«Ни признаний, ни тел». Что будет, если останков Тарховых не найдут

На самарском полигоне ТБО «Преображенка» возобновились поиски останков бывшего мэра Самары Виктора Тархова и его жены Натальи, в убийстве которых обвиняют их внучку Катю. При этом Катя молчит и отказывается говорить, где бабушка и дедушка. Но что, если тела так и не найдут? Удастся ли в таком случае девушке уйти от уголовной ответственности? Как следствие будет действовать?

«Бытует поговорка, что нет тела — нет дела, но на практике все происходит совершенно по-другому, — объясняет aif.ru адвокат Александр Карабанов. — Следствию и суду достаточно и косвенных улик. Это видеозаписи, на которых Катя носит какие-то бочки, факт ее покупки химикатов и пилы, факт продажи ею имущества пропавших дедушки и бабушки. Найденные в квартире Тарховых следы крови и сосудов также являются косвенными уликами».

Адвокат добавляет, что молчание Кати — нейтральная позиция. Согласно Конституции РФ, все сомнения трактуются в пользу обвиняемого. Но, акцентирует Карабанов, если суд выдал постановление на арест девушки, то это значит, что косвенных улик достаточно для уверенности в ее виновности.

«Если Катя молчит, то это расценивается так, что сказать в свое оправдание ей нечего, — поясняет Карабанов. — Конечно, у нее есть шанс на оправдание, если она потребует судить ее судом присяжных. Там будут не профессиональные юристы, а простые граждане, они могут повестись на обаяние подсудимой и оправдать ее. Однако в нашей стране, в отличие от, например, США, оправдательные вердикты легко опротестовываются».

По мнению Карабанова, если Катю будет судить обычный суд, то это 100% обвинительный приговор, тем более, если она продолжит молчать. В таком случае, акцентирует адвокат, ей дадут по максимуму за убийство двух человек — до 20 лет лишения свободы.

Однако если она сменит тактику, признается во всем, раскается и будет сотрудничать со следствием, судьи могут проявить снисхождение и приговорить ее к минимальному сроку — восьми годам лишения свободы. А если суд примет во внимание наличие у Кати малолетнего ребенка, могут дать ниже нижнего — лет семь. И тогда она через пять лет может выйти по УДО.

«В моей практике было дело, когда суд вынес обвинительный приговор без наличия тел жертв, — вспоминает Карабанов. — Это было дело Ореховской ОПГ, где я защищал потерпевших. Там тоже не было ни признаний, ни тел. Тела эти бандиты сжигали в частных крематориях, скармливали свиньям, которые их съедали вплоть до последней косточки, растворяли в кислоте. И, несмотря на это, бандитов признали виновными в убийствах и назначили реальные сроки. А главу ОПГ Белкина и вовсе приговорили к пожизненному лишению свободы».