Главный соперник Лукашенко на выборах: вождя должен сменить менеджер

В августе Белоруссия будет выбирать президента. Ну как выбирать: с 1994 года выбор у нее один. Бессменный Александр Лукашенко лихо расчистил вокруг все политические поля. Но сегодня вызов ему готовы бросить не только площадные смутьяны и клиенты западных НКО, но люди, еще вчера бывшие «столпами» общества. Один из них – респектабельный банкир, до недавнего времени – глава «Белгазпромбанка» Виктор Бабарико. Виктор Бабарико. Источник: Facebook

Справка «365NEWS»: «56-летний Виктор Дмитриевич Бабарико политикой до недавнего времени не увлекался. Закончил мехмат Белорусского госуниверситета и Академию управления при кабинете министров Беларуси. Надо сказать, что строптивым он был с молодости. В Университете его исключили из комсомола за независимый нрав.  

Работал в НПО порошковой металлургии. С 1995 года начал трудится в банковской системе Белоруссии (банк «Олимп»). В 2000 году возгласил ОАО «Белгазпромбанк». 

Учредитель Международного благотворительного фонда помощи детям «Шанс», который возглавляла его супруга Марина. С женой они прожили 30 лет, оба страстно увлекались дайвингом. Это привело к трагедии. В 2017-м году на Мадейре Марина утонула во время погружения.

Двое детей Бабарико – уже взрослые люди. Сын Эдуард создал краунфандинговую площадку «Улей» и стал автором проекта Molamola. Дочь, так же, как и отец, посвятила себя банковской сфере. Работала в Лондоне, сейчас перебралась в Австралию.

Сам Бабарико имеет почетное звание «Меценат культуры Беларуси», а также благодарность министра культуры республики «за многолетнюю финансовую поддержку проектов, направленных на развитие национальной культуры Беларуси». С его помощью в Белоруссию были были возвращены работы Шагала, Сутина и других всемирно известных белорусских художников». 

— Виктор Дмитриевич, вы человек вполне состоявшийся и состоятельный. Почему вы приняли решение идти в президенты? Зачем вам это нужно?

— Я отвечу хорошо известной россиянам цитатой: «За державу обидно». Мне кажется, что ситуация, в которой оказалась сейчас Беларусь, находится на грани утраты суверенитета. Причина в первую очередь в экономической ситуации в стране. А последней каплей стало отношение руководства страны к белорусам в рамках пандемии COVID-19. Я считаю, что это абсолютно неприемлемая история. Пренебрежение интересами народа и является для меня основным спусковым крючком для принятия этого решения. 

— Вы считаете, что действия Лукашенко в отношении эпидемии были неверными?

— Существует только два варианта поведения в условиях эпидемии. Это либо жесткая изоляция, полный карантин, либо «шведская модель». Швеция у себя ввела достаточно мягкие, но все же ограничения. А основное внимание уделили «группе риска», людям 65+. Весь мир выбирает один из двух этих вариантов. Но Беларусь выбрала свой уникальный путь: просто «не замечать» эпидемию. Очевидно, что это неправильно.     

— Если Белоруссия проголосует за вас, не получится ли так, что она поменяет «шило на мыло»? Чем вы лучше Лукашенко? Вы уверены, что сможете руководить страной лучше, чем он? 

— Я не считаю, что, выбрав меня, Беларусь поменяет шило на мыло. Я уверен, что категорически отличаюсь от Александра Григорьевича и в силу своего опыта, и понимания того, как правильно строить страну. Наша система власти построена на «вождизме». Это когда лидер вникает во все, начиная от сельского хозяйства и заканчивая IT-технологиями. Он является носителем всего знания. Это очень дискуссионная модель управления страной. 

У меня отношение к руководителю государства как к менеджеру. Задача менеджера – строить систему, выбирать очень умных и умных людей и, как говорил один ваш соотечественник, «не мешать умным людям работать».

— У вас в команде есть такие умные люди?

— Я уверен, что в Беларуси даже сейчас в правительстве достаточно умных людей. Просто запрос сейчас существует не на ум и инициативу, а на исполнительность. Я знаю очень многих людей, которые сейчас находятся во власти, и при этом достаточно умны. Стоит только предъявить запрос на их ум, и они замечательным образом с этим справятся. Потому что даже сейчас в рамках выхода из кризисного положения были предложения Совета Министров, с которыми я на 80% согласен. Но они просто не были приняты.  

— Вы не состояли в рядах оппозиции. Критическое отношение к существующей системе не мешало вам быть полностью в нее встроенным. Вы возглавляли «Белгазпромбанк» и в целом неплохо себя чувствовали при режиме Лукашенко. Почему же вы сейчас идете против него? 

— Странно слышать, что я являюсь «частью системы». 9 миллионов человек живут в этой стране. Вы считаете, они все должны быть в оппозиции? Я не являюсь частью системы, потому что я никогда не работал в госструктурах. Посмотрите мои статьи, и вы увидите, что моя позиция давно расходится с позицией действующей власти.

— В каких реформах нуждается Белоруссия в первую очередь?

— На стратегическом уровне необходимо, во-первых, возвращение в Беларусь законов эволюции, то есть отмена несменяемости президента, возвращение принципа двух сроков. Это нужно сделать обязательно. То есть нужна конституционная реформа. Далее. Нужно реальное разделение властей, которого сегодня нет. Третье. Изменить запрос власти от «делай, что я сказал», на инициативу и развитие индивидуальных способностей. Это три структурные реформы, которые нужно сделать и благодаря которым страна получит новый толчок к развитию.

— Есть версия, что недовольство Лукашенко со стороны Москвы происходит от того, что он идет против интересов российской крупной буржуазии, которая хотела бы получить в собственность какие-то белорусские активы. Как вы к ней относитесь?

— Я к конспирологическим версиям отношусь чрезвычайно скептически. Я не вижу примеров, когда Россия вела бы так себя по отношению к другим странам. И не вижу оснований, чтобы РФ так себя вела по отношению к Беларуси. Тем более не вижу в Беларуси желания, чтобы так произошло. Это дело РФ, если у вас такие версии ходят.     

— Что вы сделаете, оказавшись на посту президента Белоруссии? Назовите три первых ваших шага. 

— Первый шаг – это раскрытие всей правды об эпидемиологической ситуации, в которой мы находимся, и принятие всех необходимых мер правильного реагирования на нее. 

Второй шаг – это понимание того, что удар, который нанес коронавирус по экономике, это удар неожиданный, чрезвычайный. Нам необходим комплекс мер по поддержке собственной экономики. Эти меры должны быть действенными и затрагивать все отрасли, в первую очередь – негосударственный сектор экономики, малые и средние предприятия, а не только крупные. Меры, наверно, должны предусматривать в том числе и монетарную поддержку. В какой мере, надо будет смотреть. Потому что сейчас правдивых цифр о состоянии экономики не знает никто, кроме одного кандидата. Эти меры должны распространиться и на 2021 год. Потому что для выхода из кризиса недостаточно 4-6 месяцев, для этого нужен год-полтора.

Третья история – это посмотреть структуру и качество правительства, сформировать правильный кабинет. И дальше, как я уже сказал, не мешать людям работать.

— Ваше отношение к Союзному государству и интеграции с Россией? Что вы намерены делать с этим проектом?

— Я думаю, что и вы, и ваши читатели ту самую «31-ю дорожную карту» по интеграции РФ и Беларуси в глаза не видели. Поэтому сначала надо понять, что содержится в этих документах. Я считаю, что позиция по любой интеграции и любому союзу должна содержать две очень важные вещи. 

Эта интеграция либо не должна затрагивать суверенитет государств. Либо затрагивать его в равной пропорции, в равной степени. И вторая история – все союзы должны быть взаимовыгодными. Поэтому, если документы нашего союзного государства, которые разработаны и готовы к подписанию и частично уже подписаны, соответствуют этим критериям, то нет смысла их пересматривать. Если не соответствуют – то их надо приводить в порядок.

— Как вы относитесь к идее вести единую валюту Союзного государства?

— Если это экономически целесообразно, то почему бы и нет. В этом отношении хороший пример – монетарная политика Евросоюза с евро. Я вообще считаю, что мультивалютность – это экономически неэффективная история. В обозримой перспективе количество валют будет уменьшаться.

— После вашего избрания признаете ли вы независимость Абхазии и Южной Осетии и Крым в составе России?

— В Беларуси действует следующий принцип. Есть часть законодательных актов, где превалируют международные законы, и есть другая часть, где приоритетно локальное законодательство. Я не уверен, что позиция Беларуси в этом вопросе определяется исключительно местным законодательством. Скорее всего, она должна учитывать международное законодательство. С этим вопросом надо разбираться. У меня на этот вопрос сейчас нет ответа, потому что я не обладаю полнотой информации. Кроме взаимоотношений с РФ, Беларусь связана огромным количеством международных соглашений, в том числе в рамках ОДКБ. То есть надо иметь полную картину, чтобы решить, какая позиция правильная. 

— Какую позицию при вас будет занимать Белоруссия в отношении конфликта на Донбассе? 

— Ответ аналогичный. Надо изучать международное право и его действие в нашей республике. Но я за Беларусь в качестве примиряющей стороны в любом конфликте, в котором мы можем помочь найти компромиссное решение.

— Как вы будете выстраивать отношения с Киевом? 

— Как и с Москвой, Вашингтоном, Пекином. Как и со всеми государствами-партнерами. Я не буду здесь оригинален, я считаю справедливой фразу одного из британских премьеров: «У Англии нет постоянных союзников и вечных врагов, есть постоянные интересы».

  — Какие силы за вами стоят и вас поддерживают? Кое-кто считает вас тайным ставленником Москвы или ее бизнес-кругов, другие – агентом влияния Запада. 

  — Поскольку я работал в «Белгазпромбанке», то «рука Москвы» не была бы сильно тайной, если бы это было правдой. Аналогично и с Западом. За мной стоит белорусский народ. За мной стоит белорусский бизнес. И меня очень обижает и расстраивает, что в праве выбирать своего президента белорусам почему-то отказывают. Все почему-то считают, что президента Беларуси выберут не белорусы. А я считаю, что его выбирают именно белорусы. 

— Вы сами финансируете свою кампанию? 

— К сожалению, белорусское законодательство построено таким образом, что на всю кампанию, на все три месяца выделается сумма, эквивалентная ста тысячам долларов. Причем есть ограничения на отдельно взятый взнос. Для физического лица это около 250 долларов, а для юридического лица – 600 долларов. А потом еще отчеты надо писать. Я, наверно, еще года два после выборов буду писать отчеты. Поэтому всю кампанию мы финансируем из семейного бюджета.        

— Представим себе следующий после выборов день. Ваша команда вела параллельный подсчет голосов. Объявлена победа Лукашенко, у вас полтора-два процента. А ваши данные показывают вашу победу или второй тур. Ваши действия в этом случае?

— Моя позиция очень проста. Я не верю, что выбор народа может быть сфальсифицирован. Я допускаю, что 71% можно превратить в 90%, но я не верю, что из 2% можно нарисовать 90%. Поэтому я абсолютно уверен, что если выборы, которые мы проведем, покажут, что наша победа получена с электоральным большинством, такие выборы сфальсифицировать невозможно. Иначе получится, что «у народа украдут президента» (где-то я слышал эту фразу и она мне запомнилась). Как поведет себя народ, если у него украдут президента? С такой ситуацией Беларусь еще не сталкивалась и, дай Бог, не столкнется.

— То есть вы уверены, что если вы реально победите, то они не смогут сфальсифицировать и объявить о победе Лукашенко?

— Если у меня будет больше 50% — то вариантов просто нет. В крайнем случае, это будет второй тур. Мы понимаем, как сделать так, чтобы эти выборы были прозрачными. Наш девиз очень простой: мы за честные выборы. В воскресенье мы выпустили декларацию о честных выборах. Мы попросили присоединиться всех кандидатов в президенты. Мы верим, что если нас поддержат граждане Беларуси, то вариантов там практически нет.

— Вас же еще даже не зарегистрировали кандидатом? 

— Да. Сейчас идет этап сбора ста тысяч подписей для выдвижения в кандидаты в президенты.

 — А если вас не зарегистрируют? 

— Для того, чтобы не зарегистрировали, нужно допустить нарушения. Мы знаем, какие это нарушения. Мы тщательнейшим образом выверяем наши документы. Если вдруг окажется, что что-то не так, ЦИК будет вынуждена нам показать, где мы ошиблись. Мы планируем набрать не сто тысяч подписей, а как минимум тысяч 300-400. А вообще цель поставлена – миллион. Поэтому, думаю, шансы нас не зарегистрировать стремятся к нулю.

— Способны ли вы призвать народ выйти на улицы?

— Я не сторонник никакого кровавого протеста. Но точно могу сказать: если люди выйдут на улицы, то я буду вместе с ними.

— Вариант «кровавого протеста» вычеркиваем. А сценарий «бархатной революции» вы не исключаете?   

— Я думаю, если у нас будет электоральное большинство, то в Беларуси очень легко случится та самая «бархатная революция», когда всем станет очевидна наша победа. И поэтому не понадобится никаких силовых и кровавых действий. Просто произойдет законная передача власти. 

— Лукашенко довольно жестко ведет себя с оппонентами. Вы ощущаете давление со стороны действующей власти? 

— Мы ощущаем нарушения избирательного законодательства. Мы уже сегодня подали заявление в ЦИК о многочисленных нарушениях, допущенных как отдельными кандидатами, так и органами власти в рамках этой кампании. Кроме циничного использования административного ресурса и провокаций, пока силового давления и угроз ни я, ни члены моей команды не ощущаем. 

— В случае вашего проигрыша опасаетесь ли вы мести со стороны Лукашенко? Сможете ли остаться в Беларуси?

  — Я уверен, что белорусский народ не может проиграть выборы. Если у народа есть запрос на меня как на человека и на мою программу, а я уверен в этом, то проигрыша быть не может.