Хоть розой назови её, хоть нет

Интертитры – необходимый литературный атрибут немого фильма, ответственный за передачу диалогов и описание некоторых сюжетных ситуаций. Вернее, почти необходимый; известно, например, что в фильме Ф.В. Мурнау «Последний человек» титр появляется лишь в самом конце, разделяя серьёзную социальную драму и пародийный хеппи-энд. Однако и такая лента всё же не обходится без особого титра – заглавного.

Так уж выходит, что без названия фильму приходится очень трудно. Если художник или фотограф может позволить себе роскошь сотен работ «Без названия №…», то кинематограф, искусство-индустрия, обязан наделять разные производства хотя бы техническими названиями – особенно в те годы, когда перепутать катушки с плёнкой было проще простого. Но и в мире авангардного кино, где фильмы рождаются на чердаках и в подвалах, они рано или поздно обретают свои имена – часто количество работ у таких художников доходит до промышленных значений, и формальное наименование вновь становится технической необходимостью.

При этом, конечно, безымянных фильмов в действительности довольно много. Вернее, фильмы могут потерять своё имя, когда-то данное им при рождении. Приютом для этих несчастных становится киноархив. Многие немые фильмы живут там по законам индийской мелодрамы – название и сам фильм оказываются разлучёнными ещё в детстве. И пока в каталогах после многообещающего названия идёт надпись «фильм утерян», разделённая на части лента почивает в тёмных хранилищах или даже на чьих-то пыльных антресолях, неузнанная, безымянная. Здесь нужно сказать, пусть и отступая от заявленной темы, что в поиске и восстановлении утраченных фильмов большую роль играют старые журнальные статьи и краткие каталоги кинопродукции (а в советское время – и монтажные листы), часто представлявшие собой довольно подробные описания-«поэпизодники», благодаря которым разрозненные кадры получается идентифицировать и совместить в нужном порядке. Благодаря этой кропотливой работе (и, конечно, частице везения) в будущем мы, быть может, ещё увидим множество недоступных сегодня фильмов.

Названия здесь играют парадоксальную роль: бывает, фильмы находятся в архивах без надписей и титров; иногда это значит, что перед нами негатив или «нетеатральная» копия – титры обычно вклеивали уже после печати основного материала в позитиве. Парадокс здесь заключён отчасти в том, что название было одним из главных способов привлечь зрителя в кинозал. Самые ранние отечественные кинофильмы отличались старомодно-уютными названиями, немного в академическом духе: «Драма в таборе подмосковных цыган», «Русская свадьба XVI столетия» – последнее название пришло из оригинальной пьесы Петра Сухонина. В этом отношении литературная ориентация фильмов была вполне заметной: названия либо брали непосредственно у романов или пьес, либо писали под них. Особенно эффектными заглавиями отличались фильмы Евгения Бауэра, мрачные декадентские мелодрамы: «Сумерки женской души», «Песнь торжествующей любви», «Человеческие бездны». А каково «Золото за славянскую кровь, или Фердинанд – предатель Болгарии» Евгения Петрова-Краевского? Невероятным успехом в революционном 1917 году пользовалась дилогия Петра Чардынина. Первый фильм назывался скромно: «У камина». Зато второй фильм, снятый на волне успеха, получил поистине царское имя (тоже позаимствованное у романса) – «Позабудь про камин, в нём погасли огни». И ведь действительно позабыли – сегодня фильм считается утерянным.