Южный северный гамбит
Украина 2021 — это ни разу не Украина 2014, считает писатель Захар Прилепин.
У всех нас не слишком хорошая память, многие вещи стираются, но я напомню главное.
В 2014 году Запад открыл для себя древнейшую европейскую державу Украину. Открыл — и заплакал: никто не знал, что у них такое счастье под боком имелось. Такое же по типу и виду как Россия — но стремящееся в Европу, демократическое, честноглазое, и, главное, ненавидящее деспотическую Россию — как и положено всем нормальным европейцам.
Я не иронизирую, говоря «Запад открыл». Так совпало, что Майдан я встретил в Европе — в Германии тогда вышел спектакль по моему роману «Санькя», в Италии перевод другой моей книги, во Франции был большой фестиваль, и меня туда пригласили. Я проехал тогда, в начале 2014-го, через основные европейские страны, и везде мои друзья, европейцы, посмеиваясь, говорили: о, Захар, мы только во время Майдана узнали, что Украина — это отдельная страна.
Любой нормальный человек в мире, хоть что-то помнящий об истории России, отлично знал, что Киев, Чернигов, Полтава, Одесса, Севастополь, Ялта, Гурзуф — это русские города.
Это, я говорю, интеллектуалы были озадачены существованием независимой Украины — писатели, режиссёры, культуртрегеры. Чего уж про остальных говорить.
И вот мир узнал про Украину.
И полюбил Украину.
И любил ее неистово.
Год.
Или, может быть, два.
Короче, как и написано на обложке одного французского романа «Любовь живет три года», а потом начинается какая-то другая жизнь. Или брак по расчёту, или ещё какая-нибудь пакость.
Семь минувших лет Украина провела с пользой.
По итогам она — нелюбимая любовница. Она вроде хочет продолжения близости, но требует так много, что…
«Милая, ты не выглядишь на столько. Ты не стоишь такой тачки, такой шубки, такой яхты. Стринги купили тебе? Вот носи».
Теперь на Западе отлично знают, что Украина — это такая страна, которая умеет воровать триллионами, политический стиль которой — шантаж и истерика, политическая элита которой — проходимцы, на фоне которых даже бесстыжие русские олигархи кажутся джентельменами.
Никакого человеческого отношения к Украине нет. Есть рациональное. По сути — безжалостное. Если американским игрокам (я, например, про польских даже не говорю, тем более, что польским только кажется, что они игроки) будет нужно, чтоб пол Украины вымерзло — они и глазом не моргнут.
Они это вымерзание, более того, устроят украинцам. Американцам выгодно вымерзание. Им нужен ледяной труп, чтоб было что принести на заседание очередного, не важно какого, европейского совета, и трясти согласным на всё украинским телом с трибуны, держа его за вмёрзший в мясо ботинок.
Но идеальный вариант — это война, конечно. Война Киева с Москвой.
Война закрыла бы «Северной поток 2».
Уже года два как американцы, наезжая в Киев, говорят: идите воевать, атакуйте Россию, мы вас поддержим.
Конечно, говорят украинцы, поддержите — вон как Саакашвили поддержали в 2008-м, теперь он голый, без галстука, без Осетии, бегает по камере.
Воюйте, говорят американцы, кому сказано.
Неа, говорят украинцы — вот сами введите войска, возьмите нас в НАТО — и тогда мы порвём москалей.
Нет, воюйте без НАТО, говорят американцы.
Без НАТО — ни, — говорят украинцы, — без НАТО — это как в Иловайске, и как в Дебальцево, — так не пойдёт. И этот торг не прекращается ни на минуту. Так и появился у нас в прицеле американский флот. В наших тёплых и ласковых водах.
Воюйте теперь. — говорят американцы Киеву, — видите, мы лодочки подогнали. Ни, — говорят украинцы, — вы как подогнали, так и отгоните, давайте что-нибудь посерьезнее. Тут уже не ясно кто кого провоцирует.
Ну вы хоть что-нибудь сделайте, — говорят американцы.
Ну вот, — говорят украинцы.
Что «вот»?
Вот мы выпустили сто бомб по Горловке, купили беспилотник, назначили Яроша советником министра обороны — все русские боятся Яроша, а еще выпустили тысячу пресс-релизов, что русские сосредоточили войска на границе с Украиной.
Последний пункт — самый смешной. В силу того, что 7 лет украинцы рассказывали, что в ДНР и ЛНР стоит российская армия — рассказы про сосредоточение войск в Ростове и в Воронеже выглядят диковато.
На Украине все верят, что 7 лет воюют с русскими.
Это глупо, но они верят.
В России есть огромная масса людей, которые искренне верят, что никаких русских на Донбассе никогда не было.
Это тоже, мягко говоря, не совсем так.
Ну, были, конечно.
В пору моей службы в ДНР наблюдалась, к примеру, такая картина.
Имелся так называемый «корпус». И имелась так называемая «Гвардия Захарченко». Это по сути были две армии. Корпус побольше, Гвардия поменьше. Корпусом командовал таинственный человек с севера. Гвардией командовал сам Александр Захарченко. У Захарченко почти все командиры были местные, за редчайшими исключениями (Мамай, — Олег Мамиев, мой непосредственный командир — был россиянин с Осетии). Но и в корпусе почти все командиры были местные. И бойцы тем более. Но в корпусе, в отличие от Гвардии Захарченко, почти у каждого командира был дублер с России. Ну, назовем это — советник. Который внимательно смотрел, за тем, чтоб не было косяков.
Не знаю, как сейчас, а тогда вот так было.
С украинской стороны, само собою, все было чуть иначе — но примерно так же: там битком было набито американскими советниками, которые непрестанно что-то советовали, и одного из советников на моей памяти снял в зиму с 16 на 17-й год снайпер с нашей стороны, как раз в пору выборов Трампа. Советник был в крупном офицерском звании. И победы Трампа дождался, лежа в холодильнике на границе с ДНР.
К чему это все.
К тому что — Киев и Донбасс — не вполне самостоятельны в этой игре. И это понимает весь мир.
Разница в том, что Украина воевать не хочет, потому что Вашингтон их кинет. А Донбасс воевать хочет, потому что Москва их не кинет.
Разница в том, что неприметные, мрачные, тихие русские советники будут побеждать и погибать, и делить общий хлеб с Донбассом. Что до американских советников — если их вовремя не срисует снайпер — они покинут Киев быстрее, чем Кабул.
Разница в том, что американцам победа Киева не нужна — в том числе потому что она элементарно недостижима, — а нужно им только закрытие «Северного потока», — а России деваться некуда.
Мы все равно должны однажды победить.
Просто в списке дел «победа» стоит после «потока».
Возможно даже как следствие его.