«Последняя любовь как завещанье». Служебные романы Эльдара Рязанова

«У меня было три жены, и все — очень хорошие. Впрочем, и им со мной повезло», — писал Рязанов.

95 лет назад, 18 ноября 1927 года, родился Эльдар Рязанов, чье имя мы вспоминаем несколько раз в год. Сочувствуя то Лукашину, то Гале. Злясь то на «мымру», то на Новосельцева. Переживая то за Веру Николавну, то за Платона Сергеича, а то и за обоих вместе. И уж точно — когда готовим новогодний «оливье» и заливную рыбу.

У режиссера было три больших истории любви. Настолько больших, что каждый раз всем казалось: это уж точно навсегда.

«Вокзал для двоих» — мой третий фильм о любви, — писал Эльдар Рязанов. — Им как бы замыкается трилогия, в которую входит «Ирония судьбы» и «Служебный роман». Сценарий, написанный Эмилем Брагинским и мной, рассказывал, казалось бы, о том же самом, что и в прежних работах: как в нашей стремительной, изменчивой, быстротекущей жизни два прекрасных, но не очень-то везучих человека находят друг друга. Их знакомство начинается с ссоры, взаимной неприязни, но постепенно в процессе всматривания друг в друга души наших героев раскрываются, с них слетает неприятная шелуха, которая оказывается оборонительным заслоном».

Но вот что занятно: мы цитируем в хвост и в гриву рязановских героев. Мы понимаем, что это, говоря современным языком, красивые лав стори. А слов любви в фильмах нет! Нет тех красивых признаний, которых ждет каждая женщина и хочет слышать их — от одного мужчины или от нескольких, тут уж кому как повезет. Или кому как больше нравится.

«В нас пропал дух авантюризма. Мы перестали лазить в окна к любимым женщинам», — замечает отставленный Ипполит в «Иронии судьбы». И все-таки герои Рязанова совершают хоть и не великие, но поступки.

Сам же режиссёр в реальной жизни был более романтичным. И в то же время — практичным. Совсем не ловелас, он трижды ходил под венец. Но знакомства его не начинались «с ссоры, взаимной неприязни». Напротив, каждый раз он присматривался к женщине, узнавал ее, словно проверяя на прочность: годится ли в Музы.

Она не должна была слыть первой красавицей (хотя многие актрисы наверняка мечтали заполучить его в мужья). Скорее — умная. Не просто любимая. Но и друг, соратница, что важнее. Иначе как бы режиссер делал свои картины?

Весна молодости

«Здравствуй, моя курносая, любимая девочка! — писал первой жене Зое Фоминой, или Фомке, 25-летний Рязанов с Камчатки, где провел по работе пять месяцев. — Получил я сегодня от тебя второе письмо... Меня просто поражает, как можно умудриться на трех страницах ничего не рассказать... Ведь мне же интересно знать, как ты там живешь? Твои мысли, чувства, настроения, дела... Как наш ребенок-эльдаренок? Неужели у тебя нет времени, чтобы раз в несколько дней писать по подробному письму? От этих твоих отписок только нехорошие мысли в голову приходят».

Сам режиссер отправлял супруге телеграммы и подробные письма — с вырезками, фото. И, поругав как следует супругу, все-таки «расставался» по-доброму: «Не обижайся на меня, родная. Крепко, крепко целую тебя и дочку. Элик».

Именно в период первого брака с бывшей однокурсницей по ВГИКу Рязанов стал тем, кем стал. Именно благодаря жене-соратнице Зое появились «Карнавальная ночь», «Гусарская баллада», «Дайте жалобную книгу»...

Они прожили 20 или даже 30 лет. Расхождения в продолжительности исчисления их совместной жизни связаны с тем, что на съемках «Берегись автомобиля» Рязанов влюбился во вдову коллеги Нину Скуйбину и решил уйти из семьи. «Но довольно скоро вернулся обратно, поскольку ему было стыдно перед первой женой Зоей, — вспоминала соседка Рязанова по ДСК «Советский писатель» писательница Виктория Токарева. — Он понимал, что своим уходом наносит Зое реальное зло. Нина смирилась, и роман продолжался. Полдня, находясь на студии, Рязанов пропадал у Нины в кабинете, либо Нина пропадала у него на съёмочной площадке. Вечером разъезжались по домам... Десять лет он вымораживал Нину в статусе любовницы, и вёе кинематографическое сообщество следило за развитием событий. Будучи пятидесятилетними людьми, они поженились наконец. Рязанов долго проверял свои чувства и мучил бедную Нину, но всё хорошо, что хорошо кончается».

На склоне лет, перебирая в памяти пережитое, именно об этом браке Эльдар Александрович рассказывать не любил. Хотя была ведь и большая любовь, и прекрасный ее плод — дочь Ольга, ставшая киноведом и подарившая Рязанову единственного внука. Её он не бросал. И не забывал.

Зрелое лето

Любовь готова все прощать,
когда она — любовь,
умеет беспредельно ждать,
когда она — любовь,
любовь не может грешной быть,
когда она — любовь,
ее немыслимо забыть,
когда она — любовь,
она способна жизнь отдать,
когда она — любовь.

Талантливый от Бога, Рязанов был талантлив во многом. Проектировал и обустраивал свои дома. Писал книги, сочинял стихи, вел телепередачи. И все это — помимо создания комедий, многие из которых вошли в «золотой фонд» отечественного кинематографа. Но, как заметила знаток женской психологии Виктория Токарева, у режиссера «среди многочисленных и ярких талантов был еще и такой дар — он умел любить свою женщину, наряжать ее, баловать, прославлять, громко объявляя о своей любви... Настоящий мужчина — тот, кто отвечает за свою женщину, бережет ее и несет ответственность». Любящую женщину ведь видно по глазам. А наблюдать Токарева умела.

Период брака с Ниной Скуйбиной оказался чрезвычайно плодотворным для творчества Рязанова и продлился до последних ее дней. Именно в эти годы он снял «Гараж», «Служебный роман, «Иронию судьбы, или С легким паром!», «Вокзал для двоих», «Жестокий романс»... Все те картины, за которые мы больше всего любим Рязанова.

Официально Нина не была редактором картин. Но фактически они работали вместе — над всеми его лентами того периода. Высококлассный специалист, она всегда была рядом. «У них был очень красивый роман, — отмечал ее сын Николай Скуйбин. — Я думаю, эмоциональный настрой лучших картин Эльдара, начиная с «Иронии судьбы», пошел от их с матерью любви. Они просто светились счастьем!»

К сожалению, и эта любовь закончилась. И конец ее был трагическим. Нина заболела. Поздно обратилась к врачу. И операция уже не могла ничего изменить. Она просила мужа сделать ей последний укол, заранее найдя лекарство. Он не смог. И тогда Нина сделала его сама. Чтобы не подвергать любимого долгим страданиям.

Эльдару Александровичу было 67 лет. Он не представлял, как жить дальше. Не понимал: нужно ли?

Поздняя осень

С Эммой Абайдуллиной режиссер был уже знаком. Сначала она взяла у него интервью, потом произошло еще несколько мимолетных встреч. Но спустя год после смерти Нины Эмма пришла к Рязанову (говорят, в депрессии он позвонил сам). Чтобы остаться с ним навсегда. У нее было за плечами два брака, выросли двое сыновей. Ей было на 14 лет меньше, чем режиссеру. Киноредактор, организатор, она работала в Киноцентре на Красной Пресне. И стала для Эльдара Александровича спасительной соломинкой. Подушкой безопасности. Вытащила его из депрессии, варила диетические супчики... Да просто была всегда рядом. Чтобы он прожил последние 20 лет. И посвятил ей стихи:

Последняя любовь
Как наважденье
Как колдовство, как порча,
как дурман
Последний шанс на страсть
и обновленье
Прощальный утешительный
обман.

Эмма уволилась из Киноцентра. Но, когда они впервые появились вместе в профессиональном сообществе, Рязанова никто не понял. Ему собирались сочувствовать, выражать соболезнования. А он всех «обманул». Потому что хотел еще пожить, поработать. Во время съемок ленты «Ключ от спальни» Эмма официально стала редактором фильма. Правда, этот отрезок творческого пути Рязанова немногие приняли. Тем не менее даже с болячками, не всеми понятый, он хотел быть счастливым. Что означало для него: жить, работать и любить. Он так и отвечал на вопрос: «Самая большая любовь в вашей жизни?» — «К Жизни и к Женщине, что, в сущности, одно и то же.

Рязанов пережил весну молодости с Зоей, зрелое лето с Ниной и последнюю осень с Эммой. Первая родила ему дочь. Третья продлила жизнь.

Последняя любовь... Как завещанье
Прозрение, прощенье и прощанье.

А фото второй режиссер никогда не убирал из кабинета. И завещал похоронить себя с Ниной в одной могиле. Эмма последнюю волю покойного не исполнила...