Проделки Рабиновича
В Театре на Большой Дмитровке представили балеты Джерома Роббинса.
Поначалу подумалось, что обращение Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко к известным одноактным балетам американского классика Джерома Роббинса шаг назад. Казалось, ньюсмейкерские позиции последних лет, когда в театре на Большой Дмитровке открывали новые для России спектакли, сдаются. Но тут пережившая смену руководства и потерю ряда ведущих солистов труппа взяла и доказала, что уступать пьедесталов почета не намерена. Исторические опусы станцевали азартно и страстно.
Рожденного в Америке Джерома Роббинса, сына российских эмигрантов по фамилии Рабинович, знает весь мир. Пароль: оскароносная экранная версия бродвейской Вестсайдской истории, что в свое время побила все рекорды популярности. Роббинса называли «королем Бродвея», а его увлечение мюзиклами помогло в балетно-театральной деятельности — от танцовщиков он добивался актерской легкости и внутренней подвижности. Талант открывать и раскрывать индивидуальности почувствовал в Роббинсе Джордж Баланчин и пригласил коллегу в New York City Ballet, где оба, без трений и конфликтов, трудились всю жизнь. Танцевальная речь от Баланчина доказывала: возможности классики беспредельны, и танец становился прорывом в космические дали. Балеты Роббинса — более «земные» и камерные — насыщали труппу эмоциями и провоцировали артистов на лицедейство.
Новая программа Музтеатра составлена из трех одноактовок на музыку Шопена, неизменно вдохновлявшего Роббинса. «В ночи» — один из самых поэтичных балетов хореографа для трех пар — почти дожил до полувекового юбилея и знал немало выдающихся исполнителей. В начале 90‑х спектакль вошел в репертуар Мариинки, «Красная стрела» несла балетоманов в Питер, куда стремились, чтобы увидеть двух юных див — Диану Вишнёву и Ульяну Лопаткину. Лирические дуэты передают три ипостаси любовных отношений: трепет первого чувства, кокетливые игры избранников и горькую размолвку. Анне Оль и Роману Полковникову (приглашенный солист из Новосибирска), увы, романтической трепетности и невесомости недоставало. Их заменили усердие и старательность, чуждые танцам Роббинса. Во втором дуэте перспективный солист и красавец Денис Дмитриев остался безучастным к капризным эскападам своей дамы (элегантная Ксения Рыжкова). Беспокойной героине Натальи Сомовой не хватило ни темперамента, ни благородства. Зато ее партнер Георги Смилевски — эффектный, зрелый, умный — неподдельной внутренней страстью практически реабилитировал третий дуэт и поставил в его финале восклицательный знак.
«Другие танцы», открывшие второе отделение, — единственный балет триптиха, которого не найти в репертуаре отечественных театров. Российскую премьеру танцевали долгожданные гости — мировые звезды Наталья Осипова и Сергей Полунин. Они взялись реставрировать тонкие кружева хореографической драматургии Роббинса, четыре десятилетия назад сплетенные для Натальи Макаровой и Михаила Барышникова. Наталья Осипова ослепительна в ювелирной технике, женском очаровании, изящном юморе. Какую драгоценность не удержал Большой театр! Произносить текст — и только, она — великолепная актриса — не может, ей этого мало. Внутренний сюжет о робкой надежде на счастье через смены настроений — от мечтательной русской царь-девицы до гордой польской паненки — вот сюжет, «схватывающий» объем истории. Повзрослевший Сергей Полунин, очарованный своей безупречной партнершей, подчас смазывал поддержки, забывал о музыке, открыто улыбался и оживленно отстукивал синкопы мазурки.
Атмосфера тончайшей лирики «Других танцев» сменилась балетом-шуткой «Концерт». Сатирические зарисовки о посещении фортепианного концерта светскими зрителями, среди коих — барышни, одетые по моде, иногда — о, ужас! — в одинаковых шляпках, суетливые кавалеры, эмансипированная дама (Анастасия Першенкова), ультиматумом заставившая своего мужа (Сергей Мануйлов) посетить музыкальный вечер. Рафинированная фифа (Ксения Рыжкова уморительна в каждом эпизоде «Концерта») и вовсе так приникла к роялю, что не заметила, как из-под нее выдернули стул. Устоять перед пародийным пафосом артистов невозможно. Так и хочется сказать, что игровой дух «Концерта» как нельзя лучше подходит актерским традициям Музтеатра. Но справедливости ради заметим, что сам Владимир Бурмейстер — легендарный главный балетмейстер театра, один из его основателей — остался равнодушен к «модерновой» хореографии Роббинса, с которой познакомился в Париже в начале 1960‑х. Времена изменились, и сегодня потомки основателя труппы с завидным наслаждением танцуют ранний опус Роббинса, где тот скрестил бродвейское шоу с балетным спектаклем. Завершается «Концерт» мороком, фантазией, гэгом. На сцену проникают видения — плоды воображения слушателей. И вот уже шестерка артисток кордебалета никак не может синхронизировать движения, то одна, то другая выпадают из ансамбля (забавна нелепая балеринка в очках — Мария Тюрина). На подмостки неожиданно спускаются стрекозы, бабочки, мотыльки, и все, обступая друг друга, норовят вырваться на передний план. Охваченный негодованием от такого пародийного святотатства пианист (Александр Праведников) выскакивает из-за рояля и начинает сачком ловить невесть откуда взявшуюся «саранчу», разбегающуюся по сцене, — откровенный хохот зрителей, сопровождающий этот танцевальный анекдот. Вместе с публикой смеялись представители Фонда Роббинса Бен Хьюс, Изабель Герен, Киплинг Хьюстон, репетировавшие с московскими артистами.