«Нельзя же их просто кинуть». Эксперт о том, что России нужно от Венесуэлы

Президент Венесуэлы Николас Мадуро прилетел в столицу России поздно вечером 3 октября. В программе визита — переговоры с Владимиром Путиным на полях международного форума «Российская энергетическая неделя». Венесуэла — крупнейшая нефтедобывающая страна в мире, и сторонам есть что обсудить. Впрочем, едва ли Мадуро отправился бы за океан только для разговора о судьбах мировой энергетики. Сейчас его куда больше должна волновать собственная судьба: оппозиция не оставляет попыток сместить президента, чей рейтинг в условиях тяжелейшего экономического кризиса упал до 20-25%. Задача Мадуро — добиться хоть какой-то устойчивости своей экономики, и здесь очень пригодится реструктуризация долга перед РФ — 2,8 млрд долларов, которые надо было бы вернуть в октябре. И судя по официальным заявлениям Минфина, Москва готова пойти навстречу Каракасу.

Ситуацию для АиФ.ru прокомментировал председатель президиума Российского Совета по внешней и оборонной политике, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов.

Виталий Цепляев, АиФ.ru: Федор Александрович, Мадуро, мягко говоря, политик неоднозначный — почему мы дружим?

Фёдор Лукьянов: Мы дружим с ним постольку, поскольку он является текущей земной инкарнацией безвременно почившего президента Венесуэлы Уго Чавеса. А теплые отношения России с Венесуэлой начались тогда, когда Чавес стал превращать свою страну в региональную державу, лидера левого течения в Латинской Америке и некую антитезу США. В 2000-е годы это выглядело ярко, мощно и заразительно, в том же русле тогда шли и другие страны континента — Бразилия, Аргентина, Эквадор, Чили, где к власти пришли левоориентированные лидеры.

Но нынешний президент Венесуэлы, сменивший Чавеса в 2013 году, конечно же, далеко не Чавес. Не обладая харизмой предшественника, он лишь пытается вести страну тем же курсом. Но поскольку экономическая ситуация изменилась, ему приходится очень тяжело. Падение цен на нефть ударило по Венесуэле самым страшным образом, и бедный Мадуро мечется, едва успевая отбиваться от ударов оппозиции. Вдобавок политический маятник в Латинской Америке качнулся в другую сторону, и сегодня Венесуэла со своими левыми идеями оказалась в противофазе с другими государствами региона.

— Но Россия с ней по-прежнему на одной — по крайней мере, антиамериканской волне? Мы в таком партнере заинтересованы?

— Здесь не всё так однозначно. Когда у Венесуэлы были большие нефтяные деньги, она была для нас привлекательным партнером. Каракас покупал у РФ много оружия, наши нефтяники участвовали там в разработке крупных энергетических проектов. Сегодня Венесуэла уже не может быть крупным клиентом нашего ВПК. Совместные энергетические проекты продолжаются, но и их перспективы в условиях низких цен на углеводороды не очевидны. А главное, непонятны перспективы самого режима Мадуро. Нет никаких гарантий того, что после возможной смены власти в Венесуэле Россия сохранит там свои вложения и сможет отстаивать свои интересы. С другой стороны, нельзя же просто взять и бросить партнера. Поэтому мы так или иначе поддерживаем Мадуро, хотя он в нас заинтересован сейчас гораздо больше, чем мы в нем.

— При Чавесе российские стратегические бомбардировщики летали в Венесуэлу, где их радостно принимали. Учитывая наш затяжной конфликт с Вашингтоном, Москве ведь по-прежнему не помешает иметь такой форпост в «южном подбрюшье» США?

— Стратегические бомбардировщики и так могут долететь куда угодно, для этого Венесуэла особенно не нужна. Укрепляться там в каком-то военном плане, на мой взгляд — пустая трата денег: очень далеко и дорого. Да и какая цель этого — показать американцам фигу с соседней с ними территории? Мне кажется, эта не очень весомая цель. В конце концов, наши отношения со Штатами регулируются прежде всего за счет ядерного паритета, а для этого, собственно, Венесуэла не нужна.

— Сыграть роль Кубы времен Карибского кризиса она разве не может? В качестве резервного плацдарма для размещения российского ядерного оружия...

— Это было бы сейчас совершенно бессмысленно. Кстати, даже в советские времена, когда снимали Хрущева, одним из пунктов обвинений в его адрес было как раз то, что он вел себя слишком авантюристически, поставил мир на грань ядерной катастрофы. Но сегодня-то вообще другая ситуация — какого лешего нам посылать ракеты под бок Америке? К тому же противостояние с США у нас в гораздо большей степени носит экономический, а не военный характер. А здесь Венесуэла совсем не может рассматриваться как наш актив.

Но Россия продолжает сотрудничать с Каракасом и даже идет на какие-то жесты, обсуждая реструктуризацию венесуэльского долга. Это правильно: нельзя вести себя так, как Россия в 90-е, когда она просто взяла и кинула всех друзей Советского Союза. Это был невероятно плохой опыт и с точки зрения репутации государства, и с точки зрения утраты возможностей для сотрудничества, которые нам потом пришлось долго и мучительно восстанавливать. Если у нас есть отношения с Венесуэлой, их надо поддерживать. Только не надо считать, что это некий приоритет.

— А для самого Мадуро сотрудничество с Россией — безусловный приоритет?

— Разумеется. Выгодным партнером для Венесуэлы мог бы стать, конечно, еще и Китай, но этому может помешать исключительный прагматизм китайцев. Думаю, они будут очень осторожны в плане сотрудничества с Мадуро, не видя в нем для себя особых выгод.