Миф о созависимости. Можно ли найти баланс между своими и чужими потребностями
«Когда кто-то находится в депрессии или болен, ему нужна именно та непропорциональная забота, от которой нас хочет спасти дискурс „созависимости“».
Первоначально термином «созависимость» обозначали отношения, в которых человек проявляет гиперопеку над своим близким, страдающим от зависимости. Например, жена алкоголика живет в постоянной тревоге за своего мужа и стремится контролировать его, а он — сознательно или нет — полностью полагается на этот внешний контроль, и тогда его собственная сила воли атрофируется. Позже созависимость стали понимать шире: как зависимость от эмоционального состояния близких людей, при которой человек не способен оставаться спокойным, когда у кого-то есть проблемы, и постоянно хочет кому-нибудь помочь. Поп-психология иногда и вовсе доходит до того, чтобы считать практически всякую заботу, малейшую жертву патологическим неумением выстраивать собственные границы и заботиться о себе. Но на самом деле, считает Элисса Штраусс, люди всегда зависят друг от друга, и они не могут вполне реализоваться, не будучи вовлеченными в чужие проблемы. Она спросила у экспертов, почему дискуссии о созависимости поставили под сомнение заботу как таковую и действительно ли это служит делу освобождения женщин.
Если верить статьям в интернете, то я, скорее всего, «созависимая». Пытаюсь ли я решить проблемы своих близких? Иногда да. Бывает ли так, что в отношениях с мужем, детьми и родителями я поступаюсь своими интересами? Иногда да. Можно ли назвать уровень ответственности, которую я чувствую за других, «преувеличенным»? Да, тоже да.
По мнению некоторых блогеров в тиктоке, а также популярных авторов полезных советов, знаменитостей и адептов поп-психологии, быть созависимым — значит слишком сильно заботиться о других, пытаться их контролировать и не соблюдать границы. Критерии довольно размыты. Группа поддержки «Анонимные созависимые» предлагает длинный список характеристик, в том числе избыточные покорность, чувствительность, склонность к избеганию. В то же время некоммерческая организация Mental Health America утверждает, что созависимость — это еще один термин, обозначающий «зависимость».
Эта двусмысленность существует, потому что созависимость не включена в «Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам», а серьезных исследований этой концепции не проводилось. Некоторые люди с помощью по-своему понятой идеи созависимости объясняют паттерны поведения, которые вызывают тревогу. Популярность этого термина также свидетельствует о том, как часто люди избегают признания собственных уязвимостей и естественной асимметрии в отношениях.
Быть личностью — значит зависеть от других людей, что иногда невероятно неудобно. «Созависимость» — довольно естественное состояние человека.
Однако мы живем в эпоху выстраивания границ. «Индивидуализация в отношениях — вполне в духе времени», — сказала мне Дарби Саксбе, профессор психологии в Университете Южной Калифорнии, имея в виду рост отчуждения в семьях. В некоторых случаях, например, в нездоровых отношениях, выстроить эмоциональную дистанцию вполне разумно, но думать об этом всё время — это тоже не вполне здоровая ситуация. По мнению Саксбе, широко распространено представление, что отношения вообще слишком беспорядочны, сложны и энергозатратны, поэтому легче оставаться одиноким волком. Однако это не соответствует тому, что мы знаем об эволюции человечества.
Концепция созависимости получила распространение в конце 1980-х годов, отчасти благодаря бестселлеру Мелоди Битти «Больше никакой созависимости: как перестать контролировать других и начать заботиться о себе». Она приводит в пример людей с наркотической зависимостью, у которых есть близкие люди, которые хотят помочь: они действуют из лучших побуждений, но при этом их навязчивая потребность кому-нибудь помогать сама по себе похожа на зависимость.
«Созависимый человек — это человек, который, с одной стороны, позволил другому человеку оказывать на себя влияние, а с другой, стал одержим идеей контролировать поведение этого человека», — пишет Битти.
Среди людей, оказывающих поддержку зависимым, считалось, что в зависимом поведении отчасти виноваты «помощники», близкие тех, кто страдает какой-либо зависимостью. Пока они продолжают заботиться о своем любимом человеке, у него никогда не будет мотивации завязать.
Между тем помогающие иногда настолько одержимы желанием изменить чью-то жизнь, что рискуют поставить под угрозу свою собственную финансовую и эмоциональную безопасность.
Очевидно, для всех было бы лучше, если бы желающий помочь дистанцировался от наркозависимого и разорвал цепь нездоровой взаимозависимости.
Недавние исследования ставят под сомнение это представление, показывая, что люди с расстройствами, вызванными злоупотреблением психоактивными веществами, как правило, получают пользу от крепких отношений, тогда как одиночество в первую очередь увеличивает вероятность рецидива.
В последующие годы риторика о созависимости переместилась в мейнстрим культуры самопомощи. В частности, выяснилось, что стандартные ожидания социума, что женщина будет преданной женой и матерью, стали меняться. Термин «созависимость» предоставил этим женщинам инструмент, позволяющий определить, в какие из своих отношений они вложили слишком много в ущерб себе. Это дало женщинам возможность не думать о том, что они обязаны помогать кому-либо, пренебрегая собственными потребностями.
Долгое время от женщин ожидалось, что они будут много вкладываться в отношения и заботу. Некоторые феминистки в 1990-х замечали, что использование термина «созависимость» для переосмысления женских социальных ролей влечет за собой некоторые проблемы. По их мнению, эта концепция патологизирует уход за детьми, кроме того, она убеждает женщин, что это они виноваты в проблемах тех, о ком они заботятся, что только укрепляет сексистские стереотипы.
Сегодня разговоры о созависимости расцвели в социальных сетях. В мемах и коротких видео «созависимость» используется как обозначение женского страха оказаться слишком эмоционально зависимой от других и потерять свою самостоятельность и индивидуальность. Эти дискуссии поднимают более глубокие вопросы о том, какую часть себя мы должны защищать и сколько мы должны отдавать другим. Однако вопрос о том, что мы получаем, когда отдаем другим какую-то часть себя, почти не поднимается. Саксбе считает, что всё исказилось настолько, что забота как таковая иногда считается чем-то ущербным.
Поиск баланса между собственными потребностями и потребностями других является универсальной для всех задачей, и не стоит делать «созависимость» козлом отпущения. Мы эволюционировали таким образом, чтобы привязываться к другим людям, потому что люди не могут выживать сами по себе. Амир Левин, нейробиолог, доцент психиатрии Колумбийского университета, считает, что те, кто думает, будто они созависимы и это большая проблема, возможно, упускают важные сигналы о том, чего они на самом деле хотят в отношениях.
Например, если женщина обеспокоена тем, что ее партнер не проводит с ней достаточно времени, это может быть признаком несовместимости. Ее стремление к его вниманию не обязательно делает ее эмоционально нездоровой или контролирующей — возможно, у них просто не совпадают ожидания от отношений.
Тем не менее к некоторым чертам «созависимости» следует отнестись серьезно. Например, глубоко укоренившийся страх быть брошенным в сочетании с другими симптомами, такими как импульсивное или саморазрушительное поведение, может быть признаком пограничного расстройства личности. Профессор Кимберли Колдервуд из Трентского университета в Канаде считает, что в этом смысле и случае термин «созависимость» может быть полезен, так как способствует выявлению и диагностике пограничных расстройств.
Взаимная уверенность друг в друге — это необходимая часть здоровых отношений. Если мы воспринимаем зависимость от других как несчастье, значит, мы не готовы не только к созданию семьи и воспитанию детей, но даже и к крепкой дружбе или романтическому партнерству. Когда кто-то находится в депрессии или болен, ему нужна именно та непропорциональная забота, от которой нас хочет спасти дискурс «созависимости».
Размышляя о наших самых глубоких отношениях, Левин отдает предпочтение концепции взаимозависимости, которая подчеркивает взаимосвязь людей между собой. Важно помнить, что мы не обязаны быть полностью сформированными, эмоционально стабильными личностями, прежде чем вступать с кем-то связь. Когда мне было двадцать лет, я пробовала множество индивидуальных путей к самопознанию: медитации, ретриты, пешие походы по всему миру. Но ни одно из этих испытаний не помогло мне понять себя так, как воспитание детей, замужество и поддержка моих близких в трудные времена. Пристальное внимание к нуждам других сделало меня более внимательной к себе. Мы не просто самореализуемся в жизни, мы со-реализуемся. Вот что делает человека по-настоящему интересным.