Что ж ты, мастер, смотришь искоса...
Мультимедиа Арт Музей представил экспозицию, посвященную наследию Бориса Игнатовича — одного из пионеров советской фотографии. Резкие ракурсы и необычные точки съемки, портреты улыбчивых тружеников, восхищение эстетикой машин — все это черты авангарда 1920–1930-х.
Игнатович удачно «попал в струю»: обстоятельства позволили его таланту раскрыться в полной мере. Исключенный в марте 1917-го из Луганской гимназии за издание рукописного журнала «Шантрапа», он поначалу занимался журналистикой. Работал в Харькове, Киеве, Стерлитамаке, Москве, заведовал редакциями в Ленинграде. В 1923 году под влиянием художника Владимира Лебедева увлекся фотографией. И через пару лет вернулся в Златоглавую, где обзавелся профессиональной камерой.
Игнатович — не только поэт от светописи, но и честный труженик: снимал для множества изданий, создал серии, посвященные Кукрыниксам, стахановскому движению. В годы Великой Отечественной работал военным корреспондентом, запечатлел маршала Жукова на Потсдамской конференции. Впрочем, ретроспектива в МАММ охватывает лишь 20–30-е: эпоху экспериментов и смелых решений, определивших лицо мировой фотографии.
Обычный зритель легко может перепутать кадры Бориса Игнатовича с работами другого гения — Александра Родченко. Гранды не только жили в одно время, но и плотно общались: вместе руководили фотосекцией группы «Октябрь», объединявшей передовых художников, архитекторов, режиссеров. Вращались в одном кругу, поэтому и герои съемок нередко совпадали. Так, на выставке в Мультимедиа Арт Музее представлено фото Маяковского. Громокипящий поэт запечатлен на Красной площади. Образ характерный: руки в боки, в зубах — папироса. Родченко также сделал несколько пронзительных портретов футуриста-революционера.
И все же различий между мастерами хватает. Александр Михайлович — гений психологизма (несмотря на любовь к неожиданным ракурсам). Самое потрясающее в его наследии — портреты: от Лили Брик до безымянных пионеров. Конечно, он снимал репортажи, прекрасно чувствовал ритм, подтверждение тому — кадры «Лестница» (1929) и «Девушка с лейкой» (1934), повлиявшие даже на таких экстравагантных авторов, как Хельмут Ньютон. Однако галерея современников занимает в его творчестве особое место.
Борис Игнатович — признанный мастер репортажа, умело выстраивавший многофигурные композиции. Его портреты несколько менее известны, хотя также передают дух эпохи. Например, ее неоднородность, противоречивость: длиннобородые мужики, пьющие чай с баранками, выглядят представителями иного, дореволюционного строя («Чаепитие в Раменском», 1928) — выдает лишь газета «Беднота» в руках одного из персонажей: издание для крестьян, первый номер которого вышел в 1918-м. На других снимках — люди новой страны. Пример тому — знаменитый кадр «Молодость» (1937), запечатлевший юную пару, скорее всего, спортсменов.
Любопытны и виды Ленинграда с самолета-разведчика Р-5: мастер сделал серию работ для журнала «СССР на стройке». На одном из отпечатков виден не только купол Исаакия, снятый опасно близко, но и тень от биплана, кружащегося над храмом. Игнатович вошел в число первых адептов отечественной аэросъемки. В наши дни фотографии городов с высоты — особый тренд: в России единоличным лидером считается Слава Степанов.
Зато лихие ракурсы и «косой» горизонт теперь у репортажников не в почете. Видимо, в цвете этот прием выглядит не столь эффектно. Или же причина в том, что пионеры советской светописи мыслили как художники и увлекались формальными поисками. В современных же изданиях больше ценятся сюжеты и истории (это подтверждается и результатами конкурсов вроде World Press Photo). А представители стрит-фотографии — последние романтики светописи — предпочитают исследовать живописные свойства кадра, игру цвета, света и тени, но не геометрию пространства. Вероятно, чтобы «оживить» находки Игнатовича со товарищи, в искусстве должна произойти еще одна революция, не менее сокрушительная, чем та, столетней давности.
[gallery-1]