Мечта о небе. Лётчик Емельянов перенёс 20 операций, чтобы остаться в строю
Несчастный случай произошёл с 36-летним подполковником Олегом Емельяновым в марте 2018 г. Из Ртищева Саратовской обл., где он служил замом командира авиационной базы по лётной подготовке, его привезли в Москву в госпиталь им. Бурденко – надежда была лишь на военных хирургов. Месяц в реанимации, потом ещё 4 месяца был прикован к койке. Жена и 70-летняя мама дежурили в коридоре. «Им пришлось тяжелее всего, – вспоминает Олег. – Каждый раз вздрагивали, когда из реанимации на каталке чёрный пакет вывозили. Думали: наш или нет? Когда перевели в палату, начались операции – каждые 2–3 дня. Иногда без наркоза. Иначе было нельзя».
«При росте 188 см я весил 45 кг»
У Емельянова две дочки, на момент трагедии младшей было 3 годика. Жена и мама разрывались между госпиталем в Москве и домом в Саратовской обл. На помощь пришли друзья, установили график. Приезжали в Москву на 2 недели, чтобы дежурить у его кровати. Все – иногородние. Многие брали отпуск. «Один не смог приехать в назначенное время, и приехала его супруга. И она, по сути, чужой человек, помогала мне. Я тогда как раз сел в инвалидную коляску», – рассказывает Олег. Ампутировать ногу ему предлагали несколько раз. Последний – в июле 2018-го. Травматолог убеждал: «Олег Николаевич, ну не тешьте себя иллюзиями – не будете вы ходить. У вас на ноге ниже колена осталась одна кость, мышц вообще нет. А если ногу отнимут, вам проще будет в инвалидную коляску пересаживаться». Но он верил в чудо. И потом – а как же летать?
Его поддержали два молодых врача отделения гнойной хирургии госпиталя им. Бурденко: сказали, что попробуют ногу спасти.
«На тот момент вместо своих 87 кг при росте 1,88 м я весил 45 кг. Не мог поднять полулитровую бутылку воды, – продолжает подполковник. – Начал упорно заниматься. Попросил друзей принести в палату гантели. Врачи ругались: нельзя, чтобы через бинты кровь сочилась. Но если лежать – мышцы атрофируются».
«Мы часто ходим по краю»
Он отличник по жизни – в школе, Высшем военном училище, академии. Служба всегда была у него на первом месте. «Мы с супругой 20 лет вместе, и она мне часто выговаривала: «Емельянов, между прочим, у тебя семья есть».
После окончания училища у Олега как одного из лучших было право выбора, где служить. И он остался в учебном авиаполку – обучать курсантов родного лётного училища. Готовил кадры для военно-транспортной и дальней авиации. Лётчик 1-го класса, лётчик-инструктор 1-го класса, имея 2500 часов налёта, «поставил на крыло» более 100 пилотов. Есть среди его учеников и те, кого уже нет в живых. «В авиации мы часто ходим по краю», – говорит Олег.
В 2014 г. как один из лучших по профессии Емельянов был зачислен в Военно-воздушную академию, которую окончил в 2016 г. с золотой медалью, а после был распределён на новое место службы – Ртищевскую учебную авиационную базу. Полк располагался в 100 км от его родного дома в Саратовской обл. Сюда, в город Балашов, в родные стены, он вернулся осенью 2018 г. на инвалидной коляске после 7 месяцев, проведённых в госпитале.
«Попросил отца, чтобы он каждый день с утра отвозил меня в спортзал авиаучилища. Занимался рядом с курсантами по 4–5 часов. Они мою ситуацию приняли близко к сердцу. Радовались малейшим моим успехам, подбадривали: «Давайте, Олег Николаевич!» Хоп – и я начал устойчиво передвигаться на костылях! Потом – хоп! – перешёл на опорную трость. Затем отказался и от неё. Когда я сделал первый подъём с переворотом на турнике, не знаю, кто был больше счастлив – я или ребята-курсанты».
Пройдёт год, и в октябре 2019 г. Емельянов сдаст проверку физической готовности на оценку «отлично», а в ноябре – нормативы на квалификационный разряд «Мастер».
Врачи местной больницы, читая его историю болезни, поражались. Там ведь чёрным по белому написан прогноз: в лучшем случае на костылях с протезом. А он им начал комплекс упражнений показывать. «Да вы с ума сошли!» «Единственно, из-за того, что у меня ниже колена нет мышц, не работает ступня. Но ведь компенсационные возможности организма огромны», – убеждён Емельянов. С 2019 г. он начал снова водить машину. Сначала на автомате, потом и на механике. После этого попробовал полетать на пилотажном тренажёре. И опять всё получилось. «Я понял, что приблизился к своей цели – вернуться за штурвал. Маресьев летал же с двумя протезами. Ни в коем случае не сравниваю себя с ним, но именно этот пример давал силы».
Из докладной записки на имя главкома ВКС С. В. Суровикина: «Подполковник Емельянов О.Н. принял решение вернуться в авицию во что бы ни стало. Начал активные тренировки ещё в госпитале, находясь в инвалидной коляске, в свободное время писал кандидатскую диссертацию. Врачи госпиталя за упорство прозвали его «пол-Маресьева».В 1-м филиале госпиталя им. Бурденко (авиационном) до сих пор гордятся, что именно его врачи в 1943-м допустили легендарного пилота с ампутированными конечностями к полётам. И в этом же госпитале в 2020-м медкомиссия рекомендовала списать «пол-Маресьева» с военной службы и отправить в отставку.
«Как будете окопы рыть?»
Рассказывая об этом, Олег тяжело вздыхает. «Меня сразу предупреждали: шанс пройти медкомиссию минимальный. Но кем бы я был, если бы не попробовал? Написал рапорт на имя начальника училища (Ртищевская авиабаза – филиал Краснодарского ВВАУЛ. – Ред.). Он поддержал. Я отлетал комплексную программу с лётчиками-методистами на пилотажном тренажёре. Они дали заключение, что техника пилотирования устойчивая, полученное увечье не повлияло на способность управления самолётом. Поймите, это транспортная авиация. Был бы истребителем, где огромные перегрузки, – всё понятно, а у нас более щадящие условия пилотирования. Тем более речь не о каждодневных полётах, а о том, чтобы я остался в строю, служил в лётно-методическом отделе. При положительном решении медкомиссии и начальник Краснодарского училища лётчиков, и начальник академии (ВУНЦ ВВС «ВВА». – Ред.) готовы предоставить возможность для дальнейшего прохождения службы. Я ещё до травмы, занимался военно-научной и рационализаторской работой, побеждал в конкурсе научных работ Минобороны. В период восстановления написал кандидатскую диссертацию на авиационную тематику. Предзащита прошла в январе этого года. Защита спланирована на конец июля. До этого времени отложили и окончательное решение – уволят меня с военной службы или нет».
Из докладной записки на имя главкома ВКС С. В. Суровикина: «Имея целью восстановление на лётной работе, постоянно убеждая в этом окружающих, подполковник Емельянов О. Н. в ноябре 2019 г. выполнил программу тренажёрной подготовки на пилотажном тренажёре с оформлением акта о возможности пилотирования транспортного самолёта.
На данный момент прохождению врачебно-лётной комиссии препятствуют отдельные положения нормативных актов МО РФ».
В медкомиссию он представил справку, что всю необходимую физподготовку сдал на «отлично» (высший уровень). В перечне упражнений бег заменил на плавание. Такая возможность предусмотрена. «На медкомиссии меня спросили: «Олег Николаевич, а если война, как вы будете окоп копать?» Я стою, глазами хлопаю. Хотел ответить: «Копатель окопов на войне всегда найдётся, но нужны и те, кто может головой думать. Хотя и окоп, конечно, выкопаю». Напомнил им про Анатолия Лебедя, десантника, который в спецназе ВДВ две войны прошёл, Героем России стал. Бегал по горам с протезом ноги – многие даже не знали, что он одноногий. Его же допустили к строевой службе – почему меня не допускаете? К сожалению, меня не услышали. Но врачей тоже можно понять – они действовали в рамках законодательной базы».
Из докладной записки на имя главкома ВКС С. В. Суровикина: «Данный случай широко известен среди лётного состава ВКС, восстановление подполковника Емельянова О. Н., занятия спортом и победа над ситуацией происходили на глазах у курсантов и офицеров Краснодарского ВВАУЛ, что стало для них ярким примером стойкости и мужества российского офицера в трудную минуту.
В связи с этим просим в исключительном порядке провести медицинскую комиссию о допуске к полётам подполковника Емельянова О. Н. на транспортных самолётах с двойным управлением, опираясь на фактическое состояние здоровья, а не на противопоказания, связанные с предыдущими операциями».
Не все понимают стремление Олега остаться на службе. «Мне не раз говорили: уволишься, сразу несколько окладов получишь, пенсия, право на квартиру есть. Что ещё надо? Тем более разница между денежным довольствием и лётной пенсией будет невелика. Плюс ещё можно на «гражданке» зарабатывать, – рассказывает он. – Но я ведь из-за другого бьюсь. Военная авиация – дело всей моей жизни. Знаю, что могу быть полезен Родине, как бы это высокопарно ни звучало. И надеюсь ещё на одно чудо. Шанс на то, что меня оставят в строю есть. И он даже больше, чем тот шанс, когда я лежал в реанимации. А я тогда и выжил мечтой о небе».
Мария Позднякова
