Почему даже в годы войны в СССР не случилось ни одной эпидемии?
Чем дольше идёт прививочная кампания, тем больше страшилок. Как будто не было опыта всеобщих вакцинаций, позволивших победить оспу, чуму, тиф, холеру. За пять-шесть десятилетий двадцатого века благодаря самоотверженности когорты наших вирусологов и эпидемиологов, как правило, испытывавших новые вакцины на себе, эпидемии этих болезней ушли в прошлое.
В конце девятнадцатого века эмигрировавший в Париж ученик Мечникова Владимир Хавкин свою вакцину от холеры втайне от коллег привил себе, и его вакцина в улучшенном виде применяется до сих пор. Другой ученик Мечникова, Константин Левадити, в начале века двадцатого доказал, что вызывающий паралич у детей полиомиелит – вирусное заболевание, а уже советские вирусологи Михаил Чумаков и Анатолий Смородинцев создали живую вакцину, содержащую ослабленный вирус полиомиелита. Чумаков проверил безопасность вакцины на себе и своей жене, а Смородинцев рискнул привить её внучке. Опасный эксперимент удался, началась всеобщая вакцинация, и заболеваемость снизилась в 120 раз.
Арестованный в 1937 году выдающийся иммунолог и вирусолог Лев Зильбер, отбывая срок в лагерях на Печоре, создал дрожжевой препарат против пеллагры – авитаминоза. Испытал лекарство на себе.
Двадцатичетырёхлетний микробиолог Зинаида Ермольева, чтобы понять, могут ли выделенные ею из водопроводной воды холероподобные вибрионы вызвать заражение, выпила воду с растворёнными в ней микробами. Впоследствии светящиеся холероподобные вибрионы стали носить её имя.
Традиция проверять изобретения на себе сохранилась и сегодня. Первым привился от COVID-19 директор Центра имени Гамалеи, где разрабатывался «Спутник V», Александр Гинцбург. Жив, здоров, активен. Чего же боятся противники вакцинации?
***
С недоумением посмотрела передачу Аркадия Мамонтова «Следы Империи» на канале «Спас», посвящённую истории борьбы с эпидемиями. В ней было немало интересного, но почему-то самые главные сведения об отечественных достижениях оказались упущенными. То ли по неведению, то ли из желания не упоминать об успехах советского здравоохранения.
Участники передачи то и дело повторялись, вспоминая про жёсткие карантины (кстати, карантин с фр. и ит. – сорок дней), про костры и войска, имеющие право стрелять в тех, кто попытается покинуть город. Конечно, упомянули о холере, что удержала Пушкина в сельце Болдино и одарила нас известными шедеврами. Как об успешной профилактике, говорили о бедных крестьянских избах, топившихся по-чёрному: чад от печи стелился по избе, пусть и разъедал глаза и горло, зато убивал якобы болезнетворные микробы... Но забыли почему-то о банях по-чёрному и по-белому с их оздоровительной парной в нашей «немытой России» (слова, упорно приписываемые Лермонтову). В жарком пару этих миллионов бань, что были в каждом дворе испокон веков на Руси, сдыхала любая инфекция. В отличие от действительно не моющейся Европы, забивающей амбре духами и одеколонами.
Кто-то из участвовавших в передаче студентов задал вопрос на засыпку – об испанке, вырвавшей из жизни до 100 млн человек на планете, но в России сникшей через два года. Тут прозвучала образная цитата Ленина о пандемии сыпного тифа: «Или вши победят социализм, или социализм победит вшей». Но ведущий передачи Аркадий Мамонтов увёл разговор опять в дебри веков. И пришлось участникам повторяться: дважды восхвалить Екатерину II, по примеру европейских правителей привившуюся от оспы. И даже отвесить поклон неудачливому завоевателю России Наполеону: он, мол, храбро вошёл в заразный барак. Тут кто-то одёрнул: «У нас своих, что ли, героев не хватает?»
В самом деле! Как можно, говоря об эпидемиях в Российской империи, не вспомнить сотни врачей-подвижников, спасших за XIX век от смертоносных болезней народы Кавказа, Сибири, Средней Азии, тем сохранив их. И как можно не замечать яркие и зримые «следы империи» – великих эпидемиологов, вирусологов и санитарных врачей, биографии которых начинались в царской Российской империи, но успешно продолжились в советской?
Декреты Семашко
Невиданная в мире бесплатная система – нет, не медицины, но здравоохранения, т.е. сбережения народа, создавалась под руководством выпускника Казанского университета 1901 г. Николая Семашко. Он был племянником народника и марксиста Г.В. Плеханова, правнуком Виленского митрополита Иосифа (Семашко), сыном земского учителя Александра Севериновича Семашко, умершего от сыпного тифа. Горе определило выбор профессии санитарного врача.
Год создания (впервые в мире!) наркомата (министерства) здравоохранения – 1918-й – с назначением на пост наркома врача и революционера дворянина Николая Семашко был омрачён буйствующими эпидемиями: испанка, тиф трёх видов, холера, малярия, сибирская язва, извечные детские – скарлатина, дифтерит, корь. А также необоримая чахотка – туберкулёз, которую смог побороть в себе молодой санитарный врач Семашко.
Николай Семашко
Став наркомом, Семашко готовил на подпись Ленину тексты декретов о мерах борьбы с эпидемиями – тифа, чумы, холеры. Но главный из них – «Об обеспечении населения республики банями», требующий от местных Советов рабочих и крестьянских депутатов ремонта и переустройства бань и строительства новых с оборудованием в них санпропускников и прожарок для белья и одежды! Декрет 1920 г. на удивление всему миру буржуев: «Об использовании Крыма для лечения трудящихся». В 1922-м – «О санитарных организациях республики». И далее – об открытии медицинских учебных институтов и медицинских училищ, готовящих инфекционистов, вирусологов, эпидемиологов, санитарных врачей и медсестёр, о создании множества профильных научно-исследовательских институтов, о введении санэпидемслужбы в армии и каждой области, крае, об обязательности прививок в школах и на производствах... На всё требовалось очень много средств, но они находились.
Всего через 20 лет медицинские кадры царской России и обученные многими из них в новых вузах выпускники советских школ и рабфаковцы внесли свой бесценный вклад в победу над фашистскими захватчиками, удивив весь мир непреложным фактом – за четыре года войны в СССР не развилось ни одной эпидемии, тем более пандемии. Ни на фронтах, ни в тылу, ни среди эвакуированных в две волны 25 млн человек, ни в осаждённых Севастополе или Сталинграде, ни в блокадном, с тысячами смертей, героическом Ленинграде. Их очаги гасились без промедления.
Подвиг Ермольевой
Зинаида Иосифовна Ермольева, из поколения уже советских микробиологов-эпидемиологов, создала в годы Великой Отечественной первый советский пенициллин и позже – другие антибиотики и интерферон. Ещё в 1920-е, в дни эпидемии холеры в Ростове-на-Дону, решила испытать разработанные ею способы лечения смертельной болезни. Храбро провела самозаражение, ослабла донельзя, но нашла в себе силы провести самолечение. В итоге её исследования были положены в основу санитарных норм, требующих добавлять в водопровод остаточный хлор, способный обеззараживать воду.
Зинаида Ермольева
В 1939 году она с группой врачей выехала на границу с Афганистаном, где разразилась эпидемия холеры, испробовала свой метод экспресс-диагностики и препарат холерного бактериофага (пожирателя бактерий), что остановило инфекцию. Поработав в Ташкентском институте вакцин и сывороток, она создала комплексный препарат, соединивший 19 «пожирателей бактерий», способный бороться с возбудителями не только холеры, но и брюшного тифа, дифтерии. Его называли – «живая вода». Когда стало известно, что в кварталах Сталинграда, занятых фашистами, вспыхнула холера, нависла угроза заражения всего города, Ермольева по приказу Ставки вылетела в Сталинград с запасом этой «живой воды». Но её еле хватило на первую сотню наших бойцов. Решительная Ермольева организовала производство препарата на месте. Позже наладили доставку препарата всем защитникам и жителям города.
Великая Зинаида Ермольева, уже зная, какие муки переносят наши пленные в лагерях гитлеровцев, сжав сердце в кулак, организовывала профилактику и лечение вражеских пленных. Кто подсчитает, сколько жизней она спасла?
.Советские медики в годы войны упреждали эпидемии в тесном союзе с коммунальщиками – банщиками, благоустроителями, уборщиками мусора. В первые тёплые дни весны на уборку улиц и дворов организованно выходило население блокадного Ленинграда, освобождённых городов и сёл, железнодорожных станций, военных лагерей.
Врач-герой Гамалея
Сегодня советская школа эпидемиологов-вирусологов, выжившая не иначе как с Божьей помощью, несмотря на пессимистическую «оптимизацию», создала успешные вакцины от ковида-19, первая из которых рождена в НИИ эпидемиологии и вирусологии Николая Гамалеи. Его пращур – казак Высоцкий был сподвижником гетмана Хмельницкого, радел за союз с Россией. Дед пошёл в медики, итогом его исследований стала работа «Сибирская язва», предложившая методику профилактики и лечения страшной болезни и у людей, и у животных.
Его внук Николай вместе с молодой женой приняли смертоносный коктейль из мёртвых холерных бацилл. Чуть не померли, но ведь – чуть! Зато создали вакцину от холеры. Их подвиг повторил Илья Мечников. Выжил. Гамалеи вкупе с Мечниковым образовали в Одессе в 1886–1888 годах первую в России бактериологическую станцию, где разрабатывались вакцины против бешенства и многих других опасных болезней. Нынешние украинские националисты обсуждают теперь в интернете: не пора ли сбить мемориальную табличку, напоминающую об этом, с дома по ул. Льва Толстого?
Николай Гамалея
Помните о вспышке холеры в Одессе в 1970 году? Тогда строгий карантин в городе и вакцина Гамалеи быстро погасили её. Но с 2015 г. украинские медвузы перестали готовить эпидемиологов и вирусологов.
А в России поступает в поликлиники вакцина, рождённая в Институте им. Михаила Чумакова, который в соавторстве с А.А. Смородинцевым создал вакцину от полиомиелита, и сколько же сотен тысяч детей спаслись от страшных уродующих последствий этой нечисти!
Можно бы назвать ещё десятки имён истинных героев – звёзд медицины, победивших с риском для своей жизни смертоносные болезни. Но в нынешнем веке потребления и развлечения в моде и престиже совсем другие профессии и совсем другие «звёзды».