«Сговор»? Или некомпетентность ряда юристов в вопросах медицины? Анализируем опасный для россиян конфликт на примере конкретной экспертизы судмедэксперта Мостовой. Часть 2
Журналистское расследование Главного редактора издания «Интермонитор» Евгения Ющука
Продолжаю журналистское расследование общественно значимой ситуации, начатое в материале «Врачи не должны бояться лечить сложные случаи. Но и пациенты должны быть защищены от нерадивых врачей. Расследуем конфликт юристов «на медицинском поле» в этом контексте».
Конфликт, исследуемый мной, напомню, далеко выходит за рамки противоречий интересов двух юридических «команд». И даже за рамки, как я считаю, попытки адвоката Ченцова устранить более успешных конкурентов с рынка услуг медицинских юристов.
Это история, которая, на мой взгляд, может негативно сказаться на качестве медицинской помощи всему населению.
Потому что, если врачи будут опасаться лечить сложные случаи, и решат, что проще «списать в расход» пациента, нежели принимать на себя риски общения с малограмотными в медицинском плане, но гиперактивными «ченцовыми» — пострадает население всей Российской Федерации.
Вот так это отразил один из врачей в своем эмоциональном письме журналистам передачи «Человек и закон», которые некритично воспроизвели заявления «стороны Ченцова» (цитата по материалу агентства ЕАН):
«Хотелось бы узнать действия журналистов при запуске таких программ на ТВ без доказательной базы и порочащих большое звание «ДОКТОР». Тем более в данной обстановке в стране, при нехватке врачей всех уровней в любых городах и селах, когда закрываются целые больницы при отсутствии персонала. Кто будет лечить вас? Кому вы доверите лечение, если в профессии останутся только рвачи и блатные?»
Баланс между интересами врача и пациента необходим всему обществу. Нельзя оставлять без защиты пациентов, но и нападать на врачей, когда они сделали свою работу корректно – недопустимо.
Ситуация усугубляется тем, что ряд адвокатов не просто не понимают в медицине по существу (это, в целом, нормально – они не на это учились), но и позволяют себе делать выводы, даже не вникая в конкретную ситуацию с помощью специалиста, которому верят.
Что могут наворотить «комиссары с горящими глазами», когда понимания ситуации по существу у них нет, но свою безграмотность по специальным вопросам они пытаются компенсировать гиперактивностью — мы уже проходили всем обществом.
Как я, Евгений Ющук, провожу журналистское расследование
На острие конфликта, который я начал изучать, есть две стороны – «сторона Ченцова» (она атакует) и «сторона медицинского юриста Агапочкиной» (находится соответственно, в обороне).
На самом деле, там есть еще и пациенты, но к ним у меня вопросов как раз нет: обыватель может заблуждаться, может хотеть много-много денег, может желать славы, может испытывать фантомные ощущения – это нормально. Не нормально – когда адвокат без специалиста в области медицины начинает проявлять активность, основываясь на внутреннем убеждении, что он проигрывает суды не потому, что он безграмотен в медицине, а потому что есть некий «сговор» на стороне его оппонентов.
Поэтому, я осознанно оставляю за кадром конкретных пациентов, обезличивая их даже тогда, когда они сами публично рассказывают свои истории.
Так вот, моё расследование построено на простом и понятном алгоритме. Я прихожу к каждой из сторон и прошу изложить их версию событий. Либо, беру изложенную ими ранее версию событий и прошу пояснить моменты, которые мне непонятны. Затем, если они излагают мне свою версию событий – прошу подтвердить их слова фактурой.
Расследований я провел немало, поскольку у меня есть квалификация в поиске и анализе информации. Одна из моих специализаций – Конкурентная разведка, это адаптированная к гражданскому обороту версия государственной разведки, работающая исключительно с открытыми источниками во всём их многообразии.
Я признанный даже не только в России, а в мире специалист в этой отрасли, так что у меня есть основания говорить, что собирать и анализировать информацию я умею. Эти навыки помогают и в журналистских расследованиях.
И из своего опыта я могу уверенно сказать: если одна из сторон охотно и открыто объясняет свою позицию, и подтверждает ее документами, а вторая убегает – то в подавляющем большинстве случаев та сторона, которая убежала – в чем-то существенном лукавит. Она понимает, что я, вероятнее всего, «раскопаю» правду и не желает, чтобы эта правда стала известна.
В данном случае «сторона Агапочкиной» охотно рассказывает свою версию событий, проясняет непонятные моменты, показывает документы, которые можно показывать.
А «сторона Ченцова» — по сути, «сбежала». Я не получил ни одного ответа по существу на данный момент ни на один вопрос от господина Ченцова. Равно как и от осужденного за покушение на мошенничество господина Подсухина (который каким-то образом оказался в одной передаче с адвокатом Борисом Николаевичем Ченцовым и явно на стороне Ченцова).
Если говорить совсем точно, то Ченцов прислал мне «отписку». Причем через трое суток после запроса и примерно через 12 часов после выхода первого материала. Где, по сути, адвокат Ченцов изложил, что у него есть свои, особенные представления о том, как реализовываются в суде спорные моменты в трактовке Гражданско-процессуального кодекса, а также – что он не будет на мои вопросы отвечать, потому что я умею собирать и анализировать информацию, и его ответы могут повредить его доверителям.
То есть, получается примерно так (это не прямая речь, а я иллюстративно предоставляю суть его «отписки» в визуальном формате диалога, для того, чтобы было наглядно):
— Уважаемый адвокат Борис Николаевич Ченцов, поясните, пожалуйста, что Вас связывает с осужденным за покушение на мошенничество в 2023 году и осужденным за это на три с половиной года юристом Андреем Подсухиным, и как так вышло, что он оказался в одной с Вами передаче, на Вашей стороне, да еще и сказал неправду?
— Уважаемый Евгений Леонидович Ющук! Я не буду отвечать Вам, потому что вижу, что Вы отлично умеете докапываться до правды и не хочу, чтобы это навредило моим доверителям.
— Уважаемый адвокат Борис Николаевич Ченцов, скажите, пожалуйста, каким образом Вы преодолеваете отсутствие у Вас системных медицинских знаний, на приобретение которых в медицинском вузе тратится 6 лет?
Откуда у Вас знания по нормальной и патологической анатомии, нормальной и патологической физиологии, фармакологии и прочим дисциплинам, изучение которых и делает человека врачом, причем после подтверждения того, что он не только слушал и читал всё это, но и правильно понял?
Вы беретесь за медицинские вопросы – значит, как-то для себя представляете, чем компенсируете отсутствие профессионального медицинского образования? Поясните это, пожалуйста».
— Уважаемый Евгений Леонидович Ющук! Я не буду отвечать Вам, потому что вижу, что Вы отлично умеете докапываться до правды и не хочу, чтобы это навредило моим доверителям.
— Уважаемый адвокат Борис Николаевич Ченцов, поясните, пожалуйста, зачем Вы ведете себя в судах так, что это похоже на вероятные попытки с Вашей стороны запутать суд? Вот перечень таких попыток, как их трактует Марина Анатольевна Агапочкина. Как видите, здесь много. Она говорит правду? Или нет? Если да – то зачем Вы так делаете?
— Уважаемый Евгений Леонидович Ющук! Я не буду отвечать Вам, потому что вижу, что Вы отлично умеете докапываться до правды и не хочу, чтобы это навредило моим доверителям.
В свете моего предыдущего многолетнего опыта «челночного» опроса участников конфликтов, такие попытки одной из сторон уклониться от ответов по существу – настораживают.
Тем не менее, я продолжу попытки прояснить действия адвоката Ченцова, потому что моя задача – именно показать правду. Какая есть – такую и показать.
Предположение, что «сторона Ченцова», вероятно проигрывает «стороне Агапочкиной» из-за отсутствия у «стороны Ченцова», системных медицинских знаний, находит подтверждение. Рассмотрим на примере одной экспертизы.
У адвоката Бориса Николаевича Ченцова не один, а два основных объекта, как я считаю, ненависти. И, соответственно, два основных объекта, как я полагаю, информационной атаки со стороны адвоката Бориса Ченцова.
Первый и главный – Марина Агапочкина, медицинский юрист, имеющий также и высшее медицинское образование. Понимание Мариной Анатольевной Агапочкиной сути ситуации позволяет ей доводить до сведения суда, что на самом деле произошло с пациентом.
«Сторона Ченцова» объективно так не может делать, потому что экс-следователь Ченцов медицину не понимает. В профессиональной биографии адвоката Бориса Николаевича Ченцова, где он явно указал главные, по его мнению, данные о себе, я не вижу ничего что говорило бы о получении господином Ченцовым системных знаний, позволяющих ему понимать суть медицинских вопросов.
Ответить на вопрос, как он компенсирует это объективное отставание от более успешных медицинских юристов, имеющих медицинское образование, экс-следователь, а ныне адвокат Борис Ченцов отказался.
В «команде Ченцова», на самом деле, есть юрист с высшим медицинским образованием – Вадим Каратаев. Но, когда Вадим Геннадьевич Каратаев участвует в процессе — там всё достаточно объективно происходит (правда, как рассказывают юристы из команды Агапочкиной, это так, если Каратаев участвует в процессе в отсутствие Ченцова).
А вот, когда специалиста с высшим медицинским образованием рядом с «просто юристом» нет – похоже и начинаются «чудеса на грани абсурда», вроде «черно-зеленого, синего пота от зубного протеза» — как было рассказано подопечной адвоката Ченцова в передаче «Человек и закон», где Ченцов выступил едва ли не в главной роли.
Второй объект интереса (и, как я полагаю, атаки) у адвоката Ченцова – судебно-медицинский эксперт Екатерина Мостовая. Я расскажу подробнее о том, что говорит о Мостовой «команда Ченцова», и как обстоят дела на самом деле.
А сейчас покажу, как люди из «команды Ченцова» порой трактуют события, когда задействована судебно-медицинская экспертиза.
«История одной болезни» и экспертизы по ней. Реальная ситуация с участием человека из условной «команды Ченцова»
Сначала – немного анатомии, иначе не понять, что происходило, и как это было описано в экспертном заключении
Суть в том, что один из участков верхней челюсти является для ротовой полости «потолком», а для Гайморовой пазухи (она сбоку от носа расположена) – «полом». И далее всё зависит от соотношения толщины этого участка верхней челюсти и длины корня зуба — что очень индивидуально.
У кого-то зуб корнем крепится в верхней челюсти и над ним еще пара миллиметров кости. А у кого-то зуб корнем прошел эту кость и корень расположен в Гайморовой пазухе. Так природа решила. Естественно, что после удаления зуба образуется дырка изо рта в Гайморову пазуху. Это не врачебная ошибка, это индивидуальная особенность конкретного организма.
Эта «дырка», если после удаления зуба выполнять рекомендации стоматолога, просто затянется, и проблем не будет. Организм всегда старается затягивать лишние отверстия, не предусмотренные конструкцией организма.
А если рекомендации не выполнять – то может и затянется, но может быть и так, что микробы решат, что им открыли ворота в новый дивный, влажный и теплый мир Гайморовой пазухи, и надо её заселить. И будет воспаление, гайморит и прочие сомнительные «прелести».
В медицине, в связи с этим, есть «допустимый риск», а есть врачебная ошибка. «Допустимый риск» — это ситуация, когда осложнение возможно, но надо принять меры к тому, чтобы его предотвратить. И врача можно наказывать, если он эти меры не принял. А если принял и всё равно риск реализовался – это не вина врача, а просто человеку «не повезло». Но, если не лечить, то пациенту «не повезло» бы намного сильнее. А вот если врач не принял мер к минимизации риска, или принял, но неправильные – то тогда наказывают врача.
Примерно это и является предметом разбирательства в судах, когда пациент предъявляет врачу претензии.
Но, чтобы адекватно оценивать ситуацию, надо всё же понимать, что произошло по медицинской части. Экс-врач Агапочкина – понимает. Экс-следователь Ченцов – не понимает, или делает вид, что не понимает (но, судя по тому, что в передачах с его участием излагается, более вероятен первый вариант).
Теперь непосредственно о конкретной «истории болезни»
Эта история приводится мной по данным эксперта Екатерины Мостовой. Данные обезличены.
Но известно, что Марина Агапочкина в описанном здесь деле не участвовала, не участвовал в нем и адвокат Ченцов. Зато в этом деле участвовала адвокат, которую Ченцов любит показывать в своих «художественных произведениях разговорного жанра» для журналистов.
По моему мнению, данный случай очень точно иллюстрирует тезис, что Ченцов собрал, образно говоря, «коалицию некомпетентных в медицинских вопросах» и педалирует на эмоциях тезис, что якобы он проигрывает в судах из-за «сговора» оппонентов (а не из-за того, что не понимает по медицинской части смысла дел, за которые берется).
Итак, жила-была дама. И заболел у неё зуб. Не буду вдаваться в подробности, лишь отмечу, что зуб болел из-за воспаления в том месте, где корень зуба крепится к верхней челюсти, и вокруг этого корня.
Стоматологи оценили обстановку и сказали, что зуб надо удалять. И удалили. Назначили лечение, направленное на предотвращение инфекции в области ранки на месте удаленного зуба и на уменьшение воспаления. Назначили контрольный осмотр через 3 дня.
Дама через три дня на осмотр не пришла, а пришла через 2 недели. Рассказала, что у нее на второй же день после удаления зуба поднималась температура до 40 градусов, но назначенные ей антибиотики она принимать не стала, потому что сама так решила.
В моей картине мира такое поведение пациентки означает, что она, по сути, решила «разводить микробов» в ранке. Причем стойких микробов, прочно окопавшихся в её организме, которые там и так уже жили, и стали причиной удаления зуба.
Диагноз, поставленный пациентке, когда она наконец пришла на прием, говорил о том, что за эти две недели микробы, которых она, по сути, сама решила культивировать, проникли вверх — в Гайморову пазуху (я выше поэтому и показывал, как они туда попали). Более того, микробы в Гайморовой пазухе настолько обжились, что вызвали там гнойное воспаление.
Кроме того, они распространились и по горизонтали – по верхней челюсти.
Ну и, конечно, там, где жили ранее – в лунке от зуба – они тоже вызвали воспаление.
Им же никто и ничто не препятствовал в этом – поскольку пациентка решила всё пустить на самотек, т.е., «отдала развитие вопроса на усмотрение микробов»
В такой ситуации врачи сказали пациентке, что её надо госпитализировать в стационар.
Дама и тогда тоже не стала принимать антибиотики. Тоже по своему собственному решению, и вопреки назначениям врача. В стационар она также не пошла.
Еще через две недели она обратилась в государственную больницу, уже к челюстно-лицевому хирургу. Ей там подтвердили диагнозы, поставленные ранее стоматологами, и подтвердили, что антибиотики нужны (еще бы они были не нужны, когда уже гнойный процесс идет полным ходом).
Но и тогда она не стала принимать антибиотики, и в стационар тоже не пошла.
До стационара Пациентка добралась еще лишь 5 дней спустя. Там ее уже начали лечить полноценно. Ей назначили наконец-то антибиотики, промывали Гайморову пазуху, делали физиотерапию. Кроме того, ей там щадящими, эндоскопическими методами забрались в Гайморову пазуху. Увидели, что отверстие между ротовой полостью и Гайморовой пазухой теперь уже не будет заживать само (при воспалениях, если их не лечить, так бывает, это называется «свищ») – и зашили это отверстие, предварительно почистив его.
На фоне полноценного лечения пациентка выздоровела, и через 10 дней после этой щадящей операции была выписана.
Таким образом, по моему мнению, пациентка самостоятельно приняла решение лечиться методами примерно 18-го века. Результат получила соответствующий. Потом, вероятно, ей стало совсем худо, и она начала лечиться методами века 21-го, после чего через 10 дней выздоровела.
И пошла пациентка в суд. И там впервые эксперт Екатерина Мостовая пересеклась с человеком, вошедшим впоследствии в «команду Ченцова», и поддерживающим Ченцова в его рассуждениях по медицинским вопросам
Небольшая справочная информация: «Ортодонтия» — это про исправление прикуса. Чтобы зубы были ровными. В данном случае это важное пояснение.
И еще один момент: я упрощу ответы эксперта Мостовой до понятного неспециалисту в медицине языка. В реальности, она отвечала с использованием специальных терминов анатомического, фармакологического и диагностического характера.
Итак, идет пациентка в суд в сопровождении адвоката из числа единомышленников Ченцова. И ставит суд перед экспертом Екатериной Мостовой вопросы.
И начинаются эти вопросы с такого:
Вопрос № 1. Является ли рекомендованный врачом клиники план ортодонтического лечения обоснованным с учетом клинической ситуации на момент обращения истца, правильным, способным привести к положительному результату? Соответствует ли выбранный план лечения именно этому пациенту?
Но только вот, ортодонтического лечения в этой истории не было от слова «совсем». И не могло быть. Потому что, там не прикус исправляли, не выравнивали зубы. Ну, вы видели.
При этом надо понимать, что эксперт получает вопросы, поставленные судом, и обязан на них отвечать. Он не может привносить что-то своё, есть вопрос – на него и отвечай. Почему? А потому что вот, суд спрашивает.
Сами вопросы, кстати, формулирует обычно как раз истец. То есть, в судебном заседании, судя по всему, не обладающий познаниями в медицине адвокат что-то с чем-то перепутал и задал вопрос, который не имеет отношения к происходившему с пациентом.
И никто его не поправил. Возможно, со стороны ответчика (ответчик тоже может участвовать в формулировании вопросов, адресуемых к эксперту) был юрист, который в этом не понимает так же, как и адвокат, может быть, что-то иное было. Я не знаю. И эксперт Мостовая не знает. Но Мостовая получила этот вопрос – и дала на него честный ответ:
ОТВЕТ МОСТОВОЙ НА ВОПРОС №1:
Пациентка обратилась в Клинику такого-то числа с жалобами на скол зуба такого-то, жалоб, на искривление и неправильное положение зубов не предъявлялось. Оснований для ортодонтического лечения /лечение направленное на исправление прикуса и выравнивание зубов/, у Пациентки не имелось, а следовательно план ортодонтического лечения не составлялся.
————
Вопрос № 2. Является ли удаление зуба такого-то по ортодонтическим показаниям недостатком качества медицинских услуг, оказанных ответчиком истцу?
Вопрос № 3. Какие стоматологические работы были проведены, какие услуги, насколько качественно они исполнялись?
Вопрос № 4. Есть ли недостатки и дефекты оказанных услуг. Если недостатки есть, то какова их причина?
ОТВЕТЫ МОСТОВОЙ НА ВОПРОСЫ №1, №2 и №3:
Пациентке выполнено удаление зуба такого-то. по санационным показаниям [т.е., чтобы не разводить микробов в организме и не провоцировать распространение воспаления – прим ред.], технически верно. После удаления рекомендована адекватная медикаментозная терапия.
Стоматологические работы по удалению зуба такого-то у Пациентки. проведены качественно, недостатков и дефектов медицинских услуг не выявлено.
————
Вопрос № 5. Нанесен ли вред здоровью пациента, если да, то в какой степени?
Вопрос № 9. Причинен ли вред здоровью Пациентки при оказании стоматологических услуг Клинике, если да, то в какой степени?
ОТВЕТЫ МОСТОВОЙ НА ВОПРОСЫ №5 и №9:
Согласно п. 24 “Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека”, утвержденных приказом Министерства здравоохранения и социального развития РФ от 24 апреля 2008 г. № 194н — “Ухудшение состояния здоровья человека, вызванное характером и тяжестью травмы, отравления, заболевания, поздними сроками начала лечения, его возрастом, сопутствующей патологией и др. причинами, не рассматривается как причинение вреда здоровью”.
————
Вопрос № 6. Имеется ли причинно-следственная связь между удалением зуба такого-то и наступившими последствиями по лечению истца в Государственной больнице?
ОТВЕТ МОСТОВОЙ НА ВОПРОС №6
После удаления зуба такого-то у Пациентки при отсутствии адекватной медикаментозной терапии развилось воспаление в лунке удаленного зуба, которое впоследствии осложнилось формированием постоянного, неспособного к самостоятельному заживлению канала (свища) между ротовой полостью и Гайморовой пазухой и нагноением в Гайморовой пазухе, которые и явились причиной госпитализации Пациентки в Государственную больницу.
————
Вопрос № 7. Является ли лечение истца — Пациентки в Государственной больнице способом исправления недостатков медицинских услуг, оказанных ответчиком — Клиникой, или принципиально иным лечением по другому лечебному плану?
ОТВЕТ МОСТОВОЙ НА ВОПРОС №7
Лечение Пациентки в Государственной больнице не связано с качеством медицинских услуг, оказанных в Клинике, а является результатом отказа Пациентки от медикаментозного лечения, направленного на снижение воспалительной реакции и предотвращение инфицирования операционной раны после удаления зуба такого-то.
————
Вопрос № 8. Если удаление зуба такого-то по ортодонтическим показаниям является недостатком оказанных ответчиком медицинских услуг, то какие именно медицинские услуги, оказанные истцу — Пациентке в Государственной больнице, состоят в причинно-следственной связи с данным недостатком?
ОТВЕТ МОСТОВОЙ НА ВОПРОС №8
Недостатков медицинских услуг, оказанных в Клинике не выявлено.
Итог: в удовлетворении иска судом отказано. Решение в дальнейшем было оставлено в силе в апелляции и кассации.
А адвокат, которая пыталась обвинить в описанной ситуации Клинику, присоединилась к «команде Ченцова», продавливающей в СМИ тему якобы имеющегося «сговора эксперта Мостовой» — с клиниками, с Агапочкиной, или с кем-то еще, видимо.
По моему мнению, в описанной ситуации с экспертизой, сделанной Мостовой, как раз видно, что условная «команда Ченцова» зачем-то пришла в вопросы медицины, в которой явно не ориентируется, но напористо добивается наказания врачей.
Неудивительно, что пишущая адекватные, разумные и мотивированные экспертные заключения Мостовая и понимающая в медицине Агапочкина стали при таких обстоятельствах объектами, на мой взгляд, ненависти «ченцовцев», и одновременно объединяющим «ченцовцев» фактором.
Не удивляет и то, что при таком наборе данных адвокат Борис Николаевич Ченцов уклоняется от вопросов, позволяющих в полной мере прояснить ситуацию: ему правда, по-видимому, не просто не нужна, а, возможно даже рассматривается им как опасность.
В следующем материале я расскажу о профессиональной биографии судебно-медицинского эксперта Екатерины Мостовой. Покажу, в чем и насколько отличается реальность от заявлений адвоката Ченцова.
Категория информационной продукции 16+
Автор: Евгений Ющук
ТАКЖЕ ПО ЭТОЙ ТЕМЕ:
The post «Сговор»? Или некомпетентность ряда юристов в вопросах медицины? Анализируем опасный для россиян конфликт на примере конкретной экспертизы судмедэксперта Мостовой. Часть 2 first appeared on Интермонитор.