Элла Памфилова - об особенностях избирательной кампании-2021

Виртуальный бюллетень - это реальность

Элла Александровна, в этом году электронное голосование пройдет в семи регионах. Технология новая, люди к ней еще не привыкли. Кроме того, в интернете гуляет немало сообщений о том, что бюджетников к нему принуждают. К вам поступает такая информация?

Элла Памфилова: В интернете, и это уже давно никого не удивляет, "гуляет" столько слухов, домыслов и вранья, что невозможно к этому относиться всерьез.

На самом деле по возможным принуждениям именно к электронному голосованию в ЦИК поступило всего-навсего 25 обращений, из них 23 - из Москвы, по одному - из Мурманской и Ярославской областей. Материалы по всем этим обращениям мы оперативно направляем в Генпрокуратуру, мэру Москвы и в Общественный штаб по наблюдению за выборами. Каждый такой случай тщательно расследуется, мы держим ситуацию на контроле. Согласитесь, что для многомиллионной Москвы это немногочисленные случаи, тем не менее ЦИК относится к этому более чем серьезно. Аналогично проверяются и две жалобы из Мурманской и Ярославской областей. По 8 обращениям из этих 25 информация не подтвердилась; 2 обращения с жалобами на действия руководителей организаций направлялись лицами, которые, как установлено в результате проверок, в данных организациях не работают; одно обращение подтвердилось, руководитель этой организации привлечен к дисциплинарной ответственности. Остальные - в стадии проверок.

Я не отрицаю, что попытки к принуждению голосовать и традиционным способом, со стороны некоторых руководителей предприятий разных форм собственности, а не только государственных, предпринимаются, но по сравнению с прошлыми временами их стало гораздо меньше. В ЦИК на этот раз поступило в общей сложности всего 68 обращений, каждое из которых тоже тщательно проверяется.

При этом люди к подобным покушениям на их свободу волеизъявления стали относиться крайне нетерпимо, и многие из них не боятся обращаться к нам за помощью, зная, что мы их защитим, и никто не посмеет их уволить, несмотря на разного рода угрозы. Наоборот, административные предупреждения и наказания должны неотвратимо настичь руководителей, которые еще не поняли, что подобные методы в нынешних условиях не только бессмысленны, но и вредны для страны, для легитимности выборов.

Читатели тоже присылают вопросы по электронному голосованию. Один спрашивает, можно ли проверить на госуслугах, правильно ли учтен голос. Второй, напротив, опасается, что кто-то узнает, как человек проголосовал. Как успокоить того и другого?

Элла Памфилова: Тайна голосования полностью гарантирована. Система электронного голосования, основанная на технологии блокчейна, это обеспечивает в полной мере. Система также гарантирует достоверность голосования - голос на "входе" идентичен голосу на "выходе". У нас создана комиссия из ведущих IT специалистов, а также комиссия общественного контроля за электронным голосованием. Они состоят из уважаемых профессионалов и специалистов в этой сфере, и их задача - обеспечить полноценный гражданский контроль за тем, как будет проходить ДЭГ. Более того, члены этих комиссий, наблюдая за процессом голосования, должны все технологические аргументы, гарантирующие корректность голосования, "переводить на русский язык", популярно и доступно объясняя общественности, почему электронному голосованию можно доверять.

Вы говорили, что пока рано распространять электронное голосование на всю страну. Когда это станет безопасно?

Элла Памфилова: По итогам грядущих выборов тщательно проанализируем опыт электронного голосования в семи регионах: Москве, Севастополе, Курской, Мурманской, Нижегородской, Ростовской и Ярославской областях, и на основании сделанных выводов двинемся дальше, по мере роста доверия среди наших избирателей к этому виду голосования, и уверенности в том, что сможем гарантировать безопасность системы в масштабах страны. Люди должны привыкнуть к ДЭГ, как привыкли к онлайн-оплате товаров и услуг, к другим разнообразным виртуальным опциям.

Помните, какое недоверие было к КОИБам (комплексам обработки избирательных бюллетеней)? А теперь все оценили их по достоинству, регионы их просят, потому что быстро, удобно и не вызывает никаких сомнений. Так и в этом случае.

Пока цифровизация и IT-технологии по многим направлениям опережают массовое общественное сознание. На традиционном избирательном участке все понятно и осязаемо - взял бюллетень, отметил, опустил в ящик для голосования. А здесь вроде бы ничего не видно, непонятно, поэтому далеко не все пока принимают этот вид голосования - необходимо время, чтобы наработать определенные навыки. Главное, никто не собирается тотально внедрять его вместо традиционного, которое тоже осовременивается, развивается и совершенствуется. Просто у людей расширяется выбор - каким видом голосования ему удобнее будет воспользоваться в конкретной ситуации. Электронное голосование востребовано у молодежи, у мобильных граждан, которые сегодня здесь, завтра там. У нас сейчас более 80 миллионов человек имеют верифицированный профиль на портале госуслуг, и они в первую очередь являются потенциальными пользователями этого вида голосования. Мы с каждым шагом, от выборов к выборам, усложняем задачи по развитию ДЭГ. Увеличиваем не только число регионов, где осуществляются пилотные проекты по ДЭГ, но и объем задач по количеству голосований.

Если в прошлом году мы применяли ДЭГ по одному уровню выборов и в меньшем количестве регионов, то на грядущих выборах в семи регионах можно будет проголосовать по всем видам выборов, которые там будут проходить: в некоторых регионах наши избиратели могут получить до шести виртуальных бюллетеней, оно охватит 634 кампании.

Это то, к чему мы готовы на данном этапе, с учетом жестких требований по безопасности.

Когда видно все

Еще одна резонансная тема. Видеонаблюдение - только на служебный портал - вызывало, скажем так, неоднозначную реакцию в обществе. Почему как раньше нельзя было организовать трансляцию? У нас профицитный бюджет, деньги есть, да и затраты небольшие...

Элла Памфилова: Не соглашусь, что несколько миллиардов рублей, тем более во время пандемии, когда есть более насущные проблемы, это так себе, несущественные траты.

Также не соглашусь с вами, что это вызвало какой-то большой резонанс и неприятие в обществе. У нас, наоборот, больше обращений от тех, кто не хочет, чтобы их "транслировали" на весь мир: наши люди все больше расценивают это как определенное вмешательство в их личную жизнь. Тем более что у нас, как и во многих странах, строго регламентируется даже порядок фотографирования людей на избирательных участках. Парадокс в том, что возмущаются именно те, кто, именуя себя независимыми экспертами, на самом деле жестко ориентируемые именно на страны Запада, прекрасно знают, что там этого видеонаблюдения и в помине нет, и в первую очередь именно потому, что западные сообщества расценивают это как вторжение в их частную жизнь. Да там и таких дотошных и многочисленных наблюдателей, как у нас, тоже нет. "Но ведь это - другое!" - как модно нынче среди них восклицать.

Сравнивать 2012 год, когда появилось видеонаблюдение с трансляцией во Всемирную паутину, и 2021-й - верх лукавства, поскольку это, практически, разные эпохи. Тогда не было таких кибератак. Тогда не было таких информационных войн. Тогда не назначали Россию врагом. А вы знаете, что делают с врагом?.. На войне как на войне, и стремление "снести", дискредитировать и делегитимизировать наши выборы - это не плод больного воображения, а жесткая реальность.

Поэтому на первый план выходят даже не затраты, а безопасность системы видеонаблюдения, предупреждение преднамеренного вмешательства и подмены изображений, картинок, опасность выведения системы из корректного функционирования в результате массированного скачивания и других изощренных IT-манипуляций, чего еще и близко не было в 2012 году.

И ни одна европейская страна не допустит массированного скачивания биометрических данных своего населения, чего так добиваются от России наши западно ориентированные "независимые".

Если вернуться к вопросу о финансировании, то средства в бюджете, который верстался еще до пандемии, на организацию видеонаблюдения были выделены в расчете на один день голосования и в пределах тех 26 тысяч избирательных участков, которые были оборудованы видеокамерами в 2016 году на аналогичных выборах. Потом случилась пандемия, и мы ввели трехдневное голосование как способ обеспечения санитарно-эпидемиологической безопасности на избирательных участках. Потратить деньги на один день? На первый или на последний? И какой толк от такого видеонаблюдения будет? А как же хранение бюллетеней по ночам?

Отвечая на запросы общества и все вызовы нынешнего времени, мы предложили оптимальную в нынешних обстоятельствах систему видеонаблюдения, задачей которой является именно предупреждение и выявление возможных нарушений на избирательных участках.

Для этого максимально увеличили видеоохват, за те же средства дооснастив видеокамерами, видеорегистраторами и другими средствами видеофиксации 96% избирательных участков, где гипотетически смогут проголосовать 96-98% потенциальных избирателей. Более того, вместо трансляции во Всемирную паутину, которая сама по себе стоит немалых денег, организовав безопасную и гораздо менее затратную трансляцию на специальный портал, мы обеспечили возможность этой трансляции в течение всех трех суток, пока идет голосование, непрерывно, и днем и ночью, в режиме реального времени. Более того - с непрерывной записью того, что происходит на избирательных участках, и возможностью перемотки. Такого раньше никогда не было.

При этом к порталу будет обеспечен широкий доступ всех участников избирательного процесса: партий на федеральном и региональном уровнях, всех одномандатников, общественных наблюдателей, а также уполномоченных по правам человека и членов Совета при президенте по правам человека .

К видеонаблюдению получат доступ все, кто серьезно к этому относится. В созданные во всех регионах Центры общественного наблюдения под эгидой общественных палат может прийти представитель СМИ, кандидата, партии, а также любой избиратель, записавшийся для этого в наблюдатели и освоивший хотя бы "наблюдательский минимум" в виде памятки. Важно, чтобы человек мог предметно оценивать ход голосования и грамотно реагировать на возможные нарушения. Чтобы каждый понимал, на что надо обратить внимание, за какими процедурами следить. Тогда от наблюдения будет польза. Потому что от "диванного", ни к чему не обязывающего эпизодического созерцания толку никакого не было, и тратить на это огромные средства было бы крайне безответственно. Я поручила своим специалистам оценить итоги видеонаблюдения начиная с 2012 года. В общей сложности жалоб на возможные нарушения, выявленные в процессе видеонаблюдения на всех прошедших выборах, оказалось не более 50, но все они были или от кандидатов, или от специализирующихся на этом экспертов, а не от праздных "любителей".

Остальной видеомусор, что гуляет в интернете, - это или фейки, или грубые поделки, или "размножение" нескольких реальных случаев в многочисленных и разнообразных интерпретациях, "переносимых" во времени с одних выборов на другие.

Не могу утверждать, что предложенная нами система видеонаблюдения идеальна, пройдут выборы, оценим все плюсы и минусы, проанализируем вместе с экспертами и двинемся дальше. Но возвращаться в будущем к дорогостоящей и небезопасной в нынешних условиях системе - видеонаблюдения с трансляцией во Всемирную паутину мы - не предполагаем.

Попасть в бюллетень - задача не для ленивых

Всего одна партия попыталась собрать подписи, но не смогла, а самовыдвиженцев на шесть тысяч кандидатов всего 11 человек. Подписи уходят в прошлое?

Элла Памфилова: Эта партия действовала крайне расслабленно, не торопилась со съездом и другими необходимыми процедурами. В результате потеряла почти три недели, отведенные на сбор подписей. Вот и не успела их собрать. Партии не должны "спать" в период между большими выборами, а должны наращивать политические мускулы на всех видах выборов и довыборов, которые у нас в разных регионах проходят практически каждые выходные. Те партии, которые все эти пять лет работали, они и подписи смогли собрать на выборах в законодательные собрания, и успешно зарегистрироваться. ЦИК оказывала партиям всю необходимую организационно-методологическую помощь.

В этих целях, понимая, что пандемия создает определенные сложности, всем руководителям регионов были направлены письма с предложением оборудовать специальные общие места для сбора подписей, чтобы у всех партий и кандидатов были для этого равные возможности. Кстати, на региональном уровне - это была наша инициатива - есть возможность собирать половину подписей в электронном виде, через госуслуги. И многие этим воспользовались. Мы будем инициировать предложение, чтобы и на федеральных выборах появилась такая возможность. Ведь это верифицированные подписи, ни одна из них отвергнута не будет.

А для тех, кто собирает подписи традиционным способом, у нас появилась еще одна новация - проверка подписей посредством применения искусственного интеллекта, что исключает субъективизм и человеческий фактор. Для этого во все регионы были направлены и применялись специальные сканеры.

У нас в выборах разного уровня принимают участие 26 партий, и многие из них успешно собрали подписи и зарегистрировались. Например, на выборах в региональные законодательные собрания из зарегистрированных 275 списков, в составе которых зарегистрировано 14860 кандидатов, 73 списка были зарегистрированы по подписям избирателей, что составляет около трети от всех зарегистрированных списков. В 16 регионах из 39 вообще не было ни одного отказа в регистрации партийных списков.

В Самарской области 12 партий подали заявку, 11 из них были зарегистрированы, причем семь собирали подписи. В Карелии - из 12 партий зарегистрированы 11. Шесть из них - по подписям. В Чувашии и Пермском крае зарегистрированы все 10 партий, подавших документы в комиссии, пять из них на основании подписей избирателей. В ряде других регионов - аналогичная картина. В этом году по партиям в два раза меньше отказов, чем на аналогичных выборах в 2016-м.

Несколько известных кандидатов не смогли участвовать в думских выборах по разным причинам. Это бьет по конкуренции, отражается на имидже избирательной системы?

Элла Памфилова: Действительно, несколько известных политиков не принимают участия в выборах по разным причинам - они и не подавали документы на регистрацию.

Но если говорить о тех, кто попытался стать кандидатом, но не был зарегистрирован, то следует заметить, что мало быть просто известным, надо еще серьезно, тщательно относиться ко всем предвыборным процедурам, обеспечивающим регистрацию. Давайте посмотрим на факты. За весь период избирательной кампании были исключены из федеральных списков 290 кандидатов.

Из них 211 кандидатов (73%) исключены на основании решений самих политических партий или личных заявлений кандидатов. И только 79 кандидатов (27%), в том числе 27 человек - по новой статье о принадлежности к экстремистской деятельности - исключены Центральной избирательной комиссией. Отмечу, что это всего лишь 1/3 от общего числа исключений, принятых самими партиями. Вот это и есть те самые "широкие оппозиционные массы, не допущенные до выборов"?

Кстати, наименьшее количество отказов у КПРФ и партии "Яблоко", в отличие, например, от партии "Новые люди", где отказов несравнимо больше. В целом причины отказа разные. Это и судимости по определенным статьям, и двойное гражданство, и наличие зарубежных финансовых активов, и недочеты в документах.

Как принимается решение об отказе?

Элла Памфилова: После заверения списков мы передаем их в 16 ведомств. Это Налоговая служба, МВД, Центробанк, прокуратура, Рособрнадзор и другие. Они дают нам свое заключение, которое для нас становится основанием для регистрации или отказом в регистрации. Если Генпрокуратура нам представила информацию, что, например, у Павла Грудинина есть зарубежные активы и он их не закрыл вовремя, значит, для нас это является основанием для отказа в регистрации.

Проходить мимо которого вы не имеете права?

Элла Памфилова: Да. Тогда есть основание подать на нас в суд за бездействие и неисполнение закона.

Кстати, в ходе проверки мы всю информацию от ведомств оперативно передали партиям, чтобы они сами все еще раз перепроверили. Большинство ответственно к этому отнеслось - проверяли, говорили со своим кандидатами. В ряде случаев кандидаты сами писали заявления об отказе от участия в выборах, кого-то партии снимали.

Когда и после регистрации приходит информация из Центрального банка о наличии зарубежных активов, мы тоже обязаны реагировать. Если партия с ней не согласилась, но нам никаких дополнительных аргументов не представила, обращаемся в суд. И суд принимает решение. Это не наша самодеятельность.

Отказов в регистрации стало больше по сравнению с предыдущими выборами?

Элла Памфилова: Меньше. У нас по партийным спискам на федеральном и региональном уровнях менее 3,5%. В два раза меньше, чем на выборах 2016 года. А отказов в регистрации с учетом одномандатников меньше 5%. В 2016 году было свыше 7%. Это очень существенно.

Стать "двойником" - это как клеймо

И еще к теме регистрации - вопрос из Новосибирска. На муниципальных выборах в одном из районов кандидат обнаружил, что в том же округе выдвинулся его отец, который давно ушел из семьи. Говорят, предлагали баллотироваться еще и невестке с той же фамилией, но она отказалась. Это такая технология? Как можно ей противостоять?

Элла Памфилова: Эта сомнительная технология встречается на выборах разных уровней, причем не только у нас. Когда люди, не вызывающие доверия у избирателей, не способные участвовать в честной конкуренции, начинают прибегать к подобным уловкам, "нанимая" на роль политических двойников продажных статистов, кроме брезгливости и омерзения к ним и их политтехнологам сложно что-либо испытывать.

Сейчас закон предполагает, что если кандидат в течение года перед выборами сменил фамилию, имя и отчество, избирательные комиссии обязаны указывать это не только на плакатах, но еще и в бюллетене. Но если, например, кто-то поменял только имя и фамилию, оставив прежнее отчество, то на плакатах это укажут, а в бюллетенях нет. И граждане могут запутаться.

Но с другой стороны, это конституционное право любого человека: если он правильно собрал документы, его обязаны регистрировать независимо от того, какая у него фамилия.

В любом случае здесь есть над чем подумать, чтобы закрыть законодательные лазейки для нечистоплотных политиков.

А может, сами избиратели должны в этом разобраться?

Элла Памфилова: Тут важна степень общественного неприятия. Это должно быть как клеймо. Надо информировать граждан, чтобы они получали полноценную информацию о кандидате, могли думать и делать выводы. Сейчас это основное оружие.

С поправкой на COVID

На этих выборах будут специальные участки в ковидных больницах, в "красной зоне". Много?

Элла Памфилова: Нет, таких участков будет немного, и голосование там будет проводиться только один день. Я не сторонник этого формата, но к нам поступают заявки, там есть активные больные, да и медперсонал, желающий проголосовать. И мы решили: там, где есть потребность, где есть запрос, надо делать. Мы очень аккуратно к этому подходим. УИК будет размещаться в "чистой зоне", а проведение голосования в "красной зоне" будет осуществляться членами УИК с использованием всех предусмотренных для "красной зоны" средств индивидуальной защиты. Что касается наблюдателей. Конечно, мы туда наблюдателей не будем запускать, это опасно, поэтому только в крайнем случае, если кто-то очень уж будет настаивать. И тоже только в полном санитарном "обмундировании".

А как же бюллетени, их привезут из "красной зоны"?

Элла Памфилова: Тоже продумали эту систему: все бюллетени, использованные членами УИК при голосовании в "красной зоне", упаковываются в сейф-пакеты, которые остаются в "красной зоне" в течение 14 дней. Потом после обеззараживания передаются в ТИК на хранение.

Данные протокола УИК об итогах голосования сразу по техническим каналам связи передаются в соответствующую ТИК.

И тайна голосования, и безопасность будут полностью обеспечены.

Из-за пандемии сократилось международное наблюдение. На выборах не будет большой миссии ОБСЕ. Не приведет ли это к всплеску на Западе недоверия и сомнениям в легитимности парламента?

Элла Памфилова: Мы с большим уважением относимся к международным наблюдателям, ждем их и обеспечим им все необходимые условия для полноценного наблюдения.

Общее количество таких наблюдателей было определено МИД на основе Рекомендаций Роспотребнадзора в зависимости от санитарно-эпидемиологической обстановки в нашей стране, с учетом всех рисков, которые могли бы возникнуть в период голосования.

Зарубежные институты и международные организации, приглашенные по линии Государственной Думы и Совета Федерации, а также по линии МИД России (Исполком СНГ и ШОС), ЦИК России (партнерские органы из 36 стран и семь международных организаций), с большим пониманием откликнулись на наши приглашения, приняв во внимание ограничения в условиях пандемии. Подобным образом поступила и Парламентская ассамблея Совета Европы (ПАСЕ), которая направила в Российскую Федерацию свою миссию по оценке выборов.

Насчет ОБСЕ. Это был их выбор. На протяжении двух пандемийных лет у них был выработан алгоритм проведения миссий в усеченном виде. Но почему-то они решили, что в России пандемия не имеет значения. Уже после решения об отказе направлять миссию в Россию, несмотря на то что ОБСЕ было приглашение на 60 человек, ОБСЕ объявила о своем решении направить небольшие группы экспертов в Канаду и Чехию; в Норвегию и Исландию не направлять никого вообще; полномасштабные миссии - в Грузию, Узбекистан и Северную Македонию. Такая ситуация не может не вызывать недоумение по поводу продолжающейся политики руководства ОБСЕ по разделению на "первый и второй сорт" стран - членов Организации, в которой на самом деле все решения должны приниматься на основе консенсуса.

На сей момент, по предварительным данным (это еще не окончательные итоги регистрации), подтвердили свое участие 249 международных наблюдателей из 55 стран. Подчеркиваю - это именно те, кто имеет статус международного наблюдателя, а не эксперта.

Конечно, международное наблюдение - это важно, но самое главное, чтобы нам доверяли наши граждане. Это и есть главный критерий легитимности.

Преступления и наказания: отвечать не только "стрелочнику"

С 17 по 19 сентября вы ожидаете много фейков по поводу выборов?

Элла Памфилова: Что их ожидать? Жди не жди, они каждый день сваливаются на нашу голову. Целенаправленная работа по дискредитации выборов идет довольно давно и она хорошо организована, хорошо оплачивается западными "партнерами" и уже не такая грубая, как раньше, но не менее лживая и лицемерная. При этом размах небывалый, вся наша "свежая" эмиграция на подхвате, каждый день "трудятся" на этой "плодоносящей" ниве. Мы каждый день отбиваем разного рода нападки, нам не привыкать. Уверена, что наши люди во всем сами разберутся, без лицемерных подсказок извне.

Вопрос из Воронежа: Бюджетников иногда руководство просит проголосовать по месту работы, где они могут получить только думские бюллетени списочников. А можно ли потом зайти на свой участок и проголосовать за одномандатников?

Элла Памфилова: Это недопустимо, человек сам должен решать, где голосовать. Мы не для того изобретали "Мобильного избирателя", чтобы кто-то применял административный ресурс себе в угоду. Избиратели должны голосовать там, где привычно и удобно. А на тех, кто превышает свои полномочия, мы найдем управу.

В прежние годы были уголовные дела?

Элла Памфилова: Да. Были возбуждены административные и уголовные дела в отношении 209 членов избирательных комиссий с правом решающего голоса (лишение свободы -37, штраф - 47, судебный штраф - 106, и т.д).

Это члены избирательных комиссий?

Элла Памфилова: Да, я сейчас говорю исключительно о членах избирательных комиссий. Хотя надо смотреть выше, когда идет речь о применении административного ресурса. Надо смотреть, кто это организует, а не наказывать только исполнителей чужой воли. В первую очередь - должна быть неотвратимость наказания для тех, кто является организатором и заказчиком подобных правонарушений. У нас имеется информация о привлечении к уголовной ответственности по подобным основаниям 33 человек. Иных участников избирательного процесса.

А что делать, если ты пришел на участок, а за тебя уже расписались?

Элла Памфилова: Это ЧП. Надо написать заявление, привлекать наблюдателей, обращаться к председателю комиссии и звонить на нашу "горячую линию" 8 800 200 00 20 (звонок бесплатный). Мы примем меры.

И напоследок вопрос из Пензы, тоже по теме нарушений: У нас здесь произошло ЧП в прошлом году на выборах губернатора: во время подсчета голосов один из членов УИК закрыл камеру видеонаблюдения. Виновные понесли уголовное наказание. Можно ли избежать таких нарушений в принципе?

Элла Памфилова: Закрытие камер - вопиющий случай. На этих выборах в условиях тотального видеонаблюдения это моментально будет зафиксировано, и нами будут оперативно приниматься самые жесткие меры, вплоть до признания недействительными бюллетени на этом участке для голосования. Система очень прозрачна. Я не зря говорю, что она одна из самых прозрачных в мире, если не самая. Это все моментально выходит на поверхность.

На этих выборах есть "проблема 17 сентября" - во многих школах в эту пятницу занятий не будет. Что делать родителям, которые работают, а ребенок у них должен быть на продленке? Вы подписали соглашение с министерством просвещения о работе участков в школах, чтобы развести учебу и голосование... Но проблема-то остается...

Элла Памфилова: Во-первых, хочу поблагодарить министерство просвещения за понимание и сотрудничество, при этом согласна с вами, что проблема есть, и если приживется трехдневное голосование, придется ее решать. По-моему, лучший месяц для голосования - октябрь, когда минимальная мобильность, каникулы в большинстве школ. В эту каникулярную неделю и можно было бы проводить выборы. Но пока это только тема для обсуждения.

На днях уже начнется голосование, и на основе подписанного с минпросвещения соглашения мы, с учетом специфики каждого региона, нашли взаимоприемлемые варианты.

Если говорить о Москве, то в большинстве школ в пятницу будут внеклассные занятия - экскурсии, походы в технопарки, музеи, то есть дети не останутся без присмотра.

В будущем же, надеюсь, что мы выработаем с минпросвещения общую позицию по поводу того, когда лучше проводить выборы, чтобы это не мешало ни учебному процессу, ни голосованию. Ведь и на учителей огромная нагрузка, они работают в избирательных комиссиях.