Инновационная хирургия. Врач рассказал о персонализации травматологии

Зима в России — самое напряженное время для врачей-травматологов: около 36% всех травм, фиксируемых в течение года, приходятся на зиму, сообщается на сайте Министерства здравоохранения РФ. Статистику делают переломы, вывихи, разрывы связок, полученные из-за падений в гололедицу. Чтобы человек успешно восстановился после таких травм, по словам врача Георгия Камушадзе, ему необходимо оказать оперативную помощь по оптимальному протоколу.

На счету специалиста, ставшего в 2024 году обладателем всероссийской национальной премии «Лучшие таланты» в номинации «За вклад в развитие травматологии-ортопедии», множество операций в крупных медучреждениях Москвы. На основе своей больничной практики Камушадзе написал монографию «Клинические пути в травматологии для сокращения времени лечения и улучшения исходов», в которой описываются современные подходы к лечению травм опорно-двигательного аппарата. В интервью он рассказал о том, почему безотлагательное хирургическое вмешательство в травматологии — половина успеха, чем хороши имплантаты из сплавов с эффектом памяти и зачем поднимать пациентов на ноги уже через день после операции.

— В своей монографии вы описываете подходы к работе, которые помогают врачам-травматологам добиваться быстрого и полного выздоровления пациентов. Одна из необходимых составляющих успеха, по вашему мнению, — ранняя и точная диагностика. Как вы и ваши коллеги добиваетесь этого на практике?

— Расскажу на примере своей работы в Городской клинической больнице имени Буянова. Это крупнейшая больница скорой помощи в Южном округе Москвы, куда привозят экстренных пациентов, в том числе с травмами в результате ДТП и других происшествий. Для ранней диагностики таких пациентов прежде всего необходимо полное обследование с участием узкопрофильных специалистов: травматологов, анестезиологов-реаниматологов, рентгенологов, специалистов по лучевой диагностике, в некоторых случаях — нейрохирургов и пластических хирургов. Работа такой междисциплинарной команды помогает учесть все детали состояния пациента. Другое важное условие своевременной и успешной диагностики — техническое оснащение. Например, когда привозят пациента с изолированным переломом, то есть повреждением одной кости без вовлечения других структур, ему делается рентгенография и, в идеале, обследование на КТ-аппарате, которое позволяет увидеть полную картину перелома в 3D. Если же у пациента политравма, то есть пострадали сразу несколько органов или систем, ему необходимы и МРТ, и КТ, и УЗИ.

— Другим ключевым элементом успешного лечения вы называете раннюю, то есть самое позднее через двое суток после поступления пациента, операцию. Знаю, что лично вам во время ночных дежурств приходилось проводить до пяти операций. Чем вызвана такая срочность?

— Дело в том, что при многих травмах отсрочка операции осложняет терапию и замедляет восстановление. Хуже срастаются переломы, возможны отеки мягких тканей, которые грозят гнойными осложнениями. Например, в отделениях травматологии всегда много пациентов с переломом шейки бедра, зимой особенно, а классический пример такого пациента — женщина старше 60 лет. В таких случаях нужно оперировать экстренно: в области бедра находятся важные сосуды, которые могут быть повреждены отломками, а это ведет к риску осложнений и долгой реабилитации, особенно у пожилых людей. Кроме того, для пациента в возрасте опасна долгая неподвижность, от этого страдают все системы организма, появляются пролежни, может быть пневмония. Конечно же, мы стремимся этого избежать.

— Современная хирургия развивается в направлении малоинвазивных вмешательств, когда врач ограничивается небольшим разрезами. Вам в вашей практике не раз приходилось выполнять подобные операции, например остеосинтез. Почему это так важно?

— Малоинвазивные операции позволяют свести травмирование тканей к минимуму и способствуют скорейшему восстановлению. Благодаря тому, что пациент теряет меньше крови, реабилитацию можно начинать уже на следующий день. Мне в моей практике не раз приходилось выполнять или ассистировать в операциях по поводу переломов длинной трубчатой кости, например, плечевой или бедренной. В таких случаях прибегают к остеосинтезу — операции, при которой кости соединяются и фиксируются с помощью пластин, штифтов, спиц и других приспособлений. Если при

традиционном вмешательстве устанавливают пластину, то малоинвазивная операция — это остеосинтез кости штифтом. Пластину накладывают на кость снаружи, и разрез идет практически на всю длину пластины, которую фиксируют винтами к кости. Штифт вставляется в костный канал внутри кости, и для его ввода в канал достаточно небольшого разреза. Естественно, чем меньше разрез, тем меньше повреждений окружающих тканей. Это усложняет работу для хирурга, но лучше для будущей реабилитации пациента.

— Малоинвазивная хирургия в травматологии тесно связана с применением инновационных материалов, из которых изготавливаются имплантаты. Современные имплантаты умеют «подстраиваться» под пациента, позволяя персонализировать лечебный процесс. Расскажите, что это за материалы.

— Самыми передовыми считаются сегодня металлические сплавы с памятью формы, такие как никелид титана, или нитинол. Имплантаты из таких сплавов способны не просто фиксировать, но активно корректировать свое положение на месте, адаптируясь к анатомии пациента и не травмируя окружающие ткани. Кроме того, нитинол демонстрирует исключительную биосовместимость и коррозионную стойкость, что минимизирует риск осложнений и обеспечивает долгосрочную стабильность имплантата. Можно сказать, скобы из нитинола произвели революцию в малоинвазивном остеосинтезе, в частности при переломах длинных трубчатых костей.

— В качестве условий благополучного выздоровления вы также выделяете раннюю активизацию и интенсивную реабилитацию. Как это выглядит на практике?

— Реабилитация может начинаться через день после операции, когда пациент достаточно отошел от последствий анестезии, чтобы не потерять равновесие и не упасть. На этом этапе к травматологу, который ведет мониторинг состояния опорно-двигательного аппарата, подключается реабилитолог, от которого зависит достижение оптимальных результатов. В современной травматологии применяются

протоколы ранней мобилизации: быстрое возвращение к активности помогает ослабить стресс для организма, снизить риск послеоперационных осложнений и в конечном счете добиться для пациента повышения качества жизни. На этапе реабилитации также может потребоваться участие физиотерапевта и психолога. Как видите, и здесь необходимо согласованное взаимодействие специалистов различных профилей.

— Какие способы оптимизации и модернизации травматологии вы как эксперт считаете наиболее вероятными в ближайшем будущем?

— Я вижу несколько направлений работы. Во-первых, преодоление организационной инертности медицинских учреждений ради улучшения командной работы и более оперативного внедрения передовых протоколов лечения. Для травматологии, где скорость и точность оказания помощи играют ключевую роль, умение адаптироваться к изменениям крайне необходимо. Вторым важным моментом я бы назвал движение в сторону инновационных технологий. Уверен, что в скором будущем нас ожидает широкое внедрение методов 3D-печати, которая позволит создавать сложные имплантаты из инновационных материалов с заданными параметрами. Наконец, мы видим все большую персонализацию лечения. Следуя протоколам, нужно уметь в случае необходимости отойти от заданной схемы, если этого требуют интересы конкретного пациента, прибегнуть к альтернативным способам лечения или дополнительным диагностическим процедурам. Травматология становится глубоко персонализированной, и в будущем мы сможем добиться индивидуализации терапии, к которой только приближаемся.