«История в открытке». Часть I
Евгений Новиков рассказал об истоках своей коллекции: “Это было 5-6 лет назад. На «Молотке» – был такой интернет-аукцион для коллекционеров – я искал значки, связанные с Коломной. И случайно наткнулся на красивую цветную открытку начала 1916 года с видом нынешней улицы Лажечникова. Стоила она недорого, и я из любопытства купил. Открытка была отправлена из нашего города в Сергиев Посад. Помню, меня удивили две вещи: как незначительно изменился вид этой улицы за век и насколько быстро – всего два дня – открытка шла к адресату. “
Гальцевой в Сергиев Посад
Гальцевой в Сергиев Посад
"Потом мне стали интересны другие коломенские открытки, а со временем и не только коломенские.”
Москвину в Коломну
Москвину в Коломну
“Я обожаю блошиные рынки и антикварные лавки. Когда бываю в других городах и странах, подобные места – номер один в моём списке достопримечательностей. Кроме того, по-прежнему слежу за интернет-аукционами. А недавно, когда я стал делиться наиболее удачными находками в соцсетях, появился третий источник пополнения коллекции – друзья, знакомые стали отдавать мне свои открытки".
“Если говорить о знаковых для истории почты карточках, то у меня, например, есть одна из самых первых русских открыток, 1872 года. В ней автор просит прислать лошадей к станции Матвеев Курган, это под Таганрогом, к определённому часу, когда он планирует прибыть поездом”.
“Балерина Большого театра, академики, профессора, врачи, актрисы и композиторы – кого только нет среди адресатов или отправителей! Люблю также редкие штампы и надпечатки: «Доплатить 1 р.», «Просмотрено военной цензурой», «В помощь пострадавшим от землетрясения»… Есть несколько самодельных, рисованных карточек и конвертов. Одна открытка 1911 года из Зарайска в Саратов, за исключением адреса, написана тайнописью – каким-то хитрым языком, прочитать который невозможно.”
“ Писали в открытках о том же, о чём сейчас пишут в мессенджерах и эсэмэсках, но с поправкой на эпоху. В одном девушка напоминает подруге про субботнюю малороссийскую вечеринку в «Кобзаре» и просит за ней зайти в полвосьмого вечера. В другом женщина извиняется за задержку с возвратом долга («Я чувствую, что вы меня ругаете. Но, голубушка моя, я не виновата, что так долго держу ваш капитал и не плачу процентов…»).”
"Есть у меня несколько любопытных открыток за 1917 год, по которым можно проследить развитие революционных событий и настроения людей в то время. Юноша пишет брату: «У нас сегодня ходили солдаты с обыском по всем домам. Они собираются разгромить винный склад, а потом все богатые дома. Больше писать нечего». В других открытках того времени рассказывают про «кризисы», «хвосты» (очереди в магазины), про реформу русского языка 1918 года. А вот какой суровый стиль у одного поздравления с новым 1918 годом: "Я, как видишь, жив пока. За будущее поручиться нельзя. Поздравляю с новым годом и желаю всякого благополучия. Выписать газету на 1918 год для меня - твоя обязанность. Выписывай с февраля. “Утро” твое и мой “Саратовский листок” не выходят. Читаем только "Астраханский вестник"".
“В открытке марта 1912 года из Москвы делятся впечатлениями о Дне ржаного колоса: «На улицах народу битком. Мы с Лёлей тоже покупали». Оказывается, в начале прошлого века были популярны благотворительные акции по сбору средств больным и страждущим с поэтичными «ботаническими» названиями: День белой ромашки (в помощь больным туберкулёзом), День голубого цветка (людям, имеющим проблемы с памятью), День розового цветка (сиротам) и т.д. В тот день, о котором говорится в моей открытке, собирали деньги для пострадавших от неурожая 1911 года в некоторых губерниях. Согласно отчётам, сбор имел оглушительный успех: «Все считали долгом приобрести колос, и он красовался на груди и у богатых, и у бедных”.
Солениковой в Москву
Солениковой в Москву
“ В еще одной открытке молодой человек назначает свидание («Завтра в 12 на остановке трамваев у Триумфальной площади»). В открытке 1907 года из Костромы в Ярославль парень зовёт друга на пару дней покутить, говорит, на каком поезде приезжать, и приписывает в конце: «Захвати финансов». Девушка хвастает перед приятельницей обновками: «Что платье с закрытым воротом, я довольна. Ведь голубую кофточку я до сих пор не надевала, и всё потому, что она без воротника».”
“В основном я собираю только те открытки, которые прошли почту, причём не любые, а с интересной обратной стороной. Что изображено на карточке – для меня не так важно. Я люблю, например, необычные адреса: булочная Харитонова в Зарайске, гравёрная мастерская ситцевой фабрики Альберта Гюбнера в Москве, Павловопосадская платочная мануфактура, Пензенское художественное училище, трактир на базаре в Серебряных Прудах, дом Человеколюбивого общества (был такой возле Политехнического музея на Лубянке), статистический отдел Тульской земской управы…
Попову-Хрящёвой1_Г. Флувель, Охота
Попову-Хрящёвой1_Г. Флувель, Охота
“ Некий человек угоднически просит какого-то чиновника: «Покорнейше прошу, будьте так добры, не откажите мне в моей просьбе, за что я буду вам очень благодарен и бог вас благословит за ваши добрые дела. Мы с усердием будем за вас бога молить. Я слышал, что после нового года будут набирать, так будьте добры, не откажите”.
Соколовой в Каменку из Риги
Соколовой в Каменку из Риги
Игриво, но почтительно на «Вы», девушка Тоня поздравляет с наступлением 1941 года и желает успехов в «молодой военной службе» некоего Илюшу, Илью Лукьяновича Шведкина. Приписывает: «Лети, взвевайся, никому в руки не давайся. Дайся тому, кто мил сердцу моему». Хочется верить, что у пары все сложилось после войны. Человека с таким именем в списках погибших в ВОВ коллекционер не нашел. А вот его брат, Василий Лукьянович Шведкин, пропал без вести в июне 1942 года. Судьба юной Тони тоже не известна.
Формозову в Тверь Гора Шанъ-кая близ Симеиза
Формозову в Тверь Гора Шанъ-кая близ Симеиза
Формозову в Тверь Гора Шанъ-кая близ Симеиза
Воронову в Германию
Воронову в Германию
Некрасову в Голутвин из Стокгольма
Некрасову в Голутвин из Стокгольма
“В открытках заказывают из Тулы каталог самоваров, предлагают обмениваться марками, жалуются, что не получили номера журнала по подписке и так далее. В переписке любовников, кстати, имело значение и то, как наклеена марка, это был такой тайный язык: перевёрнутая наискосок, «на 5 часов», марка означала вопрос «Увижу ли тебя скоро?», а «на 10 часов» – фразу «Вспоминаю тебя постоянно». В общем, каждая карточка – своя история, свой стиль речи, свои эмоции.”
“Самая большая часть коллекции – это поздравления с Рождеством, Пасхой и Днём Ангела. Но, честно говоря, в них мало интересного, подобные тексты редко бывают оригинальными.
Новогодняя открытка 1906 года. Фото: из личного архива Евгения Новикова
Намного своеобразнее группа открыток, связанных с дачной жизнью: люди приглашают друг друга в гости, пишут о погоде, охоте, рыбалке, о визитах к соседям. Много занимательных писем из путешествий, в том числе написанных прямо в поезде или на пароходе. Их авторы описывают своих соседей по купе и станции, которые проезжают.”
“Отдельную, пожалуй, мою любимую категорию образуют трогательные открытки, подписанные детьми или адресованные им. Там и язык интересный, ошибки милые, и события любопытные
Мухину в Москву из Плёса
Мухину в Москву из Плёса
Обратный адрес некоторых открыток рассказывает о страшной трагедии Советского Союза - о лагерях.
Павлиновой в Москву из Воркуты (Воркутпечлаг)
Павлиновой в Москву из Воркуты (Воркутпечлаг)
https://www.souzveche.ru/articles/community/45388/
http://in-kolomna.ru/fotogalereya/iz-kollekcii-evgeniya-novikova
http://in-kolomna.ru/novosti/obschestvo/kolomenskiy-kollekcioner-rasskazal-o-chyom-pisali-o