Сферы ЖКХ, строительства и IT остались «черными коррупционными дырами» на теле России

Специалисты по противодействию коррупции рассказали, какие сферы практически удалось вычистить от взяточничества, а какие остаются «черными коррупционными дырами».

В последние годы все чаще всплывают коррупционные скандалы, затрагивающие не просто мелких госслужащих, но и чиновников федерального уровня. Сегодня Басманный суд Москвы арестовал главу группы компаний «Биотэк» Бориса Шпигеля, который обвиняется в даче взятки губернатору Пензенской области Ивану Белозерцеву. Сам Белозерцев в настоящее время находится в изоляторе временного содержания на Петровке и, по словам члена ОНК Марины Литвинович, виновным себя не считает. Но по данным следователей губернатор незаконно обогатился на сумму более 31 млн рублей. Во вторник президент РФ отправил Белозерцева в отставку в связи с утратой доверия.

Возможно ли победить коррупцию, как явление? Какие уловки используют взяточники, чтобы избежать ответственности? Почему на скамье подсудимых все чаще оказываются крупные чиновники? И какие сферы остались «черными коррупционными дырами» на теле России? Специалисты по противодействию коррупции и депутаты обсудили эти вопросы в ходе пресс-конференции, организованной Медиагруппой «Патриот» и ФАН.

Директор по работе с органами государственной власти ВЦИОМ Кирилл Родин объяснил, что коррупция бывает деловой и бытовой. И если в сфере власти по сравнению с предыдущими десятилетиями ее стало меньше, то бытовая коррупция, которая затрагивает сферы здравоохранения и образования, остается достаточно емкой. В свое время именно с целью искоренения взяточничества в вузах вместо стандартных экзаменов ввели Единый государственный экзамен. Родин рассказал, что этот формат аттестации отчасти решил возложенную на него задачу, но не обошлось и без минусов.

«Когда вводили ЕГЭ, общество тяжело это воспринимало. Но есть разная мотивация отношения к ЕГЭ. Например, он позволяет поступить в любой из российских вузов. Да и коррупционная составляющая тоже снизилась. Но уход в сторону формализма является минусом. Люди хотят глубокого экзамена. Вообще, когда мы говорим на тему коррупции, нужно говорить о культуре поведения людей в этой сфере. Нужно понимать, кто провоцирует коррупционную ситуацию», — считает Родин.

Участник конференции добавил, что российское общество сейчас относится к коррупции нетерпимо. По его мнению, если провести опрос, 90% населения скажут, что они к этому явлению относятся крайне отрицательно. Но это лишь слова. Ведь между ценностями и форматом поведения человека существует большая пропасть, уверен Родин, и с ним трудно не согласиться. 

Но в то же время борьба с коррупцией ведется, и носит она отнюдь не номинальный характер. Результаты видны, подтвердил председатель Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов. По его словам, на данный момент существует обширный инструментарий по выявлению коррупционных схем, в частности, и среди чиновников.

«У нас огромный свод ограничений: помимо декларации доходов и расходов есть понятия «конфликт интересов», запреты на иностранные счета и гражданство. Всяческих запретов много, и это правильно, потому что госслужащий у нас должен чувствовать, что он служит интересам государства. Сейчас идет серьезная борьба с коррупционерами, уровень привлекаемых к уголовной ответственности, вырос. Если раньше президент заявлял, что хватит имитировать борьбу с коррупцией на примере учителей и врачей, то теперь это уровень губернаторов, заместителей губернаторов, мэров, федеральных чиновников и правоохранителей — это основной контингент», — поделился Кабанов.

Он рассказал, что взяточники по-прежнему пытаются скрыть нажитые нечестным путем средства: кто-то просто прячет, кто-то все оформляет на родственников. Такие схемы удается раскрыть и доказать только оперативным путем. Но главное, по признанию спикера, такая задача есть и ее удается выполнить. Он вспомнил, что раньше, в конце 90-х  — начале 2000-х, к губернатору было невозможно подойти. Сегодня же шанс «прищучить» высокопоставленного взяточника весьма высок. 

«Даже нельзя было подумать, чтобы обвинить губернатора в прямой госизмене. Когда-то была такая история — попытка продажи информации руководителем региона по зенитно-ракетному комплексу С-300. Его не посадили. Совет Федерации не дал такой санкции. Вопрос в том, что сегодня власть становится более чистой. Президент прекрасно понимает, что коррупция — это угроза национальной безопасности», — рассказал Кабанов.

Систему сломать очень сложно, признает он. Ведь элиты с 1991 года формировались по коррупционному признаку, распиливая бюджеты, но менять ситуацию необходимо. Пусть и не в один день. Он привел в пример отрасли, которые сейчас стали наиболее прозрачными. Это система закупок ряда госкорпораций, военные закупки, сфера документооборота, которая изменилась благодаря цифровизации и созданию МФЦ, а также сбор штрафов за нарушение ПДД.

«Не удалось — в строительстве и ЖКХ. IT — вообще «черная дыра», там откаты могут доходить до 70%. Это наиболее опасные зоны. <…> Есть позитивная налоговая история за счет введения прозрачной электронной системы. Но при этом и в том же Минфине существует фискальный орган — Федеральная таможенная служба, которая, как была черной коррупционной дырой, так и остается. Поэтому где-то сектора чистые, где-то нет», — сказал председатель Национального антикоррупционного комитета.

Эти примеры, считает Кабанов, наглядно показывают, что противодействие коррупции — это не только введение запретов и принятие новых законов, но и замена процедур, с которыми сталкивается человек, на более прозрачные и удобные.

Что касается выявления взяточников в чиновничьей среде, то сделать это не так уж и сложно, уверен депутат Госдумы Виталий Милонов. По его убеждению, для этого надо лишь сравнить реальный уровень расходов госслужащего с его зарплатой. Тем более они не стесняясь демонстрируют свою роскошную жизнь. 

«Реальная жизнь среднестатистического чиновника из Ленинградской области предполагает в десятки раз большие доходы, чем его официальная зарплата. Слуги народа пытаются скрыться за прошлым бизнесом и сбережениями, но никто всерьез не проверяет эту информацию», — заявил депутат. 

Но даже тем чиновникам, кто купается в роскоши на кровно заработанные, следовало бы вести себя скромнее, считает депутат. Демонстрация богатства должна стать моветоном — это вопрос этики. В заключение Милонов привел в пример Владимира Путина, который отдыхает скромно, и призвал равняться на него.

По мнению руководителя Бюро расследований ОНФ Валерия Алексеева, механизмов пресекающих коррупционную составляющую никогда не будет достаточно. Он сравнил коррупцию с хакерством. 

«Это естественный процесс борьбы, в котором абсолютная победа невозможна, но улучшить ситуацию можно, — считает он. — Мы видим, что изымают крупные наличные средства, значит меры, включенные в антикоррупционный план, работают. Безусловно есть люди, которые находят какие-то хитрости», — высказал мнение спикер.

Но помимо взяточничества, есть и другие проблемы. Алексеев заявил, что в последнее время бюро все чаще сталкивается не с негативными последствиями коррупции, а с последствиями неправильных решений, когда деньги расходуются не эффективно. Он рассказал, что при реализации федеральной программы по обеспечению сельских населенных пунктов фельдшерско-акушерскими пунктами (ФАП), сотрудники бюро расследований заметили странную тенденцию — чем меньше затрачено средств, тем больше вероятность, что ФАП построен нормально и уже работает. И наоборот — чем больше потрачено, тем скорее пункт еще не достроен или уже стоит, но ненадлежащего качества. 

«Это не всегда коррупция. Часто это просто спешка и непрофессионализм», — объясняет Алексеев.

Поэтому если раньше проект назывался «За честные закупки», и его работа была сконцентрирована исключительно на борьбе с коррупцией, то сейчас его переименовали в Бюро расследований ОНФ. Теперь сотрудники бюро работают над дополнительной повесткой: эффективность потраченных средств, с акцентом на то, как эти средства доводятся до конкретных людей.