Владимир Якунин, События во Франции
Первый постновогодний пост хочу посвятить трагическим событиям в Париже, которые вызвали огромный резонанс во всем мире, в том числе и в России.
Реакция очень неоднозначная – и на действия террористов, и на причины, их породившие, и на границы дозволенности при соблюдении принципа свободы слова. Считаю, что убийство карикатуристов журнала Charlie Hebdo иначе как политическим террором назвать нельзя, такие вещи не могут быть ничем оправданы – ни особыми обстоятельствами, ни провокациями.
При этом будучи политологом (это моя научная специализация), я рассматриваю французскую трагедию как неизбежное, к сожалению, продолжение развития ситуации в мире.
Имею в виду политику глобализации, навязываемую современному обществу финансовой олигархией, прежде всего из США. Европейские страны тоже в этом участвуют, но эксперимент оборачивается против них. Исходная позиция заключалась в том, чтобы, с одной стороны, направить действия в экономической, политической и информационной сферах на снижение суверенитета всех стран, включая страны Европы, а с другой – причесать под одну гребенку все цивилизационные образования. Продвигаемая при этом идеология мультикультурализма игнорировала тот факт, что цивилизационные особенности не так просто поддаются унификации, даже если при этом используются самые передовые технологии манипуляций. Очевидно, что попытка подавления национального самосознания возбуждает прямо противоположный эффект – реакция на подобные действия принимает все более крайние формы, что, собственно говоря, и является научной основой понимания событий, которые произошли в Париже. Это доказывает справедливость разработок, сделанных ведущими мировыми учеными и экспертами в рамках МОФ «Диалог цивилизаций» задолго до указанных событий.
Основные выводы сводятся к тому, что будущая мировая архитектура должна строиться на признании цивилизационного разнообразия, необходимости диалога различных цивилизаций и культур при условии равноправия всех субъектов такого взаимодействия.
Европейская политическая элита, ослепленная идеологией мультикультурализма, почему-то упустила эту возможность, когда открыла двери для широкого потока представителей других наций, и сейчас перед лицом разразившегося кризиса она вряд ли может рассчитывать на то, что с проблемой удастся справиться только методами барражирования улиц военными подразделениями. К бунтам «цветной» молодежи, которая крушила витрины и жгла автомобили на окраинах Парижа и Лондона, относились как к хулиганству, применяя полицейские методы воздействия, но в суть проблемы никто не заглядывал. Между тем, как справедливо заявляют сегодня многие эксперты, Европа открыла двери мигрантам из мусульманских стран при абсолютном отсутствии какой-либо четкой внутренней политики в отношении них. В ту же Францию (так же, как и в Германию, в Великобританию и др. страны) хлынула огромная масса представителей стран Арабского Востока, но эти люди не интегрировались в европейское общество. Они создавали собственные анклавы, из которых выделялись духовные лидеры, подпитываемые в том числе и эмиссарами радикальных исламистских организаций, кстати сказать, взращенных в свое время не без помощи западных спецслужб. Все вместе это создало плодотворную почву для внедрения экстремистских течений в центре Европы. Тот факт, что в рядах Исламского государства сегодня воюют граждане Великобритании, Франции, Германии – лишнее подтверждение полного краха политики мультикультурализма. Это открыто признают и сами лидеры стран Евросоюза.
Второй аспект, который активно обсуждается в связи с терактом в Париже – границы дозволенности в свободе слова.
Реакция и выводы, которые мы слышим, в том числе из уст западных политиков, на мой взгляд, не вполне адекватны тем вызовам, с которыми сталкивается сегодня Европа. С одной стороны, отстаивается безусловная ценность свободы слова, в западных демократиях трактуемая однозначно – никакой цензуры и самоцензуры, то есть «что хочу, то и ворочу». С другой стороны, существует постулат о том, что твоя свобода заканчивается там, где начинается свобода другого человека. В этой связи возникает вопрос, является публикация жесткой сатиры на религиозные темы проявлением свободы слова или провокацией, приводящей к столкновениям внутри европейского сообщества? Мне кажется, если такая публикация оскорбляет чувства значительной части населения конкретной страны, зачем это делать, зачем провоцировать людей, которых вы к себе пустили? Никакие доводы о том, что шутовство, жестко высмеивающее всё и вся – это традиция европейской культуры, идущая из глубины веков, в данном случае не убеждают. Шут всегда был умным персонажем, который в саркастической форме говорил правду, высмеивая те или иные человеческие пороки. Понятна научная публичная критика таких экстремистских течений как, например, ваххабизм, с выводами о недопущении этого явления. Но какую правду доносят карикатуры на пророка Мухаммеда?
В секулярном обществе высмеивание недостатков и пороков религии и веры в принципе позволительно, но тема эта достаточно тонкая и деликатная.
Когда западные либералы ведут дискуссию с позиции «мы защищаем свободу слова», наверное, следует помнить и о защите права других людей не быть оскорбляемыми в собственном доме. Очевидно, что такие вещи должны регламентироваться на уровне государственной внутренней политики, на уровне традиций и канонов, которые формируются в обществе. Резюмируя вышесказанное, хочу еще раз подчеркнуть, что никакая публикация совершенного преступления ни в коем случае не оправдывает. Заслон экстремизму может и должен быть поставлен прежде всего через создание атмосферы нетерпимости к любым его проявлениям, какой бы характер они ни носили: религиозный, политический или расовый. Еще Бисмарк говорил, что войны выигрывают школьные учителя, то есть те, кто воздействует на умы людей с раннего возраста.