Как в местах лишения свободы с заключенными работают священнослужители
«Все храмы и мечети строились руками осужденных, иконы тоже пишут сами»
Вера спасает, и это не пустые слова. В колониях и СИЗО Татарстана творятся настоящие чудеса после того, как осужденные приходят к Богу. Они ходят в мечети и церкви, изучают религиозные книги, издают газеты и помогают другим обрести веру. Активную работу с ними ведут представители ДУМ РТ и Татарстанской митрополии. Батюшки и хазраты объединились, показывая единство двух конфессий в борьбе с преступностью, помогая оступившимся найти свой путь в жизни. Они вместе помогают людям понять истинную суть ислама и православия, а уже после освобождения не дают оступиться вновь. «Татар-информ» собрал истории бывших осужденных, которые, отсидев за серьезные преступления, вышли на свободу и пришли работать в мечети и церкви.
К верующим себя сегодня причисляют 3300 осужденных, отбывающих наказание в учреждениях УФСИН в Татарстане. Те, кто еще не выслушал свое наказание и находится в СИЗО, в это число не входят. Из этого числа: 1700 – православные, 1600 – мусульмане, привел данные помощник начальника УФСИН России по Республике Татарстан по организации работы с верующими Альберт Шамсунов.
Альберт Шамсунов: «Все храмы и мечети строились руками осужденных, иконы тоже пишут сами, сами вырезают киоты»
Фото: пресс-служба УФСИН России по РТ
Тех, кто активно ходит на богослужения в мечети и храмы, совершает намазы и участвует в причастии, меньше – 200 мусульман и 280 православных. Цифра эта постоянно меняется – кто-то выходит на свободу, кто-то поступает в учреждения.
«Все храмы и мечети строились руками осужденных, иконы тоже пишут сами, сами вырезают киоты. Они самостоятельно поддерживают там чистоту, чинят что-то, если нужно», – отметил Альберт Шамсунов.
В каждой колонии Татарстана есть и мечеть, и церковь
Несколько лет назад татарстанскому УФСИН удалось добиться того, чтобы в каждой колонии появились и храм, и мечеть, теперь их 14 – по два объекта на колонию. В СИЗО для верующих работают пять молельных и пять молитвенных комнат, еще по две есть в двух колониях-поселениях. А в исправительном центре оборудована часовня для православных и молельная комната для мусульман.
Несколько лет назад УФСИН России по РТ заключило соглашение и с Татарстанской митрополией, и с Духовным управлением мусульман. Благодаря этому было налажено тесное взаимодействие, появилась возможность проводить религиозные мероприятия для осужденных.
«У нас появилась возможность завозить постную еду в колонию, а также праздничные угощения, например куличи на Пасху. Во время уразы в колонии завозят халяльную еду», – отметил Альберт Шамсунов.
Несколько лет назад татарстанскому УФСИН удалось добиться того, чтобы в каждой колонии появились и храм, и мечеть
Фото: © Владимир Васильев / «Татар-информ»
Осужденным стараются предоставить все возможное для того, чтобы они могли совершать религиозные обряды. Но учитывая, что речь идет об осужденных, которые находятся в закрытых учреждениях, в религиозной жизни за решеткой есть ограничения.
«Для мусульман выделяется время для намаза. Это никак не нарушает правила намаза, есть возможность помолиться. Намаз они совершают около своих спальных мест. Православным не запрещается пользоваться иконками карманного ношения, они могут в любой момент прочитать молитву», – объясняет помощник начальника УФСИН России по Республике Татарстан по организации работы с верующими.
«Они встали на путь исправления и помогают другим оступившимся»
Недавно в Татарстане запустили пилотный проект по ресоциализации бывших осужденных. Тех, кто исповедовал ислам в колониях, пригласили стать общественными помощниками для имамов. Они вместе посещают колонии и говорят о религии с осужденными.
«Кто еще поймет проблему лучше, чем те, кто с ней столкнулся? Они встали на путь исправления и помогают другим оступившимся. Они беседуют с осужденными, рассказывают о религии – разговаривают на равных, так получается лучше донести некоторые вещи», – рассказывает Альберт Шамсунов.
Мотивируют на изучение Священного Писания осужденных проведением различных конкурсов. Чтение Корана – для мусульман, иконопись – для православных. В воскресных школах им рассказывают о Боге и Аллахе, отвечают на их вопросы, говорят о жизненных ценностях, отмечает он. За каждым храмом и мечетью в колониях закрепляется осужденный, который руководит общиной, так они становятся помощниками имамов и батюшек.
Тех, кто исповедовал ислам в колониях, пригласили стать общественными помощниками для хазратов. Они вместе посещают колонии и говорят о религии с осужденными
Фото: © Салават Камалетдинов / «Татар-информ»
«В менделеевской колонии наказание отбывает бывший священник – естественно, он занимается верующими, взял на себя всю ответственность за храм. Туда также приезжает батюшка, который закреплен за колонией, они вместе ведут эту работу», – рассказывает Альберт Шамсунов.
Он часто ездит в колонии с иереем Евгением Гаврилкиным и Ильдаром хазратом Баязитовым – именно они в ДУМ РТ и митрополии отвечают за работу с осужденными.
«Религии разные, а работа и цель у нас одна. Мы рады, что есть люди, которые помогают, что Всевышний помогает нам. Недавно проходило совещание в Мордовии, которое проводил ФСИН России. Татарстан отметили как пример успешного взаимодействия двух разных конфессий, результаты работы у нас в республике на высшем уровне. Мы впереди других регионов. У нас ведь как Минтимер Шарипович говорит: «Алга!» – и мы только вперед идем», – улыбается Альберт Шамсунов.
Ильдар хазрат Баязитов является членом Общественной палаты РТ
Фото: предоставлено Ильдаром хазратом Баязитовым
«ДУМ РТ курирует духовное окормление верующих в исправительных учреждениях с конца 90-х»
Ильдар хазрат Баязитов является членом Общественной палаты РТ, учредителем благотворительного фонда «Ярдэм», членом Общественной наблюдательной комиссии Татарстана, а также входит в Общественный совет УФСИН России по РТ. Он рассказал «Татар-информу» о своей работе с осужденными.
«ДУМ РТ еще с конца 90-х курирует духовное окормление верующих, находящихся в исправительных учреждениях. Первым этим стал заниматься по собственной инициативе ныне покойный Касым Нуруллин. Мы были знакомы, и из его рассказов я имел некое представление об этой теме. Уже будучи заместителем муфтия, Камиль хазрат попросил меня поближе узнать об этой работе. Это был примерно 2014 год. Тогда я поехал в колонию, пообщался с осужденными. Потихоньку эта работа развивалась. Мы стали заниматься не только верующими, но и следить за соблюдением прав осужденных», – рассказывает Ильдар хазрат.
Фото: предоставлено Ильдаром хазратом Баязитовым
Через некоторое время он вступил в общественную наблюдательную комиссию, расширив сферу своей деятельности.
«С другими общественниками мы посещали СИЗО, колонии, следили за соблюдением прав людей, которые там содержатся. Потом меня пригласили в Общественный совет ФСИН. Мы стали ездить по колониям не только Татарстана, но и других регионов», – вспоминает он.
«Вы представляете, мы помогли им сохранить семью, вырастить защитников Отечества»
По словам хазрата, его работа направлена на то, чтобы осужденный, выйдя на свободу, мог наладить свою жизнь и больше не совершать новые преступления.
«В прошлом году вступил в силу закон о пробации – это социальная помощь бывшим осужденным. Мы этой работой занимаемся уже много лет, мечтали, чтобы приняли такой закон, и вот эта мечта сбылась. Человеку, который вышел на свободу, нужно предоставить возможность начать жизнь заново, чтобы у него под ногами был хоть какой-то фундамент. Ведь оборванные социальные связи, отсутствие работы и другие факторы приводят к тому, что человек снова совершает преступление и возвращается в места лишения свободы», – уверен Ильдар хазрат.
Фото: предоставлено Ильдаром хазратом Баязитовым
Ильдар хазрат привел в пример семью, которой помог его фонд «Ярдэм». Женщина обратилась с просьбой помочь устроить ее на работу в детский дом. Выяснилось, что у нее забрали детей и она хотела хотя бы иногда их видеть, работая там. Оказалось, что она рано вышла замуж, родила четверых детей. Мужа посадили, и она осталась без средств к существованию, поэтому опека забрала детей.
«Я подумал: “Какая жизнь ждет этих детей после детского дома?” – в начале нулевых там было несладко, чаще всего выпускники попадали в места лишения свободы. Мы решили помочь этой семье», – рассказывает хазрат.
Женщине купили дом в деревне, детей ей вернули. Жизнь стала налаживаться, но когда отец вернулся из колонии, соседи и даже местная администрация своим предвзятым отношением начали их буквально выживать. Тогда они решили переехать в другое село. К этому времени детей у них было уже семеро.
Фото: предоставлено Ильдаром хазратом Баязитовым
«Через время к нам обратилась администрация одного из районов Татарстана, рассказали, что планируют лишить прав многодетных родителей. Говорили, что у них неподходящие условия, слишком ветхий дом. Выяснилось, что это и есть та самая семья, которой мы помогали раньше. Мы снова пришли на помощь – отремонтировали дом. Недавно эта женщина мне звонила, рассказала, что ее дети устроились в жизни – они переехали в новый дом, старший сын служит по контракту, другой сын в армии, одна дочка вышла замуж, другая учится на бухгалтера. Вы представляете, мы помогли им сохранить семью, вырастить защитников Отечества. Вот это и есть пример пробации – дать возможность людям жить», – отметил Ильдар хазрат.
«Мы видим в этой работе свой вклад в оздоровление общества»
И таких примеров, по его словам, множество. Не одну сотню судеб удалось спасти благодаря помощи осужденным, обратил внимание священнослужитель.
«Недавно ко мне обратился мужчина, который отбывал наказание в колонии строгого режима. Преступление было очень серьезное, поэтому он был на строгих условиях, в изоляции от остальных. Мы часто навещали его, беседовали. Сейчас он занялся бизнесом, арендовал офис. У него все хорошо. Он пришел ко мне не за тем, чтобы помощь попросить, а чтобы предложить работу нашим подопечным, ему нужны были сотрудники», – рассказывает Ильдар хазрат.
На работу бывший осужденный взял слабослышащих – дал работу тем, кто в ней нуждается, и помог себе в социализации, отметил Ильдар хазрат.
Фото: предоставлено Ильдаром хазратом Баязитовым
«Пробация бывает двух видов – для тех, кто еще находится в колонии, и для тех, кто уже вышел. Этот парень прошел все этапы. И я уверен, у него будет все нормально. Мы видим в этой работе свой вклад в оздоровление общества. Это не высокопарные слова, так и есть. Потому что если человеку хоть когда-то не поверить, не дать ему шанс, он, может быть, никогда не исправится. Но если ему помочь, шанс, что его жизнь наладится, очень высок», – считает он.
По словам Ильдара Баязитова, несмотря на большой объем работы, с некоторыми осужденными они занимаются индивидуально. Например, в ИК-2 отбывает наказание незрячий мужчина, которого регулярно навещает незрячий мулла.
«В нашей типографии выпускается литература, написанная азбукой Брайля, в том числе Коран. Эту литературу привозит ему мулла, они вместе изучают основы ислама. Если нужно, мы будем приезжать отдельно к каждому сколько угодно раз. Бывает, что мы по два раза в неделю ездим в отдаленные колонии. Будем работать, пока это нужно», – поделился Ильдар хазрат.
Беседуют и с теми, кто вообще не считает себя верующим.
«Вы посмотрите – на СВО у нас практически нет атеистов. Так и здесь – когда человек попадает в тяжелую ситуацию, он так или иначе начинает задумываться о Боге. У нас толерантное отношение. Человек может придерживаться разных взглядов, верить или не верить, но если мы видим, что ему нужна помощь, мы ему поможем», – отметил он.
«В нашем фонде работают бывшие осужденные, и это наши лучшие сотрудники»
«Иногда странные чувства бывают, когда заходишь в колонию. Здесь сидят ребята по серьезным статьям, но когда они видят нас, начинают улыбаться, такая радость в их глазах! Как будто зашел в обычную мечеть. Они там стихи рассказывают, книги издают. Если бы с ними не занимались, такого бы не было», – говорит Ильдар хазрат.
Работу с теми, кто совершил преступление, начинают еще в следственном изоляторе. А после приговора суда, когда осужденного переводят в колонию, связь с ним не теряют.
«Иногда странные чувства бывают, когда заходишь в колонию. Здесь сидят ребята по серьезным статьям, но когда они видят нас, начинают улыбаться, такая радость в их глазах! Как будто зашел в обычную мечеть»
Фото: © Салават Камалетдинов / «Татар-информ»
«Смотрят, как он работает, как ведет себя. Если характеристики положительные, переводят на более легкие условия содержания. Не бросают и когда человек вышел на свободу. В нашем фонде работают бывшие осужденные, и это наши лучшие сотрудники. Никаких нареканий к ним нет, и это при том, что у нас не каждый выдержит», – подчеркнул Ильдар хазрат.
Он подчеркнул, что в «Ярдэм» работают с инвалидами, а это особая категория людей – к каждому нужен индивидуальный подход. Поэтому работают здесь только те, кто хочет искренне внести свою лепту в большое благое дело.
«Иногда люди с наихудшим прошлым могут делать наилучшие дела»
«Один из великих сподвижников нашего пророка сказал: “Иногда люди с наихудшим прошлым могут делать наилучшие дела”. Поэтому надо просто дать им шанс», – говорит Ильдар хазрат.
Перед религиозными деятелями встает много вопросов, которые им приходится решать вместе с УФСИН и общественниками.
«Нам нужно донести до каждого истинную суть ислама, ведь искаженное представление о религии – это большая проблема. Если мы не будем давать им истину, они будут получать ее через другие, деструктивные источники. Люди, которые не понимают сути своей религии, часто искажают основные понятия и начинают говорить от имени ислама недостойные вещи. Так было в Волгограде, когда группа заключенных напала на сотрудников колонии. Также стоит вопрос мигрантов – мы в Татарстане очень плотно работаем, чтобы не возникало этнических качелей. У нас в республике спокойная обстановка, потому что мы постоянно на связи со всеми, кто находится в колонии», – говорит он.
Чтобы не возникало разногласий между православными и мусульманами, также ведется большая работа, поделился Ильдар хазрат.
«Межконфессиональное согласие в основе нашей религии. Истинно верующий человек, который понимает Коран, никогда не будет нарушать это правило. В колониях все вместе празднуют религиозные праздники вне зависимости от конфессии. Мы плотно работаем с отцом Евгением, часто встречаемся. Если надо, он приходит к нам в мечеть, и мы к нему приходим. То межконфессиональное единство, которое царит в Татарстане, мы стараемся показывать и за территорией республики», – говорит он.
Когда Ильдар хазрат со своими коллегами ездит по России, часто встречается со священниками и другими хазратами. Он отметил, что Татарстан часто ставят в пример другим регионам.
«Наше общество нуждается в духовности. Если всю духовность убрать, начнет появляться демонизм. Вот у нас квадроберы всякие стали появляться, дети стали с палками скакать, представляя, что это лошадь. Кто-то думает, что это все детская шалость, а это все серьезно. Вы посмотрите, что в Европе творится? Просто невозможно. Это все потому, что они оторвались от корней. Есть устои, которые мы должны соблюдать, чтобы идти не к упадку, а к оздоровлению. Этому и учит религия», – отметил священнослужитель.
Асхат Каюмов сейчас руководит типографией в «Ярдэм»
Фото: © Елена Фенина / «Татар-информ»
«Момент, когда я попал в колонию, стал переломным в моей жизни»
Ярким примером работы Ильдара хазрата и его соратников в колониях стал Асхат Каюмов. Сейчас он руководит типографией в «Ярдэм». Он согласился рассказать нам свою историю.
«Момент, когда я попал в колонию, стал переломным в моей жизни. До этого я никогда не был даже в ИВС, а тут сразу был приговорен к восьми годам лишения свободы. Тогда я только женился, моему ребенку должен был исполниться год», – рассказывает он.
Асхат признается – употреблял наркотики. Его задержали с дозой.
«После задержания меня сначала отправили в СИЗО. Там в одной камере со мной сидел мусульманин, он регулярно читал намаз. Я стал интересоваться у него вопросами религии, он мне все охотно рассказывал. Его задержали за незаконное хранение оружия. Забегая вперед, скажу – суд его оправдал», – вспоминает он.
«Я понял, где свернул не туда»
Пока шло судебное следствие, несколько раз Асхата отправляли в разные камеры изолятора, и в один из таких переездов он снова встретился с этим мусульманином.
«Наверное, это было знамение, это было неспроста. Я очень ждал этой встречи с ним, у меня накопилось много вопросов. Мне удалось многое осмыслить благодаря этому общению. Я понял, когда я свернул не туда. И вот в следующий раз я оказался в камере с атеистом. Я сравнил эти два примера: жизнь с Аллахом и жизнь безбожная. Считаю, что таким образом Аллах дал мне выбор», – рассказывает бывший осужденный.
В СИЗО он начал читать Коран – в библиотеке изолятора хранился экземпляр. Говорит, хорошо запомнил, что его очень быстро принесли, буквально через 15 минут.
В СИЗО он начал читать Коран – в библиотеке изолятора хранился экземпляр. Говорит, хорошо запомнил, что его очень быстро принесли, буквально через 15 минут
Фото: © «Татар-информ»
«Я все это время очень переживал, что мои жена и ребенок остались без меня, что они остались без кормильца. Этот груз очень давил. И вот когда я начал читать Коран, я вдруг почувствовал облегчение – я понял, что я выбрал правильный путь и что Аллах приведет меня в наилучшее место в жизни и поможет мне во всем», – вспоминает Асхат.
Уже в колонии он еще больше узнал о религии, там он в первый раз зашел в мечеть. Регулярные беседы с хазратами, которые посещали колонию, дали ему возможность стать ближе к Всевышнему.
«Через два года после освобождения я стал ездить к осужденным как общественный помощник имамов»
«Через два года осужденные, которые со мной посещали мечеть, попросили стать меня имамом. Это была большая ответственность, но я решился. Шесть лет, до самого освобождения я занимал этот пост. Мне настолько это нравилось, что я даже засыпал с книгой в руках. Годы, проведенные в колонии, не казались мне тяжкими, наоборот, они стали для меня счастливыми. Я обрел веру, которая дала мне силу. Я понимал, что свобода у нас в голове, человек даже на воле может создать в своих мыслях тюрьму, и это хуже всего», – поделился он.
После освобождения Ильдар хазрат, который работал с ним в колонии, предложил Асхату работать в типографии фонда. Кроме этого, он помогает в работе с осужденными.
«Через два года после освобождения я стал ездить к осужденным как общественный помощник имамов. Я очень рад, когда захожу в колонии, вижу там своих братьев-мусульман, и они очень рады видеть меня. Они знают, что я тоже когда-то сидел и понимаю их, поэтому диалог у нас проходит намного легче», – рассказывает Асхат.
Он говорит, что добился всего, чего хотел, благодаря вере.
Иерей Евгений Гаврилкин помогает осужденным с декабря 2018 года
Фото: предоставлено иереем Евгением Гаврилкиным
«Мы молимся о самих осужденных, об их родственниках, о жертвах преступлений»
Иерей Евгений Гаврилкин помогает осужденным с декабря 2018 года – с того момента, когда его назначили руководителем отдела по тюремному служению Казанской епархии.
«Все произошло по промыслу Божьему. До этой даты я не имел никакого отношения к местам лишения свободы, ни разу не беседовал с осужденными. Но вот у нас в епархии прошло собрание, на котором приснопамятный владыка Феофан неожиданно для меня назначил меня на эту должность. С тех пор я занимаюсь тюремным служением, которое до этого для меня было совершенно неведомым, но теперь я проникся этим и пытаюсь по мере сил совершать это послушание», – рассказывает иерей.
В первые дни на своей новой должности отцу Евгению предстояло объездить все СИЗО и колонии Татарстана, чтобы понять, какой фронт работ ему предстоит. Пообщался он тогда и с осужденными, и с сотрудниками учреждения.
«Тюремное служение – это не только работа с осужденными. Эта работа затрагивает более широкий круг людей. Понять это можно, когда проходит акция «Неделя молитвы», когда молятся об осужденных по всей стране. Мы молимся о всех людях, которых затрагивает эта проблема: о самих осужденных, об их родственниках, о жертвах преступлений, о работниках суда, то есть об исполнении правосудия, о сотрудниках ФСИНа, которые исполняют это наказание, и обо всех причастных к миссии тюремного служения», – объясняет иерей.
Фото: предоставлено иереем Евгением Гаврилкиным
«Главное, чтобы, находясь в заключении, человек не потерял себя как личность, как образ и подобие Божие»
Отец Евгений одновременно с этим занимает пост настоятеля храма Казанской иконы Богородицы в поселке Царицыно под Казанью. Он рассказывает, что часто к нему приходят родные осужденных, просят поддержать молитвой, дать наставление.
«Они просят молитв, чтобы человек, находясь в заключении, не потерял себя как личность, как образ и подобие Божие. Это самое главное. Мы стараемся помочь и самому осужденному, и родственников утешить. Бывает, не только духовную поддержку оказываем, но и материальную. При храме мы ведем сбор для этих целей, ведь люди оказываются в разных ситуациях, когда их близкие попадают в заключение, – кто-то теряет единственного кормильца и единственную опору в жизни», – поделился иерей.
Приоритетная задача – сделать так, чтобы человек приобрел духовную радость. Если дух в упадке, ни одно дело не сделается, говорит он.
19 декабря, в день памяти Николая Чудотворца, проходит акция «День милосердия и сострадания ко всем во узах и темницах находящимся». В этот день возносятся молитвы и собирается гуманитарная помощь для тюремных храмов и родных осужденных.
«Храмы, которые находятся в колониях, такие же, как на воле. Но там, к сожалению, нет пожертвований за требы и свечи. Туда также нужно привозить масло, уголь, утварь и так далее. Поэтому чтобы содержать этот приход, мы собираем средства, на которые в дальнейшем закупаем все необходимое», – рассказал священнослужитель.
Фото: пресс-служба УФСИН по РТ
«Первое, что я вижу в их глазах, – это надежда на спасение, на помощь Господа»
Акция проводится в день памяти святителя Николая не просто так – этому святому всегда молились те, кто находится в заключении. Молятся также и святой Анастасии Узорешительнице, день ее памяти – 4 января. Митрополит Казанский и Татарстанский Кирилл всегда старается в этот день совершить службу в одном из храмов колоний Татарстана.
«Тем, кто находится в неволе, или их родным молиться можно любому угоднику Божьему. Нет определенного списка святых. Просите о помощи Господа нашего, Божию Матерь. В наших учреждениях есть храмы, посвященные Богоматери, в честь иконы «Нечаянная Радость», Споручницы грешных, есть храмы великомученика целителя Пантелеймона, в честь благоверного князя Александра Невского. Ходатайствующих перед Господом за нас очень много. Главное, чтобы человек обращался с чистым сердцем и благими намерениями, тогда Господь будет слышать», – отметил отец Евгений.
Человеку со стороны может показаться, что служение у батюшки не из самых легких, но он уверяет, что очень рад такому послушанию и общение с осужденными приносит ему много радости.
«Первое, что я вижу в их глазах, – это надежда. Надежда на спасение, на помощь от Господа. Священник дает им чувство духовной радости, поддержку», – говорит он.
В церквях колоний совершаются все таинства и обряды, как и в обычных церквях: крещение, венчание, соборование.
«Человек пусть и осужден, находится вне общества, но зато находится в Церкви Христовой. Это очень радует их, и эта радость передается самому священнику – он видит, что все не зря. Это чувство даже приободряет», – отметил иерей.
Фото: предоставлено иереем Евгением Гаврилкиным
«Священники, которые несут служение в СИЗО, работают на полставки на должности помощника начальника изолятора»
Священник вынужден соблюдать ряд правил, проходя на закрытую территорию: он проходит досмотр, оставляет личные вещи, в том числе телефон. Иногда приходится долго ждать, прежде чем пройти внутрь, а время визита в учреждение ограничено. Но эти моменты совсем не в тягость, признается отец Евгений.
Ездит по колониям и СИЗО он не один – в отделе по церковному служению епархии работают несколько священников. К каждому приходу прикреплен свой батюшка, иногда даже в один храм ездят по двое.
«Кроме этого, с прошлого года священники, которые несут служение в СИЗО, были приняты в штат, работают на полставки на должности помощника начальника изолятора. Благодаря этому священник может более углубленно помогать людям, которые только попали в следственный изолятор. Самое тяжелое время для них – первые дни, когда они чувствуют страх и неопределенность. Им нужно максимально помочь, чтобы они прошли все испытания с верой в душе. Не с чувством страха и тревоги, а с чувством смирения и благодарения Богу и с надеждой на благополучный исход своего дела», – поделился он.
Раньше подследственному нужно было писать заявление на имя следователя или суда, чтобы встретиться со священником. Еще некоторое время приходилось тратить на ожидание ответа.
«На все это уходило время, сейчас с введением этих должностей работа намного упростилась. Теперь больше людей в следственных изоляторах могут исповедоваться, причащаться и креститься. Мы смотрим даже по статистике за год: в СИЗО стало намного больше причастников благодаря этим должностям», – говорит иерей.
Фото: © Салават Камалетдинов / «Татар-информ»
«Вслед за осужденным его близкие тоже приходят к православию»
Священники приходят в СИЗО раз-два в неделю, каждый раз служится литургия. Всего за прошлый год было совершено 134 литургии в местах лишения свободы. Кроме этого, за прошлый год было совершено два венчания в колониях и 57 крещений в изоляторах и колониях.
«Креститься, как правило, решаются те, кто уже задумывался об этом на воле. Бывает так, что осужденный – единственный в семье, кто принял крещение, стал полноценным членом Церкви. И уже вслед за ним его близкие тоже решают приобщиться к православию», – поделился отец Евгений.
Для венчания требования строже – венчающиеся не только должны состоять в официальном браке, желательно, чтобы они были знакомы еще до приговора суда.
«Мы даем одобрение, когда люди жили в браке до того, как человек оказался в местах лишения свободы. Если они уже заключили брак в местах лишения свободы, то их чувства друг к другу должны быть подкреплены не одним годом. Каждый случай индивидуален, но я не припомню, чтобы венчал пары, которые познакомились, когда один из них уже отбывал срок», – поделился он.
Для венчания требования строже – венчающиеся не только должны состоять в официальном браке, желательно, чтобы они были знакомы еще до приговора суда
Фото: © «Татар-информ»
Верующие имеют возможность потрудиться в иконописных мастерских, которые работают при колониях. Там они пишут иконы или вырезают их из дерева. Часто для осужденных проходят всероссийские конкурсы по иконописи и церковной живописи. Осужденные всех колоний Татарстана принимают активное участие в этих конкурсах. В прошлом году осужденный ИК-18 Антон Счус занял призовое место. До приговора он работал в собственной тату-студии, а после того, как был лишен свободы, направил свой творческий потенциал в другое русло – стал писать картины, в том числе на православные темы.
«Среди верующих практически нет рецидивистов»
«К Рождеству или Пасхе стараемся для утешения для братии привезти продуктовые наборы: фрукты, конфеты, печенье, чай, освященные куличи и яйца – все, что разрешает привезти администрация. ФСИН всегда идет навстречу. Благодаря этому люди ощущают себя причастными к этим великим праздникам. И, естественно, угощаются все осужденные, вне зависимости от религии. Это благоприятно влияет на внутреннюю атмосферу в коллективе. То же самое и на мусульманские праздники – привозят угощения, готовят плов, и все угощаются, вне зависимости от принадлежности к конфессии. Привозят эти угощения тоже люди разных вероисповеданий. Благие дела объединяют людей», – отметил иерей.
Не оставляет отец Евгений своих подопечных и после того, как они выходят на свободу.
«Кто-то из них регулярно посещает мой храм, кто-то, кто далеко живет, звонит, мы поздравляем друг друга с праздниками. Мы уже который год наблюдаем, что среди верующих практически нет рецидивистов. Руководство ФСИН видит это и поэтому всегда старается идти с нами на контакт, потому что мы делаем одно общее дело», – поделился он.
Верующие осужденные чаще других после выхода на свободу встают на ноги, устраиваются на работу и налаживают семейные отношения.
«Очень радостно видеть, что человек осознанно провел время в этих местах, как он освобождается с надеждой, что больше не встанет на свой прежний преступный путь. Хорошо, что в колонии есть возможность приобщиться к религии, ведь исправление невозможно без Божественного участия, промысел Божий должен присутствовать», – заключил отец Евгений.
Антон Счус до приговора работал в собственной тату-студии, а после того, как был лишен свободы, направил свой творческий потенциал в другое русло – стал писать картины, в том числе на православные темы
Фото: © «Татар-информ»
Сел за убийство, в колонии стал верующим
Антон – еще один яркий пример человека, который, придя к вере, в корне изменил свою жизнь. В 2003 году суд приговорил его к 18 годам колонии строгого режима за убийство и разбойное нападение. Теперь он активно помогает священнослужителям взаимодействовать с правоохранительными структурами в вопросах культуры, реставрации храмов. Он организовал православное братство, которое объединило порядка 50 человек. Не иначе, чем проведением Божиим, можно назвать путь к вере, который прошел Антон.
Еще до приговора он периодически помогал храмам, завозил продукты. Он был крещеным, но в храм ходил только по большим праздникам. Чаще всего бывал он в храме села Царицыно, в том самом, где сейчас служит отец Евгений.
«Я не могу сказать, что тогда был воцерковлен, просто посещал храм, особо не понимая, для чего я это делаю. В детстве меня крестили, но это еще не говорит о том, что я был верующим», – объясняет он.
В ИК-5, куда попал Антон, в тот момент не было ни церкви, ни мечети – только молитвенная и молельная комнаты. Он приобщился к строительству, стал помогать. Когда мечеть достроили, стали строить и церковь. Ближе к окончанию срока Антон стал намного ближе к вере. Он был своего рода заместителем ответственного за храм.
«Вместе с другими осужденными мы выпускали православную газету, печатали православный календарь. Если в нашем храме совершалась служба, тоже писали об этом. Все выпускалось за свой счет, иногда батюшка помогал нам с бумагой. Нам хотелось больше рассказывать о своей религии, делиться с другими. Без духовности там нельзя. Людям в неволе очень тяжело, и духовная поддержка им нужна однозначно. Хотя бы на минимальном уровне. Дальше человек сам уже начинает к этому приходить. Вера помогает поменять мысли – не думать о негативном. Когда ты участвуешь в церковной жизни, открываешь Господу свое сердце – он открывает тебе свое. Твой взгляд на жизнь кардинально меняется. Ты обретаешь внутренний свет, которым тебе хочется делиться с окружающими», – рассказал Антон.
Фото: из личного архива Антона
Антон стал для дочери убитого им человека духовным наставником
Когда ему оставалось совсем немного до освобождения, в колонию приехал митрополит Казанский и Татарстанский Кирилл.
«Владыке рассказали обо мне, о том, чем я занимаюсь здесь. Он меня позвал и пообещал, что поможет мне устроиться на воле. Так и случилось. После освобождения, в день Грузинской иконы, я поехал в Раифу и встретил там его. Он узнал меня, мы побеседовали, и он предложил мне работу», – рассказал бывший осужденный.
Антон рассказал еще одну удивительную историю: в колонии, став ближе к Богу, он полностью раскаялся в совершенном преступлении и за это получил бесценный подарок – родные убитого им человека простили его.
«Когда открываешь Господу себя, он открывает себя тебе. У человека, которого я убил, остались жена и дочь. Я долго думал, чем я могу им помочь и примут ли они эту помощь. С Божьего благословения получилось так, что дочка этого человека сама вышла со мной на связь. Мы начали общаться. Она спрашивала, почему я это сделал. Она и ее мать простили меня. Это очень добрые и жизнерадостные люди. Я понимаю, что практически невозможно простить за такое, но они смогли», – поделился Антон.
Выйдя на свободу, он встретился с этой семьей. Начал помогать им материально, помог купить квартиру. Они стали друг другу близкими людьми, Антон стал для дочери убитого им человека духовным наставником – вот такие истории случаются.