Антон Дмитриев, Звенящая тишина киевской осени
Украина бурлила с середины ноября 2013 года. Практически через год в ней воцарилась зловещая и странная тишина.
Эта тишина начала появляться с первыми опавшими листьями. Ни выборы, ни минские соглашения, ни законы на эту тишину не влияют. Она нерушима.
Тишина в Киеве, несмотря на суету, чувствуется везде. В высоких кабинетах, в школах, в милиции, в банках и магазинах. Все чего-то смутно ждут.
Украинцы устали от постоянного г-на, льющегося с экранов, интернета и рекламных площадей. Но и каких-либо улучшений незаметно. «Система зависла».
Нестабильность и передел потихоньку продолжаются. У кого-то отбирают должности и полномочия, у кого-то бизнес, создавая невыносимые условия. У кого-то отбирают жизни на чужой войне.
Этой осенью мой брат уйдет на чужую войну, в которой он – лишь пешка, и ни от него, а от высоких кабинетов в других странах будет зависеть его жизнь. Он будет охранять и защищать то, что уже стало по факту гетто и зоной. Осталось оградить стеной и поставить «вертухаев».
Никто не знает, что будет там, в этом гетто, в этой зоне, откуда все, кто мог, уже выехали. Не вернутся туда уже ни из украинских городов, ни из российских. Восстанавливать там нечего и не для кого. Даже сквозь обстрелы и охоту некоторых оголтелых актеров на людей слышна звенящая тишина ожидания. Что будет дальше с зоной – пока не знает никто.
Донбасс уже не нужен никому – ни России, ни Украине, ни самому себе. Зона победившей демократии. И гробовая тишина среди залпов и автоматных очередей.
Мы, конечно, все радуемся падению рубля, цен на нефть и победам республиканцев на промежуточных выборах в США. Не меньше нас радует и поучение Владимира Путина Ярославу Мудрому о порядке престолонаследия. Но этим всем мы пытаемся отвлечь сами себя от неопределенности и звенящей тишины здесь.
Рубль падает? Отлично. Но вместе с ним в пропасть летит и гривна. Цены на нефть падают? Отлично, но бензин на украинских заправках не дешевеет также стремительно. Республиканцы победили? Отлично, но внешнюю политику США определяет президент, не конгресс. А что до Ярослава Мудрого… Говорят, шизофрения практически не лечится.
В Украине, говорят нам, проводятся реформы.
Вот люстрация и борьба с коррупцией, например. Инженер-снабженец в Генштабе армии получает 1312 грн. (меньше 100 $) зарплаты. Как можно прожить на эти деньги семье в столице, не воруя? Плюс – это еще и в армии, на линии снабжения! Это, видимо, какое-то изощренное издевательство над армией, борьбой с коррупцией и собственно властью. И зарплаты этим людям не повышают, и воровать не дают. Так воцаряется тишина в Генштабе.
В кабинетах чиновников других мастей и рангов тоже удивительная атмосфера. С одной стороны многие из них, действительно, взятки перестали брать. С другой стороны, они все равно ничего не хотят делать, потому что не знают, где каждый из них будет завтра и что будет завтра в стране. Звенящая тишина кабинетов, в которых боятся поднять глаза.
Звенящая тишина валютного рынка. Не секрет, что даже в столице ни евро, ни доллар невозможно купить по официальным ценам и официальным каналам. Все затаились и чего-то ждут. Причем в Нацбанке тоже.
Цены в супермаркетах тоже готовы к прыжку, но затаились. С одной стороны, причин для поднятия – уйма. С другой стороны – доходы населения обесцениваются все больше. Цены скакнут – народ перестанет покупать. Тишина.
Безработица и преступность. На работу никто никого не берет, но и увольнять не спешат. Рынок труда замер в ожидании. Милиция уже/еще не борется с бандитами, поэтому те рискуют быть просто отстреленными ревностными гражданами. И милиция, и бандиты ждут.
Природа и города ждут зимы. Говорят, газ дадут. По каким ценам, какой и как – ни я, ни мои соседи не знают. С Россией, вроде, договорились, говорят, но о чем – неизвестно. Будет ли зима теплой для нас – тоже непонятно. Тишина.
Звенящая тишина культуры, когда своего часто нет, а иностранный либо дорогой и непонятный, либо российский и уродский. Концертов мало, зато много эстрадных пенсионеров из разных стран. Натянутый юмор и телешоу, которые всем надоели. Украинское кино, которое неконкурентноспособно, шароварно и конъюнктурно. Замерший рынок.
В воздухе чувствуется все это. Все улыбаются, все спешат по своим делам, но это не меняет звенящей тишины во всем. И эта зловещая тишина начинает затягиваться. Узлом.