Я сама была жертвой российской клеветнической кампании и сознаю силу подложных новостей

Автор вспоминает: "После вторжения в Крым, когда я довольно много писала об Украине, на сайтах, зарегистрированных в России, начали попадаться гадкие маленькие статейки про меня. Применялся метод, которым позднее воспользовались, чтобы приукрасить истории из электронных писем Национального комитета Демократической партии и Джона Подесты: смешать правду и ложь (мой договор на книгу и авторские отчисления расценивались как загадочные доходы из сомнительных источников), выступать с нелепыми утверждениями, перебрасывать вранье на другие сайты в России и наблюдать, как те передают его дальше".
"Россияне раньше всех осознали способность таких сетей одурачивать народ. Они также поняли, что доступное всем глобальное информпространство - дешевый способ вмешательства обнищавшей экс-сверхдержавы в политическую жизнь других стран", - говорится в статье. "Во время избирательной кампании в США, когда работали миллионы и миллионы ботов, циркулировали сотни подложных статей, а в деятельность "фабрик троллей" и ботнетов включилось много волонтеров, возможно, что ложь и резонаторы, сработанные в Кремле, кое-что изменили", - говорится в статье. "Самое малое, российские подложные сайты и ботнеты усиливали эффект от избирательной кампании Трампа, применявшей ту же тактику", - считает автор.
Эпплбаум находит две причины, которые объясняют уязвимость американцев перед сфальсифицированными новостями. Во-первых, Республиканская партия много лет внушала народу, что к "Вашингтону" надо относиться с ненавистью и страхом. Во-вторых, сейчас происходит глобальная медийная революция, люди воспринимают и усваивают политическую информацию совершенно новыми способами.
Книгопечатание создало возможности для Реформации и Контрреформации, которые вылились в кровавые религиозные войны. Возможностями радио пользовались тоталитарные режимы. Нам следует готовиться к грандиозным политическим потрясениям, заключает автор.
Энн Эпплбаум | The Washington Post

Источник: The Washington Post