«Проклятие» Рукавишникова. История самого «аварийного» космонавта СССР
Актер, поэт, бард и журналист Юрий Визбор, сыгравший Бормана в легендарном фильме «Семнадцать мгновений весны», посвятил немало песен людям героических профессий — морякам, альпинистам, космонавтам.
«Нам бы выпить перед стартом»
Были за авторством Визбора и такие произведения, которые на официальных мероприятиях исполнять было не принято. Например, была песня «Нам бы выпить перед стартом», где герои-космонавты на разных этапах полета страдают без спиртного. Были в песне такие слова:
Но за малым остановка:
Предстоит как раз стыковка,
И приходит тут на память Рукавишников Н. Н.
Визбор был хорошо знаком с покорителями космоса, и о приключениях «Рукавишникова Н. Н.» знал такие подробности, которые в ту пору не были доступны широкой публике.
В историю советской космонавтики Николай Рукавишников вошел как «космонавт, которого не принимают орбитальные станции». Его биография была полна приключений, в которых ему приходилось выбираться из смертельно опасных ситуаций.
Из инженеров — в покорители космоса
Он родился в 1932 году в Томске, откуда затем переехал в Москву. В 1951 году поступил в МИФИ на факультет электронных вычислительных устройств и средств автоматики.
Инженер-физик со специальностью «Диэлектрики и полупроводники» оказался востребован на переднем крае советских высоких технологий: в космонавтике.
В 1959 году он начал работать в ОКБ-1 Сергея Королева в качестве инженера в отделе разработки автоматического управления и аппаратуры межпланетных станций.
В начале 1960-х Рукавишников стал заниматься пилотируемыми кораблями. После первых успешных полетов Сергей Королев задумался над тем, чтобы в космос отправились и инженеры. Шеф советских космонавтов Николай Каманин был против гражданских на орбите, но Королев все-таки добился включения в списки кандидатов молодых специалистов из ОКБ-1.
Готов умереть за Луну
Рукавишников был в числе претендентов, но не прошел медкомиссию. Но он проявил упрямство, через некоторое время добившись своего. Причем включили инженера в проект «Зонд» — пилотируемый облет Луны.
Несмотря на то, что в беспилотном варианте удалось совершить лишь один успешный полет от начала до конца, советские космонавты рвались в бой, чтобы опередить американцев. В Политбюро ЦК КПСС было написано письмо с просьбой разрешить полет. При этом космонавты писали, что сознают риск и готовы пожертвовать жизнью. Среди тех, кто подписал бумагу, был и Николай Рукавишников.
«Салют» не принимает
Однако советское руководство сочло, что такой полет слишком уж похож на блеф. Полет не состоялся, «лунную гонку» выиграли американцы, а советские проект покорения спутника Земли закрыли.
Рукавишников без дела не остался — теперь он готовился к полету на первую в мире орбитальную станцию «Салют-1». Его включили в экипаж с опытнейшими Владимиром Шаталовым и Алексеем Елисеевым, у которых за плечами было по два космических полета. Корабль «Союз-10» стартовал к станции «Салют-1» 23 апреля 1971 года. 24 апреля аппарат состыковался со станцией.
Но стыковка прошла нештатно, полного соединения не произошло. Больше того, оказалось, что и расстыковка является проблематичным делом. Существовал серьезный риск потери станции, и, что еще хуже, угроза для возможности возвращения космонавтов на Землю.
Но в итоге обошлось, и «Союз-10» успешно приземлился. Официально было объявлено, что полет являлся испытательным, и переход на борт станции и не планировался.
Испытатели для проекта «Союз — Аполлон»
Рукавишникова перевели в состав третьей экспедиции на «Салют-1». Но она не состоялась — при возвращении с орбиты погиб экипаж «Союза-11» в составе Георгия Добровольского, Владислава Волкова и Виктора Пацаева, который успешно отработал на борту станции месяц.
Не попавшего на «Салют-1» инженера перевели на программу ЭПАС — так назвался проект совместного советско-американского полета.
В декабре 1974 года Николай Рукавишников вместе с Анатолием Филипченко отправился в космос на «Союзе-16». В задачу экипажа входила проверка систем, необходимых для стыковки советского корабля с американским «Аполлоном». Полет прошел успешно, но, разумеется, остался в тени непосредственно советско-американской стыковки на орбите.
Двигатель вышел из строя
Рукавишников, чей профессионализм не вызывал сомнений, был включен в программу «Интеркосмос», в рамках которой совершались совместные полеты с представителями соцстран. На «Союзе-33» ему предстояло слетать на станцию «Салют-6» с болгарином Георгием Ивановым. Николай Рукавишников стал первым гражданским инженером, назначенным командиром корабля.
Старт состоялся 10 апреля 1979 года и прошел вполне успешно. Все шло нормально, приближалась стыковка со станцией «Салют-6». Сближение с «Салютом-6» проходило с превышением расчетной скорости. Ее необходимо было погасить сообщением кораблю тормозного импульса, согласно сделанным расчетам, длительностью 6 секунд.
Но двигатель сработал нештатно, «Союз-33» дернулся, произошла потеря стабилизации, и автоматика дала команду на отключение двигателя.
Когда разобрались в случившемся, то стало ясно, что произошел редчайший случай в практической космонавтике: прожиг боковой стенки камеры сгорания. Ничего подобного тому, что случилось с «Союзом-33», ранее не происходило не только в космосе, но и на многочисленных испытаниях.
Основной двигатель вышел из строя, а насчет работы резервного были сомнения. О стыковке речи уже не было, нужно было возвращаться на Землю.
«Это гарантировало нам почти мгновенную смерть»
Потом Рукавишников рассказывал, что было бы, если бы резервный двигатель не сработал: «Если бы "Союз" надолго остался на орбите, то через несколько дней нам грозила мучительная смерть от удушья. Вот тогда и решил: при наихудшем варианте будем продолжать полет до тех пор, пока сможем нормально дышать. А потом... Я знал, где на корпусе корабля находится клапан перепада давления и как он устроен. Клапан, как известно, срабатывает при спуске, уже в земной атмосфере. Но для меня не представляло труда открыть его и в космосе. Это гарантировало нам почти мгновенную смерть: в течение нескольких десятков секунд».
Двигатель в расчетное время включился, но для схода корабля с орбиты он должен был отработать определенное время — 188 секунд. Но командир «Союза-33» выключил его только через 213 секунд.
Не судьба...
Это было нарушением инструкций, но оно оказалось спасительным шагом. И сделать так мог только Рукавишников, знавший «Союзы» лучше всех. Он на слух понял, что двигатель не дает полной мощности, после чего принял решение выключить его тогда, когда это будет нужно исключительно по собственным ощущениям.
Такое решение спасло экипаж. «Союз-33» сошел с орбиты и благополучно приземлился.
Рукавишников все-таки очень хотел попасть на станцию. В 1980-х он готовился к новому международному полету, на сей раз с представителем Индии, но вынужден был прекратить подготовку из-за болезни.
После ухода из отряда космонавтов он собирался написать большую книгу, чтобы рассказать подробно обо всех своих приключениях. Но все время откладывал, занимаясь более важными текущими делами. А потом тяжелый недуг уже не оставил шансов...