Жерар Галлан: «Когда люди говорят, что в России «другой стиль хоккея», я с этим не согласен»
В рубрике «Тренерский мостик» на KHL.ru – главный тренер «Шанхайских Драконов» Жерар Галлан.
В качестве главного тренера специалист провёл восемь сезонов в НХЛ, также он возглавлял сборную Канады на победном чемпионате мира 2021 года, а летом 2025 года принял предложение возглавить китайский клуб Континентальной хоккейной лиги.
– Вместе с вами в КХЛ работают ещё три канадских тренера – Ги Буше, Боб Хартли и Бенуа Гру. Будут ли противостояния с ними особенными для вас?
– Да, конечно будут. Я знаю их всех лично. Три из них родом из Квебека. Против Боба Хартли я играл в НХЛ, против Бенуа Гру в Лиге Квебека и конечно против Ги Буше в НХЛ. Все трое очень хорошие люди, отличные тренеры и они отлично показывают сейчас себя в КХЛ.
– Когда велись переговоры с «Шанхайскими Драконами», говорили ли вам о том, что командам будет играть на самом большом хоккейном стадионе в мире? Было ли это для вас стимулом?
– Нет, я не знал, когда я впервые говорил с ними об этой работе. Мне было интересно, потому что я ничего не знал о КХЛ. Я знал только, что некоторые игроки здесь выступали. Организация сама связалась со мной, и там оказались очень приятные люди. Они рассказали об этой возможности. Я поговорил с семьёй и сказал: «Я хочу попробовать». Это хорошая лига, с очень сильными игроками. А потом они рассказали мне о Санкт-Петербурге – о том, какой это красивый город. И, конечно, упомянули великолепную арену – огромную, на 23 тысячи зрителей, как вы сказали. Она действительно потрясающая. Здесь есть всё, что нужно для работы. И я очень рад, что оказался здесь.
– Вы пришли в новый клуб в Лас-Вегасе, сейчас вы пришли в новый клуб в Санкт-Петербурге. Что-то есть похожее?
–Да, конечно. Очень похоже. В «Вегасе» у нас была полностью новая команда – клуб-новичок, и все игроки были новые. Здесь примерно 20 из 25–26 хоккеистов тоже новые. Так что опыт действительно схожий. Надеюсь, всё закончится так же удачно. Сейчас это невероятно интересный опыт. Мы стараемся сплотить группу, объединить игроков. У нас много североамериканцев, и это, конечно, помогает.
– Вы выбираете для места работы очень красивые города – Лас-Вегас, Нью-Йорк, Санкт-Петербург. Было ли у вас время посетить какие-нибудь достопримечательности, может быть, побывали на какой-нибудь экскурсии?
– Да, немного. Мы катались на лодке по Неве вместе с владельцами и менеджментом клуба. Это было потрясающе! Я даже не заметил, как пролетело два с половиной часа. Мы были там с несколькими другими тренерами – и для меня это было удивительно: мосты, здания, архитектура – невероятная красота. Я был действительно поражён. Очень красивый город.
– Как вы думаете, можно ли перенести ваш победный опыт со сборной Канады в 2021 году на «Драконов»? И тогда, и сейчас команды собраны в последнюю минуту, но нужно дать победный результат.
– Мы обсуждали мой опыт с канадскими командами. Этот опыт мне действительно помогает и пока все идет очень хорошо. Мы провели короткий тренировочный сбор, потом три товарищеских матча и начался регулярный чемпионат. Пока я доволен. Думаю, мы можем стать ещё лучше, но начало – хорошее.
– Как вам удаётся сплотить англоязычных игроков и русскоговорящих?
– К счастью для меня и Майка Келли, два наших других ассистента владеют русским и активно общаются с игроками. Кроме того, мне сказали, что все наши русские хоккеисты понимают английский и немного говорят на нём. Поэтому на тренировках мы используем английский язык, и с этим нет никаких проблем. Всё проходит отлично. Русские игроки проявляют себя здорово. Мы играем немного в североамериканском стиле – чуть более жёстко и прямолинейно, чем здесь принято. Но ребята справляются отлично и показывают хорошую игру.
– Как в раздевалке сидят игроки? Делятся по языковому принципу?
– Защитники сидят в одном секторе, нападающие – в другом, вратари – в своём. Так все перемешаны. Я бы никогда не допустил, чтобы команда делилась по языку. Они должны играть вместе, сидеть вместе, обедать вместе. Мне нравится, когда все чувствуют себя одной группой.
– Иван Чехович говорил, что вы все вместе просматриваете моменты игр «Вегаса», который дошёл до финала. Этот тот хоккей, к которому будут стремиться «Драконы»?
– Стиль «Вегаса», «Рейнджерс» и «Флориды» в целом похож. Мой подход не меняется – я хочу, чтобы команда играла прямо, жёстко и активно.Когда мы показываем игрокам видеофрагменты, мы объясняем, как именно хотим играть здесь. Понадобится время, чтобы довести всё до идеала, но пока ребята справляются хорошо.
– Меня поразили 55 заблокированных бросков в первых двух матчах. Есть у вас какие-то специальные тренировки для этого?
– Когда у нас возникают трудности, защитники часто сами берут инициативу. В одном матче Сомерби заблокировал восемь бросков, Бишофф тоже известен этим. Это важная часть североамериканского хоккея: защитники часто ставят себя под шайбу. У нас три-четыре североамериканских защитника, которые хорошо блокируют броски – это помогает вратарю, и это большая часть нашей игры.
– Первая игра сезона, против СКА, была особенной?
– Это точно была особенная игра. Было много болельщиков, это была первая игра «Драконов». Особенный матч для всех нас. Мы обыграли СКА, но нам немного повезло. Было важно хорошо стартовать.
– Вы собираетесь использовать принцип наложения, когда против лучших игроков соперника на лёд выходит сдерживающее звено?
– Иногда – да. Например, с нашими нападающими: против топовых звеньев мы выпускаем сильнейших или «чекеров». Но это не правило. А вот с защитниками – да. Когда Виктор, наш тренер по защите, выбирает пары, он обязательно ставит двух лучших против лидеров соперника.
– Довольно необычно, что игроки обращаются к главному тренеру по прозвищу. Расскажите историю прозвищу.
– Когда мне было 3 года, я гостил в доме моего дяди, брата моего отца. Он разводил индющек у себя в подвале. И я их постоянно гонял. Нас было 11 детей и один из моих старших братьев меня так называл. Меня тогда дразнили «Тёрки» (Turkey – «индейка»), и со временем прозвище сократилось до «Тёрк» (Turk – «турок»). Да, это старая история. Когда я был ребёнком, у нас в школе было несколько Галланов – фамилия очень распространённая на Принс-Эдвард-Айленде, где я родился. Так оно и прижилось. Даже учителя в школе меня так называли.
– В НХЛ тренеры отрабатывают формат «3 на 3»?
– Да, они делают это, но совсем немного. Больше они рассматривают это на видео, чем на льду. И мы очень многому научились у европейцев, тому как они держат шайбу и возвращаются, если у них нет хороших бросков. В НХЛ становится лучше с этим.
– Многие тренеры в России говорят о необходимости тренерских семинаров. Вы бы могли прочитать лекцию молодым специалистам по тактике?
– Обычно мы чем-то таким занимаемся этим летом, на специальных тренировочных лагерях. Но если в течение сезона клуб захочет организовать что-то подобное, Майк Келли и я с удовольствием примем участие. Мы всегда готовы поделиться опытом. В этом ведь и есть суть тренерской работы – отдавать, помогать молодым специалистам.
– Исторически сложилось, что канадские центральные нападающие сильно играют на вбрасываниях. В чём секрет?
– Когда мы растём, тренеры с самого детства повторяют: будь сосредоточен на вбрасывании – это важная часть игры. В Северной Америке вбрасываниям уделяют огромное внимание. Не знаю, насколько это принято здесь, но у нас это считается обязательным. Посмотрите на Сидни Кросби: раньше он был не лучшим на точке, а теперь – один из лучших в мире. Почему? Потому что он работает, работает и работает. Он хочет быть лучшим в каждой мелочи. Вбрасывания очень важны. И моя команда тоже должна улучшить этот элемент.
– В России сейчас тренеры стали более спокойно, уважительно разговаривают с хоккеистами. В Канаде тоже изменились отношения «игрок-тренер»?
– Да, все поменялось. Это уже не как раньше, когда ты идешь в раздевалку, бросаешь бутылки воды. Ты повышаешь свой голос, если ты недоволен результатом. Нельзя быть одинаковым каждый день. Тебе нужно меняться, потому что и игроки сейчас другие. Ты не можешь быть успешным тренером и при этом кричать все время, тренеры больше так не делают. Я стараюсь быть справедливым со своими игроками и давать им возможности. Ты говоришь с ними в перерывах, говоришь до игры, рассказываешь план на предстоящую игру. Иногда нужно быть жёстче, иногда – мягче. Всё зависит от ситуации. Один день ты требовательный, на следующий – поддерживающий. Такова работа тренера: чувствовать настроение команды и подстраиваться.
– В Россию пришла мода на контроль за эмоциями игроков. Я работаю с молодёжной командой и, например, запрещаю молодым игрокам бить клюшкой о борт, если у них что-то не получается. У вас есть подобные запреты для взрослых игроков?
– То же самое и со взрослыми игроками. Иногда они ломают свои клюшки или кричат на своих партнеров на скамейке, потому что огорчены. И это лишь напоминание: все делают ошибки, и никто не безупречен. Уважайте своих партнеров по команде, уважайте персонал. Ты хочешь, чтобы у твоих игроков была страсть, но страсть контролируемая. Ты не хочешь, чтобы они ломали клюшки и злились на скамейке потому что это может повлиять на следующую смену. Иногда тебе нужно дать такому игроку немного «остыть» на скамейке.
– Как вы относится к продвинутой статистике?
– Это полезная информация – для тренеров. Мы обязательно анализируем эти данные при подготовке к играм, когда изучаем соперников. Но я не перегружаю этим игроков. Они должны думать о хоккее, о командных задачах, а не о процентах.
– Были ли в вашей карьере команды с таким количеством праворуких игроков, как в «Драконах»?
– Нет не думаю, чтобы такое когда-то было. Для меня не имеет значения, какой хват у игрока на левом или правом краю.
– В России праворукие часто играют на левом фланге, в Северной Америке – наоборот. Почему? В чём плюсы и минусы?
– Думаю, это полезно, особенно в атаке: клюшка находится ближе к центру площадки, а не у борта. Можно быстро подготовить бросок – как делает, например, Овечкин. В атакующей зоне это преимущество. В обороне иногда сложнее – хоккеист оказывается в середине, и нужно действовать аккуратнее. Честно говоря, для меня нет большой разницы. Если праворукий играет на левом фланге, он часто получает шайбу у борта, переводит её клюшкой себе под ноги – и всё, ситуация под контролем. Игроки высокого уровня умеют адаптироваться. Молодым труднее, но профессионалы справляются без труда.
– Был ли какой-то стереотип о российском хоккее, который был разрушен после того, как вы сыграли с соперниками из КХЛ?
– Да, знаете, я смотрю наши матчи и удивляюсь: мы играли против «Локомотива» – отличная команда, потом против «Адмирала» – они играют очень жёстко. И когда люди говорят, что в России – «другой стиль хоккея», я с этим не согласен. На мой взгляд, они играют в тот же североамериканский стиль: идут на ворота, борются, играют в тело. Да, есть немного больше перекрещиваний и комбинаций, но в целом – это тот же хоккей. Русские игроки сейчас не просто техничные, они сильные, контактные. Разница между лигами стала гораздо меньше, чем раньше.
– В Канаде какие-то СМИ следят за вашей работой в России?
– Честно говоря, я не очень слежу за этим. Я вижу отдельные публикации в соцсетях, но газет я почти не читаю, телевидение – тоже редко. Предпочитаю концентрироваться на работе здесь. У меня есть друзья-журналисты дома, в Канаде – они иногда пишут: «Как дела у команды?» И я знаю, что когда мы играем, все результаты сразу появляются у нас в новостях. Все следят, всем интересно, как идёт сезон.
– В России очень большие расстояния. Вы были готовы к этому?
– Я был в Москве дважды – на чемпионатах мира, поэтому Москву немного знал. Но про остальные города – почти ничего. Честно говоря, я даже не представлял, где они находятся. Когда мне рассказывали о контракте, я знал только, что Санкт-Петербург – красивый город. Друзья, которые бывали здесь раньше, говорили то же самое: «Это потрясающе красивое место». И они были правы. Сейчас я вижу: всё действительно замечательно. Еда отличная, рестораны прекрасные, люди доброжелательные. Если возникают сложности с языком – всегда стараются помочь. Так что у меня только положительные впечатления.
– Есть ли у вас какие-то свои мотивирующие слоганы или лозунги?
– Нет, я не люблю развешивать лозунги на стенах. Я просто прихожу и говорю игрокам: «Я буду относиться к вам честно и с уважением. Хочу, чтобы вы так же относились к тренерскому штабу и друг к другу». Для меня ключевое слово – уважение. Мы работаем как одно целое: руководство, тренеры, игроки, медицинский штаб. И я всегда ожидаю, что это уважение будет взаимным. Когда в команде есть доверие и уважение, всё остальное строится само.