В Башкирии увольняют за фото в соцсетях. Как считаете - это правильно?

Мои знакомые фотографы-студийники, фотокорреспонденты СМИ Башкирии знают, что изображение может рассказать о событии, человеке не меньше, чем текст. Они очень избирательно публикуют свои фото, в отличие от любителей соцсетей, которые часто не стесняются ни в словах, ни в публикуемых изображениях себя любимых.

В результате возникают ситуации, подобные той, в которой оказалась учительница из Томска Виктория Попова. Её уволили после публикации снимка в купальнике в Инстаграме. В поддержку женщины коллеги запустили по всей стране флешмоб, опубликовав свои фотографии в купальниках.

— В учебных заведениях, госучреждениях и службах должен быть какой-то этический дресс-код, иначе мы до падения нравов дойдем, — возмущались одни уфимцы.

— Хватит ханжества, в снимке красивой женщины в купальнике нет ничего предосудительного, — спорили с ними другие.

Однако мало кто заметил, что 26-летняя красавица какое-то время посещала модельную школу. Её учили позировать фотографам. А что за модель без снимков в соцсетях? Неужели это вульгарно и непристойно? Но соцсети вообще дело нескромное. Хотим мы или нет, они сдвигают грань личной свободы в сторону публичного раскрепощения.

Одну молодую учительницу в Туймазах попросили удалить свою страничку за фото у костра в обнимку со старшеклассниками. Она предпочла уволиться. Пострадал и сотрудник аэропорта Уфы за фото с известным тренером.

Подобных случаев, не попавших в СМИ, много. Их пресекают тихо и стирают вместе с провинившимися. Чуть что — упс, и к вечеру сотрудник уже бывший. Это даже не снимок в купальнике, а, например, случайное фото сотрудника надзорных органов с другом детства на вечере встречи одноклассников. Оно едва не поломало специалисту жизнь. Ведь друг никому не рассказал, что известен как серийный мошенник, аферист и взяткодатель в другом регионе.

В Октябрьском один знакомый почти вылетел с работы за свой взломанный аккаунт, с которого разлетелось по сети вирусное порно. Руководитель сначала перевел его в категорию «бывших» сотрудников, тем более в процессе оптимизации, а потом вызвал на ковер. За него вступился начальник отдела, привел ай-тишника, который объяснил, в чём дело. Приказ об увольнении был отозван, а коллективу объяснили: никаких аккаунтов, фотографий и почти все закрыли свои странички! Ханжество победило!

Общероссийские флешмобы в поддержку затравленных в Башкирии не сработают. У некоторых руководителей тут средневековые нравы. У не зарегистрированных или редко появляющихся в соцсетях — еще жестче. И таких много.

Украл чиновник 40 миллионов — многие говорили: «Молодец! Но глупо попался». А вот за фото «компрометирующее» или высказывание, или, не дай бог, за подозрение принадлежности мужчины к геям загнобят. Почему все чаще циничная сволочь, с руками по локоть в крови, уволакивающая бюджетные миллионы, не вызывает столько праведного гнева, презрения, сколько фото служащего с фривольным или неэтичным оттенком. Со взяткодателями, мошенниками, осужденными, но раскрутившими бизнес на наворованное многие обнимаются и здороваются, ездят с убийцами на рыбалку. Может быть, геополитический нравственный алгоритм изменился, а мы не замечаем?

Сегодня каждый сам определяет степень публичной свободы, но все-таки надо думать о 20-летней перспективе. В тех же соцсетях в ходе дискуссии немало женщин признались, что они не стали бы публиковать свои полуобнаженные снимки. Причина — их дети. Порой, неосознанно подражая родителям, юные могут раздвинуть границы дозволенности так, что потом никому мало не покажется. Наверное, это и есть граница между раскрепощенностью и нравственностью.