Творчество — дело коллективное. Судьба патентного тролля. Колонка Анатолия Вассермана
Известный публицист, а с недавних пор и депутат Госдумы размышляет о том, в чем великолепно разбирается — о развитии высоких технологий.
(Предваряя статью уважаемого колумниста, напоминаем: по просьбе Анатолия Вассермана его колонки выходят с авторский орфографией и пунктуацией. Мнение автора может не совпадать с мнением редакции. — Прим. ФАН).
На заре создания цифровых вычислительных машин отдельные их узлы, по замыслу разработчиков активно взаимодействующие между собою, напрямую соединялись разнообразными видами кабелей. Потом появились электронные коммутаторы, способные подключать одну из частей системы к нескольким другим поочерёдно, по мере надобности: так, разные накопители данных обрели возможность обмениваться прямыми потоками, не загружая основную часть системы — процессор (то есть обработчик). Наконец конструкторы пришли к выводу, что в большинстве практически важных применений целесообразно использовать одну шину — магистраль из множества проводов — для подключения к ней всех основных элементов системы: пусть каждый из них сможет обмениваться с любым другим.
Поскольку общая шина используется практически всеми частями компьютера, её назвали латинским omnibus (всем), как несколькими веками ранее — общедоступные (при надлежащей оплате) транспортные средства. И как на транспорте, сократили название до bus — по сути, окончания ‑м.
Основную нагрузку на общую шину даёт оперативная память (в англоязычной литературе random access memory — память со случайным доступом, поскольку обращения ко всем её ячейкам практически равновероятны; сокращённо RAM): с нею работают и процессор, и накопители данных, и видеосистема, и многие другие компоненты. Вдобавок самый дешёвый вид такой памяти — динамический (dynamic), где информация хранится в виде заряда конденсаторов, и приходится часто её считывать и записывать обратно, чтобы компенсировать неизбежную утечку заряда. Соответственно с момента появления общей шины возникла потребность в организации памяти, использующей по возможности все такты обмена по ней (а регенерировать заряды вовсе без загрузки шины — внутренними компонентами самих микросхем памяти или хотя бы дополнительными элементами, не обращающимися за пределы платы памяти).
В 1996‑м наилучшего результата совместно добились созданная в 1968‑м Integrated Electronics, создавшая в 1971‑м первый микропроцессор Intel 4004 и с тех пор постоянно занимающаяся совершенствованием процессоров и многого связанного с их применением, и основанная в 1990‑м Rambus, чьё название очевидным образом сформировано из RAM и bus. Им удалось создать архитектуру памяти столь эффективную и высокочастотную, что обменом с нею можно было загрузить не 70% тактов общей шины, что давали другие варианты, а целых 99% — то есть практически всё. Вдобавок Intel создала (для процессоров Pentium 4) новую систему управления шиной Net Burst (сетевое горение), оптимизированную как раз под такую память.
В то время обе фирмы входили в Joint Electron Device Engineering Council (JEDEC) — объединённый совет инженеров по электронным устройствам. Он основан в 1958‑м при Electronic Industries Alliance (EIA) — промышленной ассоциации, представляющей все отрасли электронной промышленности. Его цель — инженерная стандартизация всей полупроводниковой продукции.
Подобных советов по стандартизации в рыночном мире немало: где нет единой государственной организации, способной выбрать один из вариантов и приказом обязать всех производителей действовать по нему, приходится надеяться на добровольное сотрудничество независимых структур. Зачастую новые решения возникают прямо в процессе обсуждения, так что невозможно даже установить: кто что придумал. Поэтому все, кто направляет в совет своих делегатов, заранее согласуют собственность на всё созданное по ходу его работы. Обычно патент оформляют на все фирмы сразу, чтобы каждая из них могла пользоваться плодами коллективного творчества. Если же авторство определяется однозначно, то патент оформляют на соответствующие фирмы, но все прочие получают лицензии на льготных условиях, чтобы материально стимулировать само их участие в совете: авось в следующий раз их представители придумают нечто — и тогда другие получат льготные лицензии.
Но Rambus за лицензию на DRDRAM (direct Rambus dynamic random access memory) потребовала от прочих участников JEDEC такую же плату, как с фирм, вовсе не участвовавших в работе совета. Когда же те пришли к выводу, что сравнительная дороговизна производства новой архитектуры памяти даже без лицензионных платежей заметно снизит спрос и соответственно введение нового стандарта может вовсе не окупиться, Rambus вовсе вышла из JEDEC. Тут и выяснилось, что фирма запатентовала на себя не только собственные разработки, но и немалую часть плодов коллективного творчества, созданных за время её пребывания в совете. В том числе, по утверждениям многих членов совета, и многое придуманное вовсе без участия специалистов Rambus. Теперь фирма потребовала со всех производителей оперативной памяти лицензионные отчисления, многократно превосходящие возможный доход от всего её собственного производства. Каковое она довольно скоро свернула.
Судебные распри заняли немало лет. Успех склонялся то к Rambus, то к её жертвам: джентльменские соглашения, не оформленные горой бумаг, далеко не любой суд принимает во внимание. Насколько я могу судить, кое-кто платил дань ушлым патентовладельцам до самого конца срока действия патентов.
Но большинство серьёзных разработчиков нашло технический выход из юридической ловушки. Время, выигранное в судебной волоките, использовали для создания новых архитектур памяти, уж точно не связанных с Rambus.
В частности, схемы памяти заметно упростили даже по сравнению со сравнительно несложной исходной (по сути, один конденсатор и пара транзисторов на каждый бит) версией, что позволило резко поднять их рабочие частоты. Теперь за один такт срабатывания общей шины проходит пара тактов срабатывания памяти, так что при довольно частом потоковом обмене — когда соседние запросы относятся к соседним же адресам — шина заполнена до упора.
Вдобавок общий рост тактовой частоты всех основных элементов компьютера довольно скоро привёл к производительности, достаточной для большинства массовых задач, и потребность в дальнейшем повышении вычислительных возможностей персональных компьютеров исчезла. С зарождения эпохи электронных цифровых вычислительных машин и примерно до середины 2000‑х годов тактовая частота удваивалась в среднем раз в три года. Нынешнее же удвоение произошло более чем за десятилетие. В таких условиях уже мало кого волнует скорость обмена с оперативной памятью.
Не знаю, много ли смогла бы заработать Rambus, оставаясь одним из многих изготовителей DRAM: насколько я могу судить, на этом направлении действует та же тенденция вытеснения мелких производителей крупными, что и в большинстве отраслей (что и привело во всём мире к появлению антимонопольного законодательства). Но сделав ставку на патентный шантаж, фирма явно проиграла: коллективный разум добросовестных разработчиков быстро разрядил патенты, применённые в качестве оружия.
В краткосрочной перспективе грабёж выгоднее добросовестного труда. Но человек отличается от большинства прочих животных, в частности, способностью учитывать — причём не на уровне инстинкта, как пчёлы или бобры, а в результате самостоятельного разностороннего анализа — и перспективу долгосрочную. А в ней чем дольше грабишь, тем больше шансов нарваться на умеющих сделать ответный ход.