Дмитрий Меньшиков, Стремление к «мультикультурности» — ключевая ошибка «европейской элиты»

Теракт в редакции французской Charlie Hebdo, а вернее, противоречивая реакция на него французского общества, поднял ключевую проблему, о которой немногие говорили давно, но большинство надеялись, что она как-то «рассосется сама». Теперь уже ясно — не рассосется, во Франции боевиков «Исламского государства» поддерживают 27% молодежи. Проблему принципиальной возможности построения того общества, которое с упорством, достойным лучшего применения, строили последние несколько десятилетий европейские политики и французские политики в первую очередь, так называемого «мультикультурного общества».

Что необходимо отметить при рассмотрении вопроса о «мультикультурном обществе»? Начать следует, очевидно, с определения принципиальной возможности построения такого общества. Построить такое общество невозможно.

Почему? Потому что культура — понятие более широкое, чем общество, это общество принадлежит к некоторой культуре, а не те или иные культуры принадлежат к некоему обществу. Поясним на примере: культура не есть только обычай одеваться, какую пищу предпочитать и какие именно молитвы читать по утрам, культура это в первую очередь набор базовых ценностей. А базовые ценности в любом обществе фиксируются и защищаются с помощью законов. Таким образом, мультикультурное общество, по идее, должно иметь множество параллельно действующих систем законодательства. Но это невозможно, оно в таком случае попросту не будет обществом, в нем не будет требуемого единства. Например, частью одной культуры является принципиальный запрет на убийство, признание сексуальной свободы взрослого человека и принципиального равенства всех членов общества, независимо от их пола, вероисповедания, национальности и расовой принадлежности, в то время как другая культура может дозволять убийство при определенных обстоятельствах, например при той же измене жены мужу, что есть отрицание сексуальной свободы взрослого человека, и предусматривать разные экономические и политические права для лиц разного пола и вероисповедания. Понятно, что в рамках одной системы законодательства совместить разные именно «культуры» невозможно, разве только по принципу резерваций, но это не «мультикультурное общество», это общество одной культуры, внутри которого вкраплены мини-общества другой культуры.

Я уже писал об этом касаясь вопроса толерантности:

Толерантность — есть терпимость к отдельным особенностям поведения людей в обществе, согласных в главном — в признании его надлежащим обществом для проживания и лояльных ему. Как только такое признание и лояльность ставятся под вопрос, толератность тут же должна заканчиваться.

Впрочем, сами адепты «мультикультурности» чаще всего этого всё же не имеют в виду, это потому, что стремление четко определять понятия не относится к их достоинствам, скорее наоборот, они не любят вникать в их смысл, что неудивительно, учитывая тот неимоверный коктейль взглядов, которых они придерживаются, вот и под «мультикультурностью» они, зачастую, понимают нечто иное. Правильнее будет назвать это «мультитрадиционностью», то есть возможностью наличия в обществе нескольких традиций поведения.

Впрочем, я уже отмечал, применительно к России, что и такая цель весьма и весьма сомнительна. По моему мнению, странам следует сохранять свои традиции, а не растворять их в некоем «глобальном бульоне», по крайней мере с точки зрения демократии никаких оснований к этому нет, так как удобство коренного населения от такого растворения пострадает весьма значительно. И если турист, допустим, может просто не приезжать в Париж, если тот станет этаким франкоговорящим Карачи, то куда деваться из него коренным парижанам и за что им такое «счастье»?

Несомненно, известная дифференциация традиций поведения в обществе — часть культуры западного общества, не навязывающем своим членам ни одну из них. Но необходимо отметить, что базовой основой современного западного общества является полное отделение религии от государства, любая религия, претендующая на существование внутри этого общества, должна безусловно признавать эту установку, любое религиозное течение, отвергающее её, не может быть интегрировано в состав общество в целом, а обречено вести против него борьбу различной степени интенсивности, а следовательно, государство, защищающее общество, может и должно такому течению противодействовать заблаговременно, не дожидаясь перехода борьбы такой в стадию уличных боев.

Таким образом, ошибка европейского, и в первую очередь французского истеблишмента очевидна. В любом обществе необходимо согласие о базовых ценностях, на которых это общество строится, о той культуре, к которой оно принадлежит, и на условиях полного согласия с этими базовыми ценностями в такое общество можно будет (теоретически!) успешно интегрировать сколько угодно людей, придерживающихся абсолютно любых традиций, хотя практическая целесообразность этого вызывает серьезные сомнения. Игнорирование необходимости согласия в обществе о базовых ценностях, то есть допущение пресловутой «мультикультурности» раньше или позже, но с неизбежностью приведет к тяжелейшему культурному конфликту, вполне возможно — к открытой гражданской войне.