"Сомнений не было": о священническом пути молодого иерея из Ульяновска

" Священнослужитель Андрей Кирюшкин рассказал о том, как проходит его обычный день, об интересных случаях прихожан и многом другом.

Относительно священников существует много стереотипов. Например, что это, преимущественно, пожилые люди, которые занимаются исключительно совершением богослужений в храме. Однако современный священник должен успеть уделить время не только своему храму, но широкому общественному служению – посещению школ и больниц, учреждений культуры и домов престарелых. Как все успеть, когда в сутках всего лишь 24 часа, рассказал клирик Симбирской епархии, настоятель храма во имя святых бессребренников Кира и Иоанна при центральной городской клинической больнице, руководитель епархиального отдела религиозного образования и катехизации иерей Андрей Кирюшкин.

Почему вы стали священнослужителем?

– Зачастую людям кажется, что для того, чтобы стать священником, необходима преемственность, или так должны воспитать родители. Многие из моего окружения, да и я сам пришли к вере самостоятельно. Родители подтянулись уже позже, желая больше узнать о православной вере.

У меня, слава Богу, глубоких потрясений в жизни не было, но было желание узнать, в чем заключается смысл жизни. Были вопросы: зачем этот мир создан, для чего человек в нем живет, какие цели нашей земной жизни здесь? Ответы я нашел в православии и так пришёл к вере в Бога. Считаю, что это был единственный верный путь.

Откуда у вас взялось желание стать священнослужителем?

– Родился я в обычной семье. Отец занимался электроникой, ремонтировал телефоны, мама - парикмахер.  Крестили меня в детстве. Как тогда было принято, священнослужитель приезжал на квартиру, там его ждали двадцать-тридцать человек, желающих креститься. Родители были далеки от религии, но мама и бабушка заглядывали в храм. У меня это осталось в памяти. В храме я чувствовал себя необычно. Раньше я не знал, что это называется благодатью, когда Господь посещает человеческое сердце. Я стал это ощущать, понимать, осознавать. Вот, видимо, тогда и появилось стремление к Богу.

Как родители отнеслись к вашему выбору?

– Они с уважением отнеслись к этому выбору. Не было постоянных попыток отговорить. Хотя был однажды интересный случай. Однажды родители спросили: «Может быть, тебе это вовсе не нужно?» И в момент этого разговора у нас на лестничной клетке, прямо над нашей квартирой загорелся электрический щиток. Я воспринял это как знак, что данную тему нужно закрыть, идти прямо и не оборачиваться.

Скажите, были ли какие-то трудности?

– Трудности заключаются во вражде с миром, потому что он навязывает совершенно иное. Например, общение со сверстниками всегда протекало шумно, с драками и праздным смехом, было то, что сегодня называется «буллинг». В наших школах в 2000-е это процветало бурным цветом. Сложно было сохранить баланс. Вечером ты читаешь книги и пытаешься что-то усвоить для себя полезное, а утром приходишь в школу, а там совершенно другая среда.

Я посещал храм на улице Авиастроителей в Новом городе. Меня приняли в число алтарников, и я погрузился в церковную жизнь более глубоко. Стал помогать во время богослужения читать записки, разжигать кадило… Обычно все ребята, которые хотят посвятить себя служению Богу и Церкви, проходят этот путь.

Как вы продолжили свой путь, став священнослужителем?

– Я поступил в Нижегородскую духовную семинарию. Один из преподавателей привел нам слова Квинта Тертуллиана: «Каждая душа по природе христианка». И путь христианина действительно совпадает с исканиями человеческой души, поиском любви, сострадания, стремления к гармонии и к пониманию того, что Бог – это не что-то абстрактное, Он - личность. В детстве у меня были Библия и старенькое потрепанное Евангелие. Я пытался там искать ответы на некоторые свои вопросы и находил их.

Учеба в семинарии – это время осмысления для многих, потому что там помимо богословских дисциплин изучают историю, археологию и другие интересные науки. У семинаристов, как и у суворовцев-кадетов, есть режим дня. Как говорится, от подъема до отбоя весь день расписан. Сейчас уже многие из тех, с кем я учился, стали священниками.

Были ли у вас сомнения в своем выборе?

– Путь действительно непростой. Есть мирские соблазны. Но высшая цель была завершить обучение, познать то, что мы называем в церкви святоотеческим наследием. Находились правильные книги, и встречались люди, которые поддерживали.

Сомнений не было. С возрастом могут появляться некоторые искушения из-за бытовых трудностей и проблем, но они все превозмогаются. В итоге приучаешь себя к тому, чтобы просто терпеть, а когда перетерпишь, понимаешь, что все это было на пользу.

Позже открывается, что в истории нашей страны бывали трудные моменты, но по прошествии времени понимаешь, что этому надлежало быть. Поэтому стараешься философски относиться ко всему, не сворачивать с пути.

Как сейчас проходит день священнослужителя?

– У каждого из священников есть дополнительные послушания. Кто-то окормляет больницы, кто-то - тюрьмы, кто-то занимается образовательной деятельностью. И в зависимости от этого выстраивается график работы. Я служу в храме, который находится рядом с центральной клинической городской больницей. Это моё первое послушание. Второе послушание – это отдел религиозного образования и катехизации в епархии. Сначала священник совершает богослужение, потом объезд нуждающихся в помощи. Затем он едет на различные мероприятия и встречи.  И вот уже вечернее богослужение. В храмах есть еще много хозяйственных нужд: необходимо со строителями переговорить, снег почистить, забор починить, с документами поработать и так далее.

Во сколько вы встаёте, чтобы все успеть?

– Встаю по-разному, потому что у меня есть еще жена и дети - им тоже нужно посвящать время. Обычно просыпаюсь в шесть утра, молюсь, еду на службу. Священники обычно не завтракают, у нас нет такого понятия. Утреннее богослужение совершается натощак, потому что священники причащаются.

Завтрак полностью отсутствует в вашем расписании дня?

– В большинстве случаев, если это не выходной день. Завтракаю, если довелось побыть с семьей, немножко сплю и принимаюсь за домашние дела. Все священники с этим знакомы. Кстати, это к вопросу о том, почему священники бывают полные. Зачастую полнота возникает из-за ненормированного графика: с утра не поел, не подкрепился, а к обеду нужно что-то перехватить. Обед, как правило, бывает уже в два часа дня или позже. Режим питания нарушается. К тому же, в пост, как правило, питаешься углеводной пищей.

 Жена ваша не жалуется, что вас дома часто нет?

– Уже привыкла. Это гармонично все в жизнь входило. Служу я давно - 15 лет. У нас двое детей.

Что значит ваш сан – иерей?

– Есть три степени священства: диакон, священник и епископ. Как их можно отличить? Диакон помогает священнику во время совершения службы. Но сам он никакие Таинства не совершает. Он не крестит, не венчает, не отпевает, не причащает, только возглашает прошения во время богослужения. Диаконы часто имеют хорошие голоса. Священник может совершать все Таинства, кроме возведения в степень священства. То есть другого священника он не может возвести в сан, этим занимается епископ.

А епископ – это как губернатор в области. Он может рукополагать священников и решает все важные вопросы в епархии.

Как происходит переход от одного сана к другому?

– Сначала ты являешься алтарником, потом учишься, получаешь духовное образование, возвращаешься в свою область или остаешься там, где учился. Тебя рукополагают во диаконы. Но диаконом ты можешь стать, только приняв монашеский постриг или вступив в брак. Человек, который не определился со своим семейным статусом, обычно не принимает диаконский сан как первую ступень священства. После некоторого времени службы диакона смотрят на его личностные характеристики. И потом либо оставляют в диаконах, либо рукополагают во священники. А архиереем - епископом или митрополитом может стать только неженатый человек, то есть монах.

Получается, что нельзя возрасти в сане, если человек не определился со своей личной жизнью?

– Для этого у человека должен быть внутренний рост. Он или отказывается от всего и служит только в церкви, или он занимается семьей. Занятие семьей – это тоже уже статусная вещь. Это говорит о том, что человек отвечает за семью, а значит, может какую-то ответственность понести и за приход. Одно с другим тесно связано, потому что человек не определившийся в мирской жизни, и в церковной не сможет определиться.

Скажите, были ли у вас какие-либо интересные случаи, связанные с прихожанами?

–Интересный вопрос. Для светских людей все будет казаться не только необычным, но и несколько сомнительным. Мы имеем дело с духовным миром, и часто люди приходят с такими рассказами, от которых у обычного человека, неверующего или сомневающегося, возникает недоверие. Однако мы соприкасаемся с этим постоянно. За 15 лет много разных случаев было.
Сейчас на фронте у меня находится друг, отец Павел Князькин. Он отмечает, что в зоне проведения СВО много чудес, например, иконы мироточат, и военные помазывают друг друга этим миром. А самое главное чудо – это преображение человеческой души. Если человек приходит в храм, у него внутри что-то меняется, и он становится другим.

Как влияет церковь на человека? Как часто происходят случаи таких перемен?

– Неоднократно. Но есть одно условие: батюшка не всесильный, он не сможет изменить человека, если тот сам себя не может преломить. И такие случаи есть. Например, употреблял наркотики, с алкоголем никак не мог завязать. Здорово заметно, что он начинает преображаться при личном усилии. Стараешься его поддержать, подбодрить, пообщаться с ним.Когда человек меняется, с Божьей помощью, у него появляется стимул жить и творить добрые дела.

Знаю случай, когда мужчина всю свою молодость провел достаточно разгульно. Сидел в тюрьме за мелкие преступления, воровал, пил, где-то дрался, отсидел в тюрьме. Священник, который был там, как-то смог повлиять на этого человека. Он стал заниматься изготовлением киотов для икон и вышел из тюрьмы. Но опять сорвался, все у него по наклонной пошло. Мы с ним сблизились, пообщались. Он стал молиться. И маленькими шажками человек твёрдо отказался от дурного. Покаяние – это не просто со слезами крокодильими прибежать и сказать «каюсь», это когда человек полностью свою жизнь переменил. И на грех свой снова не решится никогда.

Есть такое обвинение в адрес христиан, что они грешат постоянно, а потом каются, и можно снова грешить. Но нигде нет такого учения, что после греха можно покаяться, а потом снова грешить. Мы все искренне надеемся и ждем момента, когда стойко выработаем желание не грешить, не возвращаться к старому, к прежней жизни.

Как в итоге изменилась жизнь этого мужчины?

– Он создал семью и завязал с наркоманией и алкоголизмом. Алкоголь и наркотики – это бич современного общества. Весна наступила, растаял снег, и что мы видим под снегом? Это результаты зимней жизни – везде мусор и пустые бутылки. Увы, такова иллюстрация нашей жизни. Люди пытаются найти какую-то параллельную реальность. Алкоголь дает её на некоторое время, но на самом деле ты в это время просто тонешь, гибнешь. Люди так стойко обещают себе больше не впадать в грех, потому что это губительно. Пагубные привычки разрушают семью, да и жизнь полностью. Столько труда, столько молитв нужно для преодоления. И когда люди побеждают, так ты за них радуешься, что мурашки по телу.

А что для вас является чудом с точки зрения православия, и случалось ли оно в вашей жизни?

– Чудо – это обычно что-то сверхъестественное, то, что выбивается из обычного хода вещей. Многое из того, что для остальных чудо, для православных людей вполне гармонично в жизни. Например, когда Бог вмешался и помог тому или иному человеку исцелиться от какой-то болезни или какую-то жизненную ситуацию разрешить. Могу привести такой случай, когда женщина получила исцеление от онкологии по молитвам перед Казанской иконой Божией Матери.