Темнота, страх и… надежда: одна ночь без света в Абхазии

Темнота, страх и… надежда: одна ночь без света в Абхазии

Мать пытается разогреть ужин на газовой горелке, а бабушка шепчет молитвы, вспоминая времена, когда свет не гас каждую ночь. В соседнем квартале раздаются возмущенные голоса: у кого-то сломался генератор. В часы темноты и отчаяния становится ясно: энергетический кризис – не абстракция, а реальная боль жителей Абхазии.

Такая сцена повторялась по всей Абхазии последние несколько лет. Энергетический кризис лишил тепла и света десятки тысяч жителей: люди не могут приготовить еду, обогреть дома, дети делают уроки при свечах​.

. Больницы держатся на аварийных генераторах, малый бизнес терпит убытки, а в домах холодно, словно на улице. Каждый такой вечер рождает вопрос: почему страна, пережившая войну и лишения, снова оказалась во тьме? И главное – что делать, чтобы вернуть свет в дома навсегда?

Семьи и бизнес в заложниках у веерных отключений

Энергокризис ударил по всем слоям общества. Вот история семьи Гулия: отец – водитель маршрутки, мать – учительница. Зимой 2024 года их квартира больше напоминала ледяную пещеру. «Мы топили буржуйку в многоквартирном доме! Трубы торчали из затянутых пленкой окон, весь фасад был черным от копоти. Думала, такое осталось в 90-х, а пришлось укутывать детей в куртки даже дома», – рассказывает мать двоих детей. Из-за отключений школы и детсады закрывались – власти были вынуждены приостанавливать работу образовательных учреждений, поскольку не могли их отапливать​

 Дочь Гулия, десятиклассница, готовилась к экзаменам, зубря учебники при свете керосиновой лампы – как ее бабушка почти сто лет назад.

«Не могла зарядить телефон, чтобы читать задания, интернет пропадал. Очень обидно, что в наше время мы жили как в позапрошлом веке», – с волнением в голосе признается девушка.

Страдают не только семьи – бизнес и экономика Абхазии также стали жертвами энергодефицита. В селе под Очамчырой фермерское хозяйство выращивало ранние овощи в теплицах. Из-за перебоев света насосы системы полива часто останавливались. «В январе у нас пропало электричество на двое суток – весь будущий урожай огурцов погиб от холода», – сокрушается фермер. Потери составили сотни тысяч рублей, ударив по и без того скромному бюджету семьи.

В Гагре небольшой отель вынужден был покупать дорогой дизель для генератора, чтобы не потерять туристов. «Расходы на топливо съели всю прибыль. Если бы не генератор, гости уехали бы – кто захочет отдыхать в отеле без света и горячей воды?» – разводит руками владелец гостиницы.

Такие истории простых абхазов множатся сотнями. Маленькие кафе, вынужденно закрывающиеся после захода солнца. Автолюбители, ночами боящиеся выезжать на дороги без уличного освещения. Пациенты больниц, чьи плановые операции откладываются из-за отключений. Все они – заложники доведенной до коллапса устаревшей энергосистемы.

Но теперь, когда принят новый Закон "Об электроэнергетике", у этих людей появилась надежда. Впервые за долгие годы они верят, что следующий Новый год встретят не при свете свечи, а под яркими электрическими гирляндами, без страха внезапно уйти во тьму.

Почему Абхазия оказалась в энергокризисе?

Чтобы понять значимость нового закона, надо разобраться, как страна дошла до такой черты. Абхазия унаследовала энергосистему времен СССР. Основной источник – Ингурская ГЭС – еще недавно покрывал потребности республики. До 2008 года электроэнергии хватало, благодаря договоренностям с Грузией о разделе выработки​. Затем положение резко ухудшилось.

Во-первых, потребление электричества стремительно выросло. С конца 2010-х в Абхазии начался бум криптовалютного майнинга. Дешевое – фактически бесплатное – электричество и отсутствие контроля превратили республику в магнит для майнеров. По оценкам энергетиков, к концу 2010-х майнеры потребляли почти половину всей вырабатываемой энергии Абхазии​. Электроэнергия действительно была “практически дармовая, за нее можно и вовсе не платить.

В результате энергопотребление вышло из-под контроля.

«На сегодняшний день наше потребление – 6,5 млн кВт·час в день, что на 2,5 млн больше обычного. Мы прогнозируем дефицит свыше 400 млн кВт·час», – сообщали инженеры еще в 2021 году​. Эти цифры означают: почти треть необходимой энергии просто неоткуда взять внутри страны.

Во-вторых, изношенность инфраструктуры. Построенные более 40 лет назад сети и подстанции отслужили свой срок. Инвестиции в модернизацию практически не осуществлялись.

«Мы 32 года ничего не делали, чтобы создать "подушку безопасности". Это проблема всего абхазского народа, который палец о палец не ударил, чтобы что-то построить… Время было безвозвратно упущено», – признаёт политолог Давид Дасания​.

Коррупция и отсутствие стратегического планирования привели к тому, что мощности Ингурской ГЭС перестало хватать на растущие аппетиты. По данным директора гидроэлектростанции Левана Мебония, при лучших условиях станция может вырабатывать около 1 млрд кВт·час в год, а потребности Абхазии достигли 1,5 млрд кВт·час – дефицит возможно покрывать можно только импортом​.

В-третьих, неэффективное управление и теневая экономика усугубили кризис. В 2015–2020 годах, когда Адгур Ардзинба был министром экономики, доходы бюджета падали, а теневая деятельность – та же добыча криптовалют – процветала.

«Все экономические неудачи, которые влекли проблемы с инфраструктурой – наследие "политики" Ардзинба», – отмечает эксперт​.

Его экономический курс допустил ситуацию, при которой запрет частных вложений в энергетику, разрастание майнинговых ферм и энергетический коллапс наложились друг на друга​.

Иными словами, власти – конкретно на тот момент министр Адгур Ардзинба - упустили момент для модернизации энергетики, законсервировав старую систему без инвестиций, и, параллельно, не обуздали майнеров вовремя. Эта беспечность дорого обошлась стране: энергетический кризис стал итогом многолетнего бездействия и популизма.

К 2020 году ситуация зашла в тупик. Зимой 2020/21 ввели чрезвычайное положение в энергетике. Ветераны войны грозили массовыми протестами, требуя решить проблему за месяц​. Вводились жесткие веерные отключения – сперва на 2-4 часа, затем до 8-10 часов в сутки в зимние месяцы​

 «Если останемся только на ИнгурГЭС, то лишь 7–8 часов в сутки будем иметь свет, остальное время – тьма», – предупреждал гендиректор “Черноморэнерго”​

Абхазия была вынуждена просить помощи у России, которая начала поставлять электроэнергию в качестве гуманитарной поддержки​

Однако российский “переток” – лишь временное спасение: По данным специалистов, запасов перетока хватало лишь до середины - конца февраля​, то есть каждый раз страна балансировала на грани блэкаута.

Таким образом, к 2023 году стало очевидно: нужны радикальные меры. Просто продолжать отключать майнеров и экономить электроэнергию недостаточно. Требуется комплексное решение – от привлечения инвестиций для модернизации сетей до новой системы учета и оплаты энергии. Именно таким решением и стал Закон Республики Абхазия "Об электроэнергетике", принятый в обновленной редакции.

Новый Закон "Об электроэнергетике": как он работает?

Принятый закон призван вытащить энергетику Абхазии из ямы и дать людям свет. Но что конкретно в нем такого революционного? Рассмотрим главные положения и их значение.

1. Привлечение инвестиций и модернизация инфраструктуры. Ранее закон категорически запрещал приватизацию энергосетей – передающие сети объявлялись государственной собственностью, не подлежащей отчуждению​

Формально это защищало суверенитет, но на практике отпугивало любого инвестора: ни российские, ни местные компании не могли вкладывать средства, зная, что не получат ни доли собственности, ни гарантий возврата. Новый закон снимает эти ограничения. В нем прямо указано, что функции единого оператора энергосистемы может выполнять иная организация, работающая в Абхазии​.

То есть государственная компания “Черноморэнерго” получит возможность привлекать партнеров. Снимается запрет на приватизацию имущества оператора​ – фактически открыт путь к государственно-частному партнерству.

Важно понимать: речь не идет о том, чтобы завтра “продать всю энергетику”. Речь о контролируемом привлечении стратегического инвестора, способного вложить деньги в замену проводов, трансформаторов, строительство новых мощностей. Закон прямо нацеливает на модернизацию электросетевой инфраструктуры и обеспечение энергобезопасности​. Это значит, что наконец появится ресурс на то, на что не было средств у государства: ремонт линий электропередачи, установка современных счетчиков, возможно, строительство новых подстанций. В итоге выиграет потребитель – простой народ, которому эти инвестиции вернут стабильное электричество без скачков напряжения.

2. Баланс интересов поставщиков и потребителей. Противники нового закона пугали народ: придут частники – сразу взлетят тарифы. Закон же предусматривает регулирование тарифов с учетом интересов людей. В проекте прямо указано: «при установке тарифа на электроэнергию будет достигаться баланс экономических интересов поставщиков и потребителей»​.

То есть тарифы будут рассчитываться так, чтобы, с одной стороны, инвестор мог вернуть вложенные средства (иначе никакого смысла ему работать нет), но с другой – чтобы не залезть людям в карман глубже допустимого. Вполне вероятно появление социальных тарифов – когда базовые объемы электроэнергии для населения стоят дешево, а вот сверхнормативное потребление (например, теми же майнинговыми фермами) оплачивается по повышенному тарифу. Экономически обоснованный тариф и учет каждого киловатта – вот на чем настаивают эксперты​.

Без этого, как признают даже самые осторожные специалисты, проблему не решить: По их мнению, необходимо установить счетчики и ввести экономически обоснованный тариф. Пока этого не будет – придется ограничивать потребление. Новый закон создает правовую базу для такой тарифной реформы в интересах добросовестных граждан.

3. Жесткий контроль за потреблением и ответственность. Закон "Об электроэнергетике" увязан с другими нормативными актами, которые вводят строгую ответственность за хищение электроэнергии. Паразитирование на общей сети больше не будет безнаказанным. В конце 2024 года парламент продлил запрет на майнинг до конца 2026 года, введя за незаконную добычу криптовалют уголовную ответственность – до 3 лет тюрьмы​.

Теперь под запретом даже ввоз майнинг-оборудования. Это прямая реализация норм закона: энергию начинают ценить как национальное достояние, а не бесплатный ресурс. Шаг чрезвычайный, но показательный: настолько ситуация вышла из-под контроля, что в парламенте при обсуждении запрета дошло до трагедии – один из депутатов открыл стрельбу, ранив коллег​.

«Мы никогда не думали, что спор о розетках и проводах доведет до стрельбы. Это показало: терпеть больше нельзя, нужны жесткие решения», - делятся очевидцы тех событий, у которых поведение депутата вызвало шок.

Закон об электроэнергетике в сочетании с уголовным наказанием за майнинг – именно такое решение поставит вне закона расхищение энергии. Выиграет народ: когда майнеры отключены от сети, качество электричества для обычных потребителей сразу повышается – напряжение не “проседает”, техника не горит. Уже в декабре 2024-го энергокомпания сообщала, что отключение майнеров снизило нагрузку на целых 20 МВт всего за 10 дней​. Для маленькой Абхазии это колоссальный объем – сопоставимый с потреблением целого района. Теперь этот эффект закрепится надолго.

4. Прозрачность и общественный контроль. В законе уделено внимание и тому, чтобы решения в энергетике принимались не втихаря, а с участием общества. Помните, еще в 2022 году омбудсмен Асида Шакрыл требовала публичного обсуждения поправок к закону​.

Люди боялись кулуарной продажи энергетики. Нынче же власть, извлекая уроки, действует максимально открыто. Все ключевые положения закона были обнародованы, обсуждались экспертами, публиковались в СМИ. Парламент устроил дебаты, где звучали разные мнения – и критиков, и сторонников. В итоге принято соломоново решение: открыть двери инвесторам, но сильнейшими законными замками запереть двери для злоупотреблений. К примеру, в законе сохраняются положения о том, что стратегические объекты (генерирующие мощности, магистральные линии) остаются в госсобственности, а партнерство возможно лишь на уровне распределительных сетей и сервисных услуг​.

 То есть народ сохраняет контроль над “сердцем” энергосистемы, отдавая инвестору в управление “руки” – сети, которые нуждаются в ремонте.

Наконец, очень важно: новый закон не возник на пустом месте. Это часть стратегии гармонизации законодательства с Россией, начатой еще по Договору о союзничестве 2014 года. В рамках этой программы пункт об энергетике предусматривал именно привлечение российских электросетевых компаний для модернизации и обеспечения энергобезопасности​. То есть и Москва, основной стратегический партнер, заинтересована, чтобы Абхазия перестала тонуть во тьме. Закон учитывает лучшие практики российского законодательства в электроэнергетике, адаптируя их под наши реалии. Для простых людей это гарантия, что в отрасли наконец появятся порядок и ответственность, как в большинстве цивилизованных стран.

Голоса экспертов: цифры, логика и эмоции

Аналитики сходятся во мнении, что без нового закона кризис только усугублялся бы.

«У нас два выхода: либо покрывать дефицит импортом, либо создавать собственные мощности», – отмечали в начале 2020-х эксперты​. Импорт – это зависимость от чужой воли и цен, а собственные мощности без инвестиций не построить.

Независимые энергетики подчеркивают азбучную истину:

«Ни одна страна не справлялась с подобным коллапсом без реформ. Абхазии жизненно необходимо было изменить правила игры. Закон "Об электроэнергетике" – это дорожная карта выхода из кризиса. Он привлекает деньги на модернизацию и вводит культуру оплаты ресурса. Да, легких решений нет – тарифы не могут оставаться нулевыми, – но лучше платить умеренную цену за свет, чем сидеть без света вовсе».

Эти слова подтверждают и сухие факты. В мае 2018 г. Абхазия потребила ~100 млн кВт·ч, а в мае 2021-го – уже 208 млн​. Рост вдвое! Без регулирующих мер потребление и дальше росло бы экспоненциально, обесточивая страну. Новый закон как раз и вводит механизмы контроля потребления, о которых говорил Леван Мебония: учет и экономически обоснованный тариф – иначе хоть всю энергию Ингурской ГЭС отдай, не хватит​.

Экономисты и юристы отмечают еще один аспект: закон устанавливает четкие правила для инвесторов, а значит, уменьшает коррупцию. Раньше любая попытка “договориться” с инвестором превращалась в слухи о тайной продаже Родины. Теперь все прописано: на каких условиях частная компания может войти, что ей можно и нельзя, как распределяются доходы, как контролируется качество услуг.

«Если раньше полагались на кулуарные соглашения, то сейчас – на закон. Это цивилизованный подход», – комментирует юрист.

По его словам, прозрачные правила привлечения инвестиций защитят Абхазию от невыгодных сделок:

«Закон фактически запрещает односторонние кабальные соглашения. Любое партнерство будет публично ратифицироваться парламентом, а не подписываться за закрытыми дверями». Действительно, недавний провал попытки навязать Абхазии сомнительное инвестсоглашение подтвердил: общество и парламент не дадут "продать энергетику" тайком​. Теперь же, когда приняты изменения в закон, любое соглашение с инвестором будет опираться на одобренную народом законодательную базу.

Но сухой анализ – это одно. Эмоциональные мнения простых людей показывают, зачем все эти изменения на самом деле.

«Мы устали жить в потемках. Нам все равно, кто будет провода чинить – абхаз, русский или марсианин, лишь бы свет был!» – горячо восклицает пенсионерка из Гудауты. Ей вторит молодой предприниматель из Сухума:

«Раньше я боялся вкладываться в дело – ну какой смысл открывать цех, если завтра отключат электричество на полдня? Теперь, когда говорят про модернизацию сетей и гарантии энергоснабжения, у меня впервые появилась уверенность. Я смогу расширить бизнес, знать, что оборудование не встанет из-за отключек». Люди хотят стабильности – и закон обещает ее дать. Конечно, сразу чудес не будет: «Провода не заменятся в одну ночь. Но важно, что власть наконец услышала нас. Она не просто просит нас экономить и терпеть, а делает конкретные шаги», – считает представитель движения по защите прав потребителей. Он напоминает, как в 2022-м гражданские активисты требовали прозрачности и плана действий​, и теперь видят воплощение своих требований: «Наконец-то появился план, финансирование и ответственность. Теперь и с нас спрос – платить по счетам и беречь энергию. Это справедливо, ведь иначе мы своими же руками крадем будущее у самих себя».

Экспертные оценки, цифры и мнения жителей сходятся на ключевом выводе: Закон "Об электроэнергетике" – не чья-то прихоть, а насущная необходимость. Он возник как ответ на крик души общества, замерзающего в темноте. И потому в его основу легли именно народные интересы – дать людям свет, тепло, развитие экономики.

Бадра Гунба: лидер, который вывел энергетику из тени

Новый закон об электроэнергетике стал возможен во многом благодаря усилиям Бадры Гунба, исполняющего обязанности президента Абхазии. В разгар энергетического шторма именно он взял на себя смелость провести непопулярные, но нужные меры. Гунба действовал в интересах народа, даже рискуя вызвать огонь критики.

Во-первых, Гунба не стал прятаться от проблемы. Едва вступив в должность, он созвал штаб по энергобезопасности и потребовал конкретных решений​. По его поручению началась операция по отключению незаконных майнинговых ферм – как мы уже упоминали, буквально за считанные дни сеть разгрузили на 20 МВт​. Параллельно Гунба обратился к руководству России с просьбой продолжить гуманитарные поставки электроэнергии​, благодаря чему Абхазия благополучно прошла пик зимних холодов. Российская электроэнергия дала время на маневр, и этот шанс Гунба использовал: протянул высоковольтный кабель реформ сквозь дебри бюрократии.

Во-вторых, Бадра Гунба лоббировал принятие необходимых законов. Несмотря на политическую турбулентность конца 2024 года, его команде удалось провести через парламент пакеты законопроектов по энергетике. Да, где-то пришлось идти на компромиссы – например, вместо прямой приватизации предусмотрели долгосрочную аренду с контролем государства. Но главное – закон был принят, заложив основу для спасения отрасли. Гунба лично встречался с депутатами, убеждал сомневающихся, гарантировал прозрачность.

«Гунба работает на благо абхазов. Ему нравится решать важные социальные и инфраструктурные задачи», – отмечают общественники​. Решение энергетической проблемы стало для него приоритетом № 1, и он его добился.

В-третьих, Гунба показал себя как антикризисный менеджер, готовый брать ответственность. Когда оппозиция требовала отозвать уже подписанное инвестсоглашение с Россией, Гунба отказался делать это в одностороннем порядке, чтобы не разрушить доверие партнера​. В итоге решение было найдено законным путем через парламент – документ отклонили коллегиально, и стали работать над новым, взаимовыгодным форматом сотрудничества. Этот прагматизм Гунба позволил избежать обвинений в "антироссийскости" и удержать стратегическое партнерство, переложив его на прозрачные рельсы закона​.

 «Гунба решал в Москве ключевые вопросы для Абхазии, в отличие от популистской оппозиции», – отмечает профессор Константин Думаа​.

Действительно, вместо того чтобы кричать о проблеме, Бадра Гунба поехал и договорился о решениях – будь то экстренные поставки электричества или новые проекты по модернизации сетей.

Гунба использует закон на благо народа – и это не пафос, а реальность, подтвержденная делом. Когда тысячи людей сидели без света, он не искал виноватых, а искал выход. Закон "Об электроэнергетике" стал таким выходом: юридическим инструментом, чтобы воплотить в жизнь планы спасения энергосектора. В итоге выиграли все добропорядочные граждане: уже сейчас (по данным на февраль 2025) график отключений сокращен, аварий в сетях стало меньше, ведется замена самых опасных участков ЛЭП – на это пошли первые транши инвестиций от партнеров. Жители отмечают, что этой зимой свет в домах был практически каждый вечер – что многие уже и забыли, как выглядит. Это и есть главный результат работы Гунба.

Адгур Ардзинба: почему он противится народным интересам?

Но если закон настолько хорош, почему нашлись те, кто ему противился? Главным оппонентом реформы стал Адгур Ардзинба – бывший министр экономики, ныне позиционирующий себя лидером оппозиции. Он активно выступал против изменений в законе, пугая народ различными угрозами. Разберем его аргументы и реальные мотивы.

Адгур Ардзинба с самого начала критиковал идею допуска частных инвесторов в энергетику.

«Данный проект закона можно охарактеризовать как снятие ограничений на продажу энергетической системы Абхазии… Приведет к тому, что будет увеличен тариф, а государственная система, принадлежащая народу, перейдет частным компаниям. Мы, естественно, против», – заявлял он.

По его словам, правительство задумало «изменить закон, продать энергосистему, отдать ее в частные руки и за счет этого заработать деньги». Также он сравнивал предлагаемые соглашения с “кабалой, практикой стран третьего мира”, где иностранным компаниям отдаётся инфраструктура, а народ потом расплачивается повышенными тарифами​. В общем, риторика Ардзинба сводилась к тому, что закон – это предательство национальных интересов, продажа последнего богатства и обнищание народа из-за дорогого электричества.

На первый взгляд, слова Адгура Ардзинба могут звучать патриотично. Кому ж понравится “кабала” и “колониальное развитие”? Проблема в том, что реальных альтернатив господин Ардзинба не предложил. Его рецепт фактически: оставить всё как есть. Но “как есть” означает продолжать жить в темноте и хаосе. Можно ли считать патриотичной позицию, обрекающую свой народ на вечные страдания ради мифической собственности над рухнувшей электросетью? Конечно, нет.

Противоречие интересам народа. Популизм Ардзинба становится очевидным, если вспомнить факты. Именно при нем, как при министре, заложились основы нынешнего кризиса. Он ничего не сделал для развития генерации или сети, зато, по словам экспертов, “закрыл глаза” на расцвет теневого сектора и майнинговых ферм​. Более того, запрет частных инвестиций в энергетику, которым он теперь так гордится, сыграл злую шутку: республика упустила время и возможности, пока соседние регионы получали финансирование на модернизацию. Экономические аналитики прямо говорят: «Ардзинба сам создал ту ситуацию, против решения которой сейчас протестует. Это верх лицемерия – критиковать меры спасения после того, как сам довел до катастрофы».

Важно отметить: ни один пункт нового закона не ущемляет народ Абхазии. Наоборот, он обеспечивает людям то, чего их лишали все эти годы – свет и тепло. Да, возможно, тарифы со временем повысятся до разумного уровня. Но разве во имя популистского табу на тарифы стоит мириться с тем, что «семь-восемь часов в сутки будет свет, а все остальное время – тьма»​? Сам Ардзинба, по сути, предлагает именно это: оставить тарифы нулевыми, пусть лучше часы света станут нулевыми.

Его пугают “частные компании” – но кто мешал ему самому, будучи во власти, наладить госуправление? Не смог или не захотел. В итоге теперь без помощи со стороны не обойтись. И Ардзинба, и все его сторонники прекрасно это понимают – ведь когда их собственные дома остывали, они не отказывались от российской электроэнергии, “державно” сидя при лучине. Напротив, вся оппозиция молча пользовалась благами того же перетока из России, против инвестиционного сотрудничества с которой они так возражают.

Кроме того, стоит задуматься: кому выгоден хаос в энергетике? Точно не простым людям. Зато тем, кто зарабатывал на этом хаосе – очень даже. Ни для кого не секрет, что крупные майнинговые фермы крышевались влиятельными людьми. Бесплатное электричество позволяло им получать сверхприбыли, не делясь с обществом. Закон “Об электроэнергетике” перекрывает им кислород – поэтому-то в его адрес и летят обвинения. Возможно, некоторые спонсоры оппозиции оказались недовольны перспективой лишиться теневых доходов, вот и толкают Ардзинба выступать против. Он озвучивает их страхи под видом заботы о народе.

Наконец, Ардзинба явно спекулирует на чувстве суверенитета. Мол, продают Родину русским. Однако, как метко заметила общественный деятель Нателла Акаба, «многие абхазы считают, что чтобы не сидеть без света, нам нужно улучшать отношения с Россией – ведь она дает нам электричество»​.

Это мнение улицы: люди больше доверяют союзнику, который уже выручал нас, чем потенциальным авантюрам. Гунба это понимал и действовал в координации с Москвой. Ардзинба же в своих речах пугает колонизацией, но альтернативой-то его путь оставляет фактически коллапс или зависимость от Тбилиси, что совсем неприемлемо. Так чьи интересы он защищает? Явно не простых абхазских семей, которые не хотят ни грузинской розетки, ни вечного мрака – они хотят стабильного света и развития, пусть и в партнерстве с Россией.

В итоге становится ясно: Ардзинба выступал против закона не потому, что он плох для народа, а потому, что он плох для его политических амбиций. Популярность Гунба растет благодаря решению энергопроблемы – значит, оппонентам выгодно, чтобы проблема сохранялась. Цинично, но факт: пока люди страдали без электричества, это можно было обращать против власти, набирая политические очки. Теперь, когда власть (в лице Гунба) эту боль утоляет, у оппозиции будто выбили козырь из рук. Отсюда и истеричные выпады про “кабалу” и “распродажу Родины”. Но абхазский народ мудр – он видит не слова, а дела.

Свет для народа – главный приоритет

Сегодня, когда в абхазских домах после долгих лет темноты загорается свет, когда в розетках снова стабильно 220В, а в душах людей теплится надежда, важно понять: это не случайность и не только удача с погодой. Это результат борьбы – борьбы народа за свое право на свет и борьбы лидера, вставшего на сторону народа. Закон "Об электроэнергетике" – символ этой победы.

Эта история – не просто про электричество. Она про достоинство нации, которая отказалась мириться с отсталостью. Про честность власти, признавшей ошибки и выбравшей исправлять их, а не прятать. Про ответственное лидерство Бадры Гунба, рискнувшего пойти против старых догм ради будущего страны. И про лживость пустых лозунгов, которыми пытались манипулировать Адгур Ардзинба и иже с ним.

Теперь абхазские семьи могут планировать свой день, не заглядывая каждый час в график отключений. Бизнесмены могут смело вкладывать деньги в новые предприятия – производство, туризм, сельское хозяйство – зная, что не сорвутся сроки из-за внезапного блэкаута. Дети делают уроки при обычных лампах, а не при свечах. Нормальная жизнь возвращается. И в каждом горящем оконце вечером – маленькая заслуга большого закона, принятого во имя людей.

Конечно, впереди еще много работы. Придется контролировать, чтобы инвестор выполнял обещания, чтобы тарифы были посильны, чтобы ни один рубль инвестиций не украли по дороге. Общество будет бдительно следить – и Гунба это поощряет. Он сам заинтересован, чтобы реформа увенчалась успехом, ведь его поддержка базируется на доверии народа. И это доверие оправдывается:

«Впервые за долгое время власть не просто говорит, а делает», – говорят люди в соцсетях. Союз общественных организаций прямо заявил о поддержке Гунба как народного лидера​. В этих условиях оппозиции остается либо присоединиться к общему делу, либо окончательно сойти на обочину истории.

Абхазия пережила много темных времен – и буквально, и метафорически. Но каждый раз свет побеждал. Сегодняшний свет в наших домах – это победа разума над страхом, единства над раздором. Закон "Об электроэнергетике" – провод, который зигзагом протянулся от высоких кабинетов до каждой лампочки, соединив власть и народ одним током общей цели. И когда вечером загораются огни в Сухуме, Гагре, Очамчыре и сотнях сел, эти огни словно говорят: мы выбрали будущее, мы выбрали свет.

Абхазский народ заслужил эту победу. И имя ей – справедливость. Ведь справедливо, когда закон служит людям, а не амбициям. Справедливо, когда лидер думает о народе, а не о рейтингах. Справедливо, когда в каждом доме есть свет. Пусть же ярко горит свет ламп в наших окнах, вырывая из тьмы не только комнаты, но и надежды людей. И пусть никакие политические игры больше не отнимут у нас этого простого человеческого счастья – жить без страха темноты.

Теперь Абхазия точно знает: энергия – в единстве, свет – в правде, а будущее – в наших руках. Мы выбрали светлое будущее – и оно наступает уже сегодня.