Jus или Lex? Новый дивный мир
Я вслед за Минченко дал себе зарок никак не комментировать Карабах — поскольку специалистом в теме не являюсь, ангажемента ни с одной из сторон не жажду и личных симпатий/антипатий ни к одной из них не испытываю. Но сейчас, когда всё (вроде как) закончилось, несколько соображений, которые пришли в голову.
Если отбросить фантики, единственный _реальный_ аргумент в пользу того, почему мы должны были быть за армян — религиозный. Но Россия сегодняшняя, в отличие от РИ, не только не христианская страна, но и даже не страна христианской культуры. В лучшем случае, как и весь «белый мир» — постхристианской. И вот об этом как раз очень интересно думать.
Когда я был в Дагестане и общался с тамошними силовиками, мне в деталях рассказали, что происходит там на зоне — как еще вчера царивший в блатном мире «воровской закон» стремительно сдаёт позиции шариату. Коронный аргумент бородатых: ваш закон — он от людей, а наш — от Аллаха.
That’s the point. Когда я читаю очередные новости о том, что согласно каким-то там исследованиям для более чем половины молодых мусульман во Франции законы шариата приоритетнее светских законов страны проживания, я, как ни странно, не испытываю от этого никакого священного ужаса. В сущности, они правы — причём не в «своей логике», а именно в контексте самой европейской культуры, ее изначальных оснований.
Напомню, в древнеримской традиции было два слова для обозначения того, что по-русски называется «закон»: jus и lex. Лекс — откуда «легальный», «легитимный», но и, скажем, «лексика», это просто «сказано». То есть правила, изобретенные и зафиксированные людьми и для людей. А вот jus — откуда «юстиция», «юристы» и «юриспруденция» — это отсылка к краткому имени Юпитера; то есть, по-нашему, Закон Божий, верховная божественная справедливость. И статус такого закона, ниспосланного людям высшими силами в качестве откровения, несомненно выше, чем у любых человеческих lex.
Французская революция, уничтожив религиозные основания власти и законности, и буквально заменив в качестве первоисточника закона Библию Конституцией, а Бога — «народом», тем самым заложила мину замедленного действия под фундаментальные основания всей системы права. Как можно воспринимать какую бы то ни было конституцию всерьёз в качестве правового основания, если ее писали и переписывали люди? А мы вот у себя в нынешнем году как раз въяве наблюдали, какие и как именно.
В этом смысле, глазами не только религиозного мусульманина, но и религиозного еврея, и даже последовательного религиозного христианина мы существуем в мире полного беззакония, а все наши законы — что дышло: их кроят как попало какие-то мутные упыри, которых «выбирают» во власть мертвые души (теперь уже официально везде, от Владивостока до Невады и Висконсина), и ни самим упырям, ни их законодательству веры больше нет.
В этом смысле если бы мы, «белый мир», все еще оставались «христианской цивилизацией», у нас бы были хоть какие-то значимые основания настаивать на истинности своей версии Книги — и отвечать какими-нибудь «крестовыми походами» на их «меч Пророка». Это был бы вопрос принципиального выбора: где настоящий Закон Божий, а где всякая там ересь. Но в нашем нынешнем случае — горю не помочь, нет теперь закона: у жирафов вышла дочь замуж за лосиху.
Собственно, примерно в этом ключе нам и пытался покойный Джемаль продать тему «русского ислама». И в каком-то смысле, вот ведь забавно, и продал: понятно же, что нам ближе и роднее султаны и бабаи типа Эрдогана и Алиева, чем эти мутноглазые плебейские вожди типа Пашиняна, которого толпа вчера вносила на руках во власть, а сегодня она же его оттуда и вынесет. Потому что в новой концепции постхристианского мира, зафиксированной во всех его конституциях, источник власти — не Бог, а «народ» (дальше уже детали, важные какому-нибудь Холмогорову, но мне решительно фиолетовые, моно- или многонациональный). А вот у этих, под полумесяцем, все хитрее — там, может, и есть (пока еще) конституции, но султаны и бабаи чем дальше, тем увереннее ведут дело к тому, что их власть — ни от какого не от «народа», а от самого что ни на есть Аллаха. Вдумайтесь: у кого сейчас больше легитимности — у Байдена или у Алиева? А если мы добавим в этот расклад роль так называемых «электоральных султанатов» в нашем общероссийском голосовании и посмотрим под этим углом на основания легитимности Путина, то... получается, что и его власть в ее нынешнем виде тоже в каком-то смысле от Аллаха.
Стоит ли удивляться после этого всему, что случилось в Карабахе?
Своего автора ждёт роман, который должен называться уже не «Мечеть Парижской Богоматери», а вовсе даже «Мечеть Христа Спасителя». Ну, как Айя-София, только по-русски.
И у меня решительно не находится оснований объяснить, как и почему мы сможем вывернуть из этой колеи.