Стратегии инвестирования во время турбулентности

Человечество не раз в своей истории сталкивалось с эпидемическими цунами, уносившими от нескольких тысяч до миллиона человек. 1918, 1957, 1968 (гонконгский грипп), распространение лихорадки Эбола в 2003-2008 гг и "свиного гриппа" в 2009-10 гг – это далеко не полный список за последние 120 лет. Учитывая статистику, эпидемиологические проблемы начала 2020 г., возможно, могут оказаться более масштабными по сравнению с эпидемией SARS (которая не принесла миру математически значимого снижения ВВП или волатильности рынков) и даже, возможно, превзойти влияние эпидемии гонконгского гриппа 1968г, экономический эффект которого оценивается в 0.5% мирового ВВП. При этом вряд ли текущая эпидемия (пандемия ли это – покажут ближайшие два месяца) достигнет масштабов 1968 года, то есть 500 млн заболевших и 4 млн умерших. Новый вирус распространяется "хуже" (в 1968 году через месяц после регистрации первого случая заболевших было 500 000, а не 20 000, как в конце января 2020); правда, сегодняшние показатели смертности (единственный разумный показатель – соотношение умерших к сумме умерших и полностью выздоровевших, остальные коэффициенты нерелевантны) сильно выше – около 8%. Но в динамике этого показателя виден быстрый понижательный тренд, и, скорее всего, итоговый его уровень не превысит 3-4%. Однако это не значит, что для мировой экономики новый вирус менее опасен, чем Гонконгский грипп. Скорее наоборот: во-первых, в 1968 году никто не принимал беспрецедентных карантинных мер, которые сегодня применяются активно, а они существенно влияют на экономику. Во-вторых, доля Китая и других стран, в которых уже появился вирус, в международном разделении труда сейчас намного выше, чем в 1968 году. Наконец, в-третьих, рынки сегодня существенно больше подвержены паническим реакциям, чем 50 лет назад. В середине января текущего года распространение уханьского вируса рассматривалось в качестве угрозы для самого Китая, и рынки, видя активные меры, принимаемые китайскими властями, и, зная огромные возможности Китая по поддержке экономики, не очень волновались. Замедление экономики Китая в общем контексте мировой экономики рассматривалось, как вероятное, неизбежное, но преодолеваемое событие. Учитывая ресурс страны, инвесторы полагались на то, что госзаказ, поддержка предприятий разного уровня, а также ослабление монетарной политики народным банком Китая, способны будут поддержать темпы роста экономики. И даже прогнозы падения темпов роста в 1К до 3,0-3,5% с возможностью восстановления со второго квартала до 4% воспринимались как "приемлемые потери", которые могут быть компенсированы усилиями правительств и центральных банков разных стран, способных предложить фискальные и монетарные меры поддержки. Эта мантра устраивала многих: акции, являющиеся чутким барометром состояния экономики, постепенно сползали в минус, в то время как облигации росли в цене на ожиданиях снижения ставок. Постепенное распространение вируса по всему миру и, в частности, не контролируемая вспышка в Италии в конце февраля оказались крайне чувствительными для инвесторов. Доходность казначейских облигаций США упала на 40-60 б.п. относительно уровней декабря, а кривая вновь стала инвертированной. Дрогнули и высокодоходные активы, и облигации на развивающихся рынках, доходность которых настолько низка, что даже минимальный шок мог выдать серьезный ее рост. Рынки на последней неделе февраля показывают темпы падения, сравнимые разве что с началом Великой депрессии. Ситуация усугубляется тем, что большинство крупных неиндексных инвесторов были очень сильно проинвестированы к моменту начала падения. Для них начинается игра нервов – желание закрыть прибыльные позиции "пока что-то не случилось" может перерасти в "продаем все, что есть, пока не поздно", несмотря на реальную оценку ситуации. Нельзя не признать, что и без всякого коронавируса мировые рынки были очень дороги к моменту начала коррекции. Риск-премии, хотя и не входили в "кризисные зоны", находились на уровне менее 2% годовых и по акциям, и по долгам. Спреды на рынках долгов находились на рекордно низких уровнях. Так что у коррекции есть и фундаментальные причины. Между тем, в соответствии с разумным советом Уоррена Баффета, инвесторы при оценке перспектив рынка должны смотреть на долгосрочную ситуацию. При отсутствии изменений, которые "будут в силе" спустя месяцы и годы, все просадки рынка будут лишь временными коррекциями, которые будут выкупаться спустя непродолжительный период времени, а значит, они являются возможностью приобрести хорошие активы дешевле, чем раньше. С точки зрения долгосрочной ситуации никаких изменений не происходит. Эпидемия (и даже пандемия) закончатся так же, как заканчивались предыдущие – для экономики (к сожалению или счастью) не важно, сколько погибнет человек – 5,000 или 500,000 – это цифры, не влияющие на долгосрочную ситуацию. Безусловно, эпидемия вызывает и будет еще вызывать существенные проблемы в текущей экономической жизни – остановки производств, снижение уровня потребления сервиса, разрывы в цепочках поставок и пр. Ущерб от эпидемии может привести к существенной просадке скорости роста ВВП Китая в 2020 году и даже резкому росту банкротств в стране (хотя власти уже обязались этого не допустить). В других странах ситуация может быть аналогичной – в той же Италии эпидемия может спровоцировать жесткий кризис, а развитие эпидемии в малых странах, в которых большую роль в экономике играет туризм, может привести к экономической катастрофе. Но эпидемия не влияет на спрос на физические товары (скорее даже повышает его); не влияет на производственные мощности (это не война); не влияет на трудовые ресурсы (как ни цинично это звучит, процент умирающих людей работоспособного возраста сильно меньше процента умирающих пожилых людей). В течение полугода появится вакцина от вируса; лето снизит контагиозность и количество случаев заражения; карантинные меры дадут свои результаты – ценой существенных потерь транспортных компаний, отелей и турагенств, но тем не менее. С большой вероятностью если не к лету, то к осени мы увидим, что очаг эпидемии подавлен (уже сейчас скорость роста числа заболевших в эпицентре падает день ото дня), а вторичные очаги затухают. Еще одно циничное замечание – важность региональной экономики для мира и способность местных властей принять эффективные карантинные меры в целом пропорциональны. Да, распространение эпидемии по странам Африки – это большая угроза для этих стран и существенная для стран, с которыми у них налажено транспортное сообщение. Но даже такая (вообще говоря, страшная) ситуация не является существенной угрозой мировой экономике – она практически не зависит от африканских стран. При этом конец эпидемии, открытие свободного транспортного сообщения, возвращение к работе всех предприятий совпадут с реализацией существенного отложенного спроса (который был отложен из-за перебоев в поставках) и, возможно, премиального спроса по факту "большой хорошей новости"; на этом фоне финансовые власти крупнейших стран сегодня имеют возможности по дальнейшему смягчению монетарной политики и, конечно, ими воспользуются, чтобы дать экономикам наверстать упущенные в первом полугодии 2020 года темпы. Власти Китая и Гонконга уже сегодня начали буквально раздавать деньги, компенсируя гражданам и предприятиям, теряющим доходы, их потери. К концу 2020 года экономика окончательно войдет в нормальное русло, оценки будущих прибылей вернутся на "доэпидемический уровень", и у рынков не будет причин не начать искать "старые максимумы", тем более в условиях более мягкой монетарной политики. В этих условиях (мы находимся в конце февраля 2020 года), разумеется, представляется неразумным бросаться ликвидировать свои портфели "по любой цене". Возможно, вам повезет, и вы сможете в последствии откупить активы дешевле. Но как вы узнаете, что уже пришло время их откупать? Позитивные новости по эпидемии (локализован очаг в Италии и Иране; вакцина одобрена и поступает в клиники; количество больных в Китае стало уменьшаться и пр.) могут вызвать rebound на рынках, к которому вы просто не успеете. Вспомните, в середине-конце 2018 года, когда рост ставки ФРС вызвал коррекцию на рынках, разумнее всего вели себя те, кто не увеличивал, но и не сокращал свои портфели. Продавшие могли много потерять, не успев за отскоком, произошедшим в начале 19-го года. Для тех же, кто сейчас думает об инвестировании, существует две стратегии, хорошо зарекомендовавшие себя во время турбулентности: это инвестиции в арбитражные портфели и, конечно, в короткие долги надежных эмитентов. Первые должны давать в 2020 году очень высокие доходы; в рамках вторых появляются возможности существенно дешевле приобрести качественные долговые обязательства и получить (за счет короткого срока до погашения) стабильный купонный доход и прирост стоимости по окончании кризисного периода. Источник