Ультиматум биткоину: на каких условиях власти в России готовы терпеть «крипту»
Криптоинвесторов ждет тестирование и деанонимизация, а криптобиржи — внесение в реестр. Несогласным — «уголовка»
Правительство и Центробанк к 18 февраля подготовят законопроект об обращении цифровых валют в России. Первые штрихи обозначены в концепции регулирования: оборот «крипты» возможен только после полной идентификации всех участников, через официально зарегистрированные площадки. Инвесторов разделят на квалифицированных и неквалифицированных, а за незаконный оборот — штрафы или уголовная ответственность. Эксперты «БИЗНЕС Online» разделились во мнении: одни считают, что майнеры и криптоинвесторы обкрадывают общество и должны платить налоги в 50–70%, другие полагают, что это в любом случае лучше полного запрета. О том, почему правила должны писаться не в высоких кабинетах, а «на земле» — в регуляторных «песочницах», — в нашем материале.
Правила криптоигры
В непродолжительной, но яркой битве позиций Центробанка и минфина за криптобудущее России, кажется, наконец поставлена точка. Правительство пришло к выводу, что предлагаемая Эльвирой Набиуллиной стратегия полного запрета цифровых финансовых активов ничем не лучше отсутствия регулирования: и то, и то приведет к увеличению доли теневой экономики, росту случаев мошенничества и дестабилизации отрасли в целом. Так что правительственная Концепция законодательного регламентирования механизмов организации оборота цифровых валют, опубликованная накануне вечером, опиралась скорее на предложения минфина — она разрешает сделки с криптовалютами, но только на зарегистрированных площадках, только идентифицированным пользователям и под контролем государства.
«Установление правил оборота криптовалют и мер контроля позволят минимизировать угрозу стабильности финансовой системе и снизить использование криптовалют в противоправных целях, поскольку полный запрет сегмента операций, связанных с их оборотом, невозможен», — утверждается в концепции. А регулирование рынка, по мысли разработчиков документа, должно привести к появлению новых участников экономической деятельности, уплачивающих налоги и страховые взносы, что, соответственно, приведет к увеличению доходов бюджета. О каких же правилах идет речь?
Инвесторов в криптовалюты предлагается разделить на квалицированных и неквалифицированных с помощью тестирования, для неквалифицированных установят лимит по транзакциям.
В законодательстве появятся новые субъекты регулирования. Ключевым станет «организатор системы обмена цифровых валют», то есть банк с универсальной лицензией, внесенный в специальный реестр. Он должен отслеживать все криптотранзакции с помощью сервиса Росфинмониторинга «Прозрачный блокчейн», который будет устанавливать параметры «нормальных», подозрительных и высокорисковых сделок, создавать базу данных сомнительных криптокошельков, мониторить поведение участников крипторынка и составлять и профили. Также предполагается идентифицировать и классифицировать участников криптовалютных операций в соцсетях и даркнете, выявлять там сомнительные кошельки и провайдеров услуг, через которые происходит легализация средств, полученных преступным путем.
Банк должен будет сохранять информацию об устройстве, с которого осуществлена транзакция, а также персональные данные физлица (имя, адрес, дата рождения, адрес электронной почты, номер телефона, номер телефона устройства, имя пользователя, пароль) и финансовую информацию (данные банковского счета, номер, срок действия и CVC-код карты, используемой для приобретения виртуальных активов), а также паспортные данные (или водительские права) и фотографию клиента. Дополнительно фиксируется информация о транзакции, включая дату, время, сумму, используемые валюты, данные получателя и отправителя. Все это хранится не менее пяти лет и предоставляется по запросу уполномоченным органом власти. Клиентам же будут выдавать справки по операциям для предоставления в ФНС. Декларироваться, кстати, должны все сделки на сумму, эквивалентную более 600 тыс. рублей.
Еще один участник регулирования — оператор обмена цифровых валют, работающий по модели p2p-обменника или цифровой биржи. Главное требование к нему — российское юридическое лицо и регистрация в реестре операторов обмена цифровых валют. Криптовалютные площадки обяжут получать лицензию и иметь финансовые подушки безопасности по ликвидности и достаточности капитала — для защиты инвесторов. Покупка и продажа цифровых валют возможна на иностранной бирже, если та имеет представительство в России и не зарегистрирована в офшорах.
Концепция подразумевает и ряд санкций. За незаконный оборот валюты, прием их как средство платежа концепцией предусмотрены административные штрафы. А вот отказ от декларирования сделок с криптовалютами на сумму более 600 тыс. рублей уже предлагается внести в Уголовный кодекс, там же будет прописано, что использование криптоактивов станет отягчающим обстоятельством в других составах преступления.
Как быть с майнингом и имеющимися криптоактивами?
При этом концепция оставляет за кадром ряд фундаментально значимых вещей для всех цифровых и криптоактивов. Например, решительно непонятно, как будут контролировать майнинг. Набиуллина, например, его тоже видит под запретом: он создает «непроизводительный» расход электроэнергии, «ставящий под угрозу энергообеспечение зданий», и формирует стимулы для обхода регулирования криптовалют. Президент России Владимир Путин в то же время назвал майнинг конкурентным преимуществом для страны, имея в виду профицит электроэнергии и хорошо подготовленные кадры. В конце концов, РФ занимает третье место в мире по объему мировых майнинговых мощностей.
Кроме того, в предложенной концепции не описан механизм легализации существующей незадекларированной криптовалюты. А это крайне важно: в этом же документе отмечается, что россиянами открыто более 12 млн криптовалютных кошельков, объем средств на которых составляет порядка 2 трлн рублей. Подсчеты Bloomberg идут еще дальше: по ним, жители России владеют криптовалютой на 16,5 трлн рублей, или $214 млрд (это около 12% общей капитализации криптовалютного рынка, которая, по данным портала CoinMarketCap, сейчас составляет $ 1,775 трлн). Как будет выглядеть переходный период — не совсем понятно. Очевидно только, что вряд ли он пройдет безболезненно, поскольку между существующей денежной системой и криптовалютами есть фундаментальное противоречие, и государства фактически пытаются регулировать то, что создано против регулирования.
«Если вспоминать историю, все криптовалюты, начиная с биткоина, появились как ответ на кризис в финансовой системе, — объясняет экономист Рустам Давлетбаев. — Поскольку текущей финансовой парадигме присущи кризисы, мы видим, что чем их больше, тем сильнее растет криптовалютный рынок. Мы сейчас входим в новый мировой порядок, и вхождение в него, скорее всего, начнется уже в этом году. Потому появились и все эти дорожные карты, пытающиеся регулировать данную сферу в России. Мне кажется, это будет бесконечный бег, как с информационными технологиями, попытка антивирусов догнать вирусы. На каждый запрет станут придумывать все новые технологии обхода, и каждый обход будет вызывать новые запреты».
Давлетбаев отмечает, что правительственное регулирование в какой-то степени обезопасит людей от сильной волатильности крипторынка. «Сейчас действительно появилось очень много скама, но для новых вещей это нормально. В XIX веке, когда появились первые железные дороги, в Великобритании возникли сотни акционерных обществ, предлагающих совершенно безумные проекты, в итоге из сотен выжили единицы. Но была построена длиннейшая в Европе ж/д сеть. Здесь то же самое: очень высокий риск и попытки ограничить людей, которые мало что в этом понимают и на хайпе вовлекаются в мошенничество», — рассуждает эксперт. С этой точки зрения концепция может сработать даже на психологическом уровне. По его словам, такое регулирование, конечно, лучше, чем запрет. Но дорожная карта — это ведь набор пожеланий, надо еще посмотреть, что будет прописано в законодательстве в итоге.
Выход — в песочнице?
«Мне кажется, что нужно идти через практику, а не пытаться в высоких кабинетах придумывать это регулирование. Надо фактически смотреть, как происходит оборот. Создание регуляторных песочниц в этом смысле — одно из верных направлений», — считает Давлетбаев. Он приводит в пример соответствующее предложение министра «цифры» Айрата Хайруллина, который озвучил его на итоговой коллегии ведомства. «Предлагаю, Рустам Нургалиевич, по согласованию с Центральным банком, с ФСБ, с правительством России в рамках двух федеральных законов „Об экспериментальных правовых режимах“ и „О цифровых финансовых активах“ реализовать пилотную зону в Казани и посмотреть, как работают те же элементы инфраструктуры под контролем государства и регулятора», — говорил тогда глава минцифры РТ, апеллируя к подобному опыту с беспилотным такси, которое ездит в Иннополисе в рамках экспериментального правового режима.
Давлетбаев рассказал, что первое предложение пилотировать криптовалюты в Татарстане было озвучено еще в 2017 году на форсайт-сессии в Иннополисе. «Тогда мы предложили создать полигон умного регулирования. Но в тот момент Путин поручил создать такую песочницу Центробанку, и это не очень сильно развилось. Понятно, что, если курирует регулирование субъект, который выступает против криптовалют, идеологически мало что из этого может получиться даже в тех областях, где все работает», — говорит собеседник.
По словам эксперта, тогда предлагалось создать юридически прозрачную комфортную зону цифрового предпринимательства с целью проведения эксперимента и апробации новых форматов, основанных на технологии блокчейн, для дальнейшего бесконфликтного их масштабирования и нивелирования тренда криптоанархизма. Юридической основой такой песочницы была бы потребительская кооперация, в рамках которой возможно создавать «свои» комфортные правила взаимодействия. «Такая среда формируется динамически и постоянно, адекватно тем изменениям, которые происходят на криптовалютном рынке, и она гораздо более выигрышна, чем разовые взаимодействия с рынком и встречи с экспертами», — заключил Давлетбаев.
«Те, кто занимается майнингом и торговлей криптовалютами, обкрадывают общество»
Новую криптовалютную концепцию развития российской экономики эксперты оценивают по-разному. Так, Александр Лосев, гендиректор УК «Спутник — Управление Капиталом», считает, что предложение Банка России запретить «более честное», потому что риски, которые создают криптовалюты, для развивающихся стран гораздо выше, чем риски для развитых стран. «Хотя бы потому, что объем денег в обращении в развивающихся странах сопоставим или даже ниже с капитализацией рынка криптовалют. Развитые страны, такие как США, Евросоюз, банки Китая, Японии, их денежная масса гораздо больше, они могут себе позволить запечатать. То есть для них это меньшая проблема, чем для нас, криптовалюты не создают нагрузки на финансовый сектор, — говорит он. — Сама идея превращать в активы то, что требует ресурсов, забирает ресурсы у экономики (главное — энергетические ресурсы), то из-за чего невозможно снизить тарифы для населения. Потому что в мире наблюдается энергодефицит и стоимость энергоносителей растет, а тут еще майнинг».
По его словам, есть путь обложить всех, кто связан с криптовалютами, хоть раз коснулся, налогами, но не 15% и не 6%, а от 50 до 70%, чтобы эти средства шли в бюджет и справедливо распределялись. «Потому что по сути те, кто занимается майнингом и торговлей криптовалютами, обкрадывают общество, население, экономику, они должны за это платить. И уголовная ответственность для тех, кто не сообщит о своем криптокошельке. То есть все должно быть под полнейшем контролем», — считает Лосев, уверяя, что любое движение и все, что зарабатывается на этом рынке, должно отслеживаться налоговыми органами. «Нет, конечно [российские держатели криптоактивов не готовы к деанонимизации]. Потому что российские держатели криптоактивов и российская элита — это одно и то же», — уюежден он.
А вот Никита Масленников, руководитель направления «Финансы и экономика» Института современного развития, оценивает концепцию, как некий компромисс с позицией Центрального банка, может быть не до конца еще доведенный, но более менее спокойный.
«Вопросы [майнинга концепция] не раскрывает. Тем не менее это очень существенная вещь. Тогда надо будет определяться, если он у нас возможен так или иначе, то тогда за него надо платить. Это нормальная, практически предпринимательская деятельность, которая должна облагаться налогами, лицензироваться соответствующим образом и так далее. Все эти вопросы означают то, что базовый закон о цифровых финансовых активах должен быть существенным образом доработан. Тем более, что первые цифровые финансовые компании уже зарегистрированы, которые относятся к группе „Интеррос“. Естественно, там речь идет не о криптовалютах, а больше о смарт-контрактах и их заключении, но тем не менее такая практика уже пошла. Если с цифровыми активами компании работают, которые попадают под налогообложение, то на майнеров и прочих это тоже должно распространяться», — полагает он.
Масленников обращает внимание, что правительство в лице минфина, на его взгляд, достаточно адекватно отреагировали на позицию Центрального банка, нашли компромисс, потому что формальный запрет предполагался и в законе о цифровых финансовых активах. «Как средство платежа это здесь не работало, понятно, вы можете работать через третьи площадки, не лицензированные биржи, но это все еще тоже требует тщательного исследования. Тем не менее, Центральный банк предлагал: если мы свою концепцию обнародовали, будьте добры, свое видение тоже изложить в системном виде, открытом. Что правительство и сделало. Это позиция, которая продолжает дискуссию, а реальные решения будут найдены при компромиссных каких-то вариантах. Я бы рассматривал это не как окончательную дорожную карту к исполнению. Это позиция, в которой обозначены намерения. Дальше, естественно, и практика Центрального банка, и позиция наших силовых правоохранительных органов должна быть учтена. Потому что количество киберпреступлений с использованием крипты резко возросло, на порядки, буквально лавинообразный поток последние несколько месяцев. Это тоже надо иметь в виду, потому что происходит кража имущество граждан в особо крупных размерах», — заключил он.