Как Украина свой флот прославляет. Колонка Владимира Тулина

Полным провалом закончился выход на экраны украинских кинотеатров фильма «Черкассы» с бюджетом 40 млн гривен, или 1,6 млн долл.

Полным провалом закончился выход на экраны украинских кинотеатров фильма «Черкассы», на съемки которого было потрачено 40 миллионов гривен, то есть 1,6 миллиона долларов. Это далеко не первая попытка прославить украинский флот. Своими впечатлениями о фильме и других произведениях украинского государственного творчества делится специальный корреспондент ФАН.

Фильм «Черкассы» интересен уже тем, что непонятно, на каком языке он снят — украинском или русском матерном. Во всяком случае, матерятся там практически в каждой второй сцене и украинцы, и русские. Тот, кому неприятны эти языки, может посмотреть его русский дубляж — там все пристойно.

Начинается фильм в западноукраинском селе, где все население делится на тех, кто пьет, и тех, кто уже выпил. Пьяный и неизвестно кем избитый главный герой Миша едет в коляске мотоцикла и зовет своего друга Васю идти служить вместе с ним на корабле, куда его отправляет отец, недовольный тем, что Миша много пьет. Вася отказывается. Они приезжают на двор Левы, где идут поминки по его матери. Выпив еще, Миша и ему предлагает служить вместе во флоте, а потом с Васей уезжает в клуб. Вернувшись пьяным утром домой, Миша плачет и умоляет отца не отправлять его на корабль. В это время Лева убивает топором заболевшую корову и весь облитый ее кровью идет в дом Миши, чтобы напугать его домашних и сообщить, что согласен служить на украинском флоте.

Показав, кто и как идет на службу в ВМС Украины, создатели фильма дальше демонстрируют, как идет сама служба на тральщике «Черкассы». Там, оказывается, служат и русскоговорящие, которые, разумеется, исключительно отрицательные персонажи. Так, благодаря старшине на корабле по ночам процветает дедовщина, и он заставляет Мишу бить Леву. Кок ругает Леву, который стал его подчиненным, за то, что он выбросил обрезки, а их надо было положить в суп. Он собирается избить Леву, но их зовут в офицерскую кают-компанию, так как выяснилось, что Лева положил в гуляш офицерам нечищеную картошку. Лева оправдывается тем, что у них в селе всегда так картошку ели. Командир корабля приказывает перевести его на службу в машинное отделение. Его командир узнает, что Лева когда-то перебрал мотор трактора и считает, что этого достаточно для службы у него. То ли от радости, то ли с горя Лева в увольнении напивается, и его для протрезвления запирают в трюм. Экипаж корабля, возмущенный качеством пищи, русскоязычного кока заставляет ее есть самому. При этом моряки проворачивают темные дела с крымскими татарами и постоянно таскают им с корабля какие-то мешки.

Судя по всему, на остальных кораблях украинского флота дела обстоят еще хуже, так как именно тральщик «Черкассы» отправили на учения НАТО Sea Breeze в Болгарию. Там болгарские моряки издеваются над украинцами и на буй приклеивают порнографический плакат, где мужчина сношает женщину, а на ее лице флаг Украины. Возмущенные украинские моряки подплывают к бую, срывают плакат и решают взорвать его тротиловой шашкой, но не успевают далеко отплыть, и шлюпку переворачивает взрывной волной. Болгары в фильме изображены отрицательно, не ценит Украина того, что Болгария поставляет ей оружие и лечит ее раненых. На учениях выясняется, что болгарские моряки значительно быстрее обнаруживают и обезвреживают мины, чем украинцы.

Это не мешает украинским морякам посетить стриптиз-бар в Варне, где, порядочно напившись, один моряк рассказывает другому, что когда «Черкассы» назывался еще «Разведчик», то он вступил в бой с четырьмя вражескими кораблями и один из них потопил, а моряк, потопивший противника, все еще служит на тральщике. Это правда: когда корабль входил в состав ВМФ СССР, то он отразил нападение четырех катеров Эритреи и защитил танкер «Интернационал», а вот про моряка, служащего на нем до сих пор, верится с трудом. Ведь к 2014 году, когда происходит действие фильма, от момента нападения прошло 24 года. На современной Украине наблюдается интересная тенденция: там проклинают советский период истории страны, но, когда им выгодно, они его используют в своих целях. Вскоре в стриптиз-бар приходит украинский моряк, бросивший вахту ради его посещения.

Проходит больше половины фильма, когда наконец начинаются события, связанные с воссоединением Крыма с Россией. Тральщик «Черкассы» оказывается на базе Донузлав, представляющей собой озеро, соединенное с Черным морем узким проливом. Ежедневно приходят сообщения о том, что украинские корабли сдались, хотя на самом деле они не сдались, а перешли на сторону России. Командир корабля гордо заявляет, что «Черкассы» будут сопротивляться. Вообще, он и его офицеры всю вторую половину фильма говорят и делают взаимоисключающие вещи: с одной стороны, они заявляют, что защищают Крым, а с другой стороны, любой ценой пытаются удрать на корабле в Одессу. Такое же противоречие и во всех украинских описаниях фильма. Там также с гордостью пишут, что исполнитель роли командира корабля Роман Семисал — участник АТО в Донбассе, но умалчивают, что до и после этого он снимался в российских фильмах.

Командир предлагает всем, кто не хочет защищать Крым (очевидно, от его же жителей), покинуть корабль. Все русскоязычные уходят, и возглавляет их старший помощник командира, сказавший на прощание: «Нас никто не готовил воевать с братским народом». Кока украинские моряки выбрасывают за борт. В украинском документальном фильме «Черкассы: верные среди предательства» старший матрос Антон Толмачев на русском языке (украинский он, очевидно, так и не выучил) рассказал, что среди 12 человек, покинувших корабль, был даже уроженец западной Ивано-Франковской области, но в художественный фильм это не вошло. Кстати, там Антон Толмачев и его сослуживец Михаил Воскобойник играют сами себя.

Единственные, кто поддерживает украинских моряков, — это крымские татары, которые доставили на корабль продовольствие и сберегли флаг города Черкассы и прочую атрибутику с корабля. Правда, вскоре их поймали российские спецназовцы. Также на корабль прибывают три моряка из перешедшего на сторону России тральщика «Чернигов» — не много там нашлось желающих служить Украине. Прибывает на «Черкассы» и командир тральщика «Геническ». Он сообщает, что русские контролируют все системы связи, и предлагает общаться через аккаунты компьютерной игры World of Tanks. Не очень понятно, зачем он это придумал, так как в единственном сообщении, которое он передал таким хитроумным способом, была информация о том, что он сдал свой корабль, и совет командиру «Черкасс» сделать то же самое. Это можно было передавать в открытую.

Так как выход в Черное море русские заблокировали затоплением списанных кораблей, то тральщик «Черкассы» пытается отодвинуть один из них, чтобы сбежать в Одессу. Однако мощности его двигателя не хватает, а другие украинские корабли ему не помогают. На самом деле было две попытки прорыва в море и второй раз тральщик сумел найти проход между затопленными кораблями и наполовину своего корпуса уже оказался в море, но подошедший российский буксир затолкал его обратно в Донузлав. Этого в фильме нет, зато красочно показано, как экипаж тральщика отражает два штурма корабля российскими спецназовцами. Они кружатся вокруг тральщика, стреляют из автоматов, бросают гранаты, а украинские моряки тоже стреляют по ним из автоматов Калашникова, бросают гранаты и тротиловые шашки, а также поливают спецназовцев из пожарных гидрантов. При этом убитых и раненых нет у обеих сторон.

Это, пожалуй, самые яркие эпизоды в целом тоскливом фильме, но они имеют один недостаток — никаких штурмов, отраженных украинцами, не было и в помине. В перерывах между штурмами украинские моряки поют песню «Воины света», хотя на самом деле ее пели на большом десантном корабле «Константин Ольшанский», но российский спецназ она не испугала, и корабль был взят с первой попытки. В 2014 году командир тральщика «Черкассы» Юрий Федаш говорил, что на прорыв из Донузлава экипаж шел, распевая песню «Врагу не сдается наш гордый «Варяг», но сейчас он об этом не вспоминает — не могли героические украинские моряки петь русские песни.

Затем командир сообщает экипажу о том, что следующий штурм будет последним, так как сломано рулевое управление. Не ясно, кто, когда и как его сломал, а также чем это мешает продолжать оборону. Дальше размешивают в ведрах цемент и заливают его в двигатель, а Лева пытается помешать этому и даже устраивает драку. То ли он не понял «гениального» замысла командира, то ли снова был пьян. Потом украинские моряки пишут на переборках внутренних помещений корабля зеленкой антирусские лозунги, поливают палубу мазутом и запираются в трюме.

В вышеназванном документальном фильме Юрий Федаш с гордостью говорит, что они специально исписали все переборки зеленкой, так как ее невозможно стереть на этом покрытии, а также заляпали все трапы мазутом. Шести лет, прошедших с тех событий, не хватило украинскому офицеру, чтобы понять, что Россия устанавливала контроль над украинскими кораблями не для того, чтобы забрать это старье себе, а чтобы убедиться, что среди экипажей нет насильственно удерживаемых от перехода на службу в российский флот, как это произошло на флагмане украинского флота «Гетман Сагайдачный». Тральщик «Черкассы» 1976 года постройки уже шесть лет ржавеет в Стрелецкой бухте Севастополя, а Украина его не забирает. Таким образом, сделав пакости на корабле, они навредили не России, а Украине.

Самостийной державе в случае возвращения кораблей надо будет отправлять туда экипаж, выделять горючее, то есть нести расходы, а в военном отношении они настолько ничтожны, что их наличие в составе флота мало что меняет. Значительно лучше снять про тральщик «Черкассы» фильм и во всех аннотациях к нему врать, что он по-прежнему захвачен Россией и поэтому в фильме снимали буксир «Корец». По иронии судьбы именно на этом буксире, чей экипаж перешел на сторону России, подошел к тральщику «Черкассы» российский спецназ и с первой же попытки установил над ним контроль, не встретив никакого сопротивления. Из 13 кораблей, взятых на Донузлав, десять Украина забрала, в том числе и буксир «Корец».

В фильме, разумеется, российские спецназовцы попадают на «Черкассы» не с буксира, а с надувных лодок, на которых были лестницы. Командир тральщика просит прощения у экипажа за то, что ждал приказа, а не увел корабль сразу в Одессу, тем самым давая понять, что приказы выполнять не нужно. Затем украинским морякам предлагают сдаться, и они соглашаются при условии, что с корабля не будет спущен украинский флаг, а их отправят на Украину. Это соответствует действительности: пока украинские моряки не сошли на берег, над кораблем развевались два флага — Украины и России.

Дальше в фильме следует полностью выдуманная сцена, так как на корабле на самом деле никто не погиб. Все украинцы покидают трюм, и там остаются только Лева и Миша, который то ли ранен, то ли болен, то ли пьян и не может вылезти из трюма. Помочь ему в трюм спускаются два российских спецназовца, которые отталкивают Леву и пытаются вытащить Мишу. Тогда Лева выхватывает у одного из них пистолет и направляет его на них, те на него — автоматы. Затем Лева поворачивает руку с пистолетом, и раздается выстрел. Непонятно, убили ли Леву спецназовцы, или он покончил жизнь самоубийством. Я думаю, что это сделано специально. Фильм — совместное производство Украины и Польши, а режиссер и соавтор сценария — большой патриот Украины Тимур Ященко, который принял польское гражданство и живет в Польше. Он, очевидно, надеется, что фильм закупят и в России. Поэтому никаких зверств со стороны русских не показано, и в то же время свидомым зрителям с Украины можно сказать, что Леву убили русские.

Заканчивается фильм приездом Миши в родное село, где его встречают как героя — хлебом с солью. Накрывают длинный стол, за которым пьет все село. Отметив свой приезд, Миша сообщает отцу, что он решил служить Украине, и покидает село, идя навстречу новым перемогам.

На протяжении всего фильма у украинских «героев» не возникает даже мысли затопить корабль, а за малую часть денег, выделенных на фильм, можно было бы осуществить то, за что они сражались, и привести тральщик «Черкассы» в Одессу, хотя бы для съемок. Но, как я уже написал выше, Украине это невыгодно.

Кроме этого художественного фильма про тральщик «Черкассы», снято и несколько документальных фильмов. Забавно смотреть, как в одном из них Юрий Федаш с гордостью говорит, что украинский флаг так и не был снят с корабля, а в другом этот флаг показывает. Это первый художественный фильм про ВМС Украины, но нет сомнения, что со временем будут сняты фильмы и про другие «подвиги» украинских моряков. Таких сразу вспоминается два.

В 1992 году сторожевой корабль СКР-112 поднял украинский флаг и сбежал из Донузлава в Одессу. Организовал это бывший капитан 2-го ранга Николай Жибарев, которого незадолго до этого сняли с должности, и он решил служить на украинском флоте, а так как там тогда не было кораблей, то он уговорил команду СКР-112 бежать в Одессу и сделать его первым украинским военным кораблем. Корабль несколько раз пытались остановить и даже открывали предупредительный огонь, а потом, поняв, что без жертв его не остановить, плюнули на это старое корыто и позволили ему доплыть до Одессы. Жертва все-таки была. Тогдашний командующий еще не поделенного флота СНГ Владимир Чернавин в своей книге «Флот в судьбе России» описывает это так:

«Украинский контр-адмирал Кожин, который поспешил прилететь в Одессу, сделал журналистам неприлично-вызывающее заявление о том, что в Одессу прибыл первый корабль ВМС Украины. На СКР-112 был выставлен пост комендантской службы. Местная пресса объявила капитан-лейтенанта Настенко национальным героем. Ну, а сами «герои», празднуя свой подвиг, упились до такой степени, что один из офицеров упал за борт и утонул».

Организатор побега Николай Жибарев карьеру в ВМС Украины сделать не сумел, так как все лавры достались командиру корабля Сергею Настенко — он был украинцем. А СКР-112 уже через год исключили из состава флота, а еще через три года его порезали на металлолом.

В 2018 году два украинских артиллерийских катера и буксир смело пошли на прорыв в Керченском проливе, а после первых же выстрелов мужественно сдались. Когда через год они вернулись на Украину, то все были награждены правительственными наградами.

Для прославления своего очень своеобразного флота Украина использует не только фильмы, но и песни, причем краденые. Все мы знаем песню «Легендарный Севастополь», которая была написана еще в 1954 году. К удивлению многих, в 2001 году эту песню с другими словами на украинском языке исполнил бывший солист ансамбля Министерства обороны СССР, а тогда сотрудник телерадиокомпании «Бриз» ВМС Украины капитан 1-го ранга Александр Иванов. Песня называлась «Величавый Севастополь». Если в советской песне в припеве пелось:

«Легендарный Севастополь,
Неприступный для врагов.
Севастополь, Севастополь —
Гордость русских моряков!»,

то на мове это звучало так:

«Величавий Севастополь,
Мiсто слави й кораблiв:
Бiлокам`яна столиця
Українських морякiв».

В украинском «шедевре» упоминаются и казаки, и князь Владимир, и стольный град Киев. Если в советской песне поется:

«Если из-за океана
К нам враги придут с мечом,
Встретим мы врагов незваных
Истребительным огнем»,

то для украинского варианта это, разумеется, недопустимо — у них за океаном не враги, а хозяева. Поэтому ее поют так:

«То ж якщо на нас нападуть,
Як колись у днi вiйни,
Знову в бiй готовi встати
Українськi моряки».

В 2006 году украденную песню стали транслировать и в эфире ТРК «Бриз». Кто хочет, может насладиться этим произведением украинского флотоводческого «мастерства» в Интернете. Обратите внимание, что даже на видео к этой песне показан российский флот.

http://www.youtube.com/watch?v=-b8xIoBRf_w

Появление этой песни Александр Иванов в интервью «Севастопольской газете» в 2006 году объяснял так:

«Я придумал фишку, чем можно покрепче врезать нашим друзьям-россиянам. Нужна была эта фишка для яблока раздора. И я подумал, что можно перевести на украинский язык песню «Легендарный Севастополь», и предложил это Мирославу Мамчаку. Но поэт придумал свой текст на музыку Мурадели — так «легендарный Севастополь» превратился в «величавый», в тексте появились древние русы, казаки, Киев и «белокаменная столица украинских моряков». Многие возмутились. И по городу понеслось: ах вы ж такие!.. Да еще кто поет — Иванов. Я не остановлюсь, я буду дальше продолжать свою идеологическую работу. Я написал 150 произведений о военно-морских силах Украины. Только за последний месяц накатал 35 песен: и музыку, и слова, и сам исполняю».

Не очень понятно, как человек, неспособный перевести сам «Легендарный Севастополь» на украинский, может создавать ежедневно песни на этом языке. Александр Иванов явно надорвался от накатывания своих песен и исполнения краденой и 15 января 2007 года отправился к Бандере, как говорят в таких случаях в Донбассе. А вот упоминаемый в интервью Мирослав Мамчак, уроженец села Княже в Ивано-Франковской области, жив. Он тоже капитан 1-го ранга ВМС Украины и, как и Иванов, 20 лет служил в Вооруженных силах СССР, но не в ансамблях, а на флоте. Они сами называют таких людей «пособниками русских оккупантов земли украинской», но на себя это почему-то не распространяют. Кроме воровства песен, а он, например, написал украинский текст к песне «За тех, кто в море» севастопольских авторов Якова Машарского и Игоря Маркевича, Мирослав Мамчак пишет книги, где восхваляет украинский флот и особенно его историю.

Нормальные люди знают, что флот этот существует меньше 30 лет и за это время только успел распродать доставшиеся ему от СССР крупные боевые корабли, а вместо них построить и купить в США списанные катера. Однако Мамчака это не смущает, и из его книг можно узнать массу забавных вещей. Вот, например, «Україна:шлях до моря. Iсторія українського флоту» («Украина: путь к морю. История украинского флота»).

В первом же разделе — «Флот древней Украины» — читаем:

«В истории сохранились свидетельства древних летописцев Прокопия и Маврикия, как в 269 году большой флот праукраинцев-антов на лодках-однодревках совершил поход из Днепра на Византию, разгромил Афины и Спарту и достиг средиземноморских островов Кипр и Крит».

Надо обладать большой фантазией, чтобы представить себе, что на лодке, выдолбленной из одного дерева, можно доплыть до Кипра и Крита, которые находятся в сотнях километров от материка. Кто бы мог подумать, что Греция была захвачена украинцами! Я уж не говорю про то, что в 269 году Византии не существовало, так как раздел Римской империи на западную и восточную (Византийскую) произошел в 395 году. Как интересно получается: у России флот появился в 1696 году, а у украинцев он был на 1400 лет раньше. Нет сомнения, что украинский флот древнейший по крайней мере в Европе, так как все другие государства, существовавшие тогда в ней, давно исчезли. Но и этого Мамчаку показалось мало, и в другой своей книге — «Флотоводці України» («Флотоводцы Украины») — он пишет:

«Первый военный морской поход наши древние предки вместе с готами совершили в 218 году и сумели достичь Афин и Салоник. Два больших морских похода наших далеких предков к южным берегам Черного моря состоялись в 252 и в 256 годах. По свидетельствам древних летописцев Прокопия и Маврикия, в 269 году племена праукраинцев-антов силами большого флота вышли из Днепра, разгромили Афины и Спарту и дошли до островов Кипр и Крит в Средиземном море. В 610 году они же совершили нападение на византийский порт Солунь, а в 623 году и удачную десантную операцию на остров Крит. В 626 году древние украинцы впервые с моря штурмовали Царьград, столицу грозной Византийской империи».

Обратите внимание: весь этот бред пишет не пациент психиатрической лечебницы, а капитан 1-го ранга ВМС Украины. В общем, сомнений нет: в начале нашей эры самым сильным государством в мире был не Древний Рим, а Украина. Дальше — больше. Оказывается, вещий Олег совершил два морских похода в Каспийское море, князь Игорь оккупировал Карабах в 943 году, а киевский князь Святослав плавал в Испанию в 960 году. Очень интересно описана битва на реке Калке:

«В 1223 году, когда на Украину-Русь пришла грозная опасность от монголо-татар, украинцы не мешкая стали на оборону родной земли. Флотилия галичан на тысячах лодок выступила походом против монголо-татар из Днестра, Черным морем и Днепром на реку Калку. Командовали этой флотилией воевода Юрий Домажирич и молодой князь Даниил Галицкий. Они обеспечили переправу всего княжеского войска через Днепр: «перешли лодками, не намочив и ноги», смело сражались в арьергарде и обеспечили организованное отступление княжеских войск после общего поражения в битве. Битва на Калке стала последней боевой акцией княжеского флота Украины. Монголо-татарское нашествие 1240 года уничтожило древнеукраинское государство Русь, но не уничтожило национального флота».

На самом деле, как свидетельствует Ипатьевская летопись, все было с точностью до наоборот. Разгромленные галицкие и волынские дружины первыми добежали до Днепра, где были ладьи и лодки, а после того, как погрузились на них, порубили все оставшиеся, чтобы монголы не могли их преследовать, и таким образом обрекли на смерть дружины других княжеств.

Далее автор сообщает, что победа на Куликовом поле — украинская заслуга:

«В этой битве принимало участие и 40-тысячное украинское войско под руководством волынского воеводы Дмитрия Боброка, которое и внесло решающий вклад в общую победу над Мамаем. Волынский воевода выступил и командующим на поле боя, так как московский князь принимал участие в бою простым воином. В 1410 году 37-тысячное украинское войско, в составе которого были и казацкие подразделения, приняло участие в знаменитой Грюнвальдской битве с Тевтонским орденом».

Дмитрий Боброк действительно родился на Волыни, но еще в молодости поступил на службу к нижегородскому князю Дмитрию Константиновичу, а потом и к Дмитрию Донскому. Про 40-тысячное и 37-тысячное украинские войска читать очень забавно, так как в те времена слово «украина» еще писалось с маленькой буквы и обозначало окраину. Кстати, при Грюнвальде, по оценкам историков, численность польско-литовского войска составляла от 16 до 39 тысяч. Но это все мелочи, главное, мы теперь «знаем», что нас от монголо-татарского ига, а поляков и литовцев от немецкой агрессии освободили украинцы.

Дальше украинский флотоводец описывает официальную историографию, которая гласит, что и после завоевания Киевской Руси монголо-татарами у украинцев было свое государство и называлось оно Запорожская Сечь. На самом деле это брехня, так как она вообще не была государством хотя бы потому, что в ней не было женщин. Запорожская Сечь была самым большим притоном организованной преступности, и основным его источником пропитания были разбой и наемничество. То, что в книге именуется казацким флотом, было сборищем парусных лодок — «чаек», которые использовались как для речного, так и для прибрежного пиратства. Поэтому, чтобы прикрыть явный бандитизм своих нынешних национальных героев — запорожских казаков, — Мамчак после описания каждого их захвата обязательно пишет, что они освободили пленных, которых турки готовились продать в рабство. Криминальный характер Запорожской Сечи подтверждает и самый почитаемый сейчас на Украине историк Михаил Грушевский, который изображен на банкноте в 50 гривен. В шестом разделе седьмого тома своего труда «История Украины-России» он пишет:

«Летом 1606 года казаки несколько раз нападали на турецкие города черноморского побережья. Напали с моря на Варну, убили жителей и забрали более чем на 180 тысяч золотых добычи с собой».

Атаманом казаков был Петр Сагайдачный — его имя носит флагман современного украинского флота. До этого такая же резня и грабеж варненцев были в 1576 году. По сохранившимся свидетельствам болгарских очевидцев, украинские воины были в высшей степени толерантными людьми и не делали различий между мусульманами и христианами — грабили и убивали и тех и других. Так, в 1623 году в ходе набега запорожские казаки захватили православные монастыри Продрома, в Созополе и на острове Святой Анастасии.

Выясняется интересная «историческая деталь»: крепость Измаил взял не Суворов, а казачий полковник Антон Головатый — командир Лиманской флотилии казаков:

«Задачу взять Измаил Потемкин возложил на Суворова. Учитывая успешные действия казацкого флота под Очаковом, Суворов выпросил у главнокомандующего всю Лиманскую флотилию, авангардом которой всегда были черноморские казаки. В начале декабря флотилия Головатого вошла в Дунай. Напротив Измаила турки разместили тяжелую артиллерийскую батарею на острове Сулин, которая не позволяла подойти к крепости, в Дунае вели патрулирование турецкие корабли. Сначала Головатый взял штурмом Сулин и позволил разместить там артиллерию Суворова. Затем в двух сражениях у острова Верхние Чатапы и выше Измаила потопил турецкие корабли, чем оставил турецкую крепость без возможности получать подкрепления и припасы.

Следующей пала под полковничью власть крепость Табия, на штурм которой Головатый вел казаков лично. Развивая успех, Головатый со своими казаками ударил в Измаил и в кровопролитном бою взял редуты и тяжелую турецкую батарею, которая прикрывала крепость со стороны Дуная. Если бы Суворов поддержал черноморцев, крепость можно было взять в тот же день. Но не получив подкрепления, казаки не выдержали контратаки значительно превосходящих сил противника и с потерями вынуждены были сдать батарею и отступить на остров Сулин. 11 декабря 1790 года начался новый штурм турецкой крепости. И начал его десант флотилии Головатого на ту же батарею, переданную ранее туркам. На 8.00 утра казаки заставили батарею замолчать, ворвались на турецкие редуты, а затем в крепость».

Оказывается, до этого запорожские казаки, уже переименованные в черноморских, позволили Суворову выиграть сражение на Кинбурнской косе:

«В конце сентября турецкая эскадра высадила 6-тысячный десант янычар на Кинбурнской косе и окружила там армейский корпус генерала Суворова. Бой за Кинбурнскую крепость был жестокий, сам Суворов был ранен. И только высадка казацкого десанта Лиманской флотилией и отказ задунайских казаков воевать с запорожцами позволили А. Суворову сбросить остатки турецкого десанта с косы».

Дальше автор описывает переселение украинских казаков на Кубань и сообщает, что именно они построили города Екатеринодар (сейчас — Краснодар), Новороссийск и Анапу, хотя даже детям понятно, что ничего они, кроме станиц, где их поселили, не строили. Далее история украинского флота прерывается до 1917 года, когда украинцы сделали Февральскую революцию:

«Украинцы во время войны, наверное, были наиболее угнетаемой нацией. Еще в начале войны российское правительство начало на Украине открытые репрессии против национально-культурного движения, закрыло общество «Просвита», запрещались украинская пресса, украинское слово, и с ухудшением военного положения общая ненависть украинцев к царской администрации только увеличивалась. Поэтому далеко не случайно лейб-гвардейские царские полки Волынский, Семеновский, Егерский и Измайловский, укомплектованные в основном украинцами, поддержали революционное восстание петроградских рабочих в марте 1917 года, чем обеспечили победу революции». «В годовщину смерти Тараса Шевченко (10 марта 1917 года) 20 000 украинских воинов вышли на манифестацию под желто-голубыми флагами в Петрограде».

Вот только непонятно, почему в результате победы Февральской революции к власти пришло Временное, а не украинское правительство.

Автор интересно описывает, как украинцы пытались прихватить себе не только Черноморский, но даже и Балтийский флот, а заодно и все флотилии:

«На Балтийском флоте усилиями в первую очередь старшего лейтенанта Михаила Белинского, лейтенанта Святослава Шрамченко и капитана 1-го ранга Николая Злобина был создан активный «Украинский военно-морской революционный штаб Балтийского флота». Штабу не только удалось организовать моряков-украинцев, но и он сумел решить вопрос об украинизации крейсера «Светлана» и эскадренных миноносцев «Украина» и «Гайдамака» и поднятии на них украинских флагов. Дальше планировалось перевести эти корабли на Черноморский флот, но большевистский переворот не позволил осуществить планы балтийцев. Организовались украинские моряки в свои Рады и на Каспийской, Амурской, Сибирской и Северной флотилиях российского флота».

Про Черноморский флот написано не менее весело:

«Украинское национальное движение поддержал командующий флотом вице-адмирал А. Колчак, который видел, что на тех кораблях и в воинских частях, где существуют украинские Рады, сохраняются порядок и дисциплина».

С большим восторгом Мамчак пишет про то, как командование Черноморского флота в Севастополе приказало поднять украинские флаги и объявило о своем подчинении правительству Украинской Народной Республики (УНР). Его руководство искало любую возможность избежать передачи его немцам, как это предусматривали условия Брестского мира. Представитель УНР заверил его, что этого можно избежать, если объявить о переподчинении флота УНР, что и было сделано 29 апреля 1918 года, и на кораблях были подняты жовто-блакитные флаги. Однако уже вечером того же дня флотские руководители поняли, что УНР — это марионеточное государство и с его помощью немецкое командование просто хочет выиграть время до ввода немецких войск в Севастополь и захвата кораблей. В этот же день украинские флаги были выброшены в море, а часть флота ушла в Новороссийск. По поводу поднятия флагов в Севастополе была установлена мемориальная доска, которую жители города после его воссоединения с Россией в 2014 году тоже выбросили в море. Даже сам автор признает, что не все корабли выполнили приказ командующего флота о поднятии флагов Украины:

«Команды девяти эсминцев Минной бригады красных флагов не спустили и самостоятельно начали загрузку имущества и припасов. Кораблям, стоявшим под украинскими флагами, эскадренный миноносец «Керчь» передал сигнал «Позор и продажа флота».

Как видите, до появления на политической карте мира государства Украина в 1991 году ее флот (если вообще это можно назвать флотом Украины) имел очень своеобразную историю. Зато в книге масса примеров бешеной русофобии ее автора. Даже портрет Александра Невского вызывает у него яростное возмущение:

«Как символ отношения к национальным военным традициям к нашему духовному наследию в приемной министра обороны висит огромная картина. Думаете, на ней изображены князь Игорь в Царьграде, Сагайдачный в Москве, Сулима в Риме, Богдан Хмельницкий под Варшавой, Выговский под Конотопом? Снова нет. Там изображен Александр Невский на Чудском озере! В военном лицее имени Ивана Богуна стоит памятник не легендарному казацкому полковнику, а российскому генералиссимусу А. Суворову, который с одинаковой ненавистью сжигал как польские, так и полтавские села. Военно-морской институт носит имя того, кто выбивал зубы матросам за украинский язык и собственноручно перед врагами топил свои корабли, и ни одного портрета героев флота УНР. На какой духовный подвиг могут вдохновить украинского матроса фамилии организаторов голодомора Цюрупы или Артема, именами которых назывались боевые корабли военно-морских сил Украины, кто последовательно превращали Украину в Малороссию?»

Ненавидит он и Советскую армию, в которой добровольно служил 20 лет:

«Мы празднуем День защитника своего Отечества не в день казачества и «Украинской повстанческой армии» (запрещена в России. — Прим. ФАН) на Покров, а в бывший день Советской армии — 23 февраля, что на самом деле является празднованием дня порабощения Украины, поскольку именно в феврале 1918 года начался сбор люмпенов со всей Российской империи против независимого и соборного украинского государства».

Все это, однако, никак не мешает Мирославу Мамчаку спокойно жить в Севастополе и получать российскую военную пенсию, пописывая статьи в «Радио Свобода» о страданиях Крыма под русской оккупацией. Я понимаю, что Россия не Украина и здесь за высказанные политические взгляды не только не убивают, но даже не преследуют. Но неужели нельзя его, наконец, наказать за нарушение авторских прав создателей песни «Легендарный Севастополь»? Тем более что жена и дочь умершего поэта П?