Приметы и запреты: зачем людям табу и как от них избавиться
Представьте, что вы сидите за обеденным столом, протягиваете соль кому-то, и тут вас останавливают. «Не передавай из рук в руки, — говорят вам. — Плохая примета». Вы замираете в замешательстве. Как передача соли может принести несчастье? Ваш друг пожимает плечами, не давая конкретных объяснений. Просто бабушка так говорила, вот и запомнилось.
Подобные табу, непререкаемые правила о том, чего следует избегать, существуют повсюду. Некоторые из них носят религиозный характер, другие — просто суеверия, а третьи существуют как негласные кодексы поведения. Они влияют на то, как мы едим, говорим и даже думаем. Ученые давно пытаются понять, почему определенные виды поведения или предметы становятся табу. Психоанализ, например, предполагает, что табу отражают подавление запретных желаний, предлагая психологическое объяснение их возникновения и сохранения. Теория социального контроля, с другой стороны, рассматривает табу как механизм поддержания социального порядка, препятствующий поведению, которое угрожает сплоченности или стабильности группы.
Эти подходы позволяют раскрыть культурную и психологическую роль табу, но в то же время они не учитывают важные моменты. Теория психоанализа часто фокусируется на индивидуальных психологических конфликтах, упуская из виду общую, коллективную природу многих табу. В то же время теории социального контроля делают акцент на стабильности группы, но не могут объяснить, как возникают такие запреты. Ни один из подходов не учитывает в полной мере когнитивные процессы, которые заставляют людей искать объяснения несчастьям. Когда жизнь хаотична и непредсказуема, правила о том, чего не следует делать, создают ощущение порядка, превращая случайные события в подконтрольные.
Рассмотрим пример пищевых табу, связанных с беременностью, в традиционных общинах, которые часто сильно различаются. В некоторых частях Африки беременным женщинам рекомендуют избегать употребления яиц, которые, как считается, повышают риск тяжелых родов. В традиционной индийской медицине определенные продукты избегаются или, напротив, рекомендуются во время беременности для поддержания внутреннего баланса. А теперь представьте себе конкретный случай: произошел выкидыш, и убитая горем семья ищет ответы на вопросы. Они вспоминают, что во время беременности жена ела крольчатину, редкое блюдо. Могло ли это послужить причиной? Возможно, они не совсем уверены, но решают, что лучше перестраховаться. Другие члены общины слышат об этом и принимают во внимание. Со временем эта ассоциация выливается в правило: беременные женщины никогда не должны есть кролика. То, что начиналось как догадка, становится общепринятой нормой.
Процесс отражает базовую психологическую тенденцию приписывать причины негативным результатам, даже если умозаключения неверны. Исследования в области когнитивной психологии продемонстрировали эту тенденцию в различных контекстах. Например, исследования показали, что люди склонны выводить причинно-следственные связи из случайных событий, особенно когда они сталкиваются с несчастьями или неожиданными результатами. Так происходит при болезни или несчастных случаях, когда причина дает эмоциональное успокоение и чувство контроля. Определение причины, даже неточное, помогает смягчить тревогу от случайности. Создается иллюзия, что подобных несчастий можно избежать в будущем.
Такие придуманные объяснения закрепляются в социальных нормах, которые передаются из поколения в поколение. Первоначальное событие постепенно исчезает из памяти, но остается запрет. В недавнем исследовании я предположил, что поведение, направленное на поиск объяснений, лежит в основе многих табу в человеческих обществах. Особенно это важно в таких сферах, как беременность и роды, где нежелательные исходы являются обычным делом. Эта тенденция особенно ярко проявляется в обществах с детерминистским мировоззрением, где принято считать, что «все происходит не просто так».
Однажды появившийся запрет удивительно долговечен. Во время полевой работы среди народа лаху на юго-западе Китая я столкнулся с ярким примером такой стойкости. В одной из деревень лаху строго запрещено домашнее приготовление алкоголя. Большинство жителей деревни следуют этому правилу без лишних вопросов, просто заявляя: «Так уж у нас заведено». После долгих усилий мне удалось найти местного старейшину, который рассказал о вероятном происхождении запрета. В прошлом кто-то попытался сварить алкоголь дома и вскоре трагически умер от тяжелой болезни. С тех пор жители деревни воздерживаются от домашнего пивоварения и покупают алкоголь в ближайших населенных пунктах. Хотя историческую достоверность этого рассказа невозможно подтвердить, он дает правдоподобное объяснение возникновению табу.
Со временем, когда знающие старейшины уходят из жизни, причина запрета может быть полностью забыта. В таких случаях восстановить происхождение правила можно только путем умозаключений или воображения. Аналогичным образом, многие широко распространенные суеверия, например, связанные с черными кошками, имеют исторические корни, о которых сегодня мало кто помнит. В средневековой Европе черные кошки ассоциировались с ведьмами и считались предзнаменованиями зла. Сегодня вера в то, что если черная кошка перебежит дорогу, будет несчастье, сохраняется как культурный пережиток. Он совершенно не связан с первоначальной ассоциацией с процессами над ведьмами.
Эта закономерность распространяется не только на пищевые табу и традиционные общества. В современном западном мире многие люди избегают открывать зонтик в помещении или рассыпать соль, опасаясь невезения. Хотя подобные суеверия могут казаться безобидными, они указывают на один и тот же глубинный импульс — глубоко укоренившуюся потребность приписывать несчастье определенным действиям, даже если рациональная связь отсутствует.
Если кто-то нарушает табу, и за этим следует несчастье, люди воспринимают это как подтверждение действенности правила. Например, если беременная женщина нарушает правило, запрещающее есть крольчатину, и ее ребенок рождается раньше срока, в коллективном сознании укрепляется ассоциация между употреблением крольчатины и неблагоприятным исходом беременности. Более того, как только табу становится укоренившимся в обществе, его нарушение вызывает общественный резонанс и даже обвинения. В антропологических исследованиях приводятся многочисленные примеры наказания за нарушение, казалось бы, произвольных табу, начиная от употребления запрещенных продуктов и заканчивая вступлением в брак вне предписанных социальных классов. Процесс не только укрепляет веру в табу, но и создает социальное давление. В примере с беременной женщиной, если ее преждевременные роды все связывают с тем, что она ела мясо кролика, другие могут опасаться как несчастья, так и общественного осуждения, которое последует. Двойное подкрепление, внутренний страх перед последствиями и внешние социальные санкции, помогает поддерживать запрет.
Когнитивная инерция, то есть тенденция придерживаться устоявшихся убеждений или практики даже перед лицом новой информации, также играет решающую роль в долговечности табу. Дети растут, усваивая эти правила, не задаваясь вопросом об их происхождении или обоснованности. Поскольку во многих случаях причины табу не передаются вместе с самим запретом, остается лишь смутное представление о том, что при нарушении табу может случиться что-то плохое. Эта двусмысленность тоже обеспечивает долговечность запретов, поскольку потенциальные последствия не определены и не поддаются проверке.
Современный пример стойкости табу — опасения пользоваться мобильными телефонами на автозаправочных станциях. Многие считают, что звонящий телефон или даже текстовое сообщение могут воспламенить пары топлива, что приведет к катастрофическому взрыву. Кажется, что это правило продиктовано соображениями безопасности, на самом деле оно основано на недоразумении. Научные исследования неоднократно доказывали, что мобильные телефоны не производят искр, способных воспламенить топливо. Несмотря на это, знаки, предупреждающие о запрете использования телефонов на заправках, продолжают действовать, подкрепляемые социальными привычками и мыслями «лучше перестраховаться, чем потом жалеть».
Этот пример иллюстрирует, как легко ложные причинно-следственные связи могут внедриться в общественное сознание, создавая табу, которое сохраняется перед лицом доказательств. Мы привыкли опасаться пожаров на заправке, есть предупреждающие знаки и вот, правило невозможно опровергнуть.
Этот же механизм может породить табу с далеко идущими последствиями. Пример — страх перед вакцинацией детей, который сохраняется в некоторых сообществах, несмотря на огромное количество доказательств, опровергающих его основную предпосылку: что вакцины вызывают аутизм. Это табу возникло на основе ныне опровергнутого исследования, опубликованного в 1998 году, которое ложно связывало вакцину против кори, паротита и краснухи с аутизмом. Работа была опровергнута, но связь уже набрала обороты. Стали распространяться истории о задержках в развитии после вакцинации, что подогревало страхи и укрепляло ложную причинно-следственную связь.
Для многих родителей эмоциональные ставки были слишком велики. Выбирая между защитой от инфекций и рисками задержки развития, люди предпочли вообще отказаться от вакцинации. Эти индивидуальные решения, усиленные единичными фактами и дезинформацией, превратились в табу на вакцинацию в определенных сообществах. Последствия этого табу очень серьезны: снижение уровня вакцинации привело к возрождению таких заболеваний, как корь, что представляет собой значительный риск для здоровья населения.
Зная о происхождении табу, мы можем извлечь пользу, пересмотрев собственные непреложные правила. Это не призыв отказаться от осторожности, а приглашение критически осмыслить, почему мы следуем тем или иным правилам. Некоторые табу все еще могут служить важной цели, принося прагматическую пользу или способствуя социальной сплоченности. Например, ограничения в питании в некоторых культурах укрепляют здоровье, предотвращая употребление потенциально небезопасных продуктов. Запреты на определенное поведение в священных местах помогают поддерживать чувство уважения и порядка. Однако другие ограничения стоит пересмотреть, если они больше не соответствуют современным научно обоснованным представлениям о мире. Например, хотя техника безопасности на автозаправочных станциях крайне важна, стоит различать реальные меры предосторожности, такие как избегание открытого огня, и необоснованные запреты, как ограничения на использование мобильных телефонов.
Признать такие правила современными табу, основанными на социальных условностях, — первый шаг к значимым изменениям. Замена устаревших предупреждений на рекомендации, основанные на фактах, действительно повысит уровень безопасности, не увековечивая ненужный страх.
Табу — это не просто странные традиции. Они показывают, насколько глубока наша потребность придать смысл несчастью. Эти правила могут зарождаться как попытка объяснить необъяснимое, успокоить в страшные времена, но затем превращаться в необоснованные, не подвергаемые сомнению привычки. Если подумать о причинах возникновения и сохранения табу, то мы сможем лучше противостоять тем, что бесполезны или никогда не были разумны. Поэтому в следующий раз, когда вы будете сомневаться, стоит ли передавать соль, сделайте паузу и спросите себя: откуда взялось это правило? И имеет ли оно смысл сегодня?
Сообщение Приметы и запреты: зачем людям табу и как от них избавиться появились сначала на Идеономика – Умные о главном.