Это мировая война веры и неверия
Эту войну называют религиозной, но в подлинном смысле это не будет религиозной войной.
Потому что в религиозных войнах, какими мы их знаем, воевали религии или чаще их искажения - крест и полумесяц, христианские конфессии друг с другом, течения ислама друг с другом, буддисты и язычки и так далее.
Война, которая вспыхивает снова на Святой Земле - это мировая война веры и неверия.
Война тотального западного безбожия, богоборчества и сатанобожия с религией.
Пока это ещё не так. Но так будет.
Пока это ещё просто безбожный выход из глубин ада страшной силы наружу - с обеих сторон. Пока это бал сатаны.
Поднесённой спичкой этой войны стал теракт радикалов, то есть людей религиозно-поврежденных или вовсе неверующих, но разливался бензин почти век - от растущего столкновения религиозности и безбожия.
Дело не только в земле. Дело в духе.
И в дальнейшем эта бойня выльется в конфликт именно веры с неверием.
Веры и подлинных человеческих ценностей (семья, духовное здоровье, дети, жертвенность, служение, почитание старших, чёткое понимание что добро, что зло, что правда, что ложь, и поклонение не себе, а Тому, Кто выше тебя: Богу) - с неверием, отрицающим Бога, а следом и все перечисленное.
От этой мировой битвы никто не уйдет. Всех коснется, перед каждым встанет вопрос: а ты с кем. С Ним? Или против?
И третьего варианта не будет.
У России в этой бойне есть три союзника: Христос, армия и флот. Сначала Христос, потом армия и флот.
Ответить на этот мировой тектонический сдвиг, который сейчас происходит, можно в первую очередь тем, что накрепко врасти в свою культуру и идентичность.
Без Христа это сделать будет невозможно. А с Христом это произойдёт само собой.
И Россию с Христом будет не сломить и не обмануть.
Потому что это Россия, бережно хранящая свои святыни и традиции и не позволяющая обидеть то, что свято и дорого иным культурам и традициям.
Россия с Христом - это Россия, растящая детей, защищающая женщин, умеющая служить, созидать, строить, развиваться и воевать, когда приходит час.
Это Россия героев и святых, колокольного перезвона и заполненных храмов хотя бы по воскресеньям и праздникам. Это Россия сильных. Это Россия подлинной радости. Это Россия мирная и умиряющая соседей. Это Россия вечная.
И такая Россия устоит - и потому что Господь своих никогда не выдаст, никогда не посрамит, всегда защитит и даст Своим победу; и потому что в культуру и традицию такой России будут хотеть врастать все: и мигранты, и и иноверные, и весь остальной мир.
А Россия, типа, «светская», что равно безбожная, а значит богоборческая - никому - ни себе самой, ни миру - не будет ни нужна, ни интересна. Ее, ослабевшую в секуляризме, просто сметут иноплеменные, как они сметают сейчас Запад.
Поразтельно, как промыслительно Господь устроил именно сейчас Крестный ход с Годеновским Крестом по всей стране - посмотрите наши репортажи обо всей «вертикальной части пути» - от Мурманска до Севастополя, и о той его «горизонтальной части» - от Бреста до Владивостока, что идет прямо сейчас: Брест, Минск, Тула. Всюду к Кресту текут километровые реки людей.
Молится страна.
Тем преступнее, что все чаще обнаруживается и стеснение Креста - он исчезает с госсимволов, афиш, плакатов с изображением Церквей.
А у нас кроме Креста, на самом-то деле, другой защиты нет.
Те, кто срывают Его с России, - они не видят и не знают своей (а, может, она и не их) страны, которая стоит сейчас пред Крестом на коленях; они совершают настоящую диверсию, лишая страны защиты и ходатайства Божия, они обрекают самих себя на страшное обещание Бога: «Кто Меня постыдится, того и Я постыжусь»; и они совершенно вслепую не чуят, что мир входит в последнюю битву: веры и неверия.
Больше того, сам факт исчезновения крестов из русского публичного поля - это ещё один фронт все той же мировой войны веры и неверия. Она и так может идти.
Это война будет долгой, она будет страшной, она будет идти до последнего дня мира, но исход ее будет в той же фразе, которую сказал умирая богоборец император-Юстиниан: «Ты победили, Галилеянин».
И сказана эта фраза будет врагами Креста Господня.