовать произошедшее. Со стороны митингующих в нее вошли 44 человека, представляющих гражданское общество.

Преступник или защитник?

Что же происходит в этой высокогорной и малонаселенной (большая часть населения зарабатывает за рубежом) области таджикского Памира? Для понимания необходимо вернуться к исходной точке, ставшей «спусковым крючком» всех последующих событий.

Гулбиддин Зиебеков был убит 25 ноября во время силовой операции. Его обвиняли в ряде преступлений, в том числе в избиении помощника прокурора Рошткалинского района ГБАО Абудсалама Абирзоды, который домогался его сестры. Как утверждают местные жители, молодой человек и несколько его товарищей заставили Абирзоду публично извиниться перед девушкой и ее семьей. В отношении Зиебекова возбужденно уголовное дело по двум статьям УК РТ: «Захват заложника организованной группой», «Возбуждение национальной, расовой, местнической или религиозной вражды».

Ход дело не получило. Глава автономии Едгор Файзов, учитывая неоднозначность ситуации, распорядился приостановить официальное расследование. Однако вскоре в ГБАО произошла смена власти. Главой района был назначен бывший мэр города Хорога Алишер Мирзонаботов. С его согласия правоохранительными органами была организована силовая операция, в ходе которой и был убит Гулбиддин Зиебеков.

Следует учитывать, что предшественник генерала на посту главы областной исполнительной власти пользовался большим уважением жителей Бадахшана, населенного в основном исмаилитами (последователями радикального шиизма). Именно он в качестве представителя Фонда Ага-хана (гуманитарная организация шаха Карима Ага-хана IV — имама и духовного лидера исмаилитов, проживающего в Лондоне) оказывал жителям области большую гуманитарную помощь. Жители даже называли Едгора Файзова «народным председателем», и его освобождение от должности официальным Душанбе фактически без объяснения причин подлило масла в разгорающийся конфликт.

Лакомый кусок

Однако, по мнению ряда экспертов, гибель Гулбиддина Зиебекова стала лишь поводом для выступлений. Истинные причины конфликта с властью — глубже и носят социально-экономический характер. Массовая безработица, засилье военизированных структур на Памире, которые без суда и следствия чинят расправу над местным населением, превратили ГБАО в перманентный очаг напряженности.

Кроме того, горный регион стал точкой пересечения конфликтных интересов ряда влиятельных клановых криминальных групп, интересы которых выходят далеко за пределы Таджикистана.

Оппозиция находит опору в силах, которые не хотят единства и сплоченности народов Бадахшана с остальными таджиками страны. Религиозно-этнический конфликт имел место здесь и во времена СССР, стычки выходцев из Бадахшана и Куляба, особенно среди молодежи, редкостью не были. К этому стоит добавить, что Горный Бадахшан имеет собственную историю, отличающуюся от истории Таджикистана; здесь свои этнические и культурные особенности, что вело к обособленности. В результате после распада СССР область постепенно превратилась в самый бедный регион Таджикистана.

При этом Бадахшан стратегически важный регион — «ворота Востока». В этом высокогорье — настоящий «перекресток границ»: с Китаем, Киргизией и Афганистаном. Через ГБАО также проходит автомагистраль, соединяющая Таджикистан с КНР. Более того, Пекин имеет давние и далеко небескорыстные территориальные интересы в данном регионе. Неразработанные месторождения полезных ископаемых (золото, драгоценные камни, углеводороды) плюс стратегическое местоположение — «лакомый кусок» для Китая, остро нуждающегося в новых ресурсах. А протестное движение в регионе может стать потенциальным поводом для вмешательства во внутренние дела Таджикистана. Что в свою очередь в перспективе может дать возможность для размещения своих военных баз на его территории.

Наконец, нельзя не учитывать и того, что дестабилизация в ГБАО на руку местным и транснациональным криминальным группам. Если силовые структуры будут заняты обеспечением правопорядка, криминал может получить оперативный простор для переброски наркотиков, поступающих из соседнего Афганистана.

Точки ставить рано

Виды на регион имеют также в Вашингтоне и даже Брюсселе. Западу нужен стабильный транзитный Бадахшан. Это — один из самых удобных плацдармов для поставок в Афганистан гуманитарной помощи, горючего, а в случае необходимости — и оружия. Ясно ведь, что, несмотря на завершение американской операции в Афганистане, в Белом доме от идеи доминирования в Средней Азии не отказываются. Кроме того, транзит — это деньги. А деньги любят тишину, даже «грязные».

Нельзя сбрасывать со счетов и религиозный фактор. События в Бадахшане обоснованно вызывают беспокойство у шаха Карима Хусейн Ага-хана IV — имама и духовного лидера исмаилитов, традиционного спонсора региона и по большому счету серого кардинала этой территории. Ему тоже нужен спокойный Бадахшан. Не случайно при финансовой помощи Фонда Ага-хана в области созданы много объектов социального назначения, построен Центральноазиатский университет.

Под давлением мировой общественности официальный Душанбе теперь вынужден искать мирные пути разрешения конфликта. Но эксперты по региону считают компромисс шатким: речь о разделе сфер влияния, а позиции Горного Бадахшана при «народном председателе» Едгоре Файзове резко усилились. Ослабить их силой не получается, противостояние затягивается.

Временным компромиссом стало подписанное представителями власти и протестующими совместное заявление, в котором предусматривается, что участники митинга 25–28 ноября 2021 года не будут привлечены к уголовной ответственности. Однако в социальных сетях уже появилась информация о том, что отдельные участники митинга вызываются в правоохранительные органы для собеседований и дачи показаний. Соответственно, есть основания опасаться, что хотя митинг и завершен, а документ о примирении подписан, ставить точку в этом противостоянии еще рано.

Да и вообще — получится ли это когда-нибудь сделать это при наличии такого количества игроков и интересов в стратегическом регионе?