Артемий Троицкий: «В мире поп-музыки происходит женская революция!»

– Сейчас в музыке во всем мире и в нашей стране очень популярны рэп, электронная музыка. Вы следите, как раньше, за новинками в этой сфере современной музыки? И знакомы ли с творчеством российских исполнителей в этих жанрах? – Слежу, но иногда это происходит с интересом, иногда с недоумением, а часто даже с отвращением. Стараюсь быть в курсе модных тенденций. Но точно могу сказать, что рэп и хип-хоп – это не моя музыка. Я ее просто не понимаю. Может, потому что мне уже 64 года… Хотя есть в этих жанрах несколько музыкантов, которые мне нравятся, к примеру Noize MC. По духу он настоящий рокер. Еще классные питерские ребята Shortparis и Little Big. А исполнителей типа Фейса не люблю, как и других похожих рэперов с их матерной руганью и наркотическим угаром. В любом случае положение дел в российской музыке мне нравится гораздо больше, чем в начале – середине двухтысячных: тогда на сцене был полный пролет. – Как вы оцениваете роль женщин в современной популярной музыке? Сейчас на слуху очень мало российских молодых исполнительниц. Таких ярких имен, как Жанна Агузарова, давно нет. – Да, женских имен на российской рок- и поп-сцене несправедливо мало. Я в свое время даже написал на эту тему статью-эссе про то, что быть рокером в России – целиком мужское занятие. Сегодня ситуация меняется – можно вспомнить Земфиру, «Ночных снайперов», Монеточку. На Западе, кстати, талантливые женщины на коне в поп-музыке. Похоже на настоящую музыкальную революцию! И мне это очень нравится. – А кто круче – Жанна Агузарова или Lady Gaga? – Я с Lady Gaga не знаком, к сожалению, но, когда я видел ее видеоклипы и выступления на концертах, у меня сложилось четкое ощущение, что она многое позаимствовала у Жанны Агузаровой: костюмы, вокальное исполнение и даже частично манеру поведения на сцене. Было бы интересно с ней лично пообщаться. Но мне как русскому человеку ближе, конечно, наша Жанна. – А почему сейчас на нашей рок-сцене нет больше таких мощных людей, как Цой, Башлачев, Майк Науменко? Ветераны рока не в счет. – Дело в том, что в 1970‑е – 1990‑е годы тогдашняя рок-музыка была мощным магнитом для творческих и нестандартных людей. Музыка стала самым актуальным видом искусства, а исполнители, первые рок-музыканты – подлинными героями. Они лучше всех выражали нерв времени, задевали самые злободневные проблемы общества. Сегодня такого нет. И многие талантливые люди предпочитают заниматься другими интересными вещами – живописью, театром, перформансами, писательством. – Лет 20-30 назад выхода альбомов популярных групп ждали с нетерпением, песни артистов вызывали громкие дискуссии в обществе, посещения концертов и музыкальных фестивалей были сродни чуду. А сейчас музыка стала модным фоном для ночных клубов и ресторанов… – Есть такое, и это не может радовать. Я хорошо помню, как после появления нового альбома Led Zeppelin или Pink Floyd радостно звонил друзьям, мы собирались у кого‑нибудь на квартире и там дружной компанией слушали недоступную большинству жителей СССР зарубежную рок-музыку. Пластинки можно было купить только у фарцовщиков, и стоили они среднюю месячную зарплату. Сейчас музыка звучит везде. Человек слушает ее в смартфоне на улице или в транспорте, одновременно читает новости в Интернете или пишет SMS, она доступна везде и всем. Возможно, в будущем возникнет что‑то новое и такое же мощное по воздействию на умы и сердца людей, как музыка раньше.