Гендерная апроприация — «хорошо»; культурная — «плохо»

Провозглашая превосходство животных над людьми, она была, пожалуй, самым запоминающимся выражением из этой блестящей и зачастую уморительной сатиры на коммунизм и фашизм.

Наверняка многие из наших «прогрессивных» друзей тоже любили эту книгу в юности, забывая о том, что в наши дни она в какой-то мере относится и к ним.

Я помню, как несколько десятилетий назад сидел в толпе хипстеров в открытом кинотеатре в лос-анджелесском каньоне Топанга, когда они, самые крутые в те годы, с хохотом смотрели достойную экранизацию произведения Оруэлла.

Поэтому именно о «Скотном дворе» я сразу подумал, когда моя жена Шерил Лонгин придумала подходящую фразу, как она это часто делает, чтобы охарактеризовать особенно зловещий аспект нашей современной жизни.

Она назвала трансманию, охватившую наше общество, «гендерным присвоением», в ответ на бесконечное ворчание левых о «культурном присвоении».

Многие мужчины присваивают женщин, фактически становясь ими, в новой форме левого женоненавистничества, которая, как вы думаете, должна встревожить «феминисток». Но почему-то этого не происходит.

По мнению тех, кто считает, что знает лучше, эта сексуальная миграция должна приветствоваться, в то время как культурное присвоение должно пресекаться.

Отсюда и мой оруэлловский заголовок: «Гендерное присвоение „хорошо“; культурное присвоение „плохо“».

Любимый «прогрессистами» мем о культурном присвоении — парни из братства подвергаются нападкам за празднование Синко де Майо , только итальянцы могут готовить пиццу и т. д. — всегда казался мне особенно тупым.

Практически всё в культуре было присвоено кем-то или чем-то другим, начиная с первых слов, произнесённых людьми.

На более высоком уровне:

Шекспир в своих исторических пьесах присвоил Голиншеда.

Томас Манн присвоил Гёте в «Докторе Фаустусе».

Пикассо присвоил Веласкеса.

Майлз Дэвис присвоил Диззи Гиллеспи.

Диджеи присваивают чужую музыку каждый раз, когда делают микс. Это их работа.

Я могу продолжать и продолжать, и надоесть вам до смерти. Придумайте свою собственную. Уверен, вы сможете.

Вся эта песня и танец о культурном присвоении, с одной стороны, просто глупа. Однако на самом деле это стратегия одной группы людей по запугиванию другой, чтобы получить желаемое, иногда с жестоким подтекстом.

Другими словами, как и большинство прогрессистов, «культурное присвоение» — это абсурдная фальшивка, которую Оруэлл высмеивал бы, и заслуженно, до тех пор, пока четвероногие коровы не придут домой.

«Гендерная апроприация» основана на аналогичной стратегии — то, что «элита» велит нам принять как благо, — но гораздо опаснее по своим последствиям.

Думаю, мы можем согласиться с тем, что это движение — транс — сейчас повсюду, и не только в подвергаемом резкой критике, но всё ещё широко распространённом принятии трансгендерных мужчин в женском спорте, которое президент Дональд Трамп отменил.

Но, что ещё важнее, это происходит в культуре с раннего детства. Мы видим это в модном увлечении часами сказок с драконами, когда самые откровенные трансвеститы читают сказки маленьким детям, и в откровенно сексуальных материалах, доступных в школьных библиотеках.

Левые обвиняют правых в цензуре этих откровенных книг, но, как всем известно — даже самим левым, если бы они были честны, — правые просто стремятся сохранить невинность, по крайней мере, на какое-то время, шестилетних детей дошкольного возраста.

Что стоит за всем этим?

Осознанно или нет, но целью «гендерной апроприации» является разрушение нуклеарной семьи. Когда все и вся путаются в понятиях гендера — а это слово само по себе намеренно употребляется неправильно, — что происходит с семейной ячейкой?

В итоге она распадается.

Многие из рядовых членов партии могут не верить в это или отрицать, но это было главной целью левых со времён Французской революции.

Читайте Руссо.

Карл Маркс и Франкфуртская школа позже усовершенствовали её, а теперь появилась навязчивая идея woke, которая стремится выбросить семейные ценности и жизнь в воздух, как избитое конфетти, которое нужно растоптать и забыть.

Ирония заключается в том, что они имеют в виду вашу и мою семью, но не их.

Я надеюсь, что термин моей жены «гендерная апроприация» приживётся. Он может помочь предотвратить этот культурный Армагеддон от разрушения самой важной части нашей жизни и фактического стержня западной цивилизации.

Мнения, высказанные в этой статье, являются мнением автора и необязательно отражают точку зрения The Epoch Times.