Надин Голубинофф. Анжелика — дочь моих родителей
Романы об Анжелике переведены на многие языки мира, в том числе русский. Их автору Анн Голон в...
Романы об Анжелике переведены на многие языки мира, в том числе русский. Их автору Анн Голон в декабре прошлого года исполнилось бы сто лет. Она немного не дожила до этой даты, ушла в девяносто пять. Ее муж и соавтор Серж Голон был русским эмигрантом Всеволодом Голубиновым, обретшим вторую родину во Франции. Сегодня их дочь Надин Голубинофф, которая работала со своей знаменитой матерью на протяжении последних тридцати лет и помогала в ее судебной тяжбе по восстановлению авторских прав на романы об Анжелике, управляет компанией «Анжелика». Нас познакомили общие друзья, поскольку я написала портреты Мишель Мерсье и
Этому континенту мама посвятила несколько книг, в том числе «Тревогу в Чаде», а еще там она встретила моего отца. В соавторстве с ним опубликовала несколько материалов.
— Как родители познакомились?
— Мама составила целый список людей, с которыми ей необходимо было встретиться в Африке для подготовки своих статей, среди прочих было имя Всеволода Голубинова. Он работал в центральной части континента — в Конго, Чаде. Мама добралась туда на поезде поздно ночью и выйдя из вагона, оказалась одна в дикой местности. После долгих блужданий все же отыскала нужный дом, постучалась в дверь, ей открыл заспанный мальчик, она попросила его разбудить хозяина. Им оказался ее будущий муж и наш отец. Он принял маму очень радушно, снабдил необходимой для публикации информацией. Любовь между ними возникла с первого взгляда. Их жизнь достойна романа, над ним я и работаю уже несколько лет.
Всеволод Голубинов происходил из дворянской семьи. Еще Александр I пожаловал дворянство его прадеду за участие в Отечественной войне 1812 года. Папа родился в 1903-м в Бухаре в семье русского дипломата. Его отец Сергей Петрович Голубинов говорил на десяти восточных языках, поэтому служил в Средней Азии и на Востоке, последнее назначение получил в Персию, работал российским консулом-губернатором в Исфахане.
Бабушка по отцовской линии Серафина Александровна Васильковская была родом из Гродно. Она обладала музыкальным талантом, пела, играла на фортепиано, но посвятила себя семье, воспитывала троих детей. Бабушка рано умерла, заразившись тифом. Позднее Сергей Петрович женился во второй раз — на Наталье Александровне Литвиновой из рода Нарышкиных. К слову, именно ее рассказы о роскошной жизни при дворе императора в Санкт-Петербурге пригодились, когда мама описывала приключения Анжелики при дворе короля Людовика в романе «Анжелика и король».
Октябрьская революция застала семью отца в Исфахане. Папа проехал по охваченной Гражданской войной России и добрался до дяди, который проживал в Крыму в Севастополе. Надеялся закончить там учебу, не верил, что революция — это надолго. После победы большевиков успел бежать в Константинополь, оттуда перебрался в Марсель. Во Франции уже находилась его семья, они наконец воссоединились.
Высшее образование отец в итоге получил на химико-минералогическом факультете Горного института в Нанси, где обосновалась его семья. В двадцатилетнем возрасте защитил диссертацию, получил докторскую степень. Позже был назначен руководителем миссии в Африке. Он занимался геологоразведкой для разных компаний, разрабатывавших рудники по добыче золота, олова, алмазов, работал и в Азии, и в Африке. Изобрел формулу, по которой производили клей из природных материалов, а через много лет, когда увлекся живописью, создал собственные лаки и краски, менявшие оттенок под разным освещением. Написанных им картин хватило на четыре персональные выставки.
Отец стал ученым, опередившим время. Я запомнила его приветливым, доброжелательным, обходительным, уравновешенным. Мама была творческим гением, увлеченным делом своей жизни. Она оставалась храброй, оптимистичной, щедрой. Родители в молодости часто путешествовали, объехали много стран, впечатления шли в творческую копилку мамы.
При этом в браке у Симоны и Всеволода, проживших вместе двадцать четыре года, родилось четверо детей. У меня есть старший брат Пьер, младший Кирилл и младшая сестра Марина. Наше детство проходило в пригороде Парижа, а в 1959 году мы переехали в Швейцарию. Жили сначала в скромном шале в городе Кран-Монтана, затем родители приобрели большой дом La Casa Aristella, на котором в 2019 году была установлена мемориальная доска.
Наше детство вспоминается как прекрасное. Мы жили в простых условиях, учились в школе, отдыхали на природе. Мама была изумительной рассказчицей, сочиняла для нас немало сказок, отец ей в этом не уступал, у него тоже было чем с нами поделиться. Мама устраивала чудесные рождественские праздники. Единственной «роскошью», которую родители себе позволили, стала няня для трех младших детей, исключительно для того чтобы мама могла писать. С остальным хозяйством она справлялась сама.
Позже мы провели несколько лет в Иерусалиме, где мой младший брат и я получили среднее образование и степень бакалавра. Мама тем временем сочинила там роман «Анжелика и Демон», а отец писал картины.
Потом каждый из нас продолжил учиться во Франции. Кирилл стал геологом, сегодня он на пенсии, Марина — этнолог с докторской степенью, Пьер — профессор, преподает биохимию в университете Лозанны. Я занималась фотографией, живописью, работала куратором художественных выставок. В 1991 году пришлось все это оставить и помогать маме, так я стала управляющей компанией «Анжелика». Мы все четверо унаследовали писательский талант родителей.
— Как зародилась идея написать серию романов об Анжелике?
— Мама мечтала о большом историческом романе. Говорила так: «Я хотела написать роман, который ничего не боится! Искала персонажа, который помог бы людям понять, отчего мы страдаем». Выбор пал на XVII век, маме в начале пятидесятых казалось, что та эпоха была несправедливо забыта. Как она считала, по вине Великой французской революции, которая отправила королей в «мусорные баки истории». Она решила вернуть то время к жизни. Кроме того, ей хотелось создать образ самостоятельной женщины, которую по сегодняшним меркам мы назвали бы феминисткой, рассказать об испытаниях, выпавших на ее долю, а также откровенно о земных удовольствиях, о которых вообще не было принято говорить. Ей казалось, что современная литература захламлена женскими образами либо жертв, либо стерв. Она же стремилась создать подлинную героиню, на которую стоило равняться.
Мама вспоминала: «Образ Анжелики привиделся мне в утренний час, когда я подняла перо над пресловутым белым листом, на ум пришли первые слова, первые предложения исторического романа. Героиня явилась, ничего не спросив, не взглянув на меня и даже не заметив. Она была такой живой и легкой, словно дитя, не осознающее своей красоты и грации. Ее интересовала жизнь во всех проявлениях. Благодаря букету больших желтых цветов, собранных в сырой траве, она получила имя Анжелика».
Мама утверждала, что не сомневалась в читательском успехе нового романа. В Версале находится не только замок, но и библиотека, богатая историческими документами. Здесь родители и углубились в изучение архивов для первого романа об Анжелике. Отец вернулся из Конго, где развернулось движение за независимость бывших колоний, но во Франции не смог найти работу по специальности инженера-геолога. Свободное время он решил потратить на то, чтобы помочь жене с поиском архивных документов.
Папа стал маминым консультантом, первым редактором и критиком ее романов. Именно он, пока был жив, вел переговоры с издателями и представлял интересы своей супруги.
Первый роман об Анжелике был опубликован в Германии в 1956 году под именем Анн Голон. Успех был колоссальным, и тогда его согласилось напечатать французское издательство. Но поставило условие: на обложке нужно указать имя семейной пары, мол, подобный маркетинговый ход пойдет только на пользу продажам.
Книги на англофонном рынке сначала вообще выходили под странным псевдонимом Сержанн Голон. Мама узнала об этом, когда ей в руки попало такое издание, и настояла на изменении псевдонима, так появились Анн и Серж Голон.
Это были детали, которые не сильно волновали моих родителей: гонорары шли в семейный бюджет, читатели ждали продолжения романа о маркизе ангелов. Много лет спустя, после завершения судебного процесса с издательством, на обложке наконец было указано имя единственного автора саги об Анжелике — Анн Голон.
— Как вашей матери удалось сделать так, чтобы на протяжении серии романов читателям не наскучило следить за развитием отношений Анжелики и графа Жоффрея де Пейрака?
— Не ошибусь, если скажу, что она черпала вдохновение в собственной жизни. Судьба подарила ей настоящую любовь, необыкновенного мужчину. Мать часто повторяла, что не смогла бы описать любовь Анжелики и Жоффрея, если бы не повстречала нашего отца.
В Анжелике просматриваются некоторые черты моей матери — в подходе к жизни, в способности держать удар или нарушать общепринятые требования. Прототипами некоторых второстепенных персонажей стали люди, с которыми сводила ее жизнь.
Мама писала всегда. Когда в последние дни уже не могла этого делать физически, продолжала сочинять продолжение истории об Анжелике в голове, что-то надиктовывала мне. Романы о маркизе ангелов были ее способом поговорить о женщине в современном мире. Она была уверена, что выполнила свою миссию, подарив читателям надежду на лучшее и силы для преодоления испытаний.
— Отец не пытался учить детей русскому языку?
— Он очень хорошо говорил по-французски и общался с нами исключительно на нем, потому что мама не знала русского. Я сожалею, что не выучила русский: в детстве мы легко могли бы его освоить, а сейчас на это у меня уйдет слишком много времени и сил. Но я различаю русский на слух, на нем разговаривали между собой наши тети. А отец на русском пел песню бурлаков «Дубинушка», мы с братом Пьером пытались подпевать или аккомпанировали ему на губной гармошке.
Папа обладал великолепным басом. Он собирал пластинки с записями Шаляпина, музыкой Бородина, которые я с удовольствием слушала. А Пасху по православному календарю мы отмечали с нашими тетями, его сестрами Верой, Надей и Людмилой, которые пекли куличи и красили яйца.
— С кем родители дружили, кто был вхож в ваш дом?
— Друзьями были в основном наши соседи, еще директор школы, где мы учились, инструктор по горным лыжам, таксист и его жена (дружим до сих пор), женщина, заботившаяся о брошенных детях, человек, оказавшийся в ловушке политического дела (мама о нем писала), наша домработница...
Родители были знакомы с некоторыми известными людьми, но по большому счету знаменитости не проявляли к ним интереса. Анн и Серж Голон не считались «настоящими» звездами по той причине, что официальная критика смотрела на «Анжелику» свысока, хотя я уверена, что никто из критиков романа не прочитал из него и страницы.
Наши родители не были светскими людьми. Им нравилась простая жизнь с детьми на природе, там хорошо писалось. Родители тихо радовались успеху романов об Анжелике. А агентство, владевшее правами на книги, с самого начала делало все, чтобы держать авторов в тени, заявляло, что это оно изобрело «рецепт успеха» Анжелики. Родители не участвовали в автограф-сессиях, их не приглашали на кинопремьеры, когда романы были экранизированы. Первая мамина автограф-сессия состоялась на книжной ярмарке во Франкфурте, когда ей исполнилось восемьдесят шесть лет!
— Как Анн и Сержа Голон встретили в России?
— Они побывали в Советском Союзе в 1966 году по приглашению издательства «Прогресс». Репортеры узнали об их приезде. Отец дал несколько интервью на радио, а маму обошли вниманием, ее сочли только женой писателя.
Книги об Анжелике издавались в России с 1967-го. Они стали бестселлерами, несмотря на то что стоили по тем временам недешево. Позже благодаря фильмам у книг прибавилось русских поклонников. В 2008 году мама побывала на Московской книжной ярмарке, к ней проявили большой интерес радио и телевидение. Толпы читателей благодарили за романы об Анжелике, некоторые приехали из самой Сибири. Это было очень трогательно. Мама была по-настоящему счастлива.
— Для преданных почитателей маркизы ангелов образ Анжелики накрепко связан с Мишель Мерсье, которая сыграла эту роль в экранизациях. Родителям нравились эти фильмы?
— Нет. Красавица Мишель Мерсье, по их мнению, не смогла передать дух настоящей Анжелики. Это была не ее вина, а сценаристов. Маму включили в сценарную группу, но на съемках режиссер все переиначивал, безапелляционно заявляя, что это нормально, кино отличается от литературы. Продюсеры его поощряли, в итоге Анжелика из романа имеет мало общего с экранной героиней. В кино она превратилась в довольно капризную девушку, инфантильную особу, которая всегда нуждалась в помощи мужчин, была неспособна ни думать, ни самостоятельно принимать решения.
Мерсье воплотила на экране образ, отвечавший женоненавистническому посылу режиссера и продюсеров, которые даже не читали книгу. Но мама никогда не обвиняла в этом Мишель, говорила так: «Актриса не несет ответственности за глупости, которые ее заставляют произносить». Было известно, что от роли отказалась Марина Влади, которая могла бы поднять уровень этих фильмов, но продюсеры и авторы диалогов хотели видеть на экране Анжелику в духе Брижит Бардо, пассивную и желанную. Это было все, что в то время требовалось от актрис.
— Как Анн Голон отвоевала авторские права на романы?
— Ей пришлось тяжело. В 1972 году они с отцом отправились в Канаду собирать материалы для очередного романа «Aнжелика в Квебеке», но через несколько дней папа умер от сердечного приступа.
Как женщина мама была опустошена, но как писатель продолжила работать, страдая от боли утраты. Она не могла поступить иначе, оставшись с тремя несовершеннолетними детьми и старшим сыном-студентом. Как только смогла, вернулась в Квебек, провела там две зимы.
Анн Голон никогда не переставала писать. В 1978-м она устроила за свой счет большой праздник в Париже по случаю «совершеннолетия» Анжелики (оно наступило спустя двадцать один год со дня выхода во Франции первого романа), но мероприятие не удостоилось внимания журналистов и вообще кого-то из важных лиц.
Последующие годы были очень тяжелыми: из-за кабального контракта суммы, которые ей выплачивало издательство, стремительно уменьшались, книги исчезали из книжных магазинов. Это происходило с ведома издателя, который утверждал, что никого больше не интересуют романы про Анжелику, книги не продаются и за границей. Полное вранье! В 1995 году только в России было продано более 16 000 000 экземпляров.
Помимо денег маму лишили авторских прав, ее тексты были в значительной степени урезаны, но это еще не самое худшее. Издатели продали русским авторам право писать продолжение Анжелики. Так что маме, как и ее героине, пришлось бороться за справедливость.
Судебная тяжба с громадным издательским домом длилась двенадцать лет и в 2004 году закончилась маминой победой. Она тогда говорила: «Со многими авторами ужасно обращаются. Многих обманывают, ими манипулируют без их ведома. Как только вы это осознаете, вам придется бороться». Я также участвовала в судах, помогала маме во всем. Справедливость восторжествовала, когда министр культуры Фредерик Миттеран вручил ей орден Искусств и литературы.
Когда конфликт с издательством был исчерпан, мама взялась переписывать все тринадцать романов об Анжелике, по рукописным материалам восстанавливала куски, безжалостно вымаранные редакторами.
Она не собиралась бросать работу над романами, объясняла это любовью к созданной ею героине: «Она меня сопровождает повсюду. Это та, кого я хорошо знаю. Друг. Не думаю, что Анжелика сильно похожа на меня. Но разумеется, мы ладим. Я бы не смогла прожить так долго с кем-то, кто бы мне не подходил». К сожалению, работу над последним томом «Анжелика и королевство Франция» мама так и не успела завершить.
С 2006 года во Франции выходят только полные и отредактированные версии романа о маркизе ангелов, а в ноябре 2021-го вышло специальное издание, посвященное столетию Анн Голон, в которое также вошли редкие архивные фотографии моих родителей. Книги по-прежнему пользуются успехом у читателей от двенадцати лет до ста.
— Мы встречаемся в будущем музее Анжелики в Версале. Как скоро он откроется?
— Это у меня возникла идея создать такой музей. У моей матери не осталось квартиры или дома, где можно было бы хранить ее книги, архивы, рукописи, сувениры. Вместе с сестрой мы перевезли ее вещи из квартиры, которую мама длительное время снимала в Лозанне, в арендованное нами помещение в Версале.
Я мечтала, чтобы хотя бы часть этих сокровищ была доступна людям, которым интересно мамино творчество, чтобы не все пылилось в кладовых. Нам посчастливилось найти такое место, где мы можем принимать читателей и журналистов. Надеюсь, что смогу осуществить задуманное — открыть музей Анн Голон и Анжелики. Но нам необходима помощь меценатов и государства, чтобы приобрести помещение для музея в Версале, и сделать то же самое в Швейцарии, где мама написала большую часть «Анжелики». Также рассматривается возможность открытия музея, посвященного Анжелике и ее автору, в России.
— Кто сегодня занимается сохранением литературного наследия вашей мамы?
— Я вместе с братьями и сестрой. Моя миссия — увековечить память об Анн Голон, сохранить ее произведения и представить их новым читателям. Мне бы также хотелось увековечить память нашего отца, выдающегося художника Сержа Голона — Всеволода Сергеевича Голубинова. Выставку его работ планируется открыть в Москве в 2023 году.
Мы заключили договор об издании полной и неопубликованной версии романов об Анжелике на русском языке. Во Франции идет работа над новой, третьей экранизацией романов — это будет сериал. А еще я пишу биографию Анн и Сержа Голон и очень надеюсь, что смогу исполнить желание моей мамы — завершить последнюю книгу об Анжелике, над которой она работала.