Повесть о городах Дрезден, Ковентри и чудесах примирения
Последний был сильно повреждён немецкими бомбами во время налёта в начале Второй мировой войны, в ноябре 1940 года. Первый был разрушен к концу войны в результате одной из самых известных в военной истории бомбардировок — 13 февраля 1945 года — 80 лет назад.
Оба города были среднего размера и не отличались особой важностью. Историки и по сей день пытаются объяснить, почему каждый из них стал мишенью для такого разрушения.
Тысячи людей погибли, исчезли целые районы.
В обоих случаях во время авианалётов были разрушены знаменитые и любимые соборы.
В Ковентри, после того как его готическая достопримечательность XIV века была почти полностью снесена с лица земли, приходской настоятель вышел на следующее утро и куском древесного угля, оставшегося после пожара, написал на полуразрушенной стене: «Отче прости».
Надпись сохранилась и по сей день (правда, теперь она украшена латунной инкрустацией), а руины собора оставлены как есть, в качестве напоминания. Открытые в туманное голубое небо Северной Атлантики, они навевают спокойствие.
В Дрездене знаменитая Фрауэнкирхе 1726 года была полностью разрушена. Восстановление из груды обломков началось только в 1994 году после распада Восточной Германии, чему в немалой степени способствовали пожертвования из Ковентри. Именно так обугленный камень-реликвия оказался в восстановленной церкви, которая открылась в 2005 году.
«Как вы понимаете, эти оригинальные камни имеют для нас огромное значение», — говорит мне служитель Фрауэнкирхе, когда мы осматриваем церковь.
Это прекрасное здание с воздушным, светлым интерьером и барочным фасадом, чья изящная, слегка декорированная элегантность отражает его лютеранское происхождение XVIII века. Само название — Церковь Богоматери — несёт в себе мягкую простоту.
История двух церквей и их городов, которые официально являются примирившимися братьями, делает их удивительно привлекательными местами в мире, который спустя четыре поколения остаётся охваченным войной. Как потомок выживших во Второй мировой войне, моё паломничество в эти два места остаётся одним из самых значимых путешествий в моей жизни.
«Это части оригинального алтаря, которые нам удалось спасти из руин, — продолжает пожилой беловолосый дрезденский собеседник, улыбаясь, когда я внимательно рассматриваю обугленный камень. — Вы можете видеть их повсюду. Насколько это возможно, мы вернули их на прежние места».
«А там, — он указывает за алтарь, — крест из гвоздей, который нам прислали из Ковентри. Он из руин крыши их собора». Этот артефакт представляет собой угловатое, ничем не украшенное распятие, подобного которому я никогда не видел. «А наверху, на шпиле снаружи, — звезда, подаренная нам Ковентри».
Эффект от пребывания в исторических местах трудно объяснить однозначно в терминах XXI века; законы физики здесь не действуют, по крайней мере, в том виде, в котором мы их знаем сейчас. Но многие коренные народы Земли верят, что всё на этой планете имеет свой дух, поэтому, когда вы находитесь в историческом месте, это оказывает глубокое духовное воздействие.
Я ощущал это, ступая по каменным ступеням замка крестоносцев на Мальте, у ворот Освенцима, на травянистых склонах Галлиполи, на Кладбищенском хребте в Геттисберге, где изменился ход американской истории. В Вене можно посидеть на скамье в маленькой церкви, где впервые был исполнен Реквием Моцарта. В Санта-Фе, штат Нью-Мексико, коренные ремесленники-индейцы, прислонившиеся спиной к стенам Дворца губернаторов, продолжают 110-летнюю традицию рядом с 400-летним зданием.
Во всех этих местах и тысячах других воздух истории не является мёртвой атмосферой. Как сказал Фолкнер, «прошлое никогда не бывает мёртвым. Оно даже не прошлое».
Сегодня Дрезден — это гордый город, чья долгая история привлекает множество туристов, и не только для того, чтобы вспомнить о Второй мировой войне. В двух часах езды на поезде к югу от Берлина находится центр города, внесённый в список Всемирного наследия благодаря великолепию, которым одарил свою столицу Август II Сильный, саксонский монарх XVIII века, чьё богатство и власть в течение короткого времени блистали как никакие другие в Европе.
Среди многих других чудес, дрезденский Grünes Gewölbe (Зелёный свод) хранит самую большую сокровищницу во всей Европе. Множество комнат с таким количеством драгоценностей, что есть целая комната, посвящённая изумрудам, одна — сапфирам, одна — бриллиантам, одна — слоновой кости и так далее.
Почти непостижимо, что столько сокровищ может находиться в одном месте — по сравнению с этим знаменитые драгоценности британской короны просто коробка с безделушками. Август сам создал музей в 1723 году в одном из крыльев саксонского королевского замка, открыв тем самым, как принято считать, первый подобный публичный музей на Земле.
Хотя он был католиком, протестантская Фрауэнкирхе была построена несколькими годами позже при Августе II, став знаменитым местом для музыки и религиозных обрядов. Среди многочисленных исполнителей был Иоганн Себастьян Бах, чей сольный концерт в 1736 году собрал здесь 2 тыс. слушателей.
Это событие будет отмечаться в этом году 18 апреля 2025 года исполнением того, что многие считают его квинтэссенцией, — «Страстей по Святому Иоанну». Знаменитая месса си-минор и Рождественская оратория должны прозвучать этой осенью и зимой, и я не могу представить себе лучшего места для этих священных выражений божественного провидения.
В Ковентри нет такой царственной роскоши, хотя самой знаменитой его жительнице, леди Годиве, здесь поставлена статуя или две.
В часе езды на поезде на север от Лондона находится её родной город — очаровательный маленький городок в британском Мидлендсе, где, помимо прочего, посетитель может наткнуться на фермерский рынок, где продают местный кисловатый яблочный сидр и сыр Чеддер. Я имею в виду настоящий, подлинный Чеддер, а не завёрнутый в плёнку, покрытый жёлтыми пятнами кусок, который можно найти в американских супермаркетах. Проникнувшись духом общности Ковентри-Дрездена, я тайно вывез и то, и другое в Соединённые Штаты, чтобы поделиться с семьёй и друзьями.
Вся эта одиссея началась неделей раньше в Дрездене, где после моего визита остался лишь один последний вопрос, который я задал моему добровольному гиду в Фрауэнкирхе:
«Вы были здесь?»
Он кивает, но становится ясно, что он неправильно понял вопрос.
«Да, я был в Ковентри!»
«Нет, я имею в виду здесь, в Дрездене, в 1945 году?»
Он берёт паузу, чтобы обдумать свой ответ.
«Я был совсем маленьким мальчиком, но я помню».
Дальнейшие комментарии для него явно невозможны. В церкви и в нашем разговоре воцаряется тишина. Затем он зовёт меня к боковой стене святилища. Здесь висит плакат на английском языке, объясняющий всю эту невероятную историю, Дрезден и Ковентри и братство, установившееся между ними, и он протягивает к нему руку, чтобы я прочитал. И я читаю, каждое слово.
Раз в неделю здесь проходит служба на английском языке, в которую входит благословение, написанное послевоенным священнослужителем из Ковентри. Оно называется «Отче прости» и начинается так:
Ненависть, разделяющую нацию с нацией, расу с расой, класс с классом,
Отче прости. Жадные желания людей и народов обладать тем, что им не принадлежит,
Отче, прости.
Находясь в разрушенных стенах собора в Ковентри или во Фрауэнкирхе, слушая молитвы о мире, человек получает не только незабываемые впечатления, но и крошечную, сверкающую идею. Если эти два места могут стать братьями, то, возможно, надежда ещё не потеряна.