«Как высока осока и как заржавела оградка…»
Анна Маркина. Кукольня: роман. – М.: Формаслов, 2023.
Анна Маркина, поэт и прозаик, отмеченный многими премиями, создала красивый триллер, в котором никого не убили. Написать «нежный» рука не поднялась, но соблазн был.
Главная особенность «Кукольни» в том, что она сочетает в себе черты прозы жанровой и прозы высокой. В романе используются приёмы, без которых жанровый текст не может выполнять свою функцию, не оправдывает ожиданий: интригующие «крючки», саспенс, введение читателя в заблуждение и прочее. К примеру, перед самым финалом оперативник видит вооружённого ножовкой безумца (рука выпачкана кровью) и рядом – распотрошённый труп. «Всё же убил кого-то, тихоня», – не верится нам. Но окажется, что всё не совсем так.
Впрочем, обойдёмся без спойлеров.
Хронотоп: наши дни, нижегородская повседневность, бытовуха... Всё ждёшь, когда начнёт разить безвкусным бытописательством; ждёшь, так как почти свыкся с тем, что способ сделать хоть сколько-нибудь художественным повествование о родном заоконном-внутриквартирном у современных авторов чаще всего один: нагромоздить, извиняюсь за сленг, хтони и чернухи. Так, чтоб в глазах потемнело (ср.: «Конец света, моя любовь» А. Горбуновой). Ну, или перенести действие в Питер…
Однако «Кукольня» опровергает такое предубеждение и напоминает о том, что для творческой теургии не так значима действительность, как взгляд художника и его язык, способные не только покорно воспроизводить, но и преображать. На примере этого романа видно, что борьба с ангелом-зверем по имени Стиль вознаграждается победой над мнимо всемогущей косностью наличного, предзаданного (быт, серость провинции, пресловутая хтонь). Автор не позволяет реальности заворожить себя и не становится зеркалом (в том числе кривым). Анна Маркина, к бытию приглядевшись и приглашение бытия в «путешествие по инерции» выслушав, предпочитает сопротивляться материалу, и вот результат: обыденность предстаёт не в лохмотьях хтони и не балабановской чернухой предстаёт она, но преображённой авторской… нежностью.
Да, около рассохшейся лавочки валяются пивные баклажки.
Но: «После вчерашнего дождя глядели в брюхатое небо лужи в ожидании новой воды».
Да, в центре повествования душевнобольной, одержимый духом некроромантизма.
Но: «На улице царствует такое золото, будто Мидас бродил по округе и трогал ладони листьев, такое прощальное грустное солнце, что хочется читать Боратынского про селян и скирды».
Оттолкнувшись от обыденной культуры, автор создаёт Культуру высокую, создаёт поэзию.
Герои сделаны профессионально. Их личности продуманы и тщательно выписаны (так тщательно, что, пожалуй, Татьяна Ларина спонтанно – на удивление автору – замуж здесь не выйдет). Анна Маркина как будто предварительно таблицы чертила, в которых по ячейкам раскладывала, что и как в душе и жизни героя должно быть.