Слёзы матери

Сегодня – День памяти воинов-интернационалистов

21 октября 1984 года Руслана Калажокова из старинного села Каменномостское провожала в армию вся родня. Что ж, служить Отечеству всегда считалось делом почётным, но вот времена были больно неспокойные.
«Будь честен на службе, сынок», – напутствовал отец.
«Мы будем ждать тебя, возвращайся», – говорили друзья.
«Пиши, родной, письма почаще, чтобы я всегда знала, где ты и чем занят», – шептала мама, украдкой утирая слёзы. Негоже ведь показывать сыну слёзы и расстраивать его перед дальней дорогой и долгой разлукой. 
Руслана направили в Туркменскую ССР. Однако послужить здесь ему пришлось недолго, всего три месяца. Затем был Афганистан. 
Известие о переводе сына в «горячую точку» в семье восприняли по-разному. Отец, как и подобает мужчине, – сдержанно. Переживал, конечно, но виду не подавал. Мать, как и всякая женщина, восприняла эмоционально. Были и слёзы, и причитания, и что-то ещё, чему Рая не находила объяснения. Может то было предчувствие беды?
С этого дня в семье Калажоковых время начали мерить письмами от Руслана, благо, он был щедр на них. И письма сплошь приходили жизнерадостные, будто Руслан не на войне был, а на отдыхе. Он очень переживал за спокойствие матери, и из письма в письмо просил её не волноваться, обращался к домашним с просьбой успокоить маму.
«…И ещё, скажите Рае (Руслан называл свою мать по имени – прим. автора), чтобы она абсолютно не переживала. Арсен, Муса (брат и отец Руслана – прим. автора), объясните ей, что наш полк не воюет, а строит казармы. Скоро мы месяца на два-три поедем в Кабул вывозить стройматериалы. Если не будет писем, не переживайте, не волнуйте Раю. Здесь во сто крат лучше, чем в Союзе. Переведут меня из пехоты – это не важно. Самое главное – очень прошу вас ещё раз, не волнуйте Раю. А дела у меня лучше всех. Жалко, что наш добрый пёс Джек умер». 
 Письмо датировано 14 марта 1985 года. 
 Руслан, рассказывают его близкие, друзья, был очень добрым и немного сентиментальным юношей, нежно привязанным к матери, дому, любил домашний уют, национальную адыгскую кухню.  И его тоска по дому сквозила в каждом письме.
«Соскучился по нашим блюдам, – писал он. – Особенно хочется простокваши домашней, хычинов, пасты с мясом, приготовленных Раей. Нам всё здесь готовят, но это всё-таки не то. Только вы не думайте, что я недоедаю, кормят нас хорошо, просто к слову пришлось…».
Руслан написал это в одном из своих последних писем… С тех пор Рая не могла готовить эти блюда без слёз. 
 Последнее письмо Руслан отправил домой первого июля. В нём он сообщал родителям радостную весть:
«Вы ещё не получили письмо от командования части? Если нет, то скоро должны получить. Меня наградили медалью «За боевые заслуги»!  Не пойму даже, за что? Мы же в боях не участвуем. Ещё – в конце этого месяца мне присвоят звание сержанта…».
Ни получить звания сержанта, ни дожить до конца месяца Руслану было не суждено. Вопреки утверждаемой им в каждом письме святой лжи, что он не участвует в боестолкновениях, одно из них оказалось для него последним. Случилось это 18 июля 1985 года. Руслану Калажокову было неполных 19 лет…
Хоронили Руслана всем селом. Односельчане запомнили его очень добрым, очень преданным своим близким и друзьям парнем, который навсегда остался молодым.

P.S. Этот материал о Руслане я написала в 1992 году после посещения дома Калажоковых и разговора с его родными. Очень тяжело говорить с теми, кто потерял близкого человека на войне, эмоционально тяжело. Столько лет прошло, но не получается забыть глаза матери, потерявшей сына. Только тогда я поняла смысл выражения «смертная тоска в глазах»…
Сегодня тысячи российских матерей ждут с верой и надеждой  возвращения своих сыновей со специальной военной операции. От всего сердца желаю, чтобы каждая мама дождалась своего сына, и мир воцарился во всём мире.