Бюджеты регионов

Кому на Руси жить плохо, а кому не очень.

На прошлой неделе Госдума утвердила поправки, которые позволяют без лишних проволочек дофинансировать за счёт ФНБ 10 самых проблемных регионов страны. Просто так столь радикальные решения не принимают. Что случилось?

«Новые Известия» выяснили, какие регионы стоят первыми в очереди на дополнительную поддержку, и куда же оттуда утекают все деньги?

Потратить сложнее, чем заработать

Все привыкли слышать от региональных чиновников, что денег катастрофически ни на что не хватает: ни на здравоохранение, ни на ремонт дорог, ни на образование. Но Минфин убеждает в обратном: никаких финансовых проблем нет, средств более чем достаточно. С дефицитом 2021 год закончит только каждый четвёртый регион России. Да и здесь замминистра финансов Леонид Горнин успокаивает: «Мы понимаем, что это такой технический, чисто финансовый показатель». Ежемесячные отчёты Минфина о состоянии консолидированного бюджета субъектов РФ показывают, что к началу октября 2021 года общий профицит всех бюджетов регионов составил 987 млрд рублей. Это максимальное значение за последние 10 лет! Ближе всего идут показатели 2011 года – тогда за 9 месяцев регионы получили на 831,6 млрд рублей больше, чем потратили. И только 6 регионов из 85 входят в четвёртый квартал с дефицитом. В прошлом году таких регионов было 33. Удивительно, но потратить деньги сейчас оказывается сложнее, чем их получить.

Чтобы понять, какие регионы купаются в деньгах, а какие вынуждены стоять с протянутой рукой, «Новые Известия» обратились к данным Федерального казначейства по итогам 8 месяцев 2021 года.

Самыми богатыми регионами, которые даже не успевают тратить деньги, оказались вовсе не Москва с Санкт-Петербургом, а промышленные центры, в которых сконцентрирована металлургия, и аграрные регионы. Даже нефтегаз представлен лишь одним ЯНАО (сама Тюменская область без автономных округов специализируется в первую очередь на обрабатывающей промышленности и нефтесервисе, но не на добыче). Картошка и металл – вот залог успеха в 2021 году! Столицы на этом фоне выглядят совсем бледно: Санкт-Петербург занял 15 место с профицитом 15,4%, а Москва оказалась на 58 месте, получив на 5,6% больше денег, чем потратив.

Главный секрет богатства регионов – экономия и сохранение расходов примерно на прежнем уровне. Из этого списка можно выделить разве что Красноярский край с Курской областью, которые нарастили расходы по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 10% и 13% соответственно, и Сахалинскую область: губернатор Валерий Лимаренко просто сократил расходы региона на 7%.

Регионы с дефицитом, наоборот, не стесняются тратить деньги: их расходы в среднем выросли на 6%–13%, а глава Севастополя Дмитрий Развозжаев нарастил расходы региона аж на 28%. Это максимальный показатель среди всех! Кое-как приблизиться к нему пытается Амурская область под руководством Василия Орлова. Но так ли плох дефицит, который образовался из-за дополнительных расходов? Стоит ли чахнуть над златом, как Кащей Бессмертный?

На что тратятся бюджеты

Расходы бюджета – это не поход в супермаркет, они строго распланированы. Отличительной чертой планов 2021 года стало увеличение расходов по статье «Национальная экономика». И в этом нет ничего удивительно. В эту статью входят не только инвестиции в различные инфраструктурные мегапроекты, но и поддержка предпринимательства в период локдаунов. От положенных бизнесу компенсаций никуда не деться, поэтому большинство регионов заметно увеличили расходы по статье «Национальная экономика». Куда интереснее обстоят дела с финансированием здравоохранения. Заболеваемость бьёт все прошлые рекорды, а по смертности от ковида Россия и вовсе выходит на первое место в мире. В такой ситуации деньги в медицину должны литься рекой, но в реальности всё наоборот. Только 38 субъектов РФ номинально увеличили финансирование здравоохранения. По мнению завкафедрой госрегулирования экономики РАНХиГС Владимира Климанова единства в расходах быть не может в принципе:

– При единстве социальной политики, при единстве ряда требований к среде, в которой все это развивается, тем не менее очень сильно различается и структура экономики, и структура населения по территориям, поэтому можно ожидать, что расходы будут разные.

Сложно на первый взгляд обвинить в транжирстве Дмитрия Развозжаева, ведь дополнительные 2,1 млрд рублей получила севастопольская система здравоохранения. Но как были потрачены эти деньги – большой вопрос. Например, больные с коронавирусом, отправленные на лечение в госпиталь на базе пансионата «Изумруд» жалуются на отсутствие лечения, лекарств, аппаратов ИВЛ и «диету», состоящую исключительно из яиц с хлебом. Фельдшерско-акушерские пункты, которые не закрыты на ремонт, сталкиваются с нехваткой фельдшеров и медсестёр.

Но это ещё не худший вариант. Власти других 38 регионов не постеснялись и вовсе урезать расходы на медицину.

Вот вам и богатая столица. Сергей Собянин по итогам 8 месяцев 2021 года выделил на медицину на 76,1 млрд рублей меньше, чем за аналогичный период прошлого года. А глава Московской области Андрей Воробьёв сэкономил на медиках почти 13,9 млрд рублей. Такая вот оптимизация здравоохранения: только за январь-сентябрь 2021 года смертность в Москве выросла, по данным Мосгорстата, на 21,8%, а естественная убыль – более чем в 2 раза. В Московской области тоже не всё гладко – смертность выросла на 14,7%.

Все дополнительные средства в столичном регионе ушли на поддержку предпринимательства. Расходы по статье «Национальная экономика» в Москве выросли на 132 млрд рублей или 27%, а в Подмосковье – на 25 млрд рублей или 43%. Кто выживет – будет сыт, а кто не выживет – тому уже помощь не понадобится. Такие суровые законы Спарты действуют в Москве.

Причиной массовых сокращений расходов на здравоохранение в такое непростое время директор Института стратегического анализа и партнёр ФБК Игорь Николаев считает преждевременную эйфорию:

– Здесь регионы подвело то, что в целом у нас в последнее время звучало: мы преодолели последствия пандемии, особенно после того, как началась кампания по вакцинации. Считали, все самое страшное позади. Такой сигнал шел и на федеральном уровне, регионы не могли это не учитывать.

Экономист, депутат Госдумы Михаил Делягин акцентирует внимание на том, что такая раздробленность подходов к распределению финансов — особенности сложившегося строя, очень напоминающего феодализм:

– Разные приоритеты в бюджетах регионов – это проявление сепаратизма, а не федерализма. Когда отсутствует единая федеральная политика в вопросе того, что для нас является важным, то это не федерализм. Не стоит путать с феодальной раздробленностью, которая у нас по стране еще и усилена с этим коронавирусом. Мы живем в условиях феодальной раздробленности, это наша модель государственного управления.

Откуда дровишки

С самого начала пандемии регулярно в новостях можно услышать, что правительство приняло решение выделить дополнительные средства на те или иные цели. В прошлом году поддержка регионов действительно существенно выросла. Если с 2011 года были нормой межбюджетные трансферты в объёме 1–1,3 трлн рублей за первые 9 месяцев, то в 2020 году они оставили уже 2,396 трлн рублей. А вот в 2021 году прибавка составила от 2,1 до 2,346 трлн рублей.

Так откуда ж дровишки-то тогда? От народа, видимо. Почти все регионы в этом году нарастили собственные доходы за счёт налогов, акцизов и штрафов. Позиция «Люди – новая нефть» набирает обороты.

Но не стоит все успехи по росту собранных налогов приписывать ФНС. У них тоже ресурсы не безграничны – поясняет Владимир Климанов:

– Не скажу, что собираемость налогов в последние годы растет как-то быстро, она планомерно, конечно, увеличивается, но достигла уже какого-то своего предельного потолка. Сейчас этот параметр уже не является характеристикой чего-либо, а то, что налогообложение увеличивается – это связано еще и с восстановлением экономики, которое происходит быстрее ожидавшегося и прогнозируемого около года назад.

У Михаила Делягина своя точка зрения на этот вопрос.

– Во-первых, налоговики стали работать эффективнее, во-вторых, в прошлом году решили выйти из тени многие средние и малые предприятия, для того чтобы получить хоть и минимальную, хоть и недостаточную, но господдержку, где-то предприятия перерегистрируются из одного региона в другой.

Губернатор Липецкой области Игорь Артамонов должен сказать спасибо мировым тенденциям: подорожавший металл позволил главному предприятию региона – НЛМК увеличить чистую прибыль по МСФО за 9 месяцев 2021 года в 5,5 раз до 3,8 млрд долларов. Результат – доходы регионального бюджета от налогов на прибыль и доходы выросли почти в 2,2 раза до 53,8 млрд рублей.

Заодно благодарен сложившейся конъюнктуре должен быть губернатор Вологодской области Олег Кувшинников, отмечает Игорь Николаев.

– Безусловно, рост цен на металлы имеет значение. Что касается Вологодской области, то предположу, что это еще и древесина, которая очень сильно выросла в цене, и экспортные поставки у нас хорошие. По каждой области можно найти те предприятия, которые фактически являются бюджетообразующими и благодаря конъюнктуре имели очень хорошие финансовые показатели, и это отразилось на областных бюджетах.

Из общей картины тотального благополучия выпадают только Сахалинская область и Югра, чьи доходы сократились на 5%.

Богатеют не все

Складывается впечатление, что в России происходит новое экономическое чудо. Только люди его почему-то не замечают. И, как отмечает Игорь Николаев, не скоро ещё заметят – всё съедает инфляция. Цифры растут, а качество жизни – нет.

– Стали ли люди жить лучше – хотелось бы верить, но на самом деле это инфляция. О благосостоянии людей надо судить по динамике реальных располагаемых доходов, а реальные располагаемые доходы считаются с учетом инфляции, которая, как известно, бьет все рекорды. Да, финансовые показатели, бюджеты – они хорошие, но в реальном выражении, какие люди имеют доходы – это совсем не то. А эти профициты – это в номинальном выражении у нас такие красивые получаются. Так что в реальности дело по-другому обстоит.

У кого-то получается зарабатывать самостоятельно, а кто-то качает деньги из бюджета. По мнению Игоря Николаева, распределение субсидий при имеющейся бюджетной системе – это норма.

– Так построена бюджетная политика, что сначала деньги аккумулируются в значительном объеме в федеральном центре, до 60-70%, а 30-40% остается в регионах, потом, после перераспределения, остается где-то 50 на 50, но вот это перераспределение как раз в значительной степени ориентируется на то, чтобы обеспечить бюджетное выравнивание.

В целом объём межбюджетных трансфертов почти не изменился, однако в региональном разрезе произошли большие перемены.

Главным бенефициаром ковида и полагающейся господдержки стал губернатор НАО Юрий Бездудный – рост трансфертов в 2,1 раза до 7,5 млрд рублей! Нефтегаз больше не может закрывать все возникающие потребности… У остальных регионов прибавка трансфертов более или менее укладывается в рамки приличия.

Жизнь Сахалина уходит в спячку: поступления из Москвы становятся меньше, налоги на прибыль упали на 27%, собственные доходы в целом – на 5%. И только сокращение расходов на 7% (медицину урезали на 4%) позволило подойти Валерию Лимаренко к осени с профицитом. Но разве это жизнь, если не получается ни заработать, ни добиться помощи от Москвы, ни потратить деньги на благо населения?

Всегда существуют объективные факторы, которые влияют на финансовое состояние региона. Если, например, дешевеет нефть, то неизбежно сократятся сборы налога на прибыль компаний в нефтеносных регионах. Но в России чиновники боятся пустить ситуацию на самотёк: всё держится на ручном управлении. Владимир Климанов отмечает роль конкретной личности в решении вопросов финансирвоания:

– Что касается конкретных усилий губернаторов, то в последнее время есть тренд на использование более ручных методов управления, нежели формализованных, в части распределения межбюджетных трансфертов, и это видно по тому, что менее чем за 2 года премьер-министр совершил более 30 поездок в регионы, и по результатам каждой поездки возникали дополнительные объемы финансирования, идущие в регионы, которые он посетил, связанные с решением каких-то конкретных вопросов социального или инвестиционного характера.

Удивительно выглядит Крым, попавший в число регионов с наибольшими потерями субсидий. Особенно на фоне Севастополя из соседнего топа. Но и такому положению дел эксперты дают объяснение. По мнению Игоря Николаева, всё дело в эффекте высокой базы.

– Что касается Крыма, это может быть эффект базы. Там достаточно много вкладывали в предыдущие годы, огромные деньги. Крым все равно остается приоритетом, безусловно.

А Михаил Делягин видит причины в слабости и недальновидности крымского руководства:

– То, что Крым потерял – во-первых, это может быть плохой лоббизм господина Аксенова, потому что очень много инвесторов попытались последние 7 лет зайти в Крым, и у некоторых из этих инвесторов отношения к крымским властям более жесткое, чем было у украинских.

Деньги у регионов есть, но это еще не значит, что людям от этого будет легче жить. Часть денег съедает сумасшедшая инфляция, а часть остаётся лежать мертвым грузом. Как отмечал независимый аналитик Дмитрий Милин в недавнем материале «Новых Известий»: «Бюрократа не накажут за не достижение ожидаемых результатов, но накажут за не следование инструкциям». Поэтому губернаторам выгоднее отчитаться о достижении профицита бюджета на бумаге, чем о каких-то конкретных действиях, улучшающих жизнь людей. Поэтому жителей с дырявыми карманами в богатеющих регионах страны меньше пока не становится.

Виктория Павлова

“Новые Известия”