Монголия: среда обитания
3,1K прочитали Путешествия Больше по теме
"Шестнадцатая союзная республика", "скотоводческая сверхдержава", "страна последних кочевников" - все эти эпитеты довольно точно подходят Монголии, стране, которую мало кто у нас хорошо себе представляет, несмотря на её близость - и географическую, и даже ментальную.
Действительно, монгольский вариант советской власти фактически создал в стране современное оседлое общество: в старой Монголии единственным вариантом оседлости были буддийские монастыри.
Так что здесь поразительно много знакомых черт - от застройки до кириллического алфавита.
И гораздо меньше китайского влияния, чем можно было бы ожидать: когда-то ушедшая от Китая Монголия по-прежнему опасается своего могучего южного соседа, по старой памяти тяготея к России.
Хотя вот наверное если бы монголы так не боялись китайской экономической экспансии, то движение и транспортная инфраструктура в Улан-Баторе не были бы худшими, что я видел в своей жизни (включая Египет и Вьетнам).
А пример монголы, кажется, вообще пытаются взять с Южной Кореи - всё же ближайшее демократическое государство, и корейских товаров в стране почти так же много, как российских, и гораздо больше, чем китайских.
А вообще, это поразительно: в азиатской части постсоветского пространства и соцлагеря есть лишь две страны, которые сразу и окончательно перешли к демократии - это Монголия и Киргизия, и обе они беднее своих более авторитарных соседей.
Подобно Йемену на Аравийском полуострове, который, будучи очень бедной страной, вовсе не демонстрировал преимущества демократии на фоне окружающих его богатых монархий, а теперь и вовсе погрузился в гражданскую войну, Монголия беднее и неустроеннее и Китая, и России, а успешное развитие демократических институтов сочетается со всякими архаичными особенностями, вроде полного отсутствия дорожного строительства в агломерации Улан-Батора.
Хотя, учитывая нынешние печальные тенденции в жизни нашей страны, кто знает - может совсем скоро и в Монголию сибиряки будут ездить как мы когда-то в Европу, закупиться и посмотреть на красивую современную жизнь?
Впрочем, своего вождя революции Сухэ-Батора монголы вынесли из мавзолея на главной улан-баторской (и монгольской) площади ещё в 2005 году, и памятников ему немного, гораздо заметнее многочисленные Будды.
Ещё удивительнее, что даже культ главного монгольского героя Чингисхана тут не очень виден, хотя и заметнее, чем память о социалистических вождях.
Хотя вот та самая главная площадь Улан-Батора в социалистическое время была имени Сухэ-Батора, потом стала имени Чингисхана, а не так давно опять стала имени Сухэ-Батора.
И конная статуя вождя монгольской революции в каком-то старомонгольском стиле стоит посередине площади:
А толстый Чингисхан, похожий на изнеженного китайского императора, грозно смотрит на него из-под навеса на северной стороне, где когда-то стоял мавзолей Сухэ-Батора:
Впрочем, от реальности не убежишь: гордая степная демократия остаётся буферным государством между соседями-гигантами, от одного из которых (Китая) она ушла сто лет назад, а к другому (России) в своё время приблизилась почти до потери суверенитета, да и сейчас на самом деле ушла не очень далеко.
Например, большáя часть продуктов в супермаркетах - российские.
Но при этом в Монголии есть то, чего нет ни в России, ни в Китае, ни в любой другой стране мира: значительная часть населения - это араты, которые до сих пор проживает в юртах, периодически кочуя на маленьких японских грузовиках, а у большей части монгольских горожан (которых уже больше половины) есть ближайшие родственники в сельской местности, в смысле в степи.
При этом в целом в стране по-прежнему совсем немного людей (3 миллиона на 1,5 млн. квадратных километров территории), и половина из них - в столичном Улан-Баторе, ещё процентов 10 - в Дархане, Эрдэнэте и Чойбалсане, а остальные монгольские города совсем невелики, это не более чем административные центры.
Современная оседлая жизнь - это лишь отдельные точки на большой территории, острова в степном океане, где люди живут по сути примерно как и столетия назад, хотя теперь и с автомобилями, и солнечными батареями.
Так что страна пустынная, но при этом с очень большой концентрацией населения; можно проехать сотни километров и не увидеть ни одного дома, но при этом в Улан-Баторе люди живут друг у друга на головах, а дороги стоят и в будни, и в выходные дни.
Хотя это отчасти компенсируется тысячами юрт, которые распределены по монгольской территории гораздо равномернее, чем дома и прочие приметы привычной нам цивилизации.
В монгольской провинции очень большая часть жизни проходит в юртах; они могут быть и жильём, и гостиницами, и подсобными помещениями, и придорожными кафе.
Нигде в мире нет столько скота, сколько в этой стране: в городских регионах-аймаках, включающих в себя только крупные города с округой (Улан-Батор, Дархан, Эрдэнэт) количество коров, коз, овец примерно равно количеству людей, а в остальных аймаках скота в 5-10 раз больше чем людей.
На пустынном монгольском юге и юго-западе, в Гоби к непременным козам, овцам, коровам прибавляются верблюды, а в высокогорных западных районах - яки.
Да и в больших монгольских городах, особенно за пределами построенных советскими специалистами и учащимися в СССР местными кадрами районов чувствуется некоторая неустроенность: видно, что монголы как нация ещё не вполне привыкли к жизни на одном месте.
За заборами в частном секторе нередко и никакого частного сектора нет, стоит только пара юрт.
А даже если есть дом, то территория приусадебного участка чаще всего - это в большей или меньшей степени замусоренный пустырь, иногда с огородом где-нибудь сбоку, но почти наверняка без цветов, ландшафтного дизайна и прочего декоративного оформления.
Вы жалуетесь на отечественные туалеты? Дескать, туда не подведена канализация, водопровод и вообще там воняет?
Так вы наверное просто в Монголии не были.
Канализации и водопровода в скотоводческой, до сих пор наполовину кочевой стране нет нигде, кроме нескольких крупных городов и кварталов многоквартирных домов в городах поменьше, так что исходные данные для классического монгольского туалета примерно такие же, как для классического русского.
Но в Монголии - то ли от раздолбайства кочевников (усиленного десятилетиями советского хозяйствования), то ли от сурового климата, то ли и от того и от другого - в посконном степном туалете может не хватать досок в полу, иногда даже многих. Так что тут есть настоящая опасность для жизни, и сразу представляешь себе, как эти промежутки в досках образовались (кто-то провалился).
Так что сложно осуждать монголов, которые избегают таких вот придорожных сортиров, предпочитая делать свои дела в чистом поле (вернее в чистой степи), а у монголок и вовсе есть специальная халатообразная одежда, которую можно надеть и устроить себе универсальный путевой передвижной туалет.
Вышесказанное в первую очередь относится к общественным туалетам, в частных туалетах (которые в Монголии тоже чаще всего не снабжены канализацией и водопроводом) я не видел таких опасных провалов посреди помещения. Но и в них заходить не очень хочется, хотя монголы поддерживают порядок как могут - например, для туалетной бумаги почти всегда есть специальная корзина рядом с дырой (видимо, чтобы фекальная яма не переполнилась).
Но сколько можно говорить о туалетах?
Вернёмся к моей любимой городской среде.
Микрорайоны и кварталы многоквартирных домов в Монголии, как правило, построены или Союзом, или по образцу Союза.
И только в Улан-Баторе и Дархане, крупнейших городах страны, были замечены многоэтажки более модного, немного китайского облика.
В отличие от Китая, в монгольских жилмассивах хотя бы есть дворы (ещё один пример благотворного отечественного влияния).
Но порой (особенно за пределами столицы) они представляют собой просто неасфальтированные пустыри, неравномерно заставленные машинами.
Тут Монголия напомнила мне уже не Россию, не Китай и даже не Киргизию, а Казахстан, который тоже огромный и степной (хотя людей и вообще цивилизации там всё же побольше).
Есть в Монголии и историческое архитектурное наследие.
Прежде всего, это буддистские монастыри.
Они когда-то были главными центрами цивилизации в этой кочующей стране, а потом вокруг них или рядом с ними вырастали первые монгольские города.
В том числе столичный Улан-Батор.
Ещё есть просто монастыри, отдельно от городов.
Бóльшая часть монастырей и буддистских объектов была разрушена в рамках безжалостной борьбы с религией, более безжалостной и тотальной, чем аналогичная кампания в СССР, больше похожей на политику китайских товарищей.
Но потом многое было восстановлено, а многое и просто построено заново.
Ещё есть просто всякие святые места, где, как это обычно бывает в бурят-монгольском мире, буддизм мешается с добуддистским язычеством.
В центре Улан-Батора есть немного привычного нам советского послевоенного неоклассицизма, который в России больше известен как "сталинский ампир".
В этой бедной на старые города стране такое смотрится почти как старый город.
А вот от древних степных государств, от величайшего государства Чингизидов осталось всего ничего.
Нельзя не упомянуть монгольские музеи.
Если в провинции какой-нибудь музей аймака - это несколько переоборудованных павильонов старого монастыря, то улан-баторские музеи - они вполне мирового уровня.