Черно-серый пепел сгоревшего леса плавит подошву ботинок
Лесные пожары в Рязанской области затронули территорию площадью уже более 24 тысяч гектаров. Чтобы ликвидировать катастрофу, которая затронула даже столицу, на помощь спасателям отправились волонтеры. Среди них был и корреспондент «Вечерней Москвы».
Лесные пожары в Рязанской области затронули территорию площадью уже более 24 тысяч гектаров. Чтобы ликвидировать катастрофу, которая затронула даже столицу, на помощь спасателям отправились волонтеры. Среди них был и корреспондент «Вечерней Москвы».
К четвертому часу работы черенок лопаты наминает ладони так, что пальцы начинают дрожать, а под матерчатыми перчатками вздуваются мозоли. Копать лес — совсем не то же самое, что копать картошку на огороде. Металлическое полотно с трудом входит в спекшуюся землю, то и дело стопорится о корни — горячие, как трубы парового отопления. Под землей тлеет огонь. Лес вокруг словно отснят в негативе: он серый, белый и черный от золы и пепла.
А где-то позади с глухим стоном валится под бензопилой прогоревшее внутри дерево, гудят пожарные стволы — работает МЧС. Доносится приглушенное: — Больше спилили, чем потушили… Огонь в лесах под Рязанью бушует уже почти две недели. Но местные говорят, что первые низовые пожары видели еще в начале августа в Окском заповеднике.
Бросить все и уехать на пожар
Вдоль дорог, уходящих к поселкам Спас-Клепики и Лесохим — там в окрестностях пожарная обстановка сложилась самая напряженная, — на километры тянутся колонны оранжевых автомобилей с эмблемами столичных коммунальных служб. На борьбу с огнем, кажется, бросили всех, до кого смогли дотянуться — и профессиональных спасателей, включая водолазов, и ребят на «пузатеньких» городских поливалках.
И, конечно же, тянутся в Рязань волонтеры. Люди со всей России бросают работу и семьи и едут помогать.
— Мне один знакомый сказал — мы все немножко чокнутые, — усмехается координатор волонтерского штаба в поселке Лесохим Алексей Бодянский. — Потому что нормальный человек, наверное, не сможет вот так все оставить и рвануть на пожар.
Сам Алексей «в миру» — менеджер по продажам из Звенигорода. Он случайно увидел в интернете новости про рязанскую катастрофу, и что-то колыхнулось в груди: надо туда. Поцеловал жену, собрал в рюкзак пенку, подушку, зубную щетку, а следующим утром был уже на месте.
— Я даже на работе никого не предупредил, — вспоминает он. — Потом уже, спустя восемь дней, явился, объяснил, как было дело. Ну, ничего, начальство не осудило.
На тот момент никакого штаба еще не было и в помине. Волонтеры, МЧС и местная администрация существовали и действовали в основном порознь. Какую-то координацию осуществляло лишь московское отделение международной экологической организации — они поддерживали связь с местными, знавшими в окрестностях каждый овражек и охотно делившимися помпами, пожарными рукавами и спецодеждой. Так что пришлось все создавать с нуля: обустраивать базу, вести учет волонтеров, обеспечивать их едой.
Человек, укрощающий ветер
За восемь дней, которые Алексей провел в Лесохиме, только через местный штаб прошла почти сотня людей. И у каждого — своя история.
— Были, например, две женщины, которые оставили мужей с маленькими детьми и приехали помогать, — вспоминает Алексей. — А был — вы не поверите — мужчина, который умел заговаривать погоду! Однажды на местной речке поднялся сильный ветер — то с одного берега задувал, то с другого. А это было опасно. Я написал этому человеку, он обещал помочь. И действительно, буквально через пять минут ветер задул вдоль русла.
Труд волонтера непредсказуем и выматывающий. Местами даже там, где нет открытого огня, а только черно-серый слой пепла на сгоревшей земле, у народа плавятся берцы.
А можно шагнуть и провалиться в каверну, заполненную тлеющими углями. Тонкая обувь в мгновение ока потечет и схватит стопы, а это — тяжелейшие ожоги и как минимум несколько недель на больничной койке. Благо за все время ничего с добровольцами не случалось: спасибо инструктажам.
Трудовой день, понятно, ненормированный. Можно просидеть на базе до вечера, а можно уже с самого утра закрутиться как белка в колесе.
В самое пекло добровольцев не бросают — там работает МЧС в огнеупорных боевках, с техникой и авиацией. Тем не менее люди, сцепив зубы, работают: еще не было случая, чтобы кто-то из добровольцев запросился домой раньше времени. Кто-то приезжает на день, кто-то живет на базе неделями. Алексей, например, признается: остался бы дольше, но как-то во время звонка домой услышал голос восьмилетнего сына и понял, что соскучился. Уехал. И даже почти вошел в прежний ритм — перестал просыпаться ночами с мыслью о том, что надо скорее мчаться тушить огонь.
ХРОНИКА
Информация о возникновении крупного пожара начала появляться с 16–17 августа. Врио губернатора Рязанской области Павел Малков сообщил, что в регионе действует пять очагов возгорания.
- 18 августа пресс-служба столичного главка МЧС сообщила, что в Рязанскую область направили московских спасателей. В состав дополнительной группировки вошли почти 60 человек личного состава и около 15 единиц техники. В этот же день Волжская межрегиональная природоохранная прокуратура по поручению Генпрокуратуры РФ начала проверку в связи с лесными пожарами.
- К 19 августа площадь пожара распространилась до 6000 гектаров леса.
- С 21 августа началась эвакуация жителей из населенных пунктов, находящихся рядом с очагами возгорания.
- 26 августа сотрудникам МЧС удалось ликвидировать верховые природные пожары в Рязанской области.