Русские плывут! Как четыре советских солдата выжили в океане и покорили США

«Зиганшин буги, Зиганшин рок, Зиганшин съел второй сапог», — в начале 1960-х годов в среде «стиляг» эта песня была чрезвычайно популярной. Впрочем, даже в ней за иронией скрывалось восхищение людьми, чьи имена прогремели на весь мир. Хотя сами они о славе и не думали.

У нас всё нормально!

7 марта 1960 года патрульный самолет американской авианосной группы во главе с кораблем «Кирсардж» обнаружил посреди Тихого океана весьма странное судно, явно не предназначенное для дальних путешествий.

При ближайшем рассмотрении судно оказалось советской самоходной баржей Т-36, предназначенной для использования в прибрежных водах.

Когда спасательная группа доставила на борт «Кирсарджа» одного из находившихся на барже, представившегося сержантом Зиганшиным, то американцы были по-настоящему потрясены. Истощенный, полуживой человек заявил: у нас всё нормально, нужно топливо и продукты, и мы сами доплывём до дома.

На самом деле помощь подоспела вовремя, по мнению врачей, смерть от истощения могла наступить уже в ближайшие часы.

Пропавшие на Итурупе

Впрочем, на Родине уже и не чаяли увидеть четверых солдат живыми...

В январе 1960 года танкодесантная баржа Т-36 выполняла функции «плавучего причала» у южнокурильского острова Итуруп.

За грозным словосочетанием «танкодесантная баржа» скрывался небольшой кораблик водоизмещением сто тонн, длина которого по ватерлинии составляла 17 метров, ширина — три с половиной метра, осадка — чуть более метра. Максимальная скорость баржи составляла девять узлов, а удаляться от берега, не подвергаясь риску, Т-36 могла не более чем на 300 метров.

17 января 1960 года при сильнейшем ветре баржу сорвало со швартовки и унесло в открытое море. Погодные условия не оставляли возможности оказать помощь тем, кто был на борту.

В океан вместе с баржей унесло четверых: 21-летнего младшего сержанта Асхата Зиганшина, рядовых Анатолия Крючковского (21 год), Филиппа Поплавского (20 лет) и Ивана Федотова (20 лет).

Через некоторое время родным сообщили: военнослужащие погибли при исполнении воинского долга. В чудеса ответственные товарищи не верили.

Всё против них

Четвёрка, оказавшаяся на борту Т-36, в течение десяти часов боролась со стихией, пока наконец шторм не стих. На борьбу за выживание ушли все скудные запасы топлива, 15-метровые волны сильно потрепали баржу. Теперь её просто уносило всё дальше и дальше в открытый океан.

Оказавшиеся на барже принадлежали не к ВМФ, а к инженерно-строительным войскам. Парней, отвечавших за разгрузку прибывающих кораблей, никто не готовил к морским переходам.

Из продовольствия на барже оказались буханка хлеба, две банки тушёнки, банка жира и несколько ложек крупы. Были ещё два ведра картошки, которую во время шторма раскидало по машинному отделению, отчего она пропиталась мазутом. Опрокинуло и бачок с питьевой водой, которая частично перемешалась с морской. Ещё была на судне печка-буржуйка, спички да несколько пачек «Беломора».

Дополнительным «бонусом» было то, что уносило их в район, куда должны были осуществляться учебные ракетные пуски.

«Съедобная» гармошка

Но советские парни не стали впадать в отчаяние, и решили бороться за жизнь.

Пресную воду брали из системы охлаждения двигателей — ржавую, но годную для употребления. Также собирали дождевую воду. В качестве еды варили похлёбку — немного тушёнки, пара пахнущих топливом картофелин, самая малость крупы.

На таком рационе требовалось не только выживать самим, но и бороться за живучесть баржи: скалывать лёд с бортов, чтобы не допустить её переворота, выкачивать воду, собиравшуюся в трюме.

Когда исчерпали скудные запасы еды, Асхат Зиганшин вспомнил рассказ школьной учительницы о матросах, потерпевших бедствие и страдавших от голода. Те моряки варили и ели кожаные вещи. Ремень сержанта был кожаным.

Сначала сварили, покрошив в лапшу, ремень, потом ремешок от разбитой и неработающей рации, потом стали есть сапоги, содрали и съели кожу с оказавшейся на борту гармошки.

Железная дисциплина

За всё время дрейфа в четвёрке не произошло ни одной ссоры, ни одного конфликта. Даже тогда, когда сил уже практически не осталось, ни один не попытался отобрать у товарища пищу или воду, чтобы выжить самому.

Договорились об одном — последний, кто останется в живых, оставит послание на борту о том, как умирали солдаты.

Американцы обнаружили их на 49-й день плавания, когда баржа, пройдя тысячу миль, была на полпути к Гавайям.

«Вероятный противник» был потрясен не только стойкостью, но и дисциплиной советских ребят. Им на борту авианосца предлагали еду наперебой, но они съели совсем чуть-чуть. И это тоже их спасло: поступи они иначе, и после голодания такой резкий переход обернулся бы смертью.

Баржу американцы потопили — тащить ее к берегу было нереально, а в открытом море она представляла угрозу для мореплавания.

Герои для всех

Депеша об обнаруженных советских солдатах по дипломатическим каналам ушла в Москву. Там повисла пауза — советское руководство пыталось понять намерения четверки Зиганшина после того, как они оказались «в гостях» у американцев. Но те хором ответили : хотим вернуться домой.

И тогда в Москве дали «добро» на публикацию невероятной истории во всех советских СМИ.

К моменту прибытия авианосца в Сан-Франциско герои уникального плавания уже немного окрепли. Америка встречала их восторженно — мэр Сан-Франциско вручил им «золотой ключ» от города.

Солдат радушные хозяева одели в костюмы по последней моде, и американцы буквально влюбились в русских героев.

По возвращении в СССР их ждал приём на высшем уровне — в их честь был организован митинг, солдат лично принимали Никита Хрущёв и министр обороны Родион Малиновский. Всех четверых наградили орденами Красной Звезды и демобилизовали досрочно. Военное командование сочло, что долг перед Родиной бойцы выполнили с лихвой.

Четверо героев вспоминали, что по какой-то причине самым популярным вопросом и в США, и в СССР, обращенным к ним, неизменно оставался такой: «Ну и как на вкус сапоги?»

«А вы сами попробуйте как-нибудь», — отшучивались люди, доказавшие, что нет ничего невозможного.