«Я что, калека, что ли?» Как слепоглухой Ришат нашел работу, себя и веру

Реабилитационный центр «Дом слепоглухих» в деревне Пучково (Новая Москва) помогает инвалидам не скрыться от мира, а оставаться его частью. Книги на языке Брайля, специальные пометки на лестничных перилах, тактильные картины. В учебных кабинетах и мастерских кипит жизнь. Ришат меня уже ждет. Сразу ощущаешь, что это человек, полный внутреннего спокойствия. И на дороге, и в помещении Центра он отлично ориентируется.

В детском саду думали, что я просто хочу быть один

– Возможно, я плохо слышу с рождения, – рассказывает Ришат. – В садике я часто отделялся от других детей, потому что не понимал их. Но воспитатели на это не обращали внимания, думали, что я просто хочу быть один. Но когда я попросил маму говорить громче, стало ясно, что что-то не так.

Так, из-за проблем со слухом учиться Ришату пришлось на дому.

Сложности со зрением заметили только в подростковом возрасте, лет в 17. Ришат вышел вечером из дома с мамой и тетей – и не мог их найти. Сначала не видел боковым зрением и в сумерках, но вскоре окружающий мир начал погружаться в полную темноту.

Синдром Ушера – такой диагноз поставили Ришату в 17 лет. Это редкое заболевание, при котором ребенок не слышит с детства, а в течение жизни постепенно теряет зрение.

Пока мог передвигаться без трости, Ришат получил образование – художественное. Почти потерявший зрение молодой художник писал и маслом, и гуашью, и акварелью. Несколько работ даже взяли на выставку в Европу. Были у Ришата и другие увлечения – он играл в команде КВН, выпиливал из дерева, плел из бисера, а летом трудился вожатым в лагерях.

Оставшись полностью без слуха и зрения, молодой человек несколько лет буквально просидел дома, не находя ни работы, ни занятия по душе. Все попытки вернуться в социум были тщетными.

Словно обрел внутреннюю свободу

В прошлом году Ришат случайно узнал о фонде «Дом слепоглухих» и познакомился с его сотрудниками. Его пригласили сначала на курс реабилитации, а потом на должность социального работника. Директор центра Елена Федосеева отмечает, что Ришат изначально был очень самостоятельным человеком, но в Доме словно обрел внутреннюю свободу, осознал, что может жить самостоятельно, без помощи мамы. Стал применять на практике накопленный жизненный опыт и понял, что может им поделиться, быть полезным другим людям.

Мама Ришата, Ирина, осталась в Татарстане.

– Конечно, мне спокойнее, когда он около меня, в тепле, в сытости. Но ему-то каково дома сидеть в четырех стенах? Он же не старичок, – рассуждает Ирина. – У нас в Набережных Челнах ничего такого нет.

Ее ласковый голос в телефонной трубке тут же вызывает у меня ассоциации – уютная кухня, милые занавески на окнах, запах вкусной выпечки. Ирина тут же рассказывает, что Ришат очень любит пирожки, а она с радостью стряпала для него, пока он был рядом.

– Сейчас, правда, домой никак не могу зазвать, – вздыхает Ирина. – Здесь я его боялась отпустить одного: он идет, а я следом бегу, посмотреть, как он там, незрячий, да еще и плохо слышащий. Сейчас тоже переживания есть: Москва – большой город, транспорт, электрички эти, ой, страх Божий. Но когда я ему звоню и прошу быть осторожнее, сын удивляется: «Я что, калека, что ли, мам? Зачем ты мне это говоришь все время?» Нравится, в общем, ему там, в Пучково. Не просто дома сиднем сидит – и другим пользу приносит, и самому радостно с людьми общаться. А если сыну хорошо – то и мне хорошо.

Когда зрение было лучше, Ришат пользовался компьютером, но теперь надо было переучиться для работы на нем вслепую. В реабилитационном центре его научили пользоваться «говорилкой» и специальными настройками, навигационными программами, о которых он раньше не знал. Освоив курс, Ришат остался на тренировочной квартире неподалеку, в Троицке. Стал помогать там бойцам СВО, потерявшим зрение и слух. Вскоре это стало его официальной работой.

Человеку надо перевести дух

Условия в тренировочной квартире не санаторные, близки к реальным. Здесь бойцы учатся готовить еду, обслуживать себя в быту. Простейшим вещам – написать сообщение, ответить на звонок – приходится учиться долго и поэтапно. Работа Ришата не ограничивается порогом квартиры. Магазины, автобусы, аптеки – всему приходится учиться заново.

– Ребятам сложно принять себя. Но они видят, что у меня и других наших преподавателей тоже нет зрения и слуха, и потихоньку понимают, что с этим можно жить. Конечно, принимают себя постепенно, не сразу, – говорит Ришат о своих учениках, лишившихся зрения и слуха на фронте. – Кто-то вообще не считает, что в его ситуации возможно чему-то научиться, кто-то, наоборот, верит в себя, старается. Результат очень сильно зависит от настроя. Но хоть чему-то научился каждый.

Мама Ришата говорит, что под руководством ее сына раненые бойцы учатся многому.

– Они же там готовят и борщи, и салаты, и торты, и йогурты, и все-все-все, – рассказывает о буднях Ришата Ирина. – А он помогает, учит, как что делать. Времени свободного у них, по-моему, нет, потому что, если нам, зрячим, готовить, и то много времени уходит, а у незрячих еще больше. Не видя, как картошку почистить, хлеб нарезать? Сложно!

Стандартный курс реабилитации длится месяц, но при необходимости можно оставаться и дольше.

– Моя задача – дать базовые знания, необходимые в быту, научить владеть тростью, пользоваться транспортом, ходить в магазины и совершать покупки, – объясняет Ришат. – Сначала показываю сам, потом они делают это самостоятельно, я только контролирую. Вот, например, трость. Зрячие ориентируются по видимым ориентирам, а мы находим знакомые, чтобы понимать, где мы сейчас. Этому тоже нужно учиться. Когда мои бойцы готовы к самостоятельности, отпускаю их одних. Радуюсь ли, когда у них что-то получается? Очень!

По словам Ришата, такая реабилитация – процесс не быстрый, потому что человеку сначала надо перевести дух после пережитых потрясений. А потом, узнав о других похожих историях, многие раненые понимают, что есть люди, которым пришлось еще тяжелее.

– Реабилитация ребят после СВО – это новое для нас направление работы, – рассказывает Елена Федосеева. – Мы тоже в процессе многому учимся, что-то меняем в программе. Сложность в том, что работать приходится с человеком, который только-только получил такую тяжелую травму. Она не только физическая, но и психологическая. Еще совсем недавно человек даже не предполагал, что на свете бывают люди с инвалидностью, незрячие, а сейчас он сам оказался в такой ситуации. Конечно, он проживает очень сложный период принятия неизбежного. Длиться такое состояние может долго – не месяц, не два, а даже несколько лет. И все это время мы стараемся поддерживать человека.

У нас даже появилось такое направление работы, которое мы называем первичной социальной реабилитацией. В нее как раз входит в первую очередь психологическая поддержка человека, его знакомство с незрячими людьми, с тем, как они живут, что они могут делать, помощь в освоении простейших бытовых навыков. Мы сначала помогаем раненым в госпиталях, а потом, когда человек уже выписывается, он приезжает к нам на реабилитацию в Центр. Здесь мы помогаем ему определиться, чем он дальше будет заниматься. Ходим в театры, на прогулки, в музеи. Рассказываем, что кино можно не только смотреть глазами, но, оказывается, еще и слушать, понимать при помощи тифлокомментариев. И человек потихоньку оттаивает.

Душа не имеет инвалидности

– Принять крещение меня сподвигла одна замечательная девушка, которая сама крестилась этой весной. Никак на меня не давила, решение-то мое. Я обдумывал это более месяца и решил, что мне это близко. Раньше я никогда не молился, хотя неверующим я себя не могу назвать. Я верил в Бога, но никуда не ходил, из семьи у нас только бабушка ходила в мечеть, а после нее никто. Решение креститься не было скоропалительным. Я много разговаривал с православными людьми, задавал вопросы. Думал. И понял, что эта вера мне ближе. Она более для меня понятна в целом, – честно рассказывает Ришат о крещении, для которого он сам себе выбрал имя по первой букве – Рафаил.

– Мама была поначалу в шоке, потом приняла. Брат тоже нормально отреагировал на мое решение, – говорит Ришат абсолютно спокойно.

Понятно, что вера для него – не доказательство своей правоты или восторг неофита, а нечто более глубокое.

Крестной Ришата-Рафаила стала Елена Федосеева. Своего будущего крестника она честно пыталась отговорить от поспешного, как ей казалось, решения. Говорила, что христианство – это очень сложный путь и большая ответственность. Рассказывала о смысле нашей веры, о служении и догматах Церкви. Ришат слушал внимательно. А потом сказал, что все понимает, но все равно хочет принять крещение.

– Почему он решил креститься? Мне кажется, что Ришат увидел в тех людях, которые рядом с ним, христиан. И ему захотелось быть вместе с ними, – рассуждает Елена. – Раб Божий Рафаил в самом начале пути. Хочется, чтобы все у него было благополучно, а человек он замечательный – порядочный, ответственный и доброжелательный.

Храм Казанской иконы Божией Матери находится в Пучково через дорогу от реабилитационного центра. Подопечные «Дома слепоглухих» участвуют в богослужении наравне с другими прихожанами – сурдоперевод и тактильные иконы делают церковь доступной для всех. Тотально слепоглухим помогают волонтеры, переводя слова священника «ладошка в ладошку».

– У слепоглухих меньше возможности отвлекаться на внешний мир, – говорит Елена Федосеева о духовной жизни людей с инвалидностью. – И больше возможностей подумать о жизни и поговорить с Богом. С другой стороны, у человека с инвалидностью вопросов к Богу очень много. Трудно принять тяжелые испытания как волю Божию, без ропота. Но если это случится, то произойдет духовное перерождение человека, он станет духовно ближе к Богу.

Крестил Ришата священник Лев Аршакян, который тоже и предлагал подождать, и спрашивал, по доброй ли воле сделан выбор. Ришат подтвердил, что вопрос от близкого человека стал лишь поводом задуматься о важном – а решение принадлежит лишь ему.

– Все люди, с особенностями или без, находятся во всеобъемлющей любви Божией. У наших друзей, лишенных зрения и слуха, особые отношения с Богом, более простые, а значит, и более глубокие, – уверен священник Лев Аршакян. – Душа не имеет инвалидности, это все ограничения тела. Незрячие и неслышащие часто духовно гораздо богаче нас. Господь сказал: «Будьте как дети», но человеку, который видит, слышит, может мудрствовать, сложнее войти в такое состояние, а этим ребятам может быть по 50-60 лет, но они полны детскости и простоты. Инвалидность у них компенсируется внутренними дарами от Бога. У слепоглухих более тесные и правильные отношения с Богом, простые и искренние.

Запись «Я что, калека, что ли?» Как слепоглухой Ришат нашел работу, себя и веру впервые появилась Милосердие.ru.