Смех, улыбки и хохот: комедия и культура
В фильме «Мэри Поппинс» Эд Уинн, Джули Эндрюс и Дик Ван Дайк поют «Я люблю смеяться» — уморительную песню, от которой Уинн и Ван Дайк взлетают к потолку от радости и восторга.
Вот последняя строфа:
Чем больше ты смеёшься,
Тем больше вы наполняетесь ликованием!
И чем больше ликования,
Тем веселее мы становимся.
Статья о смехе, шутках, комедии и юморе может показаться неуместной на странице «Искусство и культура», но комедия — это основа нашей культуры.
Такие драматурги, как Аристофан и Шекспир, такой поэт, как Джеффри Чосер и его произведение «Кентерберийские рассказы», и такие писатели, как Марк Твен, П. Г. Уодхаус и Льюис Гриззард — все они создавали произведения, которые вызывали смех у их аудитории.
Список таких писателей обширен, и их юмор варьируется от фарса до сатиры, от широкого, земного юмора, вызывающего смех в животе, до утончённой комедии для гостиной — вспомните Оскара Уайлда, — которая вызывает ухмылку или хихиканье.
Иногда, конечно, поводов для смеха не хватает. Безусловно, события пандемийного года подкосили тех из нас, кто любит хорошо пошутить или находит абсурд забавным. Правда, абсурд и нелепость в наши дни в изобилии, особенно в Вашингтоне, но большинству из нас трудно смеяться над пандемией ограничений, бессмысленными беспорядками и шквалом исполнительных распоряжений. Трудно смеяться в трудные времена.
Но именно в такие времена, как наши, нам нужны юмор, смех, комедия и шутки. Они удовлетворяют настоящую человеческую потребность и могут помочь нам пережить многие тёмные ночи, а также углубить наше понимание других и самих себя. Давайте начнём наше исследование юмора с самых странных мест: нацистской Германии и сталинской России.
Юмор как щит
Тираны и репрессии часто становятся объектом шуток, хотя рассказчик должен проявлять осторожность, иначе ему грозит тюремный срок и даже казнь. Вот три анекдота из старых времён.
Адольф Гитлер и Герман Геринг стоят на вершине берлинской радиовышки и смотрят на людей внизу. Гитлер говорит, что хочет сделать что-нибудь, чтобы вызвать улыбку на лицах этих осаждённых берлинцев. Геринг отвечает: «Почему бы вам не прыгнуть?»
Трое мужчин сидят в одной камере в московской тюрьме. На вопрос сокамерников, почему он арестован, первый отвечает: «Я критиковал Карла Радека». Второй говорит: «Что? Я здесь потому, что выступал в поддержку Радека!» Двое мужчин поворачиваются к третьему, который пожимает плечами и говорит: «Я Карл Радек».
Пожилая бабушка и её 12-летняя внучка сидели на кухне и резали картошку для ужина.
«Расскажи мне, внучка, — сказала старушка, — о коммунизме. Тебе должны рассказывать об этом в школе. Какой станет жизнь при Сталине?»
«Ой, бабушка, — говорит девочка. — Нам говорят, что при товарище Сталине и коммунизме магазины будут полны продуктов — масла, мяса, молока и всяких овощей. Ты сможешь купить всё, что захочешь».
«Ах! — радостно воскликнула старушка. — Прямо как при царе!»
Эти и многие другие подпольные шутки позволяли людям, оказавшимся под гнётом фашизма и коммунизма, сохранять бодрость духа. Юмор стал защитой от «Большого Брата».
Смех над страхом
Здесь, в Америке, официальная шутка, кажется, прошла путь шапок из енотовой кожи и домашних юбок. Вместо этого комики, которых я с радостью слушаю, вызывают смех у своих слушателей личными воспоминаниями или культурными комментариями. Они смешны, но не рассказывают шуток, как старые комики: Боб Хоуп, Филлис Диллер, Джек Бенни и многие другие.
И лишь немногие из моих друзей или членов семьи умеют шутить. У большинства из них отличное чувство юмора, но они вызывают мой смех, рассказывая забавные анекдоты о внуках, о своей работе или о повседневных встречах с другими людьми.
В этом смысле я думаю, не отношусь ли я к последней породе. Я всё ещё люблю рассказывать анекдоты, истории из собственной жизни с забавным смыслом, особенно те, что касаются загробной жизни, как, например, эта.
Джо подходит к Жемчужным воротам, где его ожидает Святой Пётр с большой книгой, разложенной на столе. После того как Джо представился, Святой Пётр изучает одну из страниц книги, а затем говорит:
«Боюсь, ты не сделал много хорошего в этом мире. Может быть, ты сможешь рассказать мне что-то, чего я не нашёл здесь».
«У меня есть кое-что, что я мог бы добавить, — сказал Джо. — Я ехал по дороге и увидел, как трое парней на мотоциклах пристают к молодой женщине. Я понял, что они замышляют недоброе, поэтому остановил машину у обочины, вышел из неё, достал из багажника монтировку, подошёл к этим парням и сказал, что если они не оставят девушку в покое, то им придётся иметь дело со мной».
«Вот это впечатляет, — сказал Святой Пётр. — Когда это произошло?»
«О, около 10 минут назад».
Один из давних приколов в шоу Джека Бенни заключался в том, что он был скрягой с домашним хранилищем. (PD-PRE1978)
Я нашёл эту жемчужину в книге Томаса Кэткарта и Дэниела Кляйна «Хайдеггер и бегемот проходят через жемчужные врата: философия (и шутки!) для исследования жизни, смерти, загробной жизни и всего, что между ними». Это уморительное чтение и настоящая золотая жила, если вы, как и я, любите шутки.
Кэткарт и Кляйн используют шутки, чтобы проиллюстрировать свои философские идеи и развеять наши страхи перед смертью и умиранием. Применяя такой же легкомысленный подход, мы можем снять все виды стресса в нашей жизни.
Зеркало
Когда мы думаем о ситуационных комедиях, или ситкомах, мы обычно вспоминаем такие телешоу, как «Шоу Энди Гриффита», «Вся семья» или «Сайнфелд».
Но ситкомы так же стары, как жирная краска и сценический реквизит. В «Лисистрате» Аристофана, написанной 2500 лет назад, рассказывается о юмористической борьбе между полами, в которой афинские женщины во главе с Лисистратой отказываются от отношений с мужчинами, пока те не закончат Пелопоннесскую войну. Комедийный писатель Плавт, можно сказать, собственноручно создал римский театр, а много веков спустя Шекспир включит одну из его работ в «Комедию ошибок».
Эти пьесы, а также некоторые телевизионные шоу служат не только для того, чтобы вызывать смех. Например, в пьесе Шекспира «Двенадцатая ночь» исследуются вопросы брака и взаимоотношений между мужчинами и женщинами. Фесте, дурак в пьесе, который видит мотивы других и смеётся над их проделками, знаменито говорит:
«Лучше остроумный дурак, чем глупое остроумие».
И тогда, и сейчас зрители наверняка кивают в знак согласия с этой мудростью.
Мы смеёмся над помощником шерифа Мэйберри Барни Файфом в «Шоу Энди Гриффита», но я подозреваю, что для многих зрителей продолжительный успех этого сериала — мои дети и внуки смотрят его и сегодня — объясняется ностальгией, тоской по простой жизни маленького городка.
Таким образом, эти спектакли служат для нас зеркалом, в котором отражаются наши недостатки, слабости и желания.
Хорошее лекарство для нас и для культуры
Хороший смех также может улучшить наше здоровье. Клиника Майо сообщает, что смех может снять стресс, улучшить иммунную систему и даже облегчить боль. В своей статье «Смех — лучшее лекарство» судебный психиатр Кавита Хаджурия рассуждает о психических, физических и духовных преимуществах смеха и чувства юмора, подкрепляя выводы клиники Майо, и пишет:
«Из всех общепризнанных сильных сторон характера юмор вносит наиболее весомый вклад в удовлетворённость жизнью».
Смех также может служить лекарством для культуры. Юмор в таких классических произведениях, как «Дон Кихот» Сервантеса, «Рождественская песнь» Диккенса, «Гекльберри Финн» Марка Твена или «Мастер и Маргарита» Булгакова, может варьироваться от сатиры до простых шуток, но намерение авторов — вызвать улыбку на наших лицах, а также преподать урок нашим сердцам. Сервантес высмеивал рыцарство, Диккенс — скупость, Твен — расизм, а Булгаков — коммунистический авторитаризм. И делали они это, отчасти вызывая смех у своих читателей.
От музыкальных комедий Гилберта и Салливана, которые мягко высмеивали нравы викторианской эпохи, до порой жестокой сатиры Ивлина Во, писатели использовали юмор и остроумие, чтобы пролить свет на то, что они считали абсурдом своей эпохи.
В романе Рафаэля Сабатини «Скарамуш» мы находим такую строку:
«Он родился с даром смеха и чувством, что мир безумен».
Этот смех помогает нам сохранять рассудок в безумном мире.
Наша сокровищница юмора
За последние несколько десятилетий комедия потеряла часть своего класса. Многие стендап-комики регулярно пересыпают свои выступления непристойностями, а некоторые фильмы и телешоу, претендующие на звание комедий, часто предлагают развлечения, грубые и незрелые, как юмор в раздевалке средней школы. Многие наши сценаристы и исполнители, видимо, считают, что мы потеряли аппетит к высококлассному юмору Оскара Уайльда или невинной и задорной буффонаде Люсиль Болл, и предлагают нам вместо этого всякую дрянь.
Однако с другой стороны, у нас есть чердак, заполненный до отказа чистыми традиционными комедиями, книгами, пьесами, поэзией и фильмами, обладающими способностью развлекать и учить, а также заставлять нас смеяться. Если мы рассмотрим только одну категорию — романтические комедии на киноплёнке, то найдём в ней старую классику вроде «Это случилось однажды ночью» или «Его девушка Пятница», мюзиклы вроде «Музыкальный человек» или «Моя прекрасная леди», или более современные ромкомы вроде «Неспящих в Сиэтле» или «Дня земляного свина». Все они вызывают улыбки, и все они несут в себе уроки, если вникнуть в сюжет.
Хороший смех приносит солнечный свет в самые тёмные времена. Авторы комедий стремятся развлечь зрителей и внести немного света в их жизнь.
Всё, что нам нужно сделать, — это открыть ставни и жалюзи.
У Джеффа Миника четверо детей и подрастает целый взвод внуков. 20 лет он преподавал историю, литературу и латынь семинарам студентов, обучающихся на дому в Эшвилле, штат Северная Каролина. Он автор двух романов, «Аманда Белл» и «Пыль на их крыльях», и двух произведений нон-фикшн, «Учусь на ходу» и «Кино делает человека». Сегодня он живёт и пишет в Фронт-Ройале, штат Вирджиния.